Грязная кровь

      – Бро, ты серьёзно? Ты правда хочешь, чтобы я тебе помог?       – Да-да, отметь день в календаре и пошли быстрее.       Гамзи тут же выскочил из-за своей партыи побежал за Каркатом. Как-раз прозвенел звонок и, прихватив верхнюю одежду, парни покинули университет.       – Подержи рюкзак.       – Окей, бро, я невъебенно рад, но, может, ты скажешь в чём дело? Ох невъебенный всратый Господь, это то, о чём я думаю?       Каркат не ответил. Он молча достал из кладовки с уборочным инструментарием белый скулящий извивающийся комок и постарался как можно незаметнее и аккуратнее посадить его в рюкзак.       – Это же щенок!       – Тш-ш-ш-ш-ш! Ещё громче, мать твою.       – Бро! Откуда? Как ты достал ключ?       – Украл.       – В смысле? – Гамзи рассмеялся, прижимая рюкзак к тебе. – Ты меня удивляешь, бро!       – Ага, я рад. Побежали.       Вместе они покинули учебное здание без происшествий. Отойдя на достаточное расстояние, Каркат поделился с Гамзи своей историей. По дороге на учебу он услышал пронзительный скулёж, который привлек его внимание. Оказывается, группа детей в переулке мучала животное, привязав к его хвосту веревку с консервными банками. Щенок пугался шума, взвизгивал и пытался убежать или спрятаться, но всё было тщетно. Тогда Каркат рявкнул на них, пытаясь разобраться, что вообще происходит. Одна из девочек с косичками попыталась прикрыться тем, что щенок был её подарком и она решила поразвлекать своих друзей.Каркат просто не мог стерпеть такого. Он вспомнил, как они с мамой подобрали Терезу котёнком прямо с улицы. Продрогшую и очень голодную. А теперь он наблюдал, как несчастное животное страдает лишь из-за прихоти.       – Ты серьёзно?       – Ага.       – Ты украл щенка у ребёнка, Карбро.       – Ага.       – Молодец.       – Пошёл нах… Стоп, что?       – Я, конечно, знал, что ты злой, но не думал, что ты ещё и на детей так бросаешься, Карбро. Мне теперь называть тебя «отбиратель щеночков»? – хмыкнул Гамзи, присаживаясь рядом с парнем на бордюр. Если Каркат в своей куртке и джинсах мог себе позволить подобное удобство, то второй явно повторил за ним машинально, не особо заботясь о своём пальто.       – Ой, иди нахуй на своими комментариями.       – Скорее всего на тебя уже накатали заяву, ахаха. Всех всё равно не спасёшь, – многозначительно заметил парень, закуривая сигарету. – Но конкретно этому мелкому повезло. Это же ахуенный альтруизм, бро! – заметил Гамзи, стряхивая пепел.       – Блять, да что тут… – он сосредоточенно пытался развязать верёвочный узел на хвосте питомца. Он не знал, как реагировать. Он знал, что поступил не очень хорошо. Но при этом – он не чувствовал себя виноватым. – Просто я не люблю, когда издеваются над животными. И вообще, хватит подмечать особенности моего злоебучего характера и помоги мне, – Каркат повернул извивающегося щенка, чтобы Гамзи его придержал, пока он пытался снять с его хвоста гремящий мусор. Недавний мученик был ещё слишком возбужден, поэтому продолжал попискивать и дергаться от любого прикосновения к себе.       – Всё-всё, не ворчи, Карбро. Это клёво. Хей! Мелкий, не дёргайся, – прошипел Гамзи, зажимая в зубах недокуренную сигарету. Он хоть как-то пытался приласкать испуганного щенка, гладил его спину, чесал за ухом, только бы он успокоился. И это сработало. Почувствовав, как он вскоре затих, Каркат, наконец, смог избавить животное от мерзкой связки консервных банок на его хвосте. – Ахуенно, Карбро. Ай, блять! Сука, ебать он юркий! – Вырвавшись, щенок попятился от них двоих, но не стал убегать. Пофыркивая, он робко, но с нарастающим любопытством стал обнюхивать обувь подростков, а затем вовсе привстал на задние лапы и потянул за пальто курящего парня. Понаблюдав за ним, Каркат не смог определить, какой он был породы. Висячие маленькие ушки, белоснежная шерсть…Нет, он недостаточно хорошо в этом разбирался. Для него это был обычный щенок с пухлыми лапами и присущей щенкам неуклюжестью.       – Карбро.       – Чего?       – Ты улыбаешься.       – Можешь сфотографировать и повесить над головой.       Это вызвало у его друга приступ хриплого смеха и, наконец, он легким движением пальцев избавился от сигареты. – И чо нам с ним теперь делать?       – Я думал отдать его в добрые руки. Себе я взять его не смогу, но у матери есть знакомая. Она могла бы пристроить его в хороший питомник, где о нём бы позаботились.       – А если его снова возьмёт какая-то ненормальная? А вдруг кореец! – этот вопрос заставил Карката задуматься. От подобной мысли ему стало не по себе. В смысле, стоп, блять, какой нахуй кореец?       – Я заберу чувачка себе, – Каркат обернулся, совершенно не скрывая своего удивления. Гамзи, не замечая этого, снова взял щенка в руки и, широко улыбаясь, рассматривал малыша. – Бля, Карбро, ты просто посмотри на этого симпатягу! Хочу его себе. Я в душе не ебу, как ухаживать за ним, но я хочу забрать его.       – Это дохуя ответственное дело, ты уверен, что твоя всратая голова не забудет его покормить или что с ним надо гулять? – только договорив, парень едва сдержался, чтобы не поёжиться. Холодный, пронизывающий и совершенно серьёзный взгляд Макары буквально пронзил его насквозь.       – Бро, я же не придурок. Я всё вижу. Твое вечно хмурое ебало достаточно красноречиво, но постарайся, блять, не быть таким поверхностным. Мне-то посрать, потому что мы друзья, но это невъебенно хуёвая черта. Расслабься и будь, мать твою, добр, поверь мне, потому что я сейчас не шучу, мать твою.       Он его задел. Слова Гамзи заставили Карката почувствовать себя неловко, поэтому, нахмурившись, он уловил момент и отвёл взгляд в сторону.       – Ладно, я понял.       –Не ссы, всё будет в порядке, Карбро, – голос Гамзи уже звучал намного мягче, как обычно. Кажется, он не имел за собой привычку долго злиться. – Мы станем хорошими друзьями, да, малыш? Ты же не доставишь Кан проблем? – щенок лизнул Гамзи в кончик носа. Этот жест доверия вызвал у парня такой небывалый прилив радости и восхищения, что он тут же принялся несдержанно тискать и обнимать своего нового друга. Концентрация нежности и слюней стремительно повышаласьи Карката начинало подташнивать. Одну минуточку…       – Хей, не тереби его так, это же не игрушка. И причем тут Кан?       – Ой, еб твою, точно, – спохватившись, Гамзи отпустил мелкого, и тот стал обнюхивать локоть Карката. – Мы же живём вместе, бро.       – Нахуя? Вы же не в общежитии живёте.       – Э-э-э…       – Что «э-э-э»? Погоди, ты же не хочешь сказать, что…       – Почему нет? Я же такой ахуенный, все цыпочки мечтают со мной переспать. Ай! – Гамзи тут же схватился за голову, получив смачный подзатыльник.       – Не говори так, будто это ничего не значит.       – Прости-и-и… – Гамзи с нечастным выражением на лице усиленно растирал ушибленный затылок, а щенок, слегка наклонив голову, слабо поскуливал.        – Ладно, проехали, – теперь настала очередь Карката рассеянно коснуться своего затылка. Кан ничего не говорила ему. Да и они никак это не проявляли. Может, как раз из-за этого напряженного чувства неловкости? Ведь он всегда воспринимал их как вечную тройку закадычных друзей. Серьёзно? Кан и Гамзи? Просто не верилось, они были слишком разными. Как давно? Как эти двое вообще сошлись? Или это он был так слеп? Что ж, он мог только пожелать им удачи. Особенно Канайе. Затем он снова почувствовал настойчивые, слабые прикосновения сквозь одежду. Щенок с любопытством рассматривал его, поставив передние лапы на бедро Карката. Немного подумав, он решил погладить его между ушами, отчего тот почти что улыбнулся своей пастью и попробовал вильнуть хвостом, но, пискнув, быстро остановился и спрыгнул.       – Думаю, нам стоит посетить ветеринара. Скорее всего та херня с косичками повредила ему что-то. А по дороге расскажу, что знаю об уходе за собаками, – примирительно предложил Каркат, решив больше не высказывать своего беспокойства, а, наоборот, помочь Гамзи управиться со своим новым питомцем.       – Невъебенно клёвая идея, Карбро. Хей, ты чего?       – Н-ничего, – сбивчиво ответив Гамзи, Каркат присел обратно, коснувшись лба из-за внезапного головокружения. – Может из-за погоды, сейчас пройдёт, – в следующую секунду он вздрогнул, почувствовав на своём плече тяжесть ладони Гамзи. Он ни о чём не спрашивал, лишь ободряюще улыбался.       – Ладно. Хей, Мойран, дадим малышуКарбро немного отдохнуть?       – Мойран?       – Ага. Теперь его так зовут.       – Хм… Никогда не слышал такого имени. И ещё раз назовёшь меня «малышом» – я тебя прикончу. А с моим что ты за хуйню начал вытворять?       – Клёво, да? Всё ждал, когда ты обратишь своёахуенно чуткое внимание. Не просто бро, а КАРбро. Это же круто! Это же КАР и БР…       Гамзи пришлось замолчать, потому что ладонь Карката волшебным образом оказалась на его губах, прервав столь ужасающий своей убийственной логикой поток слов.       – Ладно-ладно, блять. Я понял. Ни слова больше.       – М-фм…       – Точно?       – М-мх!       Вздохнув, парень убрал руку. С некоторыми вещами нужно просто смириться. В тишине они наблюдали, как Мойран, не отходя далеко, что-то увлеченно выискивал в ворохе засохших осенних листьев. Через час они уже были у ветеринара. Кажется, у торчка было достаточно средств, чтобы, не задумываясь, оплатить всё, что потребовалось. Анализы, лекарства и лечение. Эта сучка всё же навредила ему своей «забавой», и пришлось повозиться с хвостом. А ещё выяснилось, что животное было обезвожено. Следствие беспечного ухода. Врач настоял на суточном наблюдении, чтобы помочь. Гамзи не возражал. Совсем не возражал, было видно, что он беспокоится и серьёзно подошёл к делу. Только они не учли, что щенок будет не очень рад такой перспективе, и клинику они покинули под жалобный визг. Со всей этой беготнёй по ветеринарной клинике они не заметили, как день уже уступал своё место вечеру.Каркат понимал, что стоит подумать о возвращении домой, но, взглянув на Гамзи, он увидел, что ситуация с Мойраном расстроила парня. Как-то не задумавшись, он предложил зайти в зоомагазин, прикинув, что подарки от нового хозяина понравятся щенку по его возвращении. Идея была воспринята с восторгом. Настолько сильным, что высокий парень подхватил Карката на руки и закружил под громкие ругательства последнего.В итоге из магазина они вышли с полными сумками корма и прочих покупок для молодого пса. Поджидая такси, Гамзи снова закурил свои сигареты. Каркат даже представить не мог, из чего они, потому что запах был настолько сильным, а зеленый дымок не внушал особого доверия.       – Хей, Карбро, давай подвезу. Выглядишь дохуя заёбанным. Из-за меня, да? – Гамзи неловко почесал свою недопустимо неряшливую голову.       – Да я по жизни такой. Не бери в голову, и мне в другую сторону. Обещал кое-что прикупить матери, – чтобы сильно не расстраивать парня, Каркатсунул руки в карманы куртки и, глядя куда-то в сторону, добавил. – Можем завтравстретиться во дворе универа. Расскажешь, как там мелкий.       – Да невъебенно обязательно! Я пришлю фотки.       – Так, мать твою, не засерай мой чат сраными фотками, как те тупые пёзды со своими питомцами. Я серьёзно! – кричал он уже отъезжающей машине, криво ухмыльнувшись, когда она скрылась за поворотом. Хотя, возможно, прикупить стаканчик кофе по дороге домой не такая уже плохая идея?       – Она мне не очень нравится.       Категоричная и при этом спокойная фраза матери заставила Карката перестать мыть посуду и обернуться. Нахмурившись, он уточнил:        – То есть?       В чём, собственно, дело? Шли обычные дни учебы, встреч с Терези. Во время одной из последних снова зашёл разговор о совместном проживании. Тогда Каркат решил всё взять в свои руки и принялся подготавливать первый совместный обед. И он прошёл просто замечательно. Подготовка была изнурительной, он скакал между этими требовательными, но важными для него женщинами, как мячик. Каркат щепетильно подбирал удобный для них день недели, подготавливал их к друг другу. Он учел даже их вкусы, найдя их любимый сорт чая и кексики на десерт. Да что там, даже отсутствие дождя было сегодня не случайно! Беседа прошла весьма скромно, но содержательно. Достаточно для того, чтобы составить впечатление друг о друге. Мама задавала вопросы об интересах его девушки, её учебе, планах на будущее. Поначалу Терези отвечала достаточно кратко и скомкано, но после того, как парень в жесте поддержки мягко сжал её ладонь, она расслабилась и действовала смелее. Вскоре они и вовсе нашли общий язык, что, несомненно, обрадовало Карката неимоверно. Мысленно он благодарил небеса за то, что его мама была достаточно учтива, чтобы не копать глубже и не вдаваться в способности Тиз к готовке (слава Богу!) и задавать вопросов о внуках. Это было бы ужасно. Хотя вскоре ему самому пришлось краснеть, ведь им обеим вздумалось вспомнить все самые неловкие моменты из его жизни, в чем, несомненно, миссис Уэй держала лидерство. Чёрт, Терези действительно было необходимо поделиться тем, как он ухаживал за ней?       – Серьёзно? Стихи? Сынок, я даже не подозревала, что ты с таким трепетом подходил к созданию приятного впечатления о себе, – женщина с улыбкой поправила локон своих волос и сделала глоток зеленого чая.       – Д-да ладно… – он меньше всего хотел, чтобы его чёртовы страдания над каждой строчкой обсуждались на их кухне. – Ничего такого.       – Ага. «Ничего» на целую страницу.       – Тиз!       – Мой романтик, – ему показалось, или он услышал нотку самодовольства в голосематери? Ей было приятно, что он занимался чем-то подобным?       Дальше они обсудили волнующую парня тему отдельного жилья. Женщина отреагировала достаточно мягко, но настойчиво. Она посоветовала потерпеть им до конца обучения, когда они смогут устроиться на работу и позволить себе намного больше, чем когда бы им пришлось выматывать себя на подработках, а по ночам готовиться к экзаменам. Она не отрицала, что в их возрасте трепетное желание жить вместе со своей половинкой весьма сильно, но она не станет поддерживать столь неравный обмен.       – Ещё всё впереди, – подытожила она, со снисходительной улыбкой глядя на поникших влюблённых. – Можете что-то попробовать. Но узнаю, что ты возишься с «хвостами» – прибью, – Каркат молча кивнул, нервно сглатывая.       – До свидания миссис Уэй, – произнесла девушка, поправляя свой берет и широко улыбаясь женщине перед тем, как покинуть их дом.       – До свидания, Терези, – миссис Уэй улыбалась более сдержанно, сложив руки на груди.       Проводив девушку, парень помогал маме убраться на кухне после обеда. И ведь всё было хорошо! А теперь он слышит это «она мне не очень нравится». До этого он думал, что Терези не понравилась только кошке, в чем вообще дело?       – Я не понимаю.       Мама уложила несколько кружек на полку, прежде чем продолжить.       – Она не показалась мне такой же искренней, каким был ты. Будто она показала то, что хотела показать. Улыбка, учтивость. Всё, чтобы показаться милой девочкой. Слишком милой. Слишком идеальной. Эта вычурность мне претит.       – Мам, что за подозрительность? Это же ваша первая встреча. Это же могло быть просто стеснение и естественно, что она хотела тебе понравиться.       – Да, я понимаю. Однако, было видно, что она думает о чем-то своём всё то время, пока разговаривала. Ты слишком… ослеплен чувствами, чтобы разглядеть подобное.        – Думаю, что я лучше разберусь с чувствами своей девушки, учитывая, что я знаю её дольше тебя, – не выдержал парень, со стуком уронив тарелку в раковину. – Это всё затевалось для того, чтобы ты тоже узнала её чуть лучше, а не бросалась поспешными выводами, – Каркат злился. Он ожидал, что всё пройдёт наилучшим образом, а теперь он слушал как мать обвиняет его девушку в неискренности после всех этих улыбочек. Внезапно спиной он почувствовал, как материнские руки мягко обвивают его, а мягкие губы целуют в макушку.       – Сынок. Любимый, пойми меня. Я вижу, как сияют твои глаза, когда ты смотришь на неё. Просто… это моё мнение. Оно может отличаться от твоего, это нормально. Если она так тебе нравится, то я не против. Когда-нибудьтебе предстоит строить свою будущую семью, и, если ты уверен в своём выборе, то я поддержу тебя в любом случае. Просто будь внимателен и чуток не только к ней, но и к самому себе, хорошо?       Каркат устало вздохнул, чувствуя, что негромкие слова матери ловко подбирали ключики к его состоянию, успокаивая его и выражая искренние сопереживания.       – Ладно, я понял.       – Я рада. Слушай, я закончу, а ты возьми градусник. Какой-то ты горячий, не дай бог простудился. Сейчас на улице слишком сыро и холодно.       Каркат не стал сопротивляться, действительно ощущая себя неважно. Скорее всего из-за волнения перед сегодняшним совместным обедом. Как и ожидалось, у него была температура, и, выпив противовирусное средство, он лег спать. Он долго не мог уснуть. Ближе к часу ночи к нему в кровать запрыгнула Тереза и улеглась над его плечом, уткнувшись в его шею. Он так и не смог уснуть, лишь задремал ближе к утру. Тогда его и охватило чувство жара и появился кашель. Простуда?       Он пробовал ходить на учёбу, но с каждым новым днём он чувствовал себя хуже и становилось тяжелее заставлять себя вставать по будильнику. В последний раз он чувствовал себя настолько измотанным, когда мама пыталась привлечь своего сына к занятию спортом. Успешные предпосылки, похвала тренера и дополнительные занятия. Было забавно, но это было успешно заброшено сразу после школы. Каркат никогда не питал любви к чему-то подобному, с детства отдавая своё предпочтение книгам. В любом случае это было давно. Сессии или периоды активного увлечения компьютерными новинками вошли в привычку. Скорее всего, парень заболел ангиной, но что-то было не в порядке. Температура и кашель не проходили, а лекарства не помогали. Как же не вовремя! Как раз перед сессией. С нарастающим раздражением он понимал, что снова придётся посетить больницу. Он её ненавидел. Хотя кто их вообще любил? Только если человек чувствовал себя «в своей тарелке», предпочитая получить мнимую заботу и внимание от врача, нежели от реальных людей. Но у Карката не было выбора. Он помнил, что ему в спину дышит гиперсекреция клеток RC, которая сломает его жизнь. В такие моменты не стоит вопросов «хочу» или «не хочу». Поэтому он привык разговаривать с врачами и сдавать анализы. Однако, этот раз заставил его поволноваться. Милая медсестра спешно записывает за доктором ещё несколько анализов, которые, по-видимому, ему предстоит сдать. Каркат не выдержал и как можно вежливее поинтересовался, есть ли какие-то вообще идеи? Врач замялся и посоветовал сначала пройтись по данному списку. Тогда всё станет ясно.       Ясно стало примерно к вечеру следующего дня. Пригласили не только Карката, но и его мать. Он не понимал, для чего. Возможно, требовалось её мнение для какого-то вида лечения, всё же есть решения, которые лучше принимать вместе. Или требовались слишком дорогие лекарства? Для чего? Он не понимал, почему он не мог выслушать диагноз и обговорить это с ней тем же вечером. Когда они пришли, стало ясно, почему. На столе у доктора лежали результаты биопсии, какие-то лабораторные анализы. И да, анализ крови. Куда же без него. Вид молодого мужчины в белом халате и затянувшаяся пауза заставляли Карката нервно постукивать пальцем по подлокотнику кресла.       Лейкемия.       В какой-то момент парню показалось, будто весь мир заволокло дымкой. Он не слушал, что рассказывал доктор после озвученного диагноза. Как обстояли дела, какие предлагал варианты. Не чувствовал, как мать буквально впилась в его ладонь, на повышенных тонах споря с врачом, просто отказываясь воспринимать это серьёзно. Не из-за халатности. Просто к этому нельзя быть готовым. Никогда. Они жили спокойной, размеренной жизнью Жили в окружении зелени. Не так часто позволяли себе фаст-фуд. Какой рак, о чем вы? Но все цифры, все наборы слов на бумажках и состояние парня, начиная от усталости, головокружения, тошноты и заканчивая плохой сопротивляемостью вирусной инфекции говорило не пользу слов миссис Уэй. Каркат не обратил внимание, как улыбается, глядя перед собой в одну точку. Он находил чертовски забавным то, что так долго боялся одного, но его настиг совсем иной бич человечества. И снова – кровь. Кровь – кровь – кровь. Эта сраная кровь, та, которая так необходима для каждой клеточки тела, которая спасает чужие жизни, – всё же станет его погибелью. Его ногти так сильно впивались в его собственную ладонь, в попытке подавить приступ паники, что пришлось закусить губу от боли. Он не проронил ни слова. Никакой истерики. Никаких слёз. Парень услышал всхлип. Он обернулся и увидел, как его мама прикрыла лицо руками и едва сдерживала слёзы. Она не смогла сдержать эмоций, осознав, что её единственный сын оказался в смертельной опасности и она никак не сможет помочь ему. Она шептала, что подвела его. Кому она говорила это? Каркату? Себе? Или вспоминала его отца? Это неважно. Каркат встал со своего кресла.       – Мама… – он обнял её за плечи, пытаясь утешить. Он не мог видеть, как она плачет.       

***

      – Опять он опаздывает. Как всегда.       – Уверена, его белоснежный демон снова что-то учудил.       – Демон? Он же совсем маленький.       – Однако шаловливости у него столько же, сколько и у его хозяина.       – Есть парочка забавных историй? – почему он смутился, услышав слово «шаловливость» от Кан в отношении Гамзи? Ах да, они же встречаются. И сразу всё встало на свои места.       – Вроде того. И несколько испорченных платьев. – Боже, ещё хуже.       Каркат хмыкнул, отпивая свой горячий шоколад. Они сидели на улице рядом с итальянским ресторанчиком. Не слишком напыщенное, довольно уютное место, которое покоряло своим антуражем и кухней. Он обожал местную пасту. С улиц почти пропало яркое золото упавшей листвы, поменявшись местами с кляксами серости на земле, домах и даже небе. В середине декабря погода совсем испортилась, но сегодня было на редкость солнечно. Город, словно пробужденный утренним лучом, ударявшим в глаза, сонно подтягивался и пробуждался от дрёмы. Разговоры тут и там, суетливая беготня, рёв пронёсшегося мотоцикла. Всё пришло в движение, зашумело, зашевелилось. Раздался смех мальчика, который бросал хлеб воркующим голубям рядом с фонтаном, в центре которого девочка и дельфин замерли в легком и изящном танце. Кажется, для мелких птиц всё было крайне серьёзно, ведь им составляли конкуренцию наглые чайки, то и дело снующие по набережной в поисках съестного. Парню очень нравился открывающийся ему вид на тихую Темзу и величаво раскинувшийся над ней Тауэрский мост, острые башни которого дерзко пронзали затянутое светлыми облаками небо. По сравнению с ним постройки на другом берегу казались маленькими, словно игрушечными. Интересно, обращал ли он внимание на такие мелочи, когда забегал сюда после учёбы вместе с Терези? Или просто проходил мимо? Со стороны реки подул ветер, и Каркат аккуратно поправил свой шарф. Он чувствовал, как слабо дрожат его руки.       – Ты не голоден? – робко спросила девушка, мелком переведя взгляд со своей порции пасты с морепродуктами и сливочным соусом на одинокую кружку своего друга.       – Да нет, я перехватил кое-что до встречи, – соврал он, отпив глоток. – Это не так важно. Просто хотелось встретиться.       – Это очень мило. Мы не часто собираемся втроём. В смысле, за стенами университета. Ты на своих занятиях, я – тоже. А Гамзи…       – Давай представим, что тоже, – мягкая улыбка расцвела на лице Канайи. Она словно сверкала изнутри, когда улыбалась. – Он умный. Просто любит валять дурака.       – Ох, это видно. Что с тобой опять случилось? Тебя не было на занятиях. Опять. Это из-за руки?       – Руки? А… Нет, она давно прошла, – он даже не сразу понял, о чём шла речь. Тот инцидент, который так взволновал его вначале осени, теперь казался неприятностью, неловкой историей, о которой забываешь в конце дня. – Просто пришлось повозиться в больнице.       Девушка молча обмочила наколотую креветку в соусе и изящным движением отправила её в рот.       – Проблемы со здоровьем? Что-то не так с кровью?       Каркат мысленно поблагодарил высшие силы. Канайя была единственным другом, который знал о его проблеме и возможных последствиях. Её предположение не было столь ошибочным.       – Точно. Мне придётся на время забросить учёбу, чтобы заняться здоровьем. Честно, я даже не знаю, когда вообще вновь сяду за парту. Мама утром говорила с директором. Ну, знаешь… Нужно уладить вопросы. Не хотелось бы быть исключённым за несоблюдение дисциплины. Придётся походить на дополнительные курсы, чтобы нагнать программу, – он прервался из-за рваного смеха. Кажется, это уже нервное. Каркат говорил так, будто это дело каких-то пары недель или чуть дольше. Хотя ему стоило похвалить самого себя за редкий проблеск оптимизма. Когда он поднял взгляд, было видно, что Канайя очень расстроилась.       – Ох… Мне… Так жаль, Каркат. Всё так серьёзно?       – Увы, – на этот раз он ответил не таясь. Глядя на неё, он размышлял, хватит ли у него смелости открыть друзьям всю правду? Стоило ли? Он уже пожалел, видя, как её искрящиеся минуту назад глаза потемнели. Нужно ли ещё больше усугублять ситуацию абстрактами ответами? Тогда… Зачем он их вообще позвал? Пригласил её и эту остроносую швабру в это место, когда ему, в принципе, было чем заняться?       – Значит, ты пришёл попрощаться?       Каркат замер. Сама того не ведая, девушка ответила на его вопросы. Этот порыв сентиментальности объяснялся весьма просто. Он не хотел признавать этого, но так оно и было. Его ожидали койка и белые стены. Уколы. Боль. Ещё больше тошноты. И химия… Прежде чем окунуться в это, он хотел глотнуть свежего воздуха беззаботности прежней жизни. Его маленькое «до», прежде чем он увязнет в «после».Каркату не хотелось уходить, пафосно глядя в глаза предстоящему лечению и бросив друзьям через плечо небрежное «adieu!». Нет… Он не так смел, чтобы совершить подобное. Ему не хотелось смыться в бездну, подобно листку, уносимому течением в канализацию. От него мало что будет зависеть, но, пока у него было время, он хотел распорядиться им как следует, не жалея ни одной минуты. Поэтому он хотел провести этот день со своими близкими. Он уже знал, что сегодня мама приготовит что-то вкусное, пытаясь пробудить в нём аппетит, а перед сном они вместе посмотрят романтическую комедию. А после встречи с друзьями у него ещё было время поговорить с Тиз. Хотя, он знал, что скорее всего не выдержит и расплачется этой ночью от страха перед неизвестностью и за свою жизнь.       – Обещай писать. Или звонить. Я хочу быть в курсе, если тебе вдруг что-то понадобится. Даже если это будет простой разговор.       – Не думаю, что смогу в ближайшее время. Но когда мне станет легче – обещаю.       Канайя вздохнула, тяжело облокотившись о стол, и посмотрела в сторону журчащего фонтана.       – Ты когда-нибудь задумывался о том, какие люди хрупкие? – неожиданно спросила девушка.       – Нет, – сразу ответил парень. – В смысле… Это не замечается. Каждый день что-то происходит. Можно порезать палец или попасть в аварию. Всё это стало так привычно, что не замечаешь этого, пока не касается конкретно тебя. Вот тогда – да, понимаешь, как всё, блин, плохо.       – Это очень грустно.       – А кому сейчас легко? – Каркат горько усмехнулся, откинувшись на спинку стула. – В смысле, когда бы я ни пришёл – больницы всегда полные. У людей всегда будут проблемы. В семье, дома, на работе. Со здоровьем. Ничего с этим не сделаешь. Но можно попытаться извлечь урок. Ведь так каждый ребёнок узнает, что, падая на бегу, можно разодрать колени в кровь. Он поднимается с земли, помня об этом. Неприятный опыт – самый эффективный. Ну, надеюсь, ты понимаешь к чему я клоню, – он не думал, что ему захочется поразмышлять на подобную тему. А девушка слушала не перебивая, чуть наклонив голову, будто сделав один ей известный вывод. Посмотрев на него и слабо улыбнувшись, протянула руку и коснулась ладониКарката.       – Всё будет хорошо. Я уверена, ты справишься и скоро вернешься. К учебе, к нам. К своей девушке. Может, мы сходим большой дружной компанией в кино.       Каркат молча смотрел на их руки, чувствуя тепло её кожи. Он поражался её способности всегда подобрать самые нужные слова.       – Спасибо, Кан, – прохрипел он, ощущая, как к горлу подступает колючий комок. – Я…       – Блять, ебаный ты в рот, как же я заебался! – Гамзи рухнул на стул рядом с ними, сразу развалившись и задрав голову, ловя ртом воздух. Девушка тут же убрала руку и, подперев голову, обратила всё своё внимание на новоприбывшего.       – Ты опоздал.       – Да ты кэп, детка.       – Я просила не называть меня так.       – Кэпом или деткой?       – Мы, кстати, пытались до тебя дозвониться, – саркастично заметил Каркат.       – Да быть такого не может, чтобы мой всратый телефон пропустил звоночек от тебя, Карбро, – спохватился Гамзи, быстро доставая из кармана пальто свой телефон. – Блять… Хей, ребят, да ладно вам. Я же пришёл!       – Так что случилось? – решила уточнить девушка. Вопрос, казалось, заставил парня занервничать. Закусив нижнюю губу, он посмотрел куда-то наверх.       – Да так. Мойран нассал в твои туфли, – слух резанул звон упавшей на пол вилки.       – Только не говори…       – Ага. Те, красненькие.       – Гуччи? – голос Канайи надломился. На самом деле, было сложно понять в шоке ли девушка или готова сейчас взять стакан Карката и, надломив его, вспороть Макаре глотку. Так или иначе, он подвинул стакан поближе к себе. На всякий случай.       – Хуючи, я не помню, – продолжал усугублять ситуацию горе-собачник. – Я пытался их спасти, но порвал их.       – А сколько стоит… – решил кое-что прояснить Каркат, прежде чем его прервал полный гнева возглас, который заставил парня подскочить на месте.       – Чёрт тебя дери, неотесанный эгоист! Я уже привыкла ко многим твоим отвратительным привычкам, боже, я пытаюсь хоть как-то улучшить ситуацию, и только я начинаю думать, что всё хорошо, что получаю в ответ? – девушка наклонилась над столом, практически шипя в лицо Гамзи, однако тот спокойно воспринимал поток несдерживаемого раздражения в свою сторону.       – Кан, спокойно, это ведь была случайность, – решил заступиться Каркат, но заметил незаметный жест ладонью. Гамзи абсолютно точно дал ему понять – «не лезь».       – Случайность? Это абсолютная безответственность! Я прошу от тебя так многого, Макара? Всего лишь уважать границы друг друга. Если ты решил завести животное, то будь добр, приучи его уже, наконец не мочиться где попало и не рвать мою одежду. Это важно для меня! Да ты хоть понимаешь, что…       Девушке пришлось прерваться, потому что Гамзи привстал со своего места и накрыл её ещё раскрытые губы своими так быстро, что Каркат не успел проследить за этим движением. Он понимал, что пялиться – некрасиво. К тому же, насвоих друзей. Но у него не было выбора, Гамзи сам создал эту неловкую ситуацию и пытался справиться с ней всеми доступными способами. И чего уж говорить – у него получилось. Каркат видел, как напряженные плечи девушки опускаются и, когда поцелуй прервался, она чуть нахмурившись смотрела на улыбчивое лицо, обрамлённое непослушными темными локонами.       – Прости, –прохрипел парень, глядя в широко распахнутые глаза девушки. – Я правда не хотел, чтобы так получилось и напороться на всю эту пиздохрень. Но я помню, о чём ты мне говоришь. Я пытаюсь сделать так, чтобы вы жили мирно, но пока у меня это херово получается. Но я буду стараться, потому что вы оба мне дороги. Давай вечером сходим в тот пиздохерительный магазин и купим тебе, что ты захочешь. Идёт?       Подумав, девушка кивнула. А затем оба повернулись в сторону слишком громкого булькающего звука выпиваемого напитка.       – Ой, я вас отвлёк? – усмехаясь поинтересовался Каркат, оставляя свой напиток. И не подумаешь, что девушку способен успокоить шопинг. Она создавала настолько слишком идеальное впечатление о себе, а тут срабатывает такой простой женский трюк.       Девушка тут же прикрыла рот, осознав, что действительно забылась. А Гамзи было просто похуй, махнув рукой он принялся разглядывать меню.       – Ах да, я забыл сказать, про пропизделсяКарбро о нас с тобой.       – Это… Извини, Каркат, просто мне не хотелось.       – Всё в порядке. Это ваше дело. Только не целуйтесь при мне, это смущает.       – Фе, говоришь, как девственник, Карбро.       – Иди нахуй, сраная швабра.       – А что, я угадал?       – Тебя это не касается.       – В смы-ы-ысле? Я же могу дать тебе кучу советов лучше любого втраханного в поисковик порно! Да ёб твою мать, это ты его научила? – простонал Гамзи, получив от Канайи подзатыльник.       Ухмыльнувшись, Каркат решил заказать себе ещё один стакан горячего напитка. Он начинал замерзать, а небо вскоре и вовсе затянулось тучами. Вместе с Кан они рассказал Гамзи, почему он позвал их. Он отреагировал гораздо спокойнее и сказал, что если Каркату что-то понадобится, что угодно – он должен будет написать ему в чате. То, как парень отреагировал, удивило Карката. Он ожидал поникший взгляд или чего-то в этом роде, но это проявление сдержанной заботы со стороны Гамзи глубоко тронуло Карката. Парень остро ощутил, что ему будет не хватать этих двоих.       Они просидели в кафе ещё час, больше пытаясьне разговаривать о плохом. Все поняли, для чего они собрались и уГамзи хорошо получалось отвлечь внимание на всякую ерунду, поднимая окружающим настроение своей манерой общения и дурацкими шутками. Им не помешал даже начавшийся дождь. Единственным, кто додумался взять с собой зонт неожиданно оказался Гамзи. Высоко подняв его, высокий парень прижал к себе девушку и скомандовал Каркату держаться за его руку. Вместе ютясь под зонтиком, они быстрыми перебегами добирались от одного сухого места к другому, а когда дело доходило до глубоких луж, Макара ловко преодолевал их, будто двое друзей на его руках ничего не весили. Они решили, что нужно как можно быстрее достигнуть ближайшего торгового центра, чтобы вместе дать возможность Канайе покрасоваться в чем-то новеньком, а уже потом – разъехаться.Вся эта беготня под дождём была настолько нелепой, а под зонтом – слишком тесно. Хотелось смеяться, ноКаркатпросто улыбался в свой шарф. Он понимал, что пожалеет об этом, ведь он мог легко промокнуть. Но впервые за последнее время он не хотел думать ни о чём, поэтому наплевал абсолютно на всё, полностью отдавшись этой атмосфере легкости и беззаботности со своими друзьями, наслаждаясь моментом и ощущая себя счастливым.              

***

             Это была агония. Беспристрастная к его мольбам и неумолимая в своих истязаниях. Даже её легкие прикосновения заставляя судорожно сглатывать, и распахнув глаза рвать пальцами простынь его койки. Боль… Больно. Больно!       Уже ложась в больницу, он знал, что ему предстоялонесколько блоков химиотерапии. Довольно скоро Каркат понял, что то, что должно спасти его жизнь, в сущности своей является чистейшим ядом, легально проникающим в его тело. Капля за каплей он ослаблял его, превращая в овощ. У всех бывают плохие дни. Но у Карката начались супер-плохие дни, мягко говоря. Время тянулось так медленно, но при этом так стремительно ускользало из его пальцев. Однажды, засыпая, он осознал, что пока это всё продолжается, он не может употреблять слово «когда». Ему на замену пришло «если». Если это закончится. Если он снова увидит Терези. Если он закончит колледж. Если найдёт работу. Если снова увидится с друзьями. Он мог бы дальше развить эту мысль, но его стошнило. Как ни странно, сейчас он жил в довольно комфортных условиях. Отдельная палата и санузел. Спасибо доку Скретчу, хотя, как и его мать, он не понимал к чему это. Они ждали, что он выставит счёт на кругленькую сумму и уже были готовы отказаться, но мужчина уверил мисс Уэй, что это жест искренней заботы о давнем пациенте, которому он всеми силами пытался помочь и не смог. Сморгнув подступившие слёзы, Каркат выпрямился над унитазом и, обернувшись, заметил за окном первый снегопад.        Лучше не становилось. Он задыхался по ночам, мог часами лежать в своей кровати из-за чудовищной усталости. А ещё его мучили кошмары. Один и тот же сон. Яркий свет операционных ламп и смутные силуэты над его беззащитным телом. Просыпаясь в холодном поту, он машинально ощупывал себя в поисках швов. Но ничего не находил. Всего лишь очередной кошмар. Парень пытался успокоиться, но из-за волнения даже не мог ровно держать стакан с водой.       Чувство боли не покидало его. Нестерпимая, чудовищная, она пронзала его всего, каждый орган, каждую клеточку его тела и даже кости. Аппетит совсем пропал, тошнота не отпускала и его рвало даже от простой воды. Однажды проснувшись, он заметил на подушке клок своих волос.       – Началось, – негромко сказал он, вертя его между подушечкам пальцев. В тот же момент его впервые охватила истерика. Захлебываясь слезами, он прятал лицо за ладонями и,рыдая, не мог понять, почему? За что ему всё это? Он не хотел, не хотел всего этого! Почему так вышло? Почему именно с ним? Подобные мысли полностью поглотили его, утягивая его душу в бесконечно темное и тягучее болото отчаяния, не оставив место даже крохотному проблеску веры во что-то хорошее.       При матери он не позволял себе подобного. Он знал, что он лечится за счёт её страховки. Было тяжело, но пока они справлялись своими силами. Он знал, что ей тяжело так же, как и ему. Поэтому он делал всё, чтобы, придя к своему похудевшему и побледневшему сыну, она видела улыбку на его иссохших губах. В моменты некоего просветления, он начинал писать своим друзьям. Однако, вскоре Тиз прекратила отвечать ему. Это был тревожный звонок, но пока Каркатне мог среагировать на это так, как хотел, востримая те проблемы как нечто иное, столь далёкое. Их можно решить только «там, за дверью». Не здесь, не сейчас. Ему не требовалось запрещать Кан или Гамзи навещать его. Его иммунитет настолько ослаб, что вскоре ему запретили любые свидания.       Со временем пришло смирение. Он смог принять это, несмотря на свое отчаянное положение. Каркат даже смирился со своими вариантами смерти. Их было несколько. Тихая, от заражения всего тела или от внутреннего кровотечения. Например, из ушей, носа, даже дёсен. И уже более мучительная. «Ничего не поделаешь», – подумал он, принял очередную порцию лекарств и приготовился к новой капельнице. Возможно, он просто привык.       Спустя полтора месяца началась ремиссия. Показатели его анализов начали подниматься и когда ему стало легче, он снова мог увидеть свою маму. Она не могла сдержать слез облечения и крепко обнимала Карката прямо на его кровати, целовала везде, где только могла дотянуться.       Этот кошмар будто рассеивался. Однако, были проблемы с поиском донора стволовых клеток. Они думали подать объявление в СМИ, но на выручку снова пришёл док. Каркату всё же было тяжело принять то, что им помогает чужой человек. Он всё время ждал какого-то подвоха, но невольно поймал себя на мысли, что рассуждает совсем как его мама после того ужина с Терези. Чёрт, Тиз… Донора нашли и Каркат приступил к новому этапу своего лечения. Он начал верить в то, что его «когда» возвращается к нему.       Однако, был момент, который сильно волновал его. Волосы. Точнее, их отсутствие. Он не мог привыкнуть к себе, и этот дефект глубоким шрамом напоминал ему о том, через что он прошел. Поэтому когда ему разрешали выходить на улицу, он делал это в капюшоне. Он полюбил прогуливаться рядом с больницей, радуясь возможности вновь дышать свежим воздухом, не боясь скорчиться от боли в груди. Потихоньку он размышлял о том, чем займётся, когда ему окончательно полегчает. Однозначно нужны будут обследования. Нельзя допустить, чтобы всё началось сначала.       – Что? – переспросил он, глядя на свою мать.       – Приходила твоя подруга. Красавица с короткими волосами. Передала тебе это и баночку кофе. Это безумно трогательно, не находишь? – парень, не в силах что-либо вымолвить, взял в руки небольшую книжку и растворимый кофе. Баночка действительно была небольшая, но красивая. Это именно та марка, которую он любил. Хотя он помнил, когда он угощал её у себя в гостях, и девушка скривилась от отвращения, в сердцах назвав это «сладким невыносимым пойлом». Она предпочитала зерновой. Повертев в руках книгу, он не смог сдержать слабой улыбки. Роман в стихах русского писателя. Это не просто трогательно, это было намного-намного лучше. Когда он пролистал книжку, на его колени упала небольшая записка. Сбоку был немного смазанный отпечаток небольшой собачей лапки и две строчки.       (Надеюсь Тебе Понравится. Ждём Твоего Возращения.КаРбРо. Я СлОмАлТвОюПрИсТаВкУ. ЭтОПоВоДВеРнУтЬсЯ! :о) ХоНк!)       – Вот идиот, – улыбнулся Каркат, не в силах сдержать смешок. Он уже и забыл, что когда-то давал поиграть этому всратому торчку и благополучно оставил устройство у него. Забавно, что фраза вызвала у него не меньше положительных эмоций, чем если бы это было «ВоЗвРаЩаЙсЯСкОрЕе» или типа того. Услышав треск, парень развернулся к матери и увидел перед собой бумажную салфетку. Вот черт. Стало неловко. Он быстро вытер подступившие слёзы и положил голову на плечо подсевшей на кровать матери, которая тут же обняла его. Женщина так постарела за эти шесть с половиной недель… Он чувствовал ладонью сухость её ладоней, у глаз появились маленькие морщинки, а некогда пышные волосы будто потеряли весь свой объём. Но, несмотря на это, он никогда не видел, чтобы она поддавалась отчаянию, в отличие от него. Она всегда пыталась навестить его, искала лучшие лекарства и могла просидеть с ним до глубокой ночи, когда это позволяли. Он почувствовал себя ничтожно слабым в сравнении с ней.       – Ничего страшного, милый. Возможно, скоро ты обрадуешь друзей своим появлением.       – Возможно. А… Тиз ничего не передала?       Вопрос заставил женщину неловко закусить нижнюю губу.       – Она не приходила.       Он промолчал, прижав к себе подарки от друзей. По мере того, как он начинал чувствовать себя лучше и лучше, он вновь начал налаживать контакты с внешним миром. Он писал друзьям, читал новости. Его вновь и вновь посещали мысли о Терези. Он просто хотел увидеть её хотя бы в холле здания и перекинуться парой слов. Как угодно. Однако, не получал ничего в ответ на сообщения и звонки. Ничего. Он не ожидал, что произойдет именно так. Без лишних объяснений. Видимо осознание, что придется увидеть своего парня в столь беспомощном положении, стало слишком неожиданным для девушки. Чем она занималась, пока он лежал? Училась? Нашла работу? Нашла любовника? Обдумывая эту ситуацию, он начинал злиться, чувствуя себя виноватым в том, что обманул ее ожидания. И при этом, о какой вине могла идти речь? Произошло то, что произошло! Поступил бы он так же на её месте? Однозначно нет. Это задевало его. И всё же, он пробовал связаться с ней снова и снова. Ожидаемо, но… Так паршиво.       Ему удалось связаться с ней через неделю. Узнав, что он хочет встретиться, Терези на удивление бодро согласилась и обещала навестить его. «Просто чудесно», – с раздражением отметил он. Пока он блуждал по больнице, он слышал, как говорили о новых нападениях. Пропадали люди, а личность тех, кого находили, приходилось определять по зубам. От них оставались только кости. Однако, следствие сбивало то, что не все трупы были обглоданы. Чаще всего их находили подвешенными по несколько человек. Нетипично для гуля. Когда он включал новости, Каркат видел вставки, где молодой мужчина в форме CCG повторял, что следует сохранять бдительность, не совершать прогулок в ночное время и не ходить в одиночку. Стандартные указания. В назначенный день Терези не пришла, что окончательно взбесило парня, заставив его полностью разочароваться. Хотя теперь, когда у него появился маленький шанс переосмыслить свою жизнь, ему нужно было поразмышлять над тем, стоило ли это таких переживаний?       – Каркат?       – Еб твою мать, Тиз! – распахнув сонные глаза, Каркат увидел перед собой улыбающееся лицо девушки. Единственным освещением в палате были проникающие лучи полной луны через его окно. – Какого…Ты видела, сколько времени? Как тебя вообще пропустили?       – Секрет. Прости… – она крепко обняла Карката за шею, спрятав лицо у него на шее. – Я правда не могла прийти раньше.       – Могла позвонить… – буркнул он, ещё не решаясь проявить подобную нежность в ответ. Чёрт бы его подрал. Стоило ему увидеть это улыбчивое лицо, как весь этот тугой комок в сердце начал распутываться так же легко, будто и не было всех этих узлов обиды и разочарования.       – Хм, а ты, как я вижу, довольно сильно изменился, – она хотела коснуться его макушки, как раз там, где раньше красовалась взъерошенная копна волос. Он быстро перехватил её руку.       – Не стоит.       – Ты, как обычно, весьма любезен, – ухмыльнувшись, девушка, не меняя своего положения, легко чмокнула его в губы, но, будто передумав, углубила свой поцелуй. Каркат не ответил девушке, сильно смутившись. Он не хотел этого. Отвернувшись, спросил.       – Почему ты не приходила, включила режим «игнора»? Думаю, если бы ты хотела, то нашла бы минутку набросать сообщение.       Терези села рядом с кроватью и её улыбка приобрела более грустный оттенок.       – У меня были проблемы. Серьёзные. Я подумала, что хочу разобраться сама, не втягивая тебя. Тебе ведь и так было тяжело. Я… мне правда жаль, что так получилось.       Вот этого он точно не ожидал. Такое объяснение он даже не рассматривал, хотя это же так очевидно! Он даже попытался скрыть возникшую неловкость, почесывая кончик своего носа.       – Кхм. Ладно. То есть… Я правда рад тебя видеть. Сейчас у тебя всё в порядке?       – Почти. Ты больше не злишься на меня?       – Нет. Думаю… я просто был довольно эгоистичен в своих мыслях. Иди ко мне, – девушка тут же пересела к нему на кровать, и теперь он уже не сдерживался в проявлении своих чувств. Он обнимал, а девушка, не теряя времени, вновь попробовала поцеловать его. На этот раз он не отказывался. Не верилось, что он вновь сможет ощутить на губах её вкус, вдыхать столь приятный аромат её кожи и зарываться пальцами в её шелковистые волосы.       – Я так рада, что мы помирились. Не хотелось, чтобы столь чувственный момент после разлуки был испорчен недопониманием и негативом.       – Хах, у тебя был намечен определённый план?       – Точнее и не скажешь.       Удар в грудь был неожиданным и настолько мощным, что он впечатался в спинку кровати. Охнув от неожиданности и боли в позвоночнике, он зашипел:        – Какого…       Он не сумел договорить. Каркат с закостенелым ужасом наблюдал, как цвет губ и кожи девушки меняется, а глаза будто полностью налились кровью. Но самое невообразимое – на её голове появились острые короткие рога, а из-за спины Терези лениво выползли тонкие отростки, отливающие бирюзой. Не может быть. Это невозможно. Это галлюцинации. Последствия химии. Она не может быть…       – Не-не, не стоит, – один из отростков в мгновении ока обмотал запястье парня. Чёрт, он почти успел дотянутся до кнопки вызова персонала!        Продолжая улыбаться, девушка прощебетала.       – Тише, сладкий. Давай поговорим. Я ведь так соскучилась.       – Кто-ниб...! – стоило ему попытаться позвать на помощь, как хрупкая женская рука железной хваткой впилась в его шею. Он чувствовал, как тонкие пальцы впиваются и сминают его гортань, словно бумагу. Воздуха стало катастрофически не хватать, Каркат начал задыхаться. А девушка, как ни в чем не бывало, продолжала:        – В последнее время было трудно выкроить хотя бы немного свободного времени. То эти парни в серой форме, то чёртов клоун. Ха-ха, кажется, я доставила ему кучу проблем. Мне даже польстило, что никто из них так и не смог до меня добраться. В конце концов, никакая человеческая рутина не утолит мой азарт охоты, даже если жертвой становлюсь я сама. Мне было так ску-у-учно без тебя! – разочарованно простонала девушка.       – Ты… ты! Блять… – прохрипел Каркат, пытаясь хоть как-то освободиться.Тщетно.       – Хм, знаешь, мне кажется ты стал намного легче. На тебе так плохо отразилась болезнь? Или мне кажется? Кстати, как насчёт прогуляться? – отросток, сжимающий руку парня, резко изогнулся и без каких-либо усилий поднял Карката почти под самый потолок. Всё, что происходило дальше, было столь быстрым, что парень не успевал осознавать, что происходит. Он думал, такое бывает только в постановочных фильмах, но никогда – в реальной жизни. Резкий рывок. Его крик. Ощущение невесомости. Удар об окно своей палаты. Боль от осколков, впившихся в кожу. Грохот, удар о землю. Холод от выпавшего снега. Земля наждачной бумагой прошлась по его коже, оставляя ссадины. Бросок был настолько мощным, что он продолжал перекатываться по мерзлой земле, словно брошенный мячик. Остановившись, он хрипло выдохнул, поднимая голову. Он видел, как девушка с грацией кошки выпрыгнула через разбитое окно второго этажа и направлялась к нему. Он попытался встать, но руки отказались слушаться его. Тогда он начал ползти. Куда? К больнице? Нет. Дальше, как можно дальше от неё.       – Кто-нибудь…Хей!       – Можешь не стараться. Никто не услышит твоего крика, – после этих слов Каркат почувствовал удар в затылок и мешком упал на землю. Взяв его за руку, Терези потащила его, как тащат тушу, всё дальше и дальше от больницы.       Открыв глаза, он чувствовал только холод и боль. Лицо… лицо горело из-за застрявших осколков. Не только оно, всё его тело словно пропустили через мясорубку. Стоп, что?       – Очнулся, милый?       Резко распахнув глаза, Каркат обернулся, увидев рядом собой монстра с красными глазами.       – Узнаешь этот парк? Ты привёл меня, на наше первое… – не успев договорить, Терези получила столь сильный удар в лицо, что Каркат буквально чувствовал, как её нос превращается в месиво. Не ожидая подвоха от, казалось бы, слабого, обессилившего парня, Терези вскрикнула, прикрывая своё лицо. Пользуясь возможностью, Каркат побежал. Он бежал так быстро, как только мог. Люди, люди… Где хотя бы один человек!       – Гха! – кровь хлынула у него изо-рта, как только бирюзовый наконечник показался из его живота, заставив упасть на землю лицом вниз. Нет-нет-нет! Он взвыл от боли. Так громко, как мог, надеясь, что хоть кто-то его услышит. Он рыл пальцами землю в надежде уползти, несмотря на рану.       Появившаяся в его поле зрения взъерошенная людоедка с ненавистью смотрела на парня:       – А ну хватит визжать! – удар ногой по лицу порвал его верхнюю губу, заставив запрокинуть голову. – Мы одни. Вот же неблагодарный ублюдок! Я так старалась, чтобы всё было идеально, а ты ударил меня! – в приступе бешенства Терези снова ударила Карката в ребра, заставив парня извиваться от плавкой, нестерпимой боли в груди. Кровь новым потоком хлынула изо рта. Это было слишком. Всё давно было «слишком». Никто не придёт? Никто не услышит его криков о помощи?       – Ты разочаровал меня. Даже напоследок ты умудрился испоганить всё. Как же я зла! – новый отросток проткнул его плечо, затем левую руку и бедро. Ни одна из ран не была смертельной. Он понял, что просто так она не успокоится. Он не сдерживался в криках, не теряя надежду привлечь хоть чьё-то внимание, но его голос эхом проносился меж голых, безмолвных деревьев. Когда девушке надоело, она устало вздохнула и присела перед ним. Каркат же почти ничего не различал из-за темноты перед глазами. Снег обжигал щеку. Он чувствовал, как силы покидают его, а пальцы, беспомощно сжимающие землю, двигались всё медленнее и медленнее.       – Ты ведь умный мальчик, думаю, ты уже понял, что к чему? – дёрнувшись, Каркат ощутил, как отростки с чавкающим звуком покинули его тело, разбрызгивая алую кровь по снегу. Перевернув парня на спину, Терези оседлала его бедра. Она знала, что, потеряв столько крови, сломленный и обессилевший, парень уже никуда не денется. – Мне было очень здорово с тобой. Такая захватывающая игра… Сама долгая из тех, которые я проводила.Я изначально планировала сделать это здесь. Ты ведь думал, что умрешь в больнице? Уверена, что не раз. Принесла сюда, а ты… как обычно. Только о себе и думаешь, – говоря это, девушка нежно коснулась подбородка парня, собрав на пальцах алую кровь и поднеся к губам, она робко коснулась кончиком языка фаланги пальцев. И, замерев на мгновение, принялась в неистовстве вылизывать их дочиста.       – Боже… Как вкусно! Честно, после химии я ожидала, что вкус будет отвратительный. Но ты превзошёл всё мои ожидания. Ты ведь понимаешь, что умер бы в любом случае? Но ты здорово спутал карты своей болезнью. Не думала, что это так затянется, я так проголодалась! Даже те мужчины и женщины не могли утолить мой голод. Ты слишком вкусно пахнешь.       – Больно… Как же больно.       Каркат слушал краем уха. Он понимал, что из-за раны в животе он будет умирать долго и медленно, истекая кровью внутри и снаружи, увлажняя землю под собой, превращая её в месиво.        – Но ты так похудел. Совсем мало мяса. Ну, хоть с волосами возиться не придётся… – Громкий, заливистый смех хлёстко рассёк воздух.       – Сука… Ч-чудовище…       – Оставим споры, кто из нас худшее чудовище. Я-то хотя бы продолжу жить, а ты, только вдохнувший окрыляющий воздух надежды на светлое будущее, закончишь свой путь в каком-то унитазе. Тебя даже на месяц не хватит. Придётся навестить твою сучку-мать, которая явно что-то заподозрила.       – ЧТО? – резко распахнув глаза, парень резко вскинулся почти, скинув с себя девушку. Но после удара она была начеку и вдавила его голову в землю.       – Не смей! Только попробуй, только пальцем тронь её…       – Интересно, она такая же вкусненькая? Да и мяса в ней больше…       – Нет! Нет, Тиз, пожалуйста!       – Оу, я уже не чудовище? Маменькин сынок.       – Блять… Блять! – задергавшись, Каркат пытался хоть как-то сбросить её с себя, однако всё, что ему оставалось, – захлёбываться в чувстве собственной беспомощности. Его мама… за что? За что!? Нет-нет-нет! Этого не может быть. Этого всего просто не может быть. Это ошибка! Это всё сон! Это не может закончится так! Не может! Он не может умереть здесь, сейчас! Он испытывал пламенную, всепоглощающую ненависть к этой твари. К этому монстру, что наблюдал за ним с удовлетворением, любуясь его предсмертной агонией. Но вслед за ненавистью он снова утонул в вязком чувстве отчаяния. То же болото, но на этот раз он понимал, что никто не поможет ему. Никто не поможет маме. Это конец.       – Ты уже совсем холодный, милый. Пора заканчивать. Видишь, какое сегодня красивое небо? Запомни его хорошенько. Подаришь мне поцелуй на прощание? – мягко спросила девушка, ложась на него и пачкаясь в крови своего бывшего бойфренда. – Ох, не стоит так на меня смотреть, – добавила она, лизнув Карката в щёку. – Я просто голодна. И обожаю развлекаться.       – Будь ты проклята… Ненавижу… Сдохни, просто, блять, сдохни! – в беспамятстве молил он, закрыв глаза. Он не хотел этого видеть.       Когда их губы соприкоснулись, он почувствовал последнюю вспышку боли в районе груди. Ладонь девушки прошла сквозь его тело, словно через мягкое масло, к самому сердцу. Всего одно мгновение, и он перестал чувствовать что-либо, смотря на бескрайнее небо с миллиардами звезд, которым было всё равно на то, что происходит здесь, на земле. Как и девушке со скалящейся улыбкой, которую он видел сквозь пелену слез.