***
До нужного кабинета еще добрых шагов десять, но уже отсюда Сынхён слышит несдержанные крики. Хёнсок явно взбешен. Под горячую руку попадать не хочется, но у него нет выбора. Секретарша виновато улыбается и просит подождать, нервно теребя манжет на строгой офисной рубашке. Чхве присаживается на низкий серый диван и закидывает ногу на ногу. Любимые скелетоны, выпущенные лимитной серией от Maurice Lacroix *, показывают пять часов вечера, через тридцать минут ему нужно быть в тренировочном зале. Тренер не любит опоздания, а Сынхён не любит дополнительные часы тренировок. Открытый механизм часов мерно двигается, давая возможность сосредоточиться и абстрагироваться от внешних раздражителей. Сынхён вспоминает, что Хёнсок в начале карьеры сравнил его механизм выполнения работы с механизмом часов. Точно, чисто, без сбоев. Этот вид профессии – Ликвидатор - очень опасен, не терпит промашек, ведь ставки очень высоки. Нужно рассчитать все: от движений, привычек, связей, круга знакомств «цели» до личных дел телохранителей и их роли. Промаха быть не должно, иначе гарантирована пуля в собственный лоб. С тех пор Сынхён не просто Ликвидатор, а Часовщик. В качестве киллера он предпочитает оставаться неизвестным, даже в собственном агентстве. Но слава – дело дурное, как большие уши и длинный язык, поэтому оставаться неузнанным сложно. Один из лучших в своем деле, один из опасных, один из желаемых. Стеклянная дверь с грохотом распахивается, но Сынхён даже не вздрагивает. Он лишь лениво думает о том, что розоволосый пацан, вылетевший из кабинета с озлобленной гримасой, слишком смелый, либо слишком глупый. Хёнсок никому не позволяет подобных фривольностей. К счастью, дверь из бронестекла, иначе кто-то бы точно получил пулю вслед. - Сынхён, зайди. Голос босса обманчиво спокоен, но Чхве нет до этого дела. Он единственный в целом агентстве не боится Хёнсока, в каком бы тот ни был состоянии. - Гребаный ублюдок, - озлоблено выплевывает Ян и грузно усаживается в кожаное кресло. Сцепляет руки в замок на столе из темного дуба и окидывает Сынхёна внимательным взглядом. – Ты молодец. Деньги уже перечислены. Чисто сработал, впрочем, как и всегда. Чхве сдержано кивает и пытается сесть поудобней в кресле, которое при каждом трении о кожаную поверхность скрипит. Атмосфера давит. За десять лет работы он научился распознавать все эмоции босса, даже когда его лицо оставалось непроницаемым. От Сынхёна что-то хотят, что-то, что ему не понравится, но выбора не будет. - Видел того паренька? - босс одаривает его тяжелым взглядом и щелкает пальцами, указательным указывая на Чхве. «Точно в грудь, как прицел» - невольно проносится в голове Сынхёна, и он замирает в неудобной позе. Начало ему уже не нравится. – Присмотри за ним, а? Пацан вспыльчивый, но потенциал есть. Неплохо было бы воспитать. Воспользуйся своими методами. Да мне собственно похрен, выбей дурь из его упрямой башки. - Понял, - спорить бесполезно, если Ян Хёнсок что-то решил, от своего он не отступит. Только вот балласт Сынхёну не нужен, работает он один. Нянчиться с неуравновешенным ребенком и менять тому подгузники он не нанимался. Чхве поднимается, одергивает низ пиджака и кидает взгляд на часы. В запасе осталось всего лишь десять минут. - Мне нравится, что ты не задаешь вопросов, - Хёнсок довольно скалясь, откидывается на спинку кресла и сцепляет руки в замок за головой, предчувствуя, что тигр, наконец, станет ручным котенком. Не зря Чхве Сынхён профи, профи во всем. Не получилось у других, обязательно получится у него. Так всегда было, так всегда будет - точно, чисто, без сбоев. – Часть денег за работу будет перечислена сегодня же. - Само собой, босс, - Чхве кидает на мужчину предостерегающий взгляд и, прежде чем выйти, добавляет: - В следующий раз давай без сюрпризов. Не путай мою работу с чем-то другим.***
Свою квартиру в общежитии при агентстве Сынхён не посещал уже давно. Вокруг было чисто, вроде бы уборка происходит раз в неделю. Вещи лежат нетронутыми там, где Чхве их и оставил. Мина хорошо выполняет свои обязанности по поддержанию чистоты и не нарушает установленные правила. Даже тогда, когда он живет у себя в особняке. В квартире две комнаты, но вторую кровать умудрились поставить именно в его спальне. Видимо, Хёнсок желает, чтобы Сынхён двадцать четыре часа в сутки следил за пацаном, а тому следует по максимуму ограничить свободу. Спортивная сумка опускается на кровать, вслед летит толстовка. Все, что сейчас необходимо Сынхёну – контрастный душ и крепкий сон. Тренировка вымотала. Помимо разминки и стандартных упражнений тренер заставил Сынхёна боксировать, отрабатывать технику нанесения ударов и провел пару спаррингов. Спарринг-партнёром выступал он сам, объяснив это тем, что Сынхёну нужен равный противник, и поэтому пришлось поднапрячься. Хотя бой и был несерьезным, удары по собственной гордости он получил, когда пару раз тренер с легкостью уложил его на лопатки. Оправдываться, что это бокс, а не борьба - глупо, он давно не сопливый пацан. Но после двухнедельного отпуска на Сейшельских островах возвращаться в форму и прежний ритм жизни трудно, учитывая, как Сынхён не любит, когда все идет не так, как ему хотелось бы. Он напряженно останавливается в коридоре, так и не дойдя до ванной комнаты, когда вдруг раздаются приглушенные торопливые шаги, и он оборачивается на звук открывающейся двери. Розоволосый пацан замирает на пороге и окидывает Сынхёна беспокойным взглядом. Следом смотрит на табличку с номером квартиры и опять на молчаливого Чхве, который уже развернулся полностью к нему. Тот бы еще скрестил руки на груди, как любит часто делать, но что-то подсказывает, что еще одно лишнее движение, и пацан унесется прочь, как перепуганная лань. Квон Чжиён – так звали нового соседа - раскладывал свои многочисленные вещи по полкам из бездонных коробок. Сынхён перекинулся с ним лишь парой слов и указал на спальню, а сам отправился в душ. Он понимал, что нормально выспаться вряд ли удастся. Чхве не любит, когда кто-то посторонний переступает линию его личного пространства, пытаясь обосноваться поудобней. Вежливость и обещание Хёнсоку побыть нянькой не позволяют Сынхёну за шкиряк выставить мальчишку вон. Неуместная привычка погружаться в свои мысли тормозит время, поэтому Чхве появляется в спальне через полчаса. Чжиёна он замечает не сразу, а когда замечает, то недовольно хмурится. Тот, подтянув колени к подбородку и свернувшись в клубок, лежит на краю Сынхёновой кровати. Приглушенный свет от напольного торшера освещает лишь его спину, поэтому Сынхён не видит четко лицо, но точно знает, что мальчишка спит. Рядом возле раскрытой ладони белый лист, сложенный вдвое, и Чхве разворачивает его, останавливаясь у подножия кровати. Жирным курсивом выделено время, на полях пометки самого Квона, и слово «fuck» встречается не меньше десяти раз. Чхве внимательно читает расписание на неделю, хмурясь все больше. У мальчишки практически нет свободного времени. Но сейчас его это мало волнует. Встает вопрос в другом. Уместно ли перенести Чжиёна на его кровать, или достаточно его разбудить? * Мужские часы Maurice Lacroix Masterpiece Le Chronograph MP7128-SS001-000