Маленькая поющая блёстка

Мерседес — безграничное море нежности. Она отхлебывает ещё немного шампанского. Курт прячет лицо в сгибе локтя, складывается пополам, скрывается за растрепавшейся челкой и нелепым плащом. Маленькая поющая блёстка. За последние сутки Мерседес сама придумала себе влюбленность, сама призналась, сама разбила себе сердце. Мерседес состоялась как женщина. Её первая надуманная, со всех сторон накрученная и кристально-чистая влюбленность была даже не в парня, который никогда не сможет ответить ей взаимностью, или в телезвезду, а в своего лучшего друга-гея. Что вдвойне обиднее. Как и Хью Джекман, Курт Хаммел никогда и ни за что в жизни не сможет ответить ей ничем, кроме очередного дружеского объятия. Как и Хью Джекман, Курт Хаммел разбивает ей сердце. — Мой отец возненавидит меня, — говорит Курт. — Он возненавидит меня, выкинет все мои вырезки из свадебных журналов, рассеет все мои диадемы по ветру, а потом заставит смотреть футбол. Один футбол. Постоянно. Целыми сутками, — бормочет Курт, не поднимая головы. Мерседес ищет нужные слова и не находит. Мерседес бы забрала Курта куда угодно, успокоила бы его, сказала бы, что его отец будет любить его в любом случае, что он отличный сын, что он ни в чем не виноват, это всё она сама, Мерседес, со своей дурацкой надуманностью. Но Мерседес молчит, и в шампанском оглушительно громко лопаются пузырьки, молотя по барабанным перепонкам. — Ты ничего в этом не понимаешь, — пыхтит Курт раздраженно. Курт — королева драмы, поющая блёстка, огоньки на рождественской ёлке. Курт — дурацкая улыбка. Курт «Я почти совершил каминг-аут» Хаммел. Курт «Я слишком хорош для этого мира» Хаммел. Курт «Я бравый олененок Бэмби, притворяющийся Симбой» Хаммел. — Я действительно в этом ничего не понимаю, — говорит Мерседес. — Но я всегда здесь, чтобы помочь тебе. — Только не пытайся снова признаться мне в любви, — Курт смотрит на неё, и Мерседес кажется, что у него в глазах миллиарды пузырьков, вылетевших из бутылки с шампанским. — Серьезно, не надо, во второй раз будет ещё более неловко. Мерседес смеется и приобнимает Курта за плечи. У Мерседес есть шампанское и Курт. Мерседес спокойна и снова готова вернуться в крепкие воображаемые объятия Хью Джекмана. Хью Джекман всё поймет, простит Мерседес её внеплановую воображаемую влюбленность и вежливо улыбнется. Мерседес празднует свою первую открытую планету во вселенной с длинным названием типа «Меня никто никогда не полюбит». Мерседес празднует свою личную трагедию, разбитую надежду о школьной влюбленности. Первой, прекрасной и абсолютно сказочной. Мерседес празднует своего первого мальчика, который выглядит сомневающимся, но в конце оказывается стопроцентным геем. Мерседес празднует каминг-аут Курта и тихо треплет его по плечу почти с сестринской нежностью. Курт сопит ей в плечо, и Мерседес выливает оставшееся шампанское в раковину. Мерседес празднует и почти не плачет.