***
Поднимаемся на четвёртый этаж, где в конце коридора виднеется знакомая белая дверь. Ничего не поменялось, а значит и код должен был остаться прежним. Немного страшно, но даже кабинка лифта не двигается. Внутри квартиры лишних звуков тоже не слышно, поэтому код ввожу не слишком быстро, чтобы не сбиться и ничего не пропустить. А то ещё сигнализация сработает. Дёргаем за металлическую ручку и входим внутрь. Действительно, ни души. Плюю на правила приличия и прохожу прямо в обуви. Проверяю под разными углами освещения — следов не видно. Из глубокого кармана пальто выуживаю пачку стикеров, а из портфеля карандаш. «Я тут была», — пишу большими буквами на ярко-розовой бумажке, чтобы точно было видно. И прикрепляю её к дверце холодильника, надеясь, что за пару часов не оторвётся, хотя под ногами яркое пятно тоже сложно не заметить. Торжествуя, выхожу из квартиры и даю ТэХёну «пять». Не стоило начинать игру со мной.-10.2-
31 марта 2018 г. в 18:55
В два шага достигаю двери и включаю свет. Фигура в чёрном резко поворачивается в мою сторону, и я узнаю Ким ЙеРим. Первые минуты мы обе в ступоре: она из-за того, что раскрыли, а я из-за шока. Какого чёрта Ким здесь забыла? Или, может, она пришла устранить меня? Вижу, как русоволосая дёргается в сторону, скользя кроссовками по кафелю, но я сразу же замахиваюсь, сжимая греческую богиню покрепче: «Если не хочешь, чтобы Афродита прилетела сиськами в твою больную голову, стой смирно», — кричу об этом мысленно и стискиваю зубы, чтобы в эту же секунду не наброситься на идиотку с кулаками, а она, видя мой настрой, молча мнётся на месте минуту, но уже на вторую её будто прорывает и, захлёбываясь слезами вперемешку со всхлипами, одноклассница чуть ли не на колени оседает:
— ЧеЁн-а, пожалуйста, не вызывай полицию! Это была всего лишь шутка! Честно! Меня заставили! Я не хотела вредить тебе! Мне дали задание, а я хотела выполнить его! — к завываниям со стороны девицы прибавляются надоедливые и сильные стуки в дверь с приглушёнными криками в два голоса: «Открой! ЧеЁн, открой дверь!» Голова начинает болеть от всестороннего шума и уже единственным желанием становится простая тишина. Бедная статуэтка практически трещит от силы сжатия, а я, уже не выдерживая всеобщего напора, просто кричу. На Йерим это действует успокоительным, так сильно, что ту парализует, заставляя замереть на месте с открытым ртом, а спасатели лишь сильнее бьют в не вечную, на секундочку, дверь. Я, конечно, понимаю, что оставлять Ким одну рисковано, но с другой стороны — окон нет, выпрыгнуть некуда. Добегаю до двери и распахиваю её, а мне в благодарность, видимо, прилетают три стука в лоб.
— Чёрт, ЧеЁн, прости, — басят над ухом и наваливаются всем телом мне на спину. Кроме болящей головы меня лишают и дыхания, вот и приходится трясти плечами, чтобы попытаться сбросить чужую тушку. Стуки были не особо сильными, однако место удара болит, рискуя из покраснения превратиться в синяк. Оборачиваюсь на недотёпу, чтобы постучать по голове в ответ, но врезаюсь в мужскую грудь. Приподнимаю голову, встречаясь с обеспокоенным взглядом ТэХёна, и отмечаю для себя, что он слишком высокий.
— Ты как? — я без стеснения бью его по плечу и молча указываю себе на лоб, а он только шипит сквозь зубы, но не пытается возмутиться, понимая свою вину.
— Йери, что ты тут делаешь? — вдруг слышу голос Джина. Даже он здесь. Все поворачивают головы в её сторону, а она сидит на полу, опустив голову. — Это ты напугала ЧеЁн?!
— Мне очень жаль, — чуть слышно лепечет она, вытирая мокрые щёки рукавом толстовки. Мне должно стать жаль её? Ничуть. Моя бы воля, в полицию сдала, но куда важнее узнать, что за задание ей дали. А главное — кто? Жестами прошу Тэ дать мне телефон, где сразу же печатаю: «Читай мои слова». Он кивает в ответ, а вокруг все замолкают. Даже Ким молчит, догадываясь, что сейчас ей придётся отвечать на вопросы.
— Соврёшь хоть раз, прощайся со своей репутацией, — дрожащим голосом озвучивает парень.
— ЧеЁн, так же нельзя, — возмущается СокДжин, а я взглядом показываю, как сильно мне плевать. Надоело играть милашку, ведь результат на лицо. На меня стали спорить, хотя раньше и говорить боялись. Пусть у меня и нет голоса, будут действия.
— Рассказывай с самого начала. Кто дал тебе задание? Почему? Зачем? — продолжает говорить за меня ТэХён, а я только глаза прикрываю, не желая видеть потрёпанный силуэт.
— Это началось пару дней назад. Джой и Дженни сказали, что если я хочу стать такой же, как и они, то должна пройти проверку. Приготовили задание — залезть к тебе в дом и написать где-нибудь что-то на подобии: «Я была тут», записать видео, как я выхожу из дома и отправить им. Это была всего лишь шутка, не более. Я не хотела вредить или делать что-то с тобой, — а потом опять это хлюпающее лепетание: «Мне так жаль. Мне так жаль. Мне так жаль». Понятно, что Йери здесь не больше, чем просто пешка. Маленькая деталька в интересной игре СуЁн и Дженни. Да-да, именно этих двоих, ведь СыльГи здесь никакой роли не играет. Давно бы мне стоило понять, что Кан никогда не занимала моего места, да и ей, наверное, тоже. Это всё фарс, нужный для чего-то больше, и я в жизни не поверю, что Ким и Пак просто решили из «шестёрок» превратиться в королев. Престол уже давно никого не интересует. Не интересует с самого появления Цветочника.
Ким СокДжин, любящий учитель, явно не выдерживает сломленного вида одной из учениц, поэтому порывается поднять её с пола и успокоить. Поругать успеет завтра, а на сегодня: «День закончен». Только он берёт ТэХёна за рукав куртки, чтобы тоже увезти домой, как тот без стеснения вырывает её: «Мне надо поговорить с ЧеЁн».
— Говори, а мы тогда тебя в такси подождём.
— Учитель, я же сказал, что должен поговорить с ЧеЁн! — чуть повышает он голос. — Не волнуйтесь и езжайте.
— Да как же я могу ехать, а?! Сейчас мама ЧеЁн придёт, а как же твои родители! — отвечает криками Ким. — Кстати, а как ты из дома вышел в позднюю ночь? Сбежал?
— Да на меня дома всем плевать, — твёрдо говорит одноклассник. — Папаша с очередной потенциальной женой в ресторане сидит, деньгами хвастается. Лишь бы ему хоть кто-нибудь дал, — добавляет он тише со смешком.
— ТэХён, ты не можешь говорить подобного об отце, — журит Джин, а парень всё отмахивается:
— Учитель, давайте обсудим это завтра. Я тоже вызову себе такси и поеду домой только чуть позже. Не волнуйтесь. Хотите, напишу вам?
— Только не натворите глупостей, — своеобразно прощается Ким и уходит, держа Йери за плечи. А Тэ отшучивается: «О каких таких глупостях он говорит»? Мне остаётся только закрыть дверь и молчать, а Ким тоже не особо действует, крутя мобильник в руках. Видно, забываясь, спрашивает: «Когда мама придёт», — а вспоминая о моём безмолвие, снова протягивает телефон.
— Завтра. А может послезавтра. А может она снова уехала по работе. Я не знаю, но раньше десяти утра её не нужно ждать. Если не пришла до двенадцати ночи, значит сидит на ночном дежурстве и разбирается с новым богатеньким клиентом.
— Видимо не особо с мамой ладишь? — а я просто киваю, это лучше тысячи слов. Шатен садится в кресло и вытягивает ноги. — У меня тоже всё хреново. Ну ты поняла. Папаша ищет новую «любовь», — а в воздухе обозначает это слово в кавычки и широко улыбается, будто рассказывает самую смешную в мире шутку, — хотя на деле это просто очередная дырка, падкая на толстый кошелёк. Самое смешное то, что каждая новая любовница моложе предыдущей, а задерживаются они в нашем доме всё на большее время. С содроганием жду, когда он притащит малолетку и объявит её своей женой. Ух, — он трясёт плечами, добавляя. — А твоя мама никого себе не ищет?
— Она давно замужем за работой. Практически одержима ей, вот папаша родительницу и бросил.
— О, а моя маман тоже ушла. Я ей никогда особо был не нужен, а когда отец в деньгах стал ограничивать, так она и сбежала, — ловлю себя на мысли, что Ким тоже не привык произносить такие простые «мама» и «папа». Как угодно по-другому, хоть по имени, но не знакомые слуху слова. Для меня эта тема не из самых приятных. Как бы там ни было, мы — дети, и нам нужно внимание от собственных родителей. В противном случае вырастают такие Пак ЧеЁн, как я: ищут внимание в глазах окружающих, а под маской «принцессы» скрывают до чёртиков одиноких людей. От этих мыслей даже сердце начинает биться чаще, поэтому стараюсь перевести тему:
— Хочешь, останешься у меня ночевать? — Ким крякает от удивления и даже ноги подбирает, привставая с нагретого места.
— Я бы с радостью, но Джин же сказал не творить глупостей. Я лучше на такси домой поеду, — моё дело предложить, как говорится. Возвращаю другу телефон и слушаю его долгий разговор с диспетчером, а следующие двадцать минут ожидания водителя мы проводим за разговорами. Тэ пытается узнать, как Йери узнала код от двери, а у меня готов ответ — два года дружбы с Джой и Дженни дали о себе знать. Не удивлюсь, если они помнили код от моей двери, ведь я как-то запомнила их код. Конечно же, код! Щёлкаю пальцами, но тут же стираю торжество с лица, ведь идею в голове нужно ещё хорошенько продумать.
— Ты чего? Что-то придумала?! — сразу же цепляется ТэХён. — Ну ЧеЁн, отве-е-еть, — тянет он, дрыгая ногами, а я лишь бью себя по лбу от этого «милого» зрелища. Эгьё точно не его. Аж мурашки прошли по спине. Пытаюсь в ограниченное время придумать отговорку, но к моему счастью звонит служба такси. Уже на выходе ТэХён берёт с меня слово, чтобы завтра я ему всё рассказала, а я только киваю головой, надеясь, что до завтра не забуду.
А забыть не получается. Всю ночь ворочаюсь, обдумывая детали плана. Иногда спускаюсь вниз, чтобы попить воды и проверить, не появилось ли новых нежеланных гостей, выполняющих приказ Джой и Дженни, но всё пусто, только настенные часы разбавляют тишину размеренным тихим тиканьем. Засыпаю ближе к двум, надеясь, что смогу проснуться завтра хотя бы ко второму уроку, но неожиданно для себя встаю ровно в шесть. Матери нет, значит осталась ночевать в офисе. Ничего удивительного, это место для неё уже давно роднее собственного дома стало.
В пятницу у нас восемь уроков, но для меня семь. Физкультура не считается. Пока собираюсь, неожиданно для себя вспоминаю, что у Дженни по счастливой случайности задолженность аж по двум темам: метание и подачи, а значит прогулять предмет нет вариантов. Дома у Ким никогда никого не бывает. Мама с отцом типичные офисные планктоны: папаша не вылезает из своей конторы, а жена ему кофе носит. У них типа семейный бизнес. А пазл в голове собирается всё быстрее и точнее, превращаясь в полноценную и обдуманную картину. Ещё чуть-чуть и можно будет похвастаться перед друзьями.
В школе выглядят уставшими и ТэХён, и СокДжин, и Йерим. Странно, что она вообще в школу пришла. По заинтересованному взгляду СуЁн ясно, что она ещё не осмелилась рассказать им правду, а Джен на удивление безразлична к этому. Смотрит спокойно в окно, ни с кем не пересекаясь взглядом. Недовзломщица усиленно списывает с доски, только бы ей в спину не прилетела записка от меня, смешок от Тэ или укор от учителя. Даже губы иногда закусывает, игнорируя правило: «Элита всегда должна выглядеть на все сто». Как только Джин озвучивает домашнее задание, Ким подрывается с места, хватая с собой только телефон в потрёпанном розовом чехле, но на это никто не обращает внимание, только Пак приподнимает бровь, но сразу же отвлекается на льстивую фразу со стороны какой-то одноклассницы. Её вроде СоЛи зовут.
— Ну так что, расскажешь? — подходит ко мне Ким, а от неожиданности я вздрагиваю и взглядом показываю: «Дурак, зачем так пугаешь?» Он даже извиняется, и мы выходим, чтобы без лишних ушей. Перемена 25 минут, предлагаю выйти во двор, где точно некому будет подслушивать. Достаю телефон и набираю текст:
— Предлагаю повеселиться. Отплатить им той же монетой. Я помню код от входной двери Дженни — это раз. Она сегодня точно будет на физкультуре, которую мы вполне можем прогулять — это два. Дома никого нет — это три. Мы также проникнем к ней в квартиру и оставим записку: «Я была тут». Одной идти рискованно нужна подстраховка, поэтому если готов, то добро пожаловать! — парень недоверчиво коситься на меня, сразу спрашивая, уверена ли я в своём плане. — На все сто! Даже не на девяносто девять целых девять десятых, а на сто.
— Пф, шутишь что ли?! Конечно же с тобой! Думаю, это достойная плата за вчерашнее шоу, — улыбается ТэХён.
— Ащ, да что ты творишь?! А?! Что ты тут забыла?! — слышим вдруг крики неподалёку. По прошлому опыту ясно, Цветочник может быть где угодно и даже сейчас участвовать в перепалке с какой-то ученицей. Даже не сговариваясь, подходим с шатеном к кирпичной стене одного из крыльев школы и смотрим в сторону ворот школы, где топчется Йери, а рядом какая-то женщина в заношенной чёрной куртке, как у ДжиСу, юбке ниже колена и испачканных старых полусапожках. Она низко кланяется с целлофановым пакетом в руках, где лежат четыре пирожка в сахарной пудре, и протягивает их Йери, которая только отбивается от её рук.
— Мама, просто дай мне пройти! Не нужна мне твоя выпечка, сколько раз говорить, что я на диете?! И что ты забыла в школе?! Хочешь, чтобы меня на смех подняли?! Мне не нужны сплетни о том, что Ким Йери общалась с какой-то простушкой! Я только сделала себе хоть маломальскую репутацию, а ты опять всё рушишь! — не выдерживаю этого потока грязи. Как она может так издеваться над собственной матерью? Любящей матерью! Набираю текст трясущимися руками и включаю погромче, выходя из укрытия.
— ЧеЁн, ты куда?! ЧеЁн! — шипит Тэ, но идти за мной не собирается, знает, что бесполезно. Нажимаю на иконку звука и тишину разрезает голос автомата:
— Ты сама всё рушишь, Йери. Элита устанавливает моду и подаёт пример, какой же из тебя пример для подражания, если ты свою маму не уважаешь? Это же так прекрасно, когда родители могут найти время на своих детей, на то, чтобы прийти в школу и принести им тёплые плюшки. Я бы всё отдала, чтобы хотя бы один разочек моя мама смогла так же прийти и принести мне какую-нибудь вкусняшку. Я бы всё отдала, чтобы она волновалась за меня, так же, как и твоя. Но у меня нет этого. У меня есть деньги, репутация, но это ничто! Это пустота! Это можно потерять в одну секунду, но единственный, кто всегда будет рядом — это родители. Они примут тебя без высокого статуса или личных связей. Они всегда будут на твоей стороне. Подумай хорошенько, что тебе нужно на самом деле: мнимая популярность или семья? — вижу, как Ким поджимает губы, а в уголках глаз скапливаются слёзы. Только непонятно почему: действительно стыдно или просто неприятно?
— Спасибо, мам, — быстро проговаривает русоволосая, будто боясь, что её услышат и, выхватывая гостинцы, торопится обратно к зданию школы.
— Айгу, красавица, спасибо тебе, — кланяется тётушка, растягивая пересохшие бледные губы в улыбке. Моложавая, но с явно заметной сединой. Полнейшая противоположность ухоженной, но совершенно незнакомой для меня же матери. — Но ты не подумай, моя доченька хорошая, просто вредная иногда. Они сейчас все такие, — продолжает женщина, но в наш диалог беспардонно врывается звонок, требуя возвращение в класс.