Лимонные дольки

      Мимо проплывали звёзды, яркими огоньками разгоняющие тьму вселенной. Где-то на периферии угадывалась очередная туманность, а ещё чуть дальше мерцал золотисто-сиреневым Млечный путь. Быстро приближалось и так же быстро исчезало очередное Солнце. Но нигде не было даже намёка на разумную жизнь — все планеты окутывала бездонная чернота, и не было нигде золотистого сияния магии, сияния чужих аур, которое так искал маг, путешествовавший по вселенной.       Время утекало сквозь пальцы, тело, которое он занимал до этого, вот-вот должно было умереть, следовало срочно найти новое… Но, похоже, ему попался совершенно необитаемый мир. А переходить в новый поздно — ещё одного путешествия сознание сейчас не выдержит…       И когда он почти отчаялся, на горизонте вспыхнула золотая звезда. Яркая, тёплая, светящая лучше любого Солнца, она была полна магии, полна жизни, полна людей. Маг рванулся к ней, упал вниз сквозь пушистые облака, пронзив небеса кометой, скользнул по путеводной нити, мгновенно определившей наиболее подходящее для вселения тело, и занял чужое место, в последний момент оттолкнув пытавшуюся вернуться душу. Пусть отправляется на перерождение — мелькнула мысль в измученном сознании. Так будет лучше для всех.       …31 июля 1990 года в своей постели умер профессор трансфигурации, директор Школы Чародейства и Волшебства «Хогвартс», кавалер ордена Мерлина первой степени, Великий волшебник, Верховный чародей Визенгамота, Президент Международной конфедерации магов, сильнейший волшебник своего времени — Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор. А его место занял Кос’Чи Бессмертный — Повелитель Седьмого Мира, Величайший маг всех миров, Сильнейший из некромагов, Рыцарь Чёрной Луны, Дитя Солнца мёртвых… Человек, дальше всех остальных прошедший по дороге бессмертия.       Ему подчинились все миры, в которых он побывал. И этот, новый, не станет исключением.

***

      Кос’Чи медленно открыл глаза, привыкая к новому телу. Приподнявшись на постели, дрожащей рукой стёр пот со лба и глубоко вдохнул, стараясь прогнать слабость из конечностей. Затем встал, ещё неуверенно держась на ногах, и направился в сторону двери, ведущей, по всей видимости, в ванную комнату.       Искомое помещение обнаружилось именно там, где Кос’Чи и предполагал. Мимолётно окинув взглядом огромную ванну на львиных лапах и вполне приличный (во всяком случае не средневековый) унитаз, маг торопливо прошёл к зеркалу и уставился на своё отражение. Придирчиво изучив лицо, оттянув веко, показав самому себе язык, маг удовлетворённо кивнул и вернулся в спальню. Нужно было внимательнейшим образом ознакомиться с памятью «донора», чтобы понять, каков окружающий мир, где теперь его место, и каким путём стоит идти в завоеваниях.       К тому же, стоило выяснить, насколько была развита магия этого человека. Разумеется, для Кос’Чи не составит труда выровнять перекосы в развитии или даже начать всё с начала, но ни один маг не откажется пропустить мучительную учёбу и перейти сразу к великим свершениям.       Опустившись на ковёр и приняв позу Унна (в некоторых мирах её называют позой Рассвета или позой Лотоса), он сосредоточился, отделяя сознание от тела. Мир вокруг медленно отдалился, затем поблек, и в этом сером мареве отчётливо проступили семь тайных оболочек тела человека. Кос’Чи принялся рассматривать то, что ему досталось.       Больше всего места занимало золотое сияние Мани — третьего из узлов, создающих тайные оболочки, и отвечающего за контроль. А так же являющегося основой магических сил человека. Чуть меньше было нежно-зелёного Анахи, управляющего разумом, и примерно столько же красного Муладхи, управляющего телом. Совсем мало было голубых отблесков Вишуди и светло-фиолетового света Аджни, отвечающих за дух и объём пропускаемой телом магии, соответственно. Свадхи и Сахаси, оранжевого и белого, вовсе едва угадывались — связь «донора» с эфиром и богами явно была крайне слабой, если вообще присутствовала.       Тяжело вздохнув, маг принялся исправлять ошибки своего предшественника (на самом деле всё было довольно неплохо, но ведь можно и лучше). Подчиняясь уверенным мыслям сознания, оболочки обрели границы, разделились, и разные цвета начали медленно заполнять отведённое им место — Кос’Чи отвёл на каждую оболочку такое же пространство, как и занимаемое Мани. Разумеется, многих цветов не хватало, но это было не проблемой — несколько минут боли позволили быстро добавить размера каждой из семи частей: Кос’Чи, в отличие от некоторых, не пренебрегал гармоничным развитием никогда.       Недолгая медитация также позволила магу ознакомиться с прошлым реципиента (вызвавшим бурю негодования из-за совершённых глупостей), а заодно понять — магия в этом мире хоть и присутствовала как класс, но была развита крайне слабо. Обучались только самые сильные маги, да и то не как положено, а исключительно кособоко. И это в лучшей магической школе Европы! Кос’Чи буквально в бешенство приходил от одной мысли — сколько же всего испортил его предшественник… Ну уж нет, отныне всё будет по другому!       Величайший из магов покинул медитацию, встал с ковра, задумчиво окинул помещение взглядом и кивнул. Да, изменения нужно начинать как можно скорее, и начнёт он их со школы. Впрочем, прежде всего, пожалуй, придётся изменить своё тело.       Сложив мудру созидания, Кос’Чи сосредоточился, представляя себе каждую чёрточку магического посоха… Пальцы свело судорогой, и маг с трудом удержался, чтобы не взвыть от боли — созидание всегда требовало самые большие жертвы. Несколько томительно долгих минут ладони словно были погружены в кипяток, но затем боль ушла, а на пол медленно опустился главный атрибут волшебника.       Отполированный до блеска часто прикасавшимися к нему руками, витой, с вырезанными по каждой бороздке рунными цепочками, украшенный морионами, гематитами и ониксом — посох привычно лёг в руку, как будто бы и не оставлял своего хозяина. Кос’Чи выдохнул, прижимаясь лбом к чёрному шару в навершии, а затем улыбнулся. Даже кратковременное расставание с оружием было не очень-то приятно магу.       С помощью посоха колдовство давалось легче — боль была намного меньше, а от простых заклинаний и вовсе не чувствовалась. Кос’Чи несколько раз ударил по полу, и волна силы прошла по телу мага. Длинные волосы сами собой заплелись в косу, борода легла волосок к волоску, ночная рубаха сменилась чёрной мантией с синим огнём по подолу и рукавам. На носу появились очки-половинки — Кос’Чи, как и Дамблдор, решил не отказывать себе в преимуществах магического зрения.       Старик гордо выпрямил спину и быстрым шагом покинул комнаты — прежде всего нужно было переговорить с преподавателями, чтобы они на некоторое время покинули школу, а также разобраться с фениксом — птица могла помешать с изменением замка, если являлась его хранителем, так что лучше договориться.       Кос’Чи исправит ошибки, сделанные «донором». И даже если ему придётся называться чужим именем, притворяться и лгать — он справится. Уже не один раз справлялся.