_POV Куроко_
Сегодня я проснулся раньше Кагами, как обычно. Посмотрев на часы, я начал будить Тайгу — Кагами-кун, вставай — Ещё пять минут, — сонно ответил он. — Вставай, у нас полчаса до выхода. После этой фразы он встал и потёр глаза, потом поднялся и пошёл на кухню. Я пошёл следом. Кухня у нас небольшая, но уютная. Всё на своих местах. Пока я читал газету, Кагами приготовил завтрак. Мы быстро поели и начали одеваться. Одевшись, мы вышли из квартиры и направились к автобусной остановке. Погода отличная. Солнце греет, свежий ветерок слегка охлаждает кожу. Сев в автобус, я позвонил Аомине — Тецу! Какого х… фига ты звонишь в такую рань? — Аомине-кун, во-первых, здравствуй, во-вторых, уже десять часов, так что собирайтесь. Я сбросил трубку. Всю оставшуюся дорогу мы ехали в тишине._POV Момои_
Встав с кровати, я посмотрела на часы. Девять. Я медленно пошла в ванну. В целом, не считая полки, в ванной у меня довольно чисто, как и во всем доме. У меня нет бардака везде, как у Аомине. На полу плитка белого цвета, стены ванной комнаты сделаны в светло-розовом оттенке. В левом дальнем углу весит небольшое зеркало, под ним полка с разными штуками, как раз на ней и бардак. Я нанесла водостойкий макияж и снова посмотрела время. Одиннадцать часов. «А не позвонить бы мне Дай-чану? — подумала я, — всё равно одной идти скучно, а мне добираться целых полчаса!» — Алло, Дай-чан, привет! — Да вы что, блять, издеваетесь? Сначала Акаши в восемь позвонил, потом Тецу в десять, теперь ты! Кто следующий? Хагивара? Или Кагами? — Дай-чан, ты чего, успокойся. — Если ты позвонила чтобы разбудить меня, то опоздала часа так на три! Он сбросил._POV Акаши_
Я проснулся в семь утра в приподнятом настроении, взял телефон в руку, повертел его и ухмыльнулся. Решил таким образом отомстить Дайки за поздний звонок. Поднявшись с кровати, я пошёл в столовую. Дойдя до неё и порывшись в кармах, я понял, что не взял телефон. «Ладно, месть подождёт, а сейчас еда» — подумал я и начал завтракать. Спустя некоторое время тарелка была пуста, на столе убрано, я выходил из своей спальни с некой ухмылкой. Прошёл по длинному коридору в гостиную. Эта комната была со светлыми потолками, деревянными полами. На стенах красовались обои с замысловатыми рисунками. На обоях весели дорогие картины известных художников. Они были красивыми, придавали комнате величие, но вместе с этим создавали уют. В левой стене от двери горел камин, напротив него был черный кожаный диван. По бокам от него стояли два кресла. Сев в одно из них, я набрал нужный мне номер. — Здравствуй Аомине, — весело сказал я. — Ты чего в восемь утра звонишь? Делать нечего? — Нет, Дайки, это тебе делать вчера нечего было, раз ты мне в двенадцать ночи позвонил. — Да, блять, извиняй! — внезапно его голос стал мягче, — Тише Рёта, спи-спи. Прости, что разбудил. Прости, я не на тебя кричал, — голос становится всё тише, — Рёта не плач, пожалуйста, прости меня, — послышался тихий детский голос, — Аомине-чии мне страшно, почему ты кричал? Я сбросил трубку. Теперь чувствую себя полной скотиной. Надо будет попросить прощение, а сейчас надо собираться, потому что мне до пляжа, как до луны пешком._POV Аомине_
Меня разбудил телефонный звонок. Сев на кровать, я кое-как отыскал телефон. «Да кому там приспичило звонить в восемь утра». Смотрю на экран разбитого телефона «Акаши». Вот чего ему не спится? — Здравствуй Аомине, — проговорил достаточно весёлый голос Акаши. — Ты чего в восемь утра звонишь? Делать нечего? — попытался сказать как можно тише я — Нет, Дайки, делать вчера нечего было, раз ты мне в двенадцать ночи позвонил. Я ударил кулаком об угол дивана и громко произнёс: — Да, блять, извиняй! На диване что-то зашевелилось, в тоже мгновенье я вспомнил о Кисе. Он лежал, свернувшись комочком, закрыл лицо руками, как бы защищаясь, и вздрагивал, пытаясь сдержать подступившую истерику. — Тише Рёта спи-спи, — но Кисе не успокаивался, — прости, я не на тебя кричал. Я бросил телефон, напрочь забыв об Акаши, и подбежал к Кисе, попытался взять его на руки, но он вырывался и только сильнее плакал. Я крепко обнял его. — Рёта ну, не плачь, пожалуйста, прости меня, — сказал как можно тише. Кисе прижался ко мне, продолжая всхлипывать — Аомине-чии мне страшно, почему ты кричал? Я не люблю, когда кричат. После этого всегда больно! Я успокаивающе поглаживал его по спине. Да что с тобой сделали? Через некоторое время малыш успокоился и мирно спал у меня на руках. Я положил его на диван и укрыл одеялом. Всё же утром ещё прохладно. Сам пошёл на кухню и заварил кофе. Я погрузился в свои мысли. Что же с ним сделали такого, если он так реагирует? Блин, и Тецу ничего не говорит. Зараза! Он ведь знает, что если не расскажет, я сам узнаю и будет всем ой-ой-ой! Пробыл я в своих размышлениях не долго, из комнаты послышалось неразборчивое бормотание, вслушавшись, я разобрал тихие слова. Рёта повторял кому-то одно и то же, раз за разом, будто боясь, что этот кто-то не остановится и не услышит его. С каждым, словом он становился всё громче и я уже отчётливо слышал: «Не надо! Пожалуйста, не надо!» Я вскочил со стула и рванул в спальню, подбежал к кровати и прижал Кисе к себе. Рёта открыл глаза и прижался ко мне сильнее, вцепившись своими маленькими, аккуратными пальчиками в мою майку. — Всё хорошо, слышишь? Успокойся, всё хорошо, я рядом. Не плачь, тише, — как заведённый, я повторял эти слова, пока Рёта не успокоился. Он посмотрел на меня, — Рёта, кушать будешь? — он кивнул, — ну, пошли на кухню. Я взял его за руку, и мы пошли в обитель остатков еды мою кухню. Я достал яйца. «Тецу сказал, кашу не обязательно, значит не обязательно». Пожарил их и поставил сковородку на стол. После неудачных попыток Кисе поесть из огромной сковородки я наложил ему в тарелку. Позавтракав, мы вернулись в постель. Достав из полки детскую книжку, без понятия, откуда она там взялась, я сел вместе с Кисе под боком и укрыл нас одеялом. Часы пробили десять и опять телефонный звонок. Я встал с нагретого места и подошёл к окну. — Тецу! Какого х… — нельзя говорить это слово, — фига ты звонишь в такую рань? — Аомине-кун, во-первых, здравствуй, во-вторых, уже десять часов, так что собирайтесь. И он отключился. Посмотрев на Рёту, который с неподдельным интересом рассматривал картинки в книге, я подошёл к нему. Отвлекать его от этого совсем не хотелось, но нужно собираться. — Нам нужно одеваться, — сказал я, присев рядом. — Аомине-чии, я тебе не мешаю? — спросил он, глядя мне прямо в глаза. — Конечно нет! Давай, вставай с дивана, и собираемся. — Угу. Он быстро вскочил с дивана и на носочках подошёл к комоду. Встав на стул, Кисе взял вещи, которые я вчера туда положил. Мы переоделись и уже стояли у двери. Я посмотрел на часы, одиннадцать. Только отвёл взгляд от них, как мне позвонили. Опять! — Алло, Дай-чан, привет! — Да вы что, блять, издеваетесь? — не выдержал я, — сначала Акаши в восемь позвонил, потом Тецу в десять, теперь ты! Кто следующий? Хагивара? Или Кагами? — Дай-чан, ты чего, успокойся. Успокоится! Как можно успокоиться, когда тебе постоянно названивают?! — Если ты позвонила чтобы разбудить меня, то опоздала часа так на три! Я положил трубку. Посмотрев на Рёту, взял его за руку, и мы пошли на пляж. Ну всё! Я вам всем устрою!_POV Кагами_
<Мы с Куроко доехали самые первые. Дул свежий ветер. Мы стояли одни. Я взял руку Тецу и притянул его поближе. Небесно голубые глаза смотрели мне прямо в глаза с такой нежностью, немного лохматые волосы развевались на ветру. Я обнял его за талию и прикоснулся к губам, проникая языком в податливый ротик партнёра. Куроко обнял меня за шею и ответил на поцелуй. Господи, как хочется насрать на всех и утащить его домой. Но моим планам не суждено было сбыться. Спустя некоторое время подошли Аомине и Кисе. Точнее Дайки шёл, а Рёта прибежал. — Куроко-чии, Кагами-чии! — радостно воскликнул ребёнок. — Привет Тецу. Добрый день, тюлень, — сказал Аомине, зевая. — Что сказал? — Что слышал, Ка-га-ми. — Тецу, Кагами, Дай-чан! Мы все обернулись на голос. К нам бежала Момои. Я посмотрел на Дайки, который уже успел закатить глаза. «О, значит, ему не нравится когда его называют Дай-чан, ну всё, готовься к АДУ, Аомине!». Сацуки, подойдя к нам, присела и потрепала голову Кисе. — Ки-чан, прости за вчерашнее, — она полезла в сумку и достала от туда какую-то штуку, — вот держи, это тебе. Она приносит удачу. — Ухты! Не знаю, что она дала ему, но Рёта был в восторге, приглядевшись, я увидел синею сережку. — Кагами-кун, ты взял телефон? — Зачем? — Знаешь ли, у меня зарядка не бесконечная, нужно позвонить Акаши-куну. Я протянул телефон ему, и как только его пальцы коснулись гаджета, показался Акаши. Мы не успели ему сказать «привет», как на него налетел Дайки. — Ах ты сволочь! — он схватил Акаши за майку и потряс его, — нахуя мне в восемь утра звонить?! Я из-за тебя ребёнка напугал, ели успокоил. Если ты хотел мне отомстить, так утопил бы, я не знаю! Или загрузил на тренировке. Если из-за тебя, он ещё раз заплачет. Я затащу тебя в темный переулок, выебу, а потом задушу, разрежу на меленькие кусочки и скормлю Кагами! Понял?! Вот этой речи никто не ожидал, поэтому минуты две стояли и не понимали что происходит. Потом Сейджуро убрал руки Дайки и направился к Кисе. Рёта немного растерялся, когда к нему подошёл Акаши. — Здравствуй, как тебя зовут? — К-кисе Рёта. — Здравствуй Рёта, меня зовут Акаши, я прошу прошения за то, что разбудил вас в такую рань, — Акаши присел на корточки. Протянул мизинец и улыбнулся. — Угу, — Кисе протянул мизинец в ответ и широко улыбнулся. Я перевёл взгляд на Дайки. Он весь горел от ревности, ну или просто мне показалось, прожигал Акаши взглядом, сверлил в нём дырку. «УХ, а он умеет ревновать?» — подумал я, и мы всей компанией пошли на пляж. Куроко разложил подстилку и сел на неё. Аомине уже снял верхнюю одежду и рванул в воду, я, немного помедлив, сделал то же самое. Вода была приятно прохладной, самое то — для такого жаркого дня. Я посмотрел на берег и через секунду пожалел об этом, почувствовав, что моей ноги что-то коснулось, секунду спустя вынырнул Аомине, а я погрузился в воду, но даже там я слышал злобный смех Дайки. Некоторое время спустя мы вышли из воды, замёршие, как суслики. Сацуки разговаривала с Акаши, который к слову уже успел залезть в воду, я подошёл к Куроко и заметил, как Дайки весь мокрый подходит к Момои. Мне хотелось что-то сказать, но он приблизил указательный палец к губам и кровожадно улыбнулся. Аомине навалился Сацуки на спину, через секунду раздался визг, и ещё через секунду дикий смех. Кисе, который до этого сидел на подстилке и рассматривал картинки в книге, вскочил на горячий песок. Протерев глаза, он посмотрел в сторону Аомине и тихо спросил у меня: — Чего это он? — Да с ним такое бывает. Рёта видимо единственный, кто остался сухим. Через некоторое время подошёл Дайки с полотенцем на шее, он уже более менее высох. — Чо вылупился? А Кагами! Меня Тецу мокрым к Кисе не пускал. — Ясно Дай-чааааан, — я засмеялся. — Слышь ты! — А-а-а, Дай-чан, нельзя матерится при ребёнке. — Кисе, закрой уши. — Я хочу к Тецу. — Иди. Я смотрел в сторону убегающего Кисе и надеялся, что он приведёт Куроко сюда, и последний спасёт меня, но через секунды-две по моей щеке прошёлся кулак. Я ели устоял на ногах. — Если ты думаешь, что можешь называть меня так, то глубоко ошибаешься. Конечно, мне не нравится, когда Сацуки меня так называет, но она девушка, а бить девушек нельзя, а если я ещё раз услышу от тебя это, то ты окажешься в морге. Я надеюсь, что до тебя дошло. Не хочется портить Тецу будущее. «Ладно, я понял — это была не очень хорошая идея» — подумал я. К нам подошли Куроко и Акаши. Аомине глазами искал Кисе. — Аомине-кун, Момои пошла с ним за мороженым, — Дайки кивнул, — и ещё давайте вы не будете спорить и ругаться. На вас уже весь пляж смотрит, — опять кивок, — Аомине-кун, я серьёзно — Я тебя понял Тецу. Больше не буду ругаться с двухбровым тюленем Какого я не могу ударить его за это? Ах да, Куроко сказал! Так мы четверо стояли, пока не пришла Сацуки с Кисе под руку, нам раздали мороженое, и мы дружно стали открывать и есть. Я периодически смотрел на Аомине, который почему-то улыбался. Сначала я не понял в чём причина, потом посмотрел на Кисе. «Ну и чумазик!» — подумал я — Ки-чан, а почему ты не плаваешь? — спросила Сацуки. — Не люблю, — достаточно серьёзно ответил ребёнок. — Я в воду! — крикнул Аомине. — Куда! — возразил Куроко, — Кагами-кун, у тебя был мяч, пасуй! Я сделал всё, как они и сказал, и через несколько секунд в Дайки полетел «взрывной пас» от Куроко, и он упал, так и не добежав до воды. Рёта, увидев это, рассмеялся и побежал к Аомине, который до сих пор валялся на песке. Видимо он был очень холодный и освежающий, поэтому Дайки остался лежать. Кисе, подбежав к нему, сел на корточки около головы Аомине и тыкнул ему в лоб. — Аомине-чии! Вставай, — на эту фразу Дайки только перевернулся на спину, — ну Аомине-чи! Дайки изобразил умирающего, а Рёта сильнее залился смехом и увалился на живот «умирающего человека». Достаточно милая картина. Аомине обхватил руками уже задыхающегося от смеха Кисе и тоже рассмеялся. — Представляете, вот он относится к нему как к младшему брату, а Кисе окажется омегой, — сказал Акаши. — Ага, истинными будут! — выпалил я. — Всё может быть, Кагами-кун. К нам подошли эти двое, все в песке, лохматые, но такие счастливые. Рёта сидел на шее у Аомине. Он что-то шепнул на ухо Дайки и улыбнулся. — Больше двух говорят вслух! — выкрикнула самая любопытная из нас, Момои. Мне честно признаться тоже было интересно, что он там ему сказал, да собственно всем было интересно, даже Куроко, но они молчали. Так прошёл целый день, начало темнеть, вода была такой спокойной, что невозможно было отвести глаз. Мы пошли на остановку, дорогу нам освещал фонари. Мы дошли до пункта назначения и поняли, что пропустили последний автобус, поэтому все пошли пешком. Кисе шёл медленно, у него заплетались ноги, он то и дело спотыкался. В конце концов Дайки это надоело, и он взял его на руки. Шли мы медленно, разговаривали о завтрашней тренировке и наслаждались опустевшими улицами города. Первые домой дошли Аомине и Кисе. Мы проводили их до подъезда, следующая вернулась домой Сацуки, мы довели её до квартиры, а потом на перекрёстке мы разделились с Акаши. Он пообещал, как только дойдёт позвонит, потому что Куроко волнуется. Через некоторое время я с Куроко были дома, позже позвонил Акаши. Он отчитался Тецу, и мы легли спать. Завтра тренировка нужно хорошенько выспаться._POV Момои_
Я встала в восемь утра. «Да Акаши не щадит никого.» — подумала я, умылась, позавтракала, причесалась и стала собираться на тренировку. Положив всё нужное в сумку, я написала Акаши «Акаши, я уже собираюсь выходить, если что ключи от зала у меня. Подождешь если что?» Он ответил положительно и, положив телефон в карман куртки, я вышла из дома. Пришлось немного подождать автобус, ехали быстро и аккуратно, почти не трясло. На одной из остановок зашёл Акаши, увидев меня он пробрался ко мне через зашедший вместе с ним толпой. Вообще на этой остановке много людей заходит. — Здравствуй, Акаши, — сказала я. — Привет, Момои. Доехав до нужной остановки, мы вышли и направились к спортзалу. Дул слабый ветерок, немного морозило, улицы города ещё не до конца проснулись, ещё горели некоторые фонари. Вполне обычное утро. — Момои, извини за такой немного странный вопрос, а Кисе? — Он в детском доме. — Это я понял, фамилия тебе не кажется знакомой? — Тебя тоже фамилия удивила? Может однофамильцы с моделью Кисе. — Вообще-то Рёта её сын. Из неоткуда появился Куроко, мы повернулись головы на голос и убедились, что нам не показалось. «Ну слава Богу, хоть кто-то объяснит что вообще происходит, — подумала я открывая дверь спортивного зала, — надо будет спросить его после тренировки». Я убежала в кабинет за бумагами, которые потребуются сегодня, вернулась, когда большая часть команды уже пришла. Я работаю здесь как бы директором, потому что Акаши не может разорваться между тренировками и обязанностями директора клуба. «Так кто пришёл? Кагами, Тецу, Хьюго, Киёши, Хагивара и Рика. Так СТОП! Где Аомине?! Где этот грёбаный Дай-чан?» Я стала мотать головой из стороны, в сторону пытаясь хоть где-нибудь увидеть Аомине, пока меня не остановил Хагивара. — Ты принесла бумаги, что это? — А, Хаги-чан, это план тренировки и анкеты. Точно анкеты! — я ударила себя по лбу, — нужно заполнить анкеты! Спасибо, Хаги-чан! — Да не за что, — он подставил щёку, мол: поцелуй, что я и сделала Через некоторое время пришёл Такао с Хори. — Хори, ты по дороге Аомине не видел? — озвучил мой вопрос Акаши. — Неа, он как обычно… Только он хотел что-то сказать, но дверь с характерным звуком распахнулась и представила нашему вниманию запыхавшегося Аомине с Кисе на шее. Он снял ребёнка с шеи. Мальчику удивились разве что те, кто его не видел. Рёта, увидев такое количество народа, спрятался за Дайки. Аомине посмотрел на Акаши. — Я что должен был его одного в квартире оставить? — Заходи раз уже в спортивном костюме, — ответил Акаши. Дай-чан, сняв легкую чёрную куртку, побежал к нам, а Рёта сел на скамейку, на него то и дело поглядывали удивлённые взгляды. Началась тренировка, как обычно с пробежки, самый первый устал Тецу. После того как Куроко выбыл, началось соревнование под названием «Я Выносливее Всех!». Следующий выбыл Такао, затем Акаши. Хьюго и Киёши долго и упорно сражались, но в конце концов тоже выдохлись. Осталось четверо. На этом моменте ко мне обычно приходит мысль «Итак, борьба, между будущими профессиональными баскетболистами и полноценными полицейскими, объявляется открытой!». Первый сдаётся, как ни странно, Хори, следующий ломается Хагивара. Акира подходит ко мне и начинает смотреть «Войну двух миров. Капитанов красного и синего королевства.» Кагами сначала бежит наравне с Аомине, но потом потихоньку начинает тормозить и уменьшать скорость. Он уже бежит из последних сил. Исход битвы уже очевиден, и я перевела взгляд на ребёнка, бедняжка совсем не выспался. Я подошла к Кисе одновременно с Рикой. Он встал со скамейки и поздоровался с нами. Я снова посмотрела на поле и увидела, что она пуста, оглядевшись вокруг, до меня дошло, что и Дайки тоже нет. — Сацуки успокойся, я за водой ходил, — раздался голос Аомине у меня за спиной, он обошёл меня, и наконец-то я увидела его, — не боись! Куда я, по-твоему, должен сбежать? И как я оставлю тебе Кисе? Ты же его убьёшь раньше! К нам подошла остальная часть команды. Рёта со всеми поздоровался. — Так играем четыре на четыре. — Но нас девять, — уточнил Кагами. — Аомине не будет играть, и никаких «но» Аомине, что я говорила насчёт опозданий? Посидишь на скамейке! — Дай-чан лишь цыкнул и сел на скамейку рядом с Ки-чаном, — Так Кагами, Хьюго, Киёши, Такао — одна команда, оставшиеся другая, на поле! — прокричала Рика. Надо было видеть, с какой завистью смотрел на поле Дайки. Хорошо, что рядом был ребёнок, и он сдерживался. Кисе смотрел на поле, как заколдованный. Я ушла готовить анкеты, которые нужно заполнить после тренировки, мне нравится читать их на досуге. Я снова посмотрела на площадку. Кагами смотрел на Дайки, как на врага народа. — КАГАМИ! НЕ ОТВЛЕКАЙСЯ! — крикнула Рика Игра завершилась. Акаши собрал всех и обсудил предстоящую игру. Команда уже хотела уйти, но не тут-то было. Я раздала бланки и ручки и заставила всех заполнить. Первый заполнил Акаши, но он не спешил уходить. Пока остальные заполняли, я решила прочесть. «Акаши Сейджуро 18 лет, омега, капитан, разыгрывающий защитник». Следующий заполнил Такао, он быстро сунул мне листок и скрылся за дверью. «Такао Казунари, 18 лет, омега, разыгрывающий защитник». Следующий сдал Хори «Хори Иошито 18 лет, альфа, центровой». Следом Хагивара он отдал анкету и, чмокнув меня в нос, ушёл. Его листок я читать не стала, потому что и так всё знаю. Я его девушка как никак. Потом Кагами. Его анкету я тоже не читала, потому что он всё же с Тецу, а мы с Тецу друзья со средней школы. Тайга остался около меня. Видимо ждал Куроко. Вот подошёл Тецу с листочком. — Тецу, погоди, не уходи у меня есть один вопрос, — сказала я. Все медленно сдавали анкеты, их я не читала, а пыталась сформулировать вопрос. В зале остались только я, Тецу, Кагами, Дайки, Ки-чан и Акаши. Мы все пошли в «мой» кабинет и там уселись кто куда. Аомине смотрел на меня взглядом «Ты совсем рехнулась?!» — Тецу, — я немного помолчала, — начёт того, что ты сказал утром. — Ты про Кисе? — я кивнула, — может они и хотел чтобы никто не узнал, что Рёта её сын, но они наплевали на заполнение бумаг и всякой такой ерунды, поэтому, когда я случайно посмотрел документы, увидел, что мама Кисе — это Кисе Мика. Я мысленно поставила галочку, это выяснили, на сегодня хватит, и уже хотела всех отпускать, как вдруг Аомине спросил: — Почему Кисе боится, когда кто-то рядом ругается и громко кричит? Почему от него так часто отказываются? Кисе, который до этого сидел на коленках Дайки спокойно, вцепился в его майку. Я с Акаши наградили его взглядом аля: «Ты сосем дебил? Ну не при Кисе же!», Тайга поперхнулся только что налитым чаем. Куроко не растерялся. — Кисе-кун, пойди, поиграй в мячик с Кагами-куном. Хорошо? Ребёнок кивнул. Тайга подошёл к нему и, взяв его за руку, вышел из комнаты. Дверь захлопнулась, повисла тишина, слышно было только тиканье часов и тихие голоса на улице. Через несколько минут Тецу начал рассказ: — Аомине-кун, понимаешь, первые приемные родители Кисе были очень строгими. Они не любили баловства, шалостей. Эти люди кричали и били Рёту. Соседей не было, жили в частном доме за городом, была зима, а маленький ребёнок, сам понимаешь, зимой сбежать не может. Потом Рёта сломался, не выдержал, его увезли в больницу. Они, кстати, отказались от него в тот же день. Я только потом заметил, как он реагирует на ругань и крики. А отказываются от него, потому что никому не нужен ребёнок со сломанной психикой. Я ответил на твои вопросы, Аомине-кун? Дай-чан ничего не сказал, просто ушёл. Я поняла, что у меня текут слёзы, Акаши смотрел в окно, сложив руки на груди, а Тецу опустил голову, уставившись в пол._POV Аомине_
Я вышел из кабинета, захлопнув дверь, скатился по стене вниз. Ко мне подошёл Рёта, посмотрев на его улыбку, мне почему-то захотелось плакать, я опустил голову на колени, по щекам покатились слёзы. «И это лучший игрок баскетбольной команды старшей школы Тоо? Не смешите!» — подумал я. Кисе погладил меня по голове. — Аомине-чии, ты чего? — я поднял голову, — почему ты плачешь? Ты расстроился из-за того что тебе не дали поиграть? Я улыбнулся. Он обнял меня за шею. Я прижал это маленькое чудо к себе, в этот момент вышла Сацуки с остальными. — Дай-чан, мы собираемся в кофе, пойдёте с нами? — Аомине-чии, пошли! Пошли! Ну и как я могу ему отказать? Встав с пола, я взял его руку и кивнул. Мы все вышли из зала. На улице было светло, вокруг бегали дети с родителями. К горлу подступил комок. Вот мальчик кричит на маму за то, что она не купила ему диск с новой игрой, с другой стороны девочка спряталась и не отзывается на крики испуганного отца, потому что тот сказал идти домой. Вон там ребёнок выпрашивает у родителей какую-то ерунду, топает ногами и ноет. А что Кисе? Кисе просто идёт и улыбается, сейчас ему не нужны ни игрушки, ни мороженое. Сейчас ему нужна настоящая родительская забота. Я крепче сжал его маленькую ладошку. А ведь у меня есть родители, только вот мы постоянно ссоримся. Сегодня надо сходить к ним и извиниться. Мы дошли до кофеи сели за свободный столик. Каждый заказал что-то своё: Сацуки пирожное, Тецу зелёный чай, Кагами мясо, Акаши кофе. Я ничего не заказал, разве что для Кисе мороженое. — Ну и зачем мы сюда припёрлись? — спросил я. — Мы пришли поговорить о детдоме, — пояснила Момои, — надо как-то разобраться с этим. Там опасно находится. — А почему нельзя построить другой? — неожиданно спросил Кисе. Все замолчали и уставились на Рёту. Он видимо не понимал, что сейчас ляпнул, заставив взрослых людей задуматься, спокойно ел мороженое. Через некоторое время Акаши прервал тишину: — А это идея, но чтобы его построить и нанять персонал нужно время. — Акаши, ты серьёзно! — выкрикнул я, подскочив с места. — А почему нет? Деньги мы найдём, нужен план. — Ну что операция «X» началась! — сказала Момои Мы рассмеялись, ещё немного посидев, все разошлись по домам. Сацуки увязалась за нами. Дойдя до подъезда, я достал ключи. Мы вошли в квартиру. — Сацуки, можешь посидеть с Кисе. — Ну хорошо, а ты куда? — По делам. Я вышел из квартиры. Мои родители живут недалеко, так что можно добежать. Добравшись до нужного дома, я позвонил в дверь, послышались шаги, через несколько секунд дверь открылась, и на пороге стоял мой отец, увидев меня, он застыл и уставился на меня, как на ненормального. Я лишь пожал плечами мол «и такое бывает». Мы постояли так ещё немного, потом он сказал: — Ну проходи. Я послушно вошёл в дом и снял обувь. — Иоши, кто это? — послышался голос мамы из кухни. — А ты выйди и посмотри! — крикнул отец, и мама вышла из кухни в коридор, — нет, ну ты только посмотри! Блудный сын вернулся! Ты мне скажи, где ты месяц шлялся?! Вот гад! Довёл мать до слёз! Я перевёл взгляд с отца на мать, из её синих глаз лились маленькими дорожками слёзы. Она медленно подошла ко мне, погладила меня по щеке. — Дайки, когда ты последний раз брился? — мама улыбнулась, так нежно и искренне, что к горлу подступил комок: — Мам, прости, — наконец сказал я, — прости меня! Я сел на пол, пытаясь сдержать подступившую истерику. Мама присела рядом и зарылась своей рукой в моих волосах, а я после этого не мог больше сдерживать слёзы. — Ну чего ты, сынок? Ну не плач. Я на тебя никогда не злилась. Слышишь? После этих слов у меня началась настоящая истерика, перед глазами был Рёта, я не заметил, как мама убежала на кухню, я не видел обеспокоенных взглядов отца. Я не видел никого и ничего кроме Кисе, сжавшегося комочком на моём диване, такого беззащитного и беспомощного, нуждающегося в заботе. Через некоторое время я успокоился и пошёл на кухню с отцом. Он бросил маме: — Подожди немного. Мне с ним поговорить надо. Мать кивнула, а я надеялся, что она возразит, потому что разговор намечался не из приятных. По крайней мере, мне так казалось. Дойдя до кухни, отец достал сигарету и подошёл к окну, я сел за стол у того же окна. Мой собеседник некоторое время смотрел в пустоту, потом повернулся ко мне, в его глазах не было ни презрения, ни злобы, которую я привык видеть. Только сейчас заметил как мы похожи. Ну да, он же застыл в возрасте двадцати одного года. Со стороны посмотришь, подумаешь близнецы. — Ну и что это сейчас было? Напугал мать и меня, устроил истерику, попросил прощения. — Да просто, — я отвёл взгляд, — решил, что нужно помириться. — Решил он… это я понял. Истерику нахрена закатил? — Помнишь Тецу? — он кивнул, — он в детском доме работает, в пятницу он попросил меня помочь. — Я тебя понял, — он обратился к маме, — Мегуми, идём поужинаем что ли! Она сразу же пришла и завозилась у плиты, через несколько минут, мы все сидели за столом, ели и разговаривали. Отец несколько раз пытался достать с полки спиртное, но после нескольких подзатыльников и злобных взглядов матери, он оставил эти попытки — Иоши, чувствую, не дождусь я внуков. — Ну, мам! — «Ага, не дождётся она! Бессмертный человек не дождётся внуков. Ну чо круто!» — подумал я — Не мамкай! — Мам, мне только восемнадцать! — Мегуми, действительно, что ты завелась? Опять ведь сбежит! Мы рассмеялись. Сидели так до трёх часов. Я рассказал, что снимаю квартиру, что работаю в полиции и умудрился скрыть это от отца. Мне нужно было уходить, меня ждал Кисе, его ещё надо было отвести и собрать. Я попрощался с родителями и вышел на улицу. Дул лёгкий ветерок, он охлаждал кожу и трепал волосы. Я прошёл мимо школы. «А ведь Кисе в следующем году пойдёт в школу.» Дойдя до подъезда, я обнаружил, что забыл ключи, когда уходил к родителям, набрав номер квартиры, мне ответила Сацуки. — Кто? — Открывай! Дверь открылась, добравшись до квартиры и войдя в неё, на меня прыгнул Кисе. Так не хотелось возвращаться в детдом. Мы прошли в спальню и гостиную вместе взятую. Момои собирала вещи Рёты, а я сидел и смотрел на это всё, не в силах пошевелится. Ребёнок сел рядом и потряс меня за плечо — Аомине-чии, ты чего? — Да так, ничего. — Ну ты ж ещё приедешь. Зачем так расстраиваться? — Я не расстроился. — Правда? — Кисе сделал удивлённое лицо, — а выглядишь именно так. Он прижался к моей руке, я обнял его. Момои тем временем собрала все вещи, и мы вышли из квартиры. Рёта сидел у меня на шее. Автобус, в который мы сели, был почти пустым, ехали быстро и минут через двадцать я, Кисе и Момои стояли в группе Тецу. Он уже пришёл, хотя ещё в кафе с нами ходил. Куроко взял рюкзак мальчика, который крепко держал мою руку. Рёта пошёл за ним. Я ушёл из помещения, даже не попрощавшись. Слишком сложно. «Молодец Аомине! Привязался к ребёнку…»