our darkside

Лидия попадает в логово демонесс и чувствует себя рядом с ними, как дома. Лидия ощущает атмосферу силы, ей на этом круге ада всё кажется призрачно знакомым. Она вдруг видит перед собой перспективу — и в этой перспективе ей есть на кого положиться. Лидию восполняют, на этот раз тьмой, а не безумием, но она готова принять такую альтернативу. — Мы подруги Арчи. А ты… его сестра? Веронике странно смотреть на ту, которая по праву рождения для Арчи ближе, роднее. Лидия у него в подкорке, Вероника это понимает, когда слышит её имя, когда видит её — обманчиво лёгкую и определённо более опасную, чем можно подумать. Бетти же решает, что Лидия в их тандем вписывается идеально. Тёмная сторона Бетти чувствует демонов Лидии — они здороваются за руку и чувствуют, что это начало плодотворного сотрудничества. — Как вы меня нашли? — С трудом. Нам повезло. Хотим помочь тебе вытащить Арчи. — И Джагхеда, — добавляет Бетти — она почти смиряется, что между ними так много общего, но всё ещё злится: ему бы быть осмотрительнее в городе, где змей любят топтать каблуками. Лидии безразлично, кто такой Джагхед и почему его нужно спасать. Лидия слышит главные слова, остальное её не касается. Она смотрит на Веронику и понимает: все, кто её недооценивал, заканчивали плохо. Она смотрит на Бетти и видит: в ней есть больше, чем она предпочитает показывать при свете дня. Лидия совещается со смертью, и они обе приходят к выводу, что такая компания им по вкусу. — Что вы планируете сделать? — Пока не знаем, но у Бетти есть хорошие знакомые. Они помогут. — Возможно, — добавляет Бетти — она не сразу налаживает с Нигмой и Ли хорошие отношения, но в Нэрроуз сильно понимания семьи. Этот язык Лидии знаком — она ради семьи оставляет идеальную жизнь, оставляет жениха и ныряет в мутную воду с головой, чтобы со дна достать то, что так давно утеряно. Лидия верит, что, вернув братьев, она сможет замкнуть круг и наконец понять, кто она такая и на что способна. Чутьё подсказывает, что она рождена для намного большего — например, чтобы при её имени трепетали и оказывали уважение даже отпетые ублюдки, которыми просто наводнены улицы Готэма. Лидия думает, что этот город — нужное начало её головокружительного пути в безумие. — А что с Пингвином? — спрашивает Лидия, вкладывая в этот вопрос любой смысл, который каждая может найти. — Трудное детство, — отвечает Бетти. — Он тебе больше не помощник, — отвечает Вероника. Других ответов Лидии не нужно. Они снова на улицах, и Лидия уже изнутри чувствует биение города на последнем издыхании — он закашливается, бьётся в агонии, но никто и не думает его спасать, каждый надеется оторвать от него кусок плоти, которая кормит преступников, грешников и судей. Лидия никому не позволит себя судить, но избежать наказания не может — и Бетти с Вероникой этому не помешают. Гордон знает, что они ещё встретятся, поэтому не удивляется такому исходу. Гордона только настораживает, что Лидия обнаруживается вот так просто, на людях, в компании двух девушек, словно вышла на шоппинг и совершенно не подумала, что полиция Готэма натаскана на её призрачный след. — Лидия Мартин, вы арестованы за пособничество в побеге Джерома Валеска. С Лидией обращаются нежно, будто она драгоценность, но Гордон чувствует, что разбить её не под силу никому из ныне живущих. Лидия подчиняется без сопротивления, протягивает руки, чтобы на них защёлкнули браслеты, и выглядит так уязвимо и искренне, что патрульные поневоле удивляются, для чего детективу понадобилась подмога. — Зовите меня Валеска, — говорит она и чуть улыбается — эта фамилия на языке ядовито колется и заставляет остальных инстинктивно вздрогнуть. — Лидия Валеска. Гордон ощущает в этих словах угрозу, которая дуновением смерти касается его шеи, проникает под кожу, а потом — в самую душу, отравляя чистым и пугающим безумием. Гордон сам не рад, что его предсказания сбываются, но он точно знает, куда ему стоит отправить Лидию больше-не-Мартин, чтобы её треть выползла из норы и позволила себя схватить. У Гордона есть план, а для этого Лидия должна испытать на себе, как в Готэме поступают с безумцами, что всех страшней.