Последняя

Новый свет. Ещё мало кем обжитые леса одной из британских колоний. В это время года здесь часто льют дожди, постепенно переходящие в сильные ливни и наоборот. Под вечер так вообще можно было попасть чуть ли не в жуткий шторм. Казалось бы, какой человек в трезвом уме и здравой памяти захочет выйти в такую погоду из дома? Так вот есть такой… Правда, он уже давно пожалел о принятом решении. Мужчина средних лет пробирался по уже порядком размытым дорожкам, крепко придерживая рукой свою треуголку, которую в любой момент мог унести сильный порыв ветра. Он был одет в синий плащ, скрывающий почти всю его спину и скреплённый сверху золотистым аграфом, длинный мундир цвета чуть светлее, поверх которого виднелся белый (вернее, уже серый) воротник, а вокруг него была обвязана алая ленточка. Его намокшие чёрные волосы, посеребрённые на висках и у корней, тоже были связаны в хвостик подобным лоскутком ткани. Хэйтем, уже промочив все сапоги, озирался по сторонам в поисках временного убежища. Он уже тысячу раз проклял ту минуту, когда решил покинуть Бостон и отправился в лес для поиска информации о руинах предтеч. К сожалению, эта вылазка не увенчалась успехом. Ноль информации, плюс промокшая и грязная одежда, испорченное настроение и потерявшаяся в густых лесах лошадь. День у магистра тамплиеров явно не задался. Хорошо, что на его пути встретилась небольшая хижинка, давно брошенная дровосеками или кого-то в этом роде. Там можно переждать ливень. Не медля ни секунды, Хэйтем направился именно туда. — Надеюсь, там никого нет… — подумал магистр, осторожно открывая дверь и заходя внутрь. В первой комнате не было ни единой души. Там располагались лишь стол, пара стульев, два окна и несколько тумб. Хэйтем облегчённо выдохнул, уже собрался снимать хлюпающие от воды сапоги, но заметил, что у двери уже стоит одна пара, тоже вымокшая. Тамплиер нахмурил лоб, посмотрев в сторону арки. Она вела во вторую часть постройки, где, предположительно, находился камин. Замечательное местечко для согрева. Вот только кто там уже теплился — вопрос. Внешне не похоже, чтобы здесь кто-то жил, а значит, в этом месте мог отдыхать как простой мальчишка, заблудившийся в чаще, так и опасный бандит. Хэйтем, понадеявшись на то, что его не услышали из-за раскатов грома, стал тихо-тихо пододвигаться к проходу между комнатами. Оказавшись совсем рядом, он остановился, после чего осторожно высунул голову. Рядом с камином, в котором еле-еле потрескивали брёвна, стояло кресло, на котором ютилась одинокая фигура. Так как кресло стояло к нему спиной, магистр увидел лишь длинные рыжие волосы сидящего. Не остановившись на этом, Хэйтем окинул быстрым взглядом всю комнату, и впоследствии выяснил личность здешнего обитателя. На диване рядом сушилась одежда: шарф, кожаное пальто тёмного цвета, достаточно большое, две зелёные ленты для волос, перчатки и накидка. На полу валялось довольно-таки знакомое для магистра оружие. Поняв, кто сидел в этом стареньком кресле, Кенуэй, уже не ничего не боясь, отошёл от стены. — Рад видеть тебя живой и здоровой. — проронил он, убрав руки за спину. Фигура, ничего до этого не замечавшая, дрогнула и резко обернулась. Зелёные глаза, выглянувшие из-за спинки, тут же стрельнули внезапным испугом и удивлением, а пальцы руки, лежащей на подлокотнике, стиснули мягкую ткань. Рыжие волосы, мокрые от дождя, прилипали к худому овальному лицу, на щеках вырисовывали созвездия бледные веснушки, а круглые и короткие губы отдавали лёгкой синевой. Напряжение стало понемногу спадать, когда девушка увидела знакомые черты лица, что так давно стали чем-то близким и родным. Мягко улыбнувшись, она произнесла первую фразу. — Ты меня напугал… Тоже попал под ливень? — Глупый вопрос. Иначе бы почему я оказался здесь? — холодно отозвался Хэйтем, снимая свою треуголку и подходя ближе к креслу, чтобы задать следующий вопрос. — Давно ты здесь? — Прилично. Пытаюсь согреться. Присаживайся, тут ещё одно место есть. — Премного признателен, Абигейл. — кивнул магистр, снял с себя плащ и промокшую верхнюю одежду, после положил её на диван, рядом с вещами девушки, и сел на обветшавшую мебель. Кинув взгляд в сторону камина, Кенуэй вежливо поинтересовался. — Больше нечем топить? — Нет. Разве что саму хижину разбирать. — магистр глупую шутку не оценил. Лишь молча уставился на слабо трепыхающийся огонь, о чём-то задумавшись. Абигейл, обхватив руками округлые заледенелые плечи, изучающе смотрела на него, затем отвела взгляд в окно. — Ты давно в городе? — наконец-то оборвал тишину Хэйтем спустя минуты томительного молчания. — Две недели. — коротко ответила девушка, не отнимая прикрытых глаз от медленно умирающего пламени. — И за всё это время ты не удосужилась заявить о своём присутствии? — с его стороны послышался упрёк. — Я не обязана перед тобой отчитываться. — сухо сказала Абигейл, предварительно прокашлявшись. — Пока что нет. Но потом, я надеюсь, это изменится. — Этого не случится. — уверенно заявила она, сильнее прижимая холодные колени к не намного тёплой груди. — У тебя не будет выбора. В этих краях больше нет настоящих ассасинов. Осталась только ты. — Мне это не мешает. — Потому что тебя не трогают по моему приказу. Иначе… — Иначе что? — она резко повернулась к нему. В её глазах мужчина успел прочитать ничем не скрытое возмущение. — И меня бы не было? — Возможно. — подтвердил Хэйтем. — Я этого не хочу. Но защищая тебя, я ставлю под сомнения свой авторитет. И ты знаешь, — неожиданно магистр поднялся, встал прямо перед креслом девушки и нагнулся к ней, опёршись костлявыми руками о подлокотники, — я ничего не делаю за зря. — Хочешь сказать, ты веришь в то, что я предам братство и вступлю в орден? — Абигейл скрестила руки на груди, внимательно вглядываясь в глаза Хэйтема. — Разумеется, нет. — отпрянув и наигранно изогнув чёрно-серые брови, ответил грандмастер. — Не предашь, ведь его и так уже нет. — Одно и тоже. — фыркнула она, отвернув голову в сторону одинокого окна. — Тогда зачем медлить? Братство для тебя - это лишь способ отомстить своим врагам, не более того. Тебя ничто там не держит. — Как и орден меня не привлекает. — девушка поднялась с кресла, проскользнув мимо Хэйтема и подойдя к вышеупомянутому окну. — Вот как?… — иронично отозвался Кенуэй, а его брови опустились на прежнее место. — Я думал, в ордене тебя, по крайней мере, привлекаю я. — Ты сказал, что ничего не делаешь зря. Быть может, ты и любовником притворяешься ради этого? — колко сказала Абигейл, сложив руки на груди и не оборачиваясь к своему собеседнику. — Если бы дело было только в этом, я бы тут же убил тебя после первого отказа служить ордену, не давая времени на раздумья. — дощатые полы заскрипели, и юная леди почувствовала, как со спины стало веять приятным теплом. — Как видишь… Я выбрал второй вариант. — Мне интересно знать, долго ли продержится твоё терпение? — Я достаточно терпелив. Но всему есть предел. Поэтому, чем скорее ты станешь одной из нас, — мужчина положил ладони ей на плечи, чуть прижался, наклонил голову к её уху, опаляя его горячим дыханием, — тем быстрее мы с тобой будем вместе, Абигейл. — Звучит замечательно. Можно ли этому верить? — Тебе мало доказательств? — пальцы сжались чуть сильнее. — Я ищу с тобой встречи, несмотря на то, что ты ассасин. Я позволяю тебе спокойно ходить по улицам, хотя мог бы запереть в форте, что избавило бы меня от многих препятствий. Этого недостаточно? — Может и достаточно… — задумчиво обронила Абигейл, рассматривая плавно покачивающиеся ветки снаружи. — Но? — Но я сомневаюсь. — Я дам тебе ещё немного времени на раздумья. — выдохнув через нос, сказал Кенуэй. — Однако мы оба знаем, за кем станет последнее слово. Хэйтем обнял её за талию, осторожно опустил подбородок ей на плечо, вдыхая знакомый женский аромат, но Абигейл дернулась, после чего подалась вперёд, заставив магистра расслабить объятия. Нечестный ход с её стороны, ведь мужчина давно мечтал об этих рыжих, диковинных волосах и ярком блеске жёлто-зелёных глаз. К его сожалению, сейчас девушка казалась недотрогой. Магистр надеялся, что во время своих странствий она не нашла себе кого-нибудь… Получше. — Как знаешь… — проронил он, разводя руки в стороны и отходя от неё. — Хотел согреть. — М-да? Что-то не похоже было. — хмыкнула Абигейл, бросив на него недоверчивый взгляд. — Тебе, после столь долгого отсутствия мужских объятий, всё кажется таким. — тихо рыкнул тамплиер, сильно раздосадованный её отказом. — Нет. Тебя хорошо знаю. — она встала к нему в пол-оборота, а затем на её бледном личике возникла уже довольная улыбка. — Ты любишь, когда тебя слушаются. Надо же иногда принижать твою самооценку, чтобы не расслаблялся. — Чёрт, да как ты… — Хэйтем не успел договорить, так как Абигейл резко сделала шаг вперёд и впилась в его губы тёплым поцелуем. Оказывается, до этого она всего лишь играла и испытывала магистра на прочность. — Как ты любишь хитрить… — уже мягче закончил он, снова кладя руки ей на талию. — Придётся это исправить. — В другой раз, Хэйтем. — Знаю. — магистр подвёл её к дивану, держа за талию одной рукой, а свободной сгребая все мокрые вещи в кучу, и положил на него Абигейл. — Сегодня у нас с тобой совершенно другие дела. Тамплиер нагнулся к шее девушки, стал покрывать терпкими поцелуями, вместе с тем медленно поглаживая бёдра. Абигейл издала слабое мычание и опустила руки на плечи Хэйтема, но тот рыкнул, взял её за запястья и убрал ладони за голову, продолжая крепко держать у одного из подлокотников дивана. — Хэйтем… — выдохнула девушка, но не успела толком ничего сказать. — Нет. — перебил магистр, гордо выпрямляя спину и всматриваясь в чарующие своей неземной магией глаза. — Больше я не позволю тебе сбить мою самооценку. Абигейл дернула руками, на что Хэйтем лишь сильнее прижал их к мягкой поверхности. Он стал расстёгивать пуговицы на её сорочке, а в это же время его тонкие губы продолжали оставлять красные следы от укусов сначала на её шее, потом на сильно выпирающей ключице. Девушка томно задышала, что действовало на грандмастера как опьяняющий напиток и быстрее раскалывало его самообладание. Месяцы без прекрасной возлюбленной прошли для него очень долго, особенно без жара её нежного тела. Конечно, он мог бы без всяких проблем взять на ночь подходящую по необходимым параметрам куртизанку, ведь средства это позволяли. Но это противоречило принципам чопорного британца. К тому же, он привык к этому сладко стонущему голосу, к этим бесхитростным объятьям, горячим и пухлым губам… Разве можно её променять на кого-то другого? Абигейл ахнула, когда тамплиер мазнул шершавым языком ниже. После этого он неторопливо отстранился, притянул девушку, усадил перед собой и обнял за спину. Она, не сдерживаясь, жадно целовала его в губы, схватившись за длинный хвост, и, воспользовавшись моментом, тоже стала расстёгивать его одежду руками благородной формы. Хэйтем нежно отвечал, позволяя ей касаться своей кожи и вместе с тем снимая с неё нательное бельё, которое частенько было у неё неприлично укорочено. Магистр стянул с неё ненужную ткань, а затем вновь повалил на старенький диван. Абигейл тут же убрала руки за голову. — Правильно делаешь. — одобряюще сказал Кенуэй, после чего наклонился к оголившимся грудям. Он мял их руками, довольствуясь прикосновениями к возбуждённой плоти, затем мокрые от частых облизываний губы сомкнулись вокруг одной розоватой вершинки, вызволив из извивающегося тела протяжное мурлыканье. Абигейл выгибалась под ним, не в силах совладать со своими желаниями и возбуждением, которые каждую следующую минуту всё сильнее разжигали бушующий в глубине души огонь. Слишком много времени прошло без его умелых и всё изучающих рук, и они не оставляли без внимания ни единый кусочек нежной и на удивление гладкой кожи. Девушка скучала по нему все эти долгие месяцы и сейчас, когда после столь долгого расставания случай свёл их вновь, эти предварительные ласки казались ей мучительно долгими. Желая также поиграть с магистром, она упёрлась коленом в его промежность, несильно надавив на чувствительное место и надеясь выбить из Хэйтема хотя бы тихий стон. Мужчина сдержался и косо взглянул на девушку исподлобья. Ничего не говоря, он стал расстёгивать пуговицы на её облегающих штанах. Девушка свои ласки всё не прекращала, став медленно водить ногой взад и вперёд, иногда едва касаясь бугорка, толкащегося в тесные кюлоты, а порой упираясь в него до приятной боли. К сожалению, ей пришлось убрать ногу, так и не услышав со стороны любовника хотя бы сопения, когда Кенуэй стал стягивать с неё нижнюю часть одежды. Вскоре её штаны оказались на полу вместе с нательным бельём. — Ну Хэйтем!… — воскликнула она, когда он остановил её руки на полпути, не дав прикоснуться к своей одежде. — Я ещё не закончил. — с привычной строгостью в голосе сказал магистр, опуская ладонь на лобок возлюбленной, отчего та чуть слышно пискнула. — Ты невыносим… — буркнула Абигейл, зажмурив глаза и отвернув голову в сторону. Она не хотела выдавать своего смущения, пока Хэйтем нежно ласкал её, но румянец на бледных щеках говорил об обратном. — Повернись ко мне. Я хочу видеть твоё лицо. — грандмастер поднял рыжую голову двумя пальцами, но глаза девушки по-прежнему были закрыты. Хэйтем фыркнул: упрямая же девчонка ему досталась. Но он знал, как заставить её подчиниться. Не убирая руки, тамплиер навис над девушкой, плавно опустился и укусил за мочку уха, вызвав громкий вскрик. Его нехитрый замысел сработал, и упрямица рефлекторно раскрыла глаза, зрачки которых чуть ли не затмевали своими размерами радужку. Кенуэй победоносно улыбнулся, мазнул языком по месту укуса, слегка утихомирив ноющую боль любовницы, и снова выпрямился. — Так-то лучше. И не смей больше отворачиваться от меня. — Не отворачиваться?… — тяжело выдохнула она, встретившись с ним взглядом. — Почему? — Потому что я так хочу. — строго отчеканил грандмастер, и девушке даже показалось, что он издал злобное рычание. Абигейл промолчала. Иногда высокомерие Хэйтема просто выбешивало, и хотелось высказать ему в лицо всё своё недовольство, но до последнего никогда не доходило. Они слишком редко виделись, чтобы тратить время на бессмысленные ссоры и разговоры. Лучше тратить эти часы на что-нибудь приятнее. Собственно, именно этим они сейчас и занимались. Хэйтем снял с неё женские панталоны и прильнул губами к чувствительному клитору. Британка громко простонала и выгнулась навстречу, но сразу же после взяла себя в руки: закусила губу и сжала ладонями ткань дивана, стараясь не выказывать своей похоти. Ей удавалось сдерживать лишь малую часть стонов, ведь самые громкие всё равно разрезали жаркий воздух, которым каждую минуту было тяжелее дышать. Тамплиер упивался ими, и тому свидетельствовала лёгкая улыбка, периодически проскальзывающая на его худом лице. Ему нравилось наблюдать, как юная девушка извивается под ним, хотя получить гораздо большего. Не только он изголодался по теплу чужого тела. Вскоре магистр поднял голову, чуть отодвинулся от партнёрши, оглядывая её с ног до головы. Упругая грудь девушки часто вздымалась и опускалась, тело сотрясалось в судорогах, глаза бегали из стороны в сторону, выдавая нетерпение Абигейл с головой, рыжие волосы разметались по шершавей ткани, а от всего этого вида возбуждение накрывало тамплиера сильными волнами блаженства. Хэйтем расплылся в развязной ухмылке, после чего подтянул британку к себе за торс, упёрся в неё уже затвердевшей плотью, которая несколько секунд назад была вызволена из плена тугих одежд. — Хэйтем, пожалуйста… — из неё вырвалась дрожащая мольба. — Я не могу больше… — Ты уверена, что хочешь этого именно сейчас? Без подготовки? — медлил он, спокойно посмотрев на лицо рыжей. — Уверена. Только не мучай меня больше. — Раз ты настаиваешь… — Магистр без всякого предупреждения вошёл внутрь хрупкого тела резко и грубо, а через секунду услышал болезненный крик. Девушка уже давно не была девственницей, но долгое отсутствие мужских ласк сыграло свою роль. — А я ведь спрашивал. — самодовольно выдал Хэйтем, нагнувшись к её лицу. — Зато теперь я уверен, что ты мне не изменяла. Магистр начал плавно двигаться внутри горячего тела, покрывая кожу девушки нежными поцелуями. С каждым толчком её крики становились всё громче и неуправляемее, и они разжигали в душе тамплиера приятный дурман, затмевающий сознание сладостью и терпкостью. В обычной жизни Абигейл была дерзкой, непослушной, упёртой и всегда считала себя правой. Свирепая львица, пылающая огнём и искрами, под нужным давлением превращалась в послушного, боязливого котёнка, нуждающегося в чьей-то защите. К сожалению для магистра, не всегда эта перемена происходила по его желанию. Хэйтем прекрасно видел её беспомощность и слабость, стоит лишь надавить на больные места и показать этой наглой выскочке, кто был настоящим хозяином. Поведение рыжеголовой могло стать причиной раздражения, возможно злости или гнева, и, казалось бы, зачем гордому тамплиеру тратить на эту диковинку своё время, а иногда и драгоценные нервы? Не разумнее ли будет найти кого-нибудь попроще? Но его мучило неугомонное любопытство, восхищал её сложный характер и манило душераздирающее прошлое,о котором он знал так мало. Мужчина чувствовал в ней невообразимую силу, одновременно манящую своей дерзостью и сводящую с ума безмятежностью... И он должен бросить это чудо после стольких трудов? Абигейл обхватила дрожащими руками плечи Хэйтема, сильно сжимая их и постанывая на ухо мужчине. От такой близости магистр еле сдерживал свои мычания, прикусывая нижнюю губу или заглушая стоны рваными поцелуями. Темп всё ускорялся, заставляя девушку сильно прогибаться и двигаться в такт тамплиеру. Её глаза пылали греховным пламенем, что сжигало все другие чувства, оставляя только страсть и ничем не прикрытую похоть. Инстинкты возобладали над разумом и сердце жаждало лишь одного: поскорее ощутить то, что уже давно забылось. Оба они были готовы достигнуть пика. Оставалось лишь добавить последний ингредиент, чтобы этот котёл чувств и эмоций вскипел и опрокинулся на страстных любовников. Хэйтем, делая сильные последние толчки, резко обхватил лицо Абигейл ладонями, вцепившись в круглые губы долгим, глубоким и грязным поцелуем. Вот она, последняя капля, выходящая за край. Они сорвались в истошном крике, достигнув общего предела. Девушка склонила голову набок, переводя дыхание после столь прекрасного воссоединения. Тамплиер вышел из разгорячённого тела до того момента, как горячее семя успело излиться. Также восстанавливая слишком быстрое сердцебиение, он запустил руку в её взъерошенные, мокрые волосы и недолго помассировал кожу головы. После Кенуэй чуть сжал рыжие пряди в кулаке, заставив девушку повернуть голову. Последовал горячий, властный поцелуй магистра, доказывающий его превосходство над хрупкой ассасинкой. Она подняла вымученный взгляд, разглядела его довольную улыбку, а затем… Усталость потянула её за собой в лёгкую дремоту.

***

— Ты решилась? — донёсся глухой шёпот над ухом девушки, и она распахнула свои веки. Хэйтем лежал рядом с ней, одной рукой подпирая голову, а другой обнимая свою спутницу за живот. Они ютились под его быстро высохшим плащом, который прикрывал лишь самые сокровенные части тела. За окном по-прежнему шёл дождь, но не такой сильный, как до этого. Он был убаюкивающим, тихим, а под стук его капель так и хотелось снова закрыть глаза, и… Командный голос Кенуэя не дал ей забыться в мире снов. — Абигейл, ответь на мой вопрос. — всё никак не унимался тамплиер. — Насчёт чего решилась? — вяло переспросила она, не поворачивая голову. — Насчёт вступления в орден. — Ты сказал, что дашь мне время…— протестующе напомнила Абигейл. — И я его дал. Ответ? — Чёрт, Хэйтем, это не может подождать до утра? — раздражение донеслось до тонкого слуха Кенуэя. — Я не намерен больше ждать. Да или нет? — Хэйтем… — попыталась образумить его девушка, что получалось у неё не важно: он её не слушал. — Повторять не буду. — нахмурился магистр, повернув рыжую голову к себе и уставившись твёрдым взором. — Ох… Если я скажу нет? — У меня не останется другого выбора, кроме как объявить тебя в розыск. — не скрывая своих намерений, серьёзно ответил грандмастер. — Либо ты будешь под моим присмотром, либо — под моим контролем. — Хорошо… — тяжело вздохнула девушка после недолгих раздумий, снова касаясь щекой ткани дивана. — Я согласна стать одной из вас… — Правильное решение. — уже мягче и добрее шепнул Хэйтем, целуя Абигейл в плечо и сильнее прижимая к себе ненаглядное сокровище. — Спокойной ночи, мисс Вейр. — Доброй ночи… Магистр Кенуэй…