Мой парень - дракон

      Больше всего в учебе Кацуки любил то самое чувство свободы, когда она заканчивается. Конечно, учебные будни в геройской академии Юэй разительно отличались от тех же будней в обычной школе, и юноша очень любил все эти тренировки, где можно проявить себя, но сидеть за партой, что в Юэй, что в простой школе, для него одинаково скучно. Кацуки всегда отличался от других мальчишек-сорванцов хотя бы тем, что в отличие от многих подобных ему юноша был образованным. В народе бытует стереотип, что все хулиганы – полные идиоты и двоечники, не имеющие даже тени на светлое будущее, но Бакугоу был ярким исключением из правила. Он предпочитал везде поспевать: и в своих мальчишеских шалостях, и в учебе, и в геройском ремесле, а теперь еще и в устройстве своей личной жизни. Ему просто все это очень легко давалось, и он сам не понимал, почему так происходит. Кацуки было незнакомо чувство безысходности перед предметом, который ты не понимаешь, ведь он понимал абсолютно все. Юноша был научен и в точных науках, и в истории, и в иностранных языках. Он не считал, что обладает какой-то феноменальной памятью, но все школьные предметы подчинялись ему, словно они испытывали перед ним страх. Бакугоу относился к своим талантам, как к чему-то само собой разумеющемуся, будто в этом нет ничего особенного. Домашнее задание у него не отнимало много времени, поэтому сэкономленные часы он тратил на то, что для него важно. Чаще всего Кацуки занимался тем, что тренировался в управлении своей причудой, особенно в форме дракона. Хотя он управлял этим нестабильным состоянием уже намного лучше, но парень был все еще собой недоволен. Ему не нравилось то, что он живет на таблетках, и Бакугоу хотел это изменить. Он верил, что драконью причуду можно научиться контролировать, и однажды обезболивающие он закинет в дальний угол, забыв даже, как они выглядят. Но пока эти таблетки были вынужденной мерой, чтобы не усложнять жизнь ни себе, ни другим. Кацуки пытался найти нужный рычаг, который отвечает за контроль его способности, но из-за редкости подобной причуды юноша знал про нее слишком мало, поэтому ему приходилось до всего додумываться самому. Бакугоу до сих пор не понимал, почему эта способность проявилась так поздно, будучи в подростковом возрасте, но на это наверняка были свои причины. Он знал, что какой-то прадед по отцовской линии обладал драконьей причудой, если верить словам Масару, но отец и сам толком не обладал информацией по этому поводу. У него и у его отца не было никогда такой странной способности, и он не ожидал, что она вдруг проявится у его сына. Конечно, эта дарованная природой мощь была удивительной, и этим можно было бы гордиться, но Кацуки не мог позволить себе этого, потому что его драконья причуда не стала пока принадлежать истинно ему, и именно поэтому он продолжал усердно тренироваться, желая достичь гармонии с самим собой и своей силой.       Бакугоу очень не любил, когда что-то нарушает его планы в отношении тренировок, особенно когда их нарушала его же мать со своими нудными поручениями. Вернувшись домой из академии, он мечтал о том, чтобы отправиться в зал и размять мышцы, но властная блондинка, всучив юноше список покупок едва тот ступил на порог дома, заверила его в том, что прогулка до магазина тоже является хорошей тренировкой, хотя Кацуки был категорически с этим не согласен. Но таков удел единственного ребенка в семье работающих родителей. Поскольку Мицуки Бакугоу частенько была занята на своей работе, у нее оставалось не так много времени на домашние хлопоты, и здесь в роли «маминой помощницы» выступал Кацуки. Разумеется, юноше эта роль была не по душе, но спорить с его матерью было также разумно, как совать голову в пасть ко льву. Женщина не дала ему даже слово вставить, поэтому юноша, раздраженно фыркая себе под нос, смял список покупок и засунул его в карман. Пиная камни, что попадались ему на дороге, Бакугоу медленно брел по тротуару в сторону магазина, как вдруг, подняв глаза, он заметил впереди себя предмет его вечного раздражения, который едва не ползал по тротуару, собирая какие-то небольшие предметы. Конечно, Кацуки и раньше видел Мидорию Изуку прибитым к земле, но когда он приблизился и заметил, что тот собирает рассыпанные по тротуару болты и гайки, юноша только и смог, что выдавить из себя презрительный смешок, который и заставил Изуку оторваться от столь занимательного занятия. Тот резко вскочил на ноги при виде Бакугоу и залился краской со стыда, так как он понимал, что выглядит сейчас крайне глупо.       - Каччан?! – Мидория нервно замотал головой и спрятал тут же руку за спину, в которой держал несколько болтов. – Н-не ожидал тебя здесь увидеть!       - Нахрена тебе все это? – не сдерживая насмешку, Кацуки с легким недоумением оглядел металл, разбросанный под ногами. Один из болтиков он слегка задел носком своего кроссовка. – Если ты решил собрать ракету и свалить на луну, то я мешать тебе не буду.       - Н-нет! Я просто шел к Н-Нэо, а тут споткнулся и! . .       - Постой, - при упоминании Мидории Нэо у Кацуки в глазах вспыхнул интерес. – К Нэо? Она тоже на луну собралась?       - Нет, причем здесь луна?! – юноша замотал головой и вновь опустился на корточки, продолжив собирать то, что недавно по неосторожности рассыпал. – Ее мама попросила меня, чтобы я пришел и помог разобраться ей со шкафом. Кое-что прикрутить надо, а у них даже инструментов нет. Вот я из дома свое взял.       - Знаешь, такими темпами ты до шкафа будешь добираться лет десять, - смотря на него сверху вниз и откровенно высмеивая его мужские качества, у Бакугоу неожиданно в голове созрела одна мысль. – Короче, давай все это дерьмо мне и я сам займусь этим шкафом. Пока ты до них дойдешь, я за это же время шкаф могу десять раз разобрать и собрать заново.       - Ч-чего? – на парня уставилась пара удивленных зеленых глаз. – Ты хочешь пойти к Нэо? Домой?       - Нет, черт возьми, - Бакугоу раздраженно фыркнул, скрестив руки на груди. – Попрошу, чтобы мне скинули шкаф с окна.       - Н-нет, не подумай! Мне то без разницы: ты или я! Просто. . . – судорожно собрав все свои болтики, Изуку растерянно отвел взгляд в сторону, - как этому отнесется тетя Анко? Или тем более Нэо. . . У вас же, вроде бы, не самые дружелюбные отношения.       - Какие у нас с ней отношения – не твоего ума дело, - Бакугоу медленно приблизился к парню, смотря на того с нескрываемым раздражением. – Гони всю эту херню и адрес. Не ссы, я все верну. Я бы взял свое, но мне домой возвращаться сейчас неудобно. Кацуки не оставил Изуку никакого выбора, поэтому тот послушно выполнил его приказ, и через какое-то время на руках Бакугоу был заветный адрес, который он так давно хотел получить. Мидория только мог гадать, чем все это кончится, особенно если Нэо застанет Кацуки Бакугоу у себя дома, но что он знал точно, так это то, что его своенравный товарищ никогда не вызовется делать такие глупости, тем более для людей, которые для него ничего не значат. Мидория все еще не знал, что происходит между Кацуки и Нэо, но его заинтересованный взгляд вызвал в нем смутные чувства. Ему действительно начало казаться, что между этими двумя что-то происходит, и, похоже, что-то очень хорошее.       Родители всегда являются авторитетом для своих детей, и Кацуки решил воспользоваться этим. Наверняка Нэо очень любит свою мать, и ее мнение является для девушки не последним. Юноша решил, что если он установит доверительные отношения с Мидорией Анко, то это может положительно сказаться на формировании отношений между ним и Нэо. Если он сумеет очаровать ее мать, то это станет для него огромным плюсом. Рекомендация со стороны самого близкого для Нэо человека все равно не останется без рассмотрения, на что Кацуки очень надеялся. Он решил, что если девушке нужны доказательства его серьезных намерений, то знакомство с ее мамой будет самым удачным шагом. Бакугоу планировал показать себя Мидории-старшей с самой лучшей своей стороны, чтобы женщина признала в нем настоящего мужчину, который достоин быть рядом с ее дочкой. Кацуки совершенно не волновался по этому поводу, но ему стоило очень усердно контролировать себя. Парню придется следить за своей речью, да и за поведением в целом.       Когда Кацуки оказался на пороге квартиры Нэо, он совершенно не растерялся при виде ее матери, и держался очень достойно и максимально спокойно. Его не задело даже удивленное лицо женщины, которое явно давало понять, что она ждала совсем не этого человека сегодня.       - Добрый день, - Анко, вскинув бровь, с недоумением уставилась на светловолосого мальчика с высоты своих пять и семь футов. Кацуки был весьма удивлен, увидев мать Нэо. Хотя они были удивительно схожи, особенно своими медными волосами и молочной кожей, украшенной мелкими веснушками, но ростом девушка явно пошла не в маму. Ее «метр с кепкой» даже рядом не стоял с длинноногой рыжей красавицей, какой являлась Мидория Анко. Но теперь юноша хотя бы понимал, в кого у Нэо такая «солнечная» внешность, потому что в семье Изуку все темненькие и неказистые, и отец Нэо наверняка был таким же. Кацуки был даже рад, что девушка пошла в свою маму, а не в отца, иначе она была бы слишком похожа на ненавистного им Мидорию Изуку. Встречаться с женской версией своего соперника было бы не особо приятно, да и навряд ли Нэо получилась бы такой симпатичной, если бы не миловидное личико ее мамы, которое сейчас скривилось в полном недоумении. – Извини, а тебе кого, мальчик?       - Здравствуйте. Я друг Нэо, - Кацуки вел себя вежливо, но немного отстраненно. Он про себя надеялся, что женщина его не прогонит, иначе все его планы потерпят фиаско. Но парень старался не поддаваться сомнениям и держаться как можно уверенней. – Кацуки Бакугоу. Может, она вам что-нибудь про меня говорила. Когда юноша представился, недоумение на лице женщины сменилось приятным удивлением, а когда ее тоненькие губы растянулись в странной ухмылке, Кацуки стало даже немного не по себе. Ему было интересно, что же Нэо говорила своей маме о нем.       - Да-да, наслышана, - усмехнулась Анко, с нескрываемым любопытством оглядев симпатичного блондина с головы до ног. – Извини, но если ты к Нэо, то она еще не вернулась из колледжа. Сейчас она, наверное, только села в поезд.       - Нет, я не к ней, - усмехнулся Кацуки, - я к вам. Меня ваш племянник попросил помочь вам со шкафом, потому что сам он. . . немного занят сейчас.       - О, Изуку тебя попросил? – Анко заметно удивилась, но она не слишком поверила словам юноши, так как со слов своей дочери она знала, что Изуку и Кацуки не особо ладят. Но заметив в его руке синий чемоданчик с инструментами, она только пожала плечами и позволила Бакугоу пройти внутрь. – Что ж, мне не особо важно кто поможет, лишь бы помогли. Но я рада, что ты вызвался нам помочь. Думаю, Нэо будет тоже этому очень рада. Эта загадочная нотка в ее голосе смутила Кацуки, но он постарался сохранить невозмутимое выражение лица. Чуть позже это стало даваться с большим трудом, так как атмосфера, в которую он вдруг попал, вызвала у него не самые приятные чувства. В далеком детстве семья Нэо слыла, как довольно состоятельная, а ее отец имел преуспевающий бизнес. Кацуки никогда не был у нее дома, но по слухам он был осведомлен, что девочка жила в большом и довольно богато обустроенном доме, и ее родители являлись обладателями двух новых и дорогостоящих для тех времен автомобилей. Не только лишний вес являлся причиной задирать малышку Нэо, но также социальный статус ее родителей, который вызывал зависть у других детей. Желая хоть как-то отравить сладкую жизнь Нэо, мальчики и девочки принялись активно высмеивать ее за полноту и непривлекательную внешность, а так же за ее рыжий цвет волос и веснушки, которые в Японии сами по себе встречались не так уж часто. Кацуки и сам был одним из тех злых детей, но он дразнил ее вовсе не из зависти, а из презрения к ее неказистой внешности. Он не любил толстых людей и не позволял себе выглядеть так же, поэтому он не стеснялся указывать на недостатки окружающих. Кацуки не завидовал ее тогда еще состоятельным родителям по одной простой причине, что он и сам жил довольно безбедно. Масару Бакугоу всегда зарабатывал очень даже неплохо, поэтому Кацуки никогда ни в чем не нуждался. У мальчика всегда были самые лучшие вещи, новые игрушки и его холодильник всегда ломился от вкусной еды, что продолжается и по сей день. С каждым годом условия для жизни семьи Бакугоу становились только лучше, что Кацуки не мог сказать про семью Нэо. Он даже не подозревал о том, что дела у девушки и ее матери могут быть настолько плачевными, потому что эта маленькая серая квартирка, в которой юноша оказался, так и кричала о том, что здесь все очень плохо. И как Мидория Анко не старалась обеспечить себе и своей дочери более-менее комфортную жизнь, но эта двухкомнатная квартира, расположенная не в самом благополучном районе города, не имела ничего общего с той жизнью, которая была у их семьи лет десять назад. Вместе с главой семьи исчезли и состояние, и высокий социальный статус, да и просто человеческие условия жизни.       Кацуки был смущен и растерян тем, что он увидел. Юноша просто не знал, как все это воспринимать, ведь Нэо даже виду не подавала, что она нуждается в чем-то. Девушка так самоотверженно занималась благотворительностью, словно ей самой совсем не требовалась помощь, но глядя на старую потрепанную мебель и пустые пошарканные стены, Бакугоу понял, что Нэо слишком хорошо понимает неблагополучные семьи, которым она так любит помогать. Ему было интересно, как такая цветущая семья оказалась на социальном дне, но здесь причина явно крылась в заболевании отца Нэо. Кацуки изо всех сил старался удержать каменную физиономию, словно его ничего здесь не удивило, но на самом деле внутри него все перевернулось. Оказалось, что о Нэо он знает ровным счетом ничего, ведь он даже не подозревал о том, что ей живется настолько трудно сейчас. Смерть мужа и отца и плачевное финансовое положение явно подкосили эту семью из двух человек. Поскольку они вернулись в Японию только несколько месяцев назад, Кацуки сделал вывод по ужасному состоянию мебели, что они сняли эту квартиру уже меблированную, которая точно не видела ремонта с момента застройки этой пятиэтажки. Похоже, на что-то получше у них просто не хватило средств, ведь других причин поселиться в таком месте Кацуки не видел.       Когда Анко показала ему наполовину разобранный шкаф, который стоял у стены в гостиной, юноша отметил большое различие между этим шкафом и всей остальной мебелью. Этот шкаф хотя бы был новым, но по всем признакам не особо дорогим. Он даже сумел вспомнить, где уже видел подобную мебель. Когда-то он с отцом ходил в гипермаркет, где они подбирали дешевый раскладной деревянный стол, который им нужен был для семейного пикника за городом, и именно там он видел подобные шкафчики. На подобную мебель его семья обратила бы внимание, только если бы они подбирали что-то для своего гаража, но никак не для дома. Бакугоу просто ненавидел это скоблящееся чувство изнутри, когда он начинал испытывать к кому-то жалость, но сейчас он просто не мог заставить себя не жалеть эту женщину и ее дочь. Они остались не просто без близкого человека, но и без крепкого мужского плеча. Теперь юноша понял, почему Нэо так любит играть роль сильной и независимой. В подобных обстоятельствах по-другому и выжить-то нельзя.       «Это просто какой-то трындец. Вот почему Нэо отказывалась давать мне свой адрес. Похоже, она стыдится условий, в которых ей приходится жить, - сделал вывод Кацуки, бросая растерянный взгляд в который раз на немного прогнившие половицы. – Я бы тоже стыдился. Но они просто две женщины, находящиеся еще и в трауре. И как я могу теперь оставить их без помощи?». С этими мыслями Кацуки взялся за шкаф, не став ничего комментировать. Смотря на весь тот кошмар, что его сейчас окружал, он хотел как можно скорее закончить со сборкой этого шкафа, чтобы привести здесь в порядок еще что-нибудь. Благо, отец научил его, как следует вести мужскую часть хозяйства в доме, и Кацуки было совсем нетрудно вбить не только гвоздь в стену, но и сделать при необходимости небольшой ремонт. Сейчас эти навыки были как нельзя кстати, потому что в этой квартире явно нужны были мужские руки.       Пока гость, напряженно поджимая губы, возился с разобранным шкафом, Мидория Анко периодически выглядывала из кухни и с интересом наблюдала за юношей. С того момента, как Кацуки начал свою работу, он не проронил даже слова. Кажется, он ушел куда-то глубоко в себя, чему свидетельствовал его серьезный и задумчивый взгляд. Анко понимала, о чем примерно мог сейчас думать этот мальчик, потому что, судя по его одежде и дорогостоящему гаджету, что он иногда доставал из кармана, Кацуки не привык обитать в таких условиях. Но ей очень понравилось то, что он не побрезговал не просто остаться здесь, но и сделать то, зачем он сюда и пришел. Анко прекрасно понимала его чувства, потому что она сама до сих пор не могла привыкнуть к жизни, где любая закатившаяся под диван монетка представляла собой большую ценность для дальнейшего существования их маленькой семьи. Смерть любимого супруга и эти неблагоприятные условия угнетали женщину, но она стремилась выбраться отсюда как можно скорей. Анко не планировала жить в этой халупе больше года, поэтому она вкладывала все свои силы на то, чтобы накопить как можно больше денег и снять квартиру с нормальными условиями, которых хотя бы стыдиться не придется. Из гостей в эту квартиру приходила только семья со стороны брата ее умершего мужа, а так же сантехник, когда у них прорвало трубу в ванной, поэтому Анко чувствовала себя крайне неудобно, когда этот мальчик оказался у них дома. Конечно, женщина могла бы принять предложение со стороны Мидории Хисаши, который хотел поселить их с Нэо у себя в доме, но она не хотела быть обузой для его семьи, хотя Изуку и Нэо были бы очень рады жить вместе. Хисаши и без того слишком много средств вложил в безуспешное лечение своего старшего брата и в содержание его семьи, что Анко было просто неудобно садиться этому доброму человеку на шею. Она не считала себя старой и немощной, поэтому решила, что не сломается, если возьмет свою жизнь и жизнь своей единственной дочери только в свои руки, хотя Хисаши все еще помогал им финансово, но лишь по своей инициативе. Мужчина любил свою племянницу и хорошо относился к супруге покойного брата, поэтому просто не мог оставить их без помощи. Анко была безмерно благодарна Хисаши, но от этого чувство стыда меньше не становилось. Ее дочь чувствовала то же самое, именно поэтому Анко была уверена, что она не давала свой адрес Бакугоу Кацуки, а значит мальчик пришел сюда по своему желанию и его никто об этом не просил. Женщина все еще была не совсем в курсе событий, но из этого поступка она сделала вывод, что между Кацуки и Нэо что-то происходит. А что именно – это она хотела узнать у своей дочери лично.       - Не хочешь чаю, Кацуки? – спустя полчаса решила отвлечь юношу Анко, выглядывая из кухни. – О, я вижу, ты почти закончил.       - Еще дверцу прикручу и все. Дайте мне минут пять-десять, - его хмурый лик показался Мидории таким очаровательным, что она, кажется, начала понимать, что так привлекло в нем Нэо.       «Очаровательный мальчик. Мне нравятся мужчины, которые предпочитают действия словам. У нас с Нэо, кажется, схожий вкус», - улыбнувшись своим мыслям, женщина скрылась на кухне.       Кацуки, на удивление Анко, довольно быстро и ловко справился со шкафом, хотя со стороны казалось, что там работы на час точно. Но юноша даже не вспотел, поэтому согласился выпить чай с хозяйкой, в надежде дождаться возвращения домой Нэо. Кацуки молчал за столом, так как просто не знал, о чем говорить с ее мамой. Его взгляд то и дело перескакивал с исцарапанной поверхности старого стола, на красивые серебряные чайные ложечки, которые никак не вписывались своими утонченными и изящными формами в эту обстановку. Анко заметила в глазах юноши вопрос, поэтому решила разъяснить ситуацию.       - Это фамильное серебро. Досталось мне от мамы, а ей от бабушки. До него руки так и не дошли, - слабо улыбнулась женщина, разглядывая одну из чанных ложечек. – Не пригодились.       - Я знаю, что вы жили раньше. . . немного иначе, - Кацуки постарался выражаться как можно мягче, чтобы не обидеть женщину, но та лишь махнула рукой, давая ему понять, что она готова принять любую правду. – Ваше нынешнее положение как-то связано с. . .       - Со смертью моего мужа? – перебила его Анко, после чего, тяжело вздохнув, кивнула. – Естественно. Если бы не этот проклятый рак, мы бы даже не уехали никуда. Такео очень любил этот город, да и вся жизнь нашей семьи была зациклена именно здесь. От той жизни у меня остались красные «лодочки», подаренные мужем на годовщину, его фамилия и эти ложки, - горько усмехнулась женщина, опустив взгляд на содержимое своей кружки. – Ну, и разумеется моя любимая дочурка.       - Нэо мне ничего толком не рассказала о том, что с ней происходило все эти годы. Мы, так сказать, общались в детстве, но потом она резко куда-то пропала. . . и только сейчас я узнал куда именно и почему.       - Болезнь отца сделала ее замкнутой и слишком серьезной. Раньше Нэо была милым, улыбчивым ребенком, который радовался каждому дню, солнышку и цветочкам, но теперь я перестала узнавать своего ребенка. Я не вижу в ней мою Нэо, я вижу в ней себя, и мне это не особо нравится.       - А я считаю, что ей повезло быть похожей на вас, - эти слова удивили женщину и она, оторвав взгляд от своей кружки, с легким чувством смущения уставилась на Кацуки. – Нэо - удивительная девчонка. Конечно, она иногда увлекается ролью всезнающей и всесильной, что меня, бывает, напрягает, но именно это мне в ней и нравится, - взгляд парня был все еще серьезным, но на его лице появилась тень улыбки. – Вы с ней точно не пропадете.       - Да, я это знаю, - растерянный взгляд женщины упал на старенькую газовую плиту, на которой сейчас грелась большая кастрюля. – Иногда мне кажется, что это она моя мама, а не я ее. Умение адаптироваться к любым условиям у нее от Такео, я никогда не была настолько выносливой. Мне тяжело дался переезд в Гонконг, а жизнь в этой квартире для меня подобна котлу в аду. Я стараюсь здесь находиться только по мере необходимости, а основную часть времени я на работе, - Анко покачала головой, издав тяжелый вздох. – Я совсем не вижу, как растет и взрослеет моя дочь. Так и не замечу, как она уже замужем окажется и будет воспитывать своего ребенка. Жизнь летит, даже оборачиваться не успеваю.       За столом воцарилось молчание. Кацуки было жаль эту женщину, и она смогла уловить это в его взгляде, хотя он старался ничем себя не выдавать. Кацуки знал, что Нэо ненавидит, когда ее жалеют, а раз она так похожа на свою мать, то наверняка Анко тоже не любит демонстрировать свои слабости. Но Мидория не осуждала юношу за его чувства, потому что понимала, что тот просто беспокоится за девушку, которая ему нравится. Поэтому женщина решила опустить эту тему и, положив на пустующую тарелку Кацуки еще один кусок пирога, она улыбнулась ему и стала размешивать сахар в своем чае.       - Я так подумала: ты же тот самый противный «Каччан», который гонял мою дочь и Изуку все детство, да? – когда лицо юноши вспыхнуло от столь колкого замечания, Мидория только рассмеялась. – Я помню тебя на детских фотографиях. Вырос-то как, уже совсем мужчина. Надеюсь, ты больше не пугаешь детишек во дворе?       - Н-нет, - Кацуки смущенно отвел взгляд. Ему было стыдно, когда Нэо припоминает ему его прошлое, но когда это делает ее мать, парню становилось уже более не по себе. – Мне сейчас не до того.       - Нэо рассказала, что ты учишься вместе с Изуку в Юэй. Туда очень трудно попасть. Я удивлена, что вы оба прошли вступительные экзамены. Но еще больше я удивилась, когда узнала, что ты занял первое место на спортивном фестивале Юэй. Каково это быть лучшим на геройском курсе, а? – Анко тихо захихикала и поднялась, чтобы снять крышку с кастрюли, содержимое которой уже успело закипеть.       - Ерунда это все, - Бакугоу не любил обсуждать результаты фестиваля, потому что победа ему досталась не совсем честным путем по вине его же одноклассника Тодороки Шото, который вышел в финал вместе с ним. Кацуки до сих пор не считал себя победителем, и все это оставалось под большим вопросом. – Победа была для меня слишком легкой. Я ту медаль закинул под кровать, чтобы не бесила. Анко громко рассмеялась, так как ей показалось это очень милым. Ее смех и заинтересованный взгляд стали явными признаками того, что Кацуки ей нравится, что не могло того не радовать. Очаровать мать Нэо оказалось куда легче, чем ему казалось до этого. Нервно ковыряя ложкой пирог, он глубоко задумался над чем-то своим, как вдруг Анко, которая бросила на него многозначительный взгляд через плечо, огорошила его:       - Если Нэо будет выбирать себе в будущем мужа, то я настою на твоей кандидатуре, Кацуки Бакугоу. Мидория уже отвернулась, поэтому она не успела увидеть, как сильно покраснело в этот момент лицо юноши, но по тому, как он подавился своим же чаем, она поняла, что ее слова вызвали ожидаемый эффект. Бакугоу не стал комментировать ее слова, но про себя он с радостью отметил, что его план по покорению матери Нэо прошел успешно.       «Черт, еще немного, и она точно станет моей, - усмехнулся себе под нос Кацуки, вытирая рот от капелек пролившегося чая. – Когда-нибудь я познакомлю Нэо и со своей мамой. Они точно найдут общий язык».       Кацуки слегка вздрогнул, когда в квартире раздался щелчок со стороны входной двери. После него послышались шаги, шуршание пакета и громкий, протяжный вздох. Юноша даже немного заволновался, так как он ожидал реакцию со стороны Нэо на его присутствие здесь, но ничего не подозревающая девушка окликнула свою мать с порога, начав лениво разуваться.       - Мам, не было там твоих тампонов, поэтому я взяла те красные. Тебе же они тоже вроде подходят, да? – сбросив с себя обувь, потягиваясь, девушка прошла на кухню, где ожидала увидеть свою мать, но тут же застыла на пороге, боясь даже моргнуть. Увидев свою маму в компании Бакугоу Кацуки, который непонятно зачем оказался у нее дома, она тут же поймала на себе растерянный, даже шокированный взгляд Анко, и Нэо, покраснев от дикого чувства стыда, накрыла лицо руками и замотала головой. Она совершенно не ожидала, что они дома не одни, поэтому стала сразу же ругать себя за то, что сказала минуту назад. – О боги, о черт! Бакугоу, ты что здесь забыл?! Кацуки и самому было неловко от всего того, что он услышал, поэтому юноша нервно прокашлялся и поспешил подняться из-за стола. Анко поняла, что сейчас она здесь явно лишняя, да и чувство стыда просто вынудило ее ретироваться в другую комнату, оставив этих двоих наедине. Попросив Нэо приглядывать за кастрюлей, женщина словно растворилась в воздухе, а Бакугоу так и продолжал стоять, боясь даже смотреть на умирающую со стыда Нэо.       - Я еще раз спрашиваю! – вдруг прервала неловкое молчание девушка, нервно потирая пальцами вспотевший лоб. – Какого хрена ты здесь забыл?! Неужели Изу все-таки слил тебе мой адрес?! Что ты с ним сделал?!       - Нихрена я с ним не делал! Я просто пришел вам этот. . . шкаф собрать, все! – встряхнув головой, Бакугоу постарался взять себя в руки и все-таки посмотрел на нее.       - Собрал?! Спасибо! Можешь проваливать! – Мидория указала ему на дверь, но Кацуки только больше нахмурился и скрестил недовольно руки на груди.       - И это твоя благодарность?!       - А тебя никто не просил нам помогать! Что за черт ты здесь устроил, Бакугоу?! Зачем ты лезешь в мою жизнь?! – Нэо сейчас было стыдно больше не за неловкую ситуацию, которую она создала по глупости, а за то, что парень увидел изнанку ее жизни. Она не хотела, чтобы тот знал, как она живет, но его упрямое любопытство все испортило. – Я же тебя просила не лезть туда, где тебе не место!       - Я только хотел помочь и все! Разве не ты отчитывала меня за то, что я думаю только о себе?!       - Да ты и думаешь только о себе, козлина! Неужели ты не понимаешь, что если я чего-то не хочу, то значит на это есть причины?! Если я не хотела давать тебе свой адрес, ты не должен был сюда лезть! Тебе просто насрать на то, что чувствуют другие! Ты все делаешь только так, как ты сам того хочешь!       - А ты не подумала о том, что, может быть, меня волнует твоя гребанная жизнь?! Когда эмоции стали потихоньку затихать, Нэо ничего не оставалось, как отвернуться от парня, потому что видеть его на фоне их «развалин» ей было до слез неприятно. Заметив, как девушку напрягает его присутствие, Кацуки отдышался и покачал головой.       - Дура ты, Мидория. Ведь в этом всем. . . - юноша с тоской оглядел кухню, - нет твоей вины. Тебя не должно это парить вообще. Все живут, как могут.       - Я просто просила тебя оставить меня в покое, - девушку бросило в дрожь, поэтому ей пришлось сжать руки в кулаки, чтобы как-то собрать себя. – Я просила ведь не лезть в мою жизнь. Что здесь непонятного? – процедила она сквозь зубы, скрывая от парня свои мокрые от слез глаза.       - Нэо, я знаю, что случилось с твоим отцом, - на этих словах Кацуки заметил, как та резко вздрогнула, словно его слова укололи ее в самое сердце, подобно игле. – Я знаю, что тебе сейчас хреново, - горько усмехнувшись, он развел руками. – Хотя, всю степень хреновости видно невооруженным глазом.       - Ты что, сюда позлорадствовать пришел? . . – Нэо медленно обернулась к нему, одарив его хмурым взглядом. Она не желала проливать слезы в присутствии этого человека, но глаза все равно предательски взмокли.       - Ты считаешь меня настолько конченным, что думаешь, будто я начну ржать с того, что ты осталась без отца? – Кацуки обидели его же слова, но он только покачал головой, спрятав руки в карманы штанов. – Я пришел сюда потому, что ты беспокоишь меня. Я задрался уже ходить гадать, как ты живешь, где ты учишься и все ли у тебя в порядке. Ты ничего не рассказываешь, а на все мои вопросы я слышу лишь один ответ: «Тебя это не касается». Извини, Мидория, но все, что касается тебя, касается и меня.       - Бакугоу, я тебе никто, чтобы ты бегал и беспокоился обо мне, понимаешь? Есть твоя жизнь, и есть моя жизнь. Так вот: беспокойся лучше о своей.       - А если я хочу все-таки стать для тебя кем-то? Как мне это сделать, если ты даже шанса мне не даешь? – юноша обиженно хмыкнул, бросив взгляд на неубранный стол. – Я не знаю уже, что мне сделать, чтобы ты перестала меня отталкивать. Ты противная, упрямая баба, которая только и умеет, что выносить мне мозг.       - Если я такая противная и выношу тебе мозг, то чего ты вьешься около меня, а? – Нэо стал напрягать беспорядок на кухне, поэтому она приблизилась к столу и схватила грязную тарелку, но юноша не дал ей ничего сделать, вцепившись в эту тарелку своей крепкой хваткой. Девушка попыталась выдернуть посуду из его рук, но та не поддавалась. – Бакугоу, прекрати!       - Мидория, ты не только противная и упрямая, но еще и тупая, - это замечание пришлось ей не по душе, и парня позабавило то, как обиженно она надула свои губки. – Ты действительно не понимаешь, что ты мне нравишься? Для девушки это заявление было таким неожиданным, что та даже отпустила тарелку, позволив парню забрать ее. Она была слишком шокирована, чтобы бороться сейчас за право убрать со стола. Хотя они уже целовались, но вот так открыто в своих чувствах парень ей еще не признавался.       - Б-Бакугоу, что ты несешь. . . – Нэо даже не знала, что на это ответить. Вроде бы она ждала этих слов почти всю свою жизнь, но она совсем не хотела услышать это в такой не совсем красивой обстановке. Кацуки, устало вздохнув, положил тарелку сверху на другую, а после повернулся к растерянной девушке всем телом и без какого-либо стеснения повторил:       - Ты нравишься мне, Мидория Нэо. Я думал, что очевидней уже некуда.       - Бред, - девушка лишь нервно усмехнулась, замотав головой. – С какого перепугу я вдруг тебе понравилась?       - Если бы я знал ответ на этот вопрос, я бы давно уже ответил самому себе, - обхватив своими пальцами ее запястье, он этим жестом не позволил девушке вновь коснуться грязной посуды. Нэо даже сопротивляться не стала, а только смущенно потупила взгляд. – Нэо, мне насрать на то, как ты живешь и сколько у тебя денег. Пусть у тебя не самая лучшая квартира и одеваешься ты в «секонд-хенде», но все это херня, понимаешь? Ты. . . – Кацуки усмехнулся своей же смелости, - охренительная девушка. Ты снесла мне крышу, и поэтому не жди, что я вот так просто уйду. Кацуки никогда не говорил комплименты девчонкам, и он понятия не имел, как это делать, но ее перекошенное от смущения лицо говорило о том, что он все-таки смог до нее что-то донести. Нэо была не просто растеряна его признанием, а глубоко удивлена, что это все сказал тот самый человек, что издевался над ней все ее детство. Заглянув в его глаза лишь на краткий миг, Нэо к своему удивлению заметила, что он действительно сейчас серьезен и уверен в каждом своем слове. Этими откровениями он застал ее врасплох, и Мидория просто не знала, что ему ответить на это. Но Кацуки хватило и ее затяжного молчания, чтобы понять, что Нэо, наконец, начала понимать его.       - Прошу тебя, не отрицай то, что тебе сейчас приходится хреново. Признайся, наконец, что тебе нужна помощь. Женщинам нелегко выживать в этом мире, где доминирует грубая мужская сила, особенно если у тебя нет причуды, - отпустив ее запястье, он с удивительной мягкостью взял ее за руку и слегка ее сжал в своей, как бы демонстрируя этим свое желание быть рядом с ней. – Тебе и твоей маме нужна помощь и я готов оказывать ее вам, только если ты перестанешь, наконец, бычиться и признаешься, что тебе эта помощь нужна.       - Кацуки. . . – нервно усмехнувшись, Нэо лишь покачала головой на все, что он сказал, хотя на самом деле ей хотелось кивнуть в знак согласия. – Это все очень мило, но. . .       - Я знал, что ты снова будешь изображать из себя покорительницу всех вершин, поэтому я просто не буду тебя больше ни о чем спрашивать, а буду делать только то, что считаю нужным, - с этими словами юноша отстранился от нее и, схватив те грязные тарелки, стал собирать всю оставшуюся посуду со стола.       - Бакугоу, какого хрена?! – возмутилась Нэо, попытавшись отобрать у него посуду. – Я как бы в состоянии сделать это и сама!       - У тебя там бульон убегает, - усмехнулся Кацуки, указав взглядом на кастрюлю, стоящую на плите, которая стала активно выплескивать из себя содержимое. – Думаю, тебе есть чем заняться.       - Вот черт! – спохватившись, Нэо тут же очутилась у кастрюли и стала убавлять огонь, громко ругаясь скорее в сторону Кацуки, чем в сторону кастрюли. – Придурок! Это все из-за тебя! Все проблемы только из-за тебя! Какого черта ты вернулся в мою жизнь?!

***

      Когда на телефон Кацуки раздался звонок от его разъяренной матери, которая весь вечер прождала, пока ее сын вернется домой с продуктами, юноше пришлось поспешно покинуть квартиру Нэо, но, неожиданно, в компании девушки. Анко выпроводила их обоих в магазин под предлогом, что ей срочно, просто жизненно необходим обезжиренный йогурт, и что как раз Нэо будет нескучно прогуляться до магазина в компании Кацуки. Естественно девушка не поняла, зачем ее матери вдруг «понадобился» йогурт на ночь глядя, хотя Анко вообще не любитель кисломолочных продуктов, но проще убедить фонарный столб в том, что он торшер, чем переспорить ее мать.       Кацуки же был доволен тем, что госпожа Мидория была на его стороне, поэтому его не пугала даже перспектива получить дома от матери затрещину и часовую лекцию на тему того, что он абсолютно безалаберный и загулявшийся лентяй, которого только за смертью посылать. Юноша был доволен собой, ведь сегодня он не просто познакомился с обратной стороной жизни Мидории Нэо, но и смог чем-то ей помочь. Хотя девушка сочла лишним с его стороны чинить покосившиеся полки на кухне и подкручивать протекающий кран в ванной, но она все равно была ему благодарна. Нэо понимала, что он не просто помогает им, но еще и красуется перед ее матерью, которая, судя по всему, была в восторге от предполагаемого зятя, но Нэо не могла не признаться хотя бы самой себе, что Бакугоу Кацуки дорос в ее глазах до звания настоящего мужчины, пусть и такого юного. Хотя снаружи она казалась невозмутимой, но все его поступки откладывались на отдельную полочку в ее сердце. Когда он успел из мерзкого хулигана превратиться на глазах в героя, настоящего мужчину и чертовски хорошего человека – Нэо даже не знала, но чем больше он для нее делал, тем чаще она начала задумываться над тем, что Кацуки близок к тому, чтобы покорить ее полностью и безвозвратно. Ее это даже начало пугать, ведь если она все-таки поднимет белый флаг и сдаст свой корабль Бакугоу под его командование, то назад пути уже не будет, разве что прыгнуть за борт к голодным акулам. Быть «съеденной» жизнью ей не очень хотелось, поэтому Нэо боялась открывать ему свое сердце, но Кацуки был, к сожалению или радости, не менее упрямым.       Его упрямство проявляло себя везде, и даже на кассе в магазине, когда Бакугоу без ее позволения оплатил и ее покупку тоже. И хотя на выходе из магазина Нэо ругала его, убеждая, что она была в состоянии сама заплатить за этот «чертов йогурт», но Кацуки лишь молча ухмылялся. Он уже кое-что запомнил: если Нэо начинала краснеть, махать руками во все стороны и кричать на него, то таким образом она выражает свою благодарность. Как он это понял? Бакугоу поступал точно так же и в своей жизни. Ему было смешно от того, насколько они похожи в некоторых вещах. Видеть свое отражение в ней было забавно, потому что такое поведение со стороны девушки казалось намного милее, чем со стороны парня. И только по этой причине Кацуки спокойно вынес все негативные излияния Нэо ему в лицо, когда они вышли из магазина.       - Не за что, - просто и лаконично ответил на все это парень, когда Мидория закончила отчитывать его за то, что тот не считается с ее мнением.       - Что? – этот ответ выбил у нее почву из-под ног. Его легкая ухмылка убила в ней любое желание продолжать раздувать конфликт.       - Я бы не отказался от простого «спасибо», но такую благодарность я тоже приму, - усмехнулся Кацуки, заметив, как у той растерянно забегали глазки. – Не парься. Я слишком хорошо понимаю твой характер, чтобы ты чем-то меня смогла сейчас задеть.       - К-Кацуки, это вовсе не так! . .       - Неужели? – взяв пакеты с продуктами в другую руку, он приблизился к Нэо, смотря с усмешкой ей прямо в глаза. – Когда ты называешь меня по имени, это значит, что ты уже не злишься, - парень снова попал прямо в точку, поэтому Нэо ничего не осталось, как смиренно отвести взгляд, краснея от смущения и стыда за свое поведение. – Я же вижу, что ты хочешь впустить меня в свою жизнь, но что тебе не дает это сделать? Мне кажется, здесь дело не в гордости. - Не в гордости, - Нэо даже не стала ставить под сомнения его слова, и решила в кое-то веки признать его правоту. – В страхе.       - И чего же ты боишься?       - Я боюсь вновь потерять то, что мне дорого. Смотря в ее большие зеленые глаза, которые сейчас сияли печальным блеском, Бакугоу сразу понял, о ком она сейчас подумала. Разумеется, смерть ее отца многое поменяло в жизни Нэо и внутри нее самой, но парень не думал, что все настолько серьезно. Неужели она так сильно боится вновь оказаться в подобной ситуации, как с ее отцом? Она боится, что ее вновь оставят? - Нэо, - тихо вздохнув, Кацуки поставил пакеты на скамейку, которая оказалась неподалеку, а после, переменившись в лице, он довольно серьезно, но с сочувствием, посмотрел на нее. – Нельзя из-за одной трагедии ставить крест на других. Я знаю, что я сделал тебе много хрени, за которую мне и правда стыдно, и я стараюсь исправляться. Я делаю это даже не ради себя, а ради тебя, потому что ты этого достойна.       - Почему? – Нэо смахнула слезы, которые невольно выступили на глазах. – Почему ты считаешь меня достойной того, чтобы начать пересматривать свои принципы?       - Просто, - его ответ вызвал у девушки недоумение, но когда он накрыл руками ее плечи, Нэо совсем разволновалась. – Ты мне просто нравишься, Мидория. Я не знаю, по какому принципу работает мой организм, но почему-то он слишком сильно неравнодушен именно к тебе. Поверь, я много раз пытался загасить все эти чувства, но, как видишь, результат нулевой. Понимая, что ее сейчас или на слезу пробьет, или он снова захочет ее поцеловать, Нэо поспешила отстраниться от парня и, бросив нервное «пока», она развернулась и решила поскорее сбежать от него. Но от Бакугоу Кацуки нельзя просто так сбежать. Когда его рука ловко поймала рыжую косу, он одним движением притянул за нее Мидорию к себе. Прижавшись к ее спине своей грудью, он обвил девушку своими руками и уткнулся носом в ее плечо. Оказавшись в крепких объятиях Кацуки, Нэо растерялась и на какой-то момент даже забыла, как дышать. Сначала она была напряжена, но спустя минуту ее тело само по себе стало расслабляться в его руках, а дыхание девушки стало более ровным, спокойным. Кацуки ничего не говорил и не делал ровно до того момента, пока он не почувствовал, что Нэо стала податливой и перестала сопротивляться. Прижавшись щекой к ее волосам, он, прикрыв глаза, наслаждаясь приятными и мягкими прикосновениями, а после заговорил тихим, удивительно спокойным голосом:       - Прости меня. Нэо едва держалась, чтобы не заплакать. В его объятиях девушка ощутила себя немощной, маленькой девочкой, которой требовалась защита. Такой она себя чувствовала только с отцом, и после его смерти она и позабыла, что такое – быть просто девочкой, а не мужиком в женском обличии.       - Я уже тебя простила, - дрожащим голосом, едва слышно выдавила из себя Мидория, робко накрыв его руки своими. Она очень редко касалась его рук, но они всегда были очень теплыми, даже горячими. Особенно это ощущалось, когда он брал ее за руку. Может это из-за его причуды его ладони всегда кипят, может из-за того, что парень почти всегда напряжен, а может так происходит только тогда, когда рядом с ним Мидория Нэо. Кацуки и сам не знал ответа на этот вопрос, но больше всего на свете ему хотелось прикасаться к Нэо, чувствовать ее в своих руках. В такие редкие минуты он чувствовал удивительно притяжение между ними, которое так и твердило им обоим, что они должны быть вместе. Кацуки уже давно принял этот факт, но вот Нэо все еще сопротивлялась.       - У меня тоже есть страхи, Нэо. Они есть у всех. Но я отличаюсь от других тем, что умею находить в себе силы, смотреть своим страхам прямо в лицо, а после подчинять их себе. В этом и заключается настоящая сила, а вовсе не в причудах. Ты же нашла в себе силы изменить себя, так найди еще чуть-чуть, чтобы перестать меня бояться, - после этих слов он прижал Нэо к себе только крепче, и ей показалось, что она уже начала чувствовать своей спиной, как учащенно бьется его сердце. – Черта с два ты об этом пожалеешь. Доверься мне, Мидория. В этот миг Нэо обуяло давно забытое чувство. Это странное, но приятное волнение в груди впервые появилось у нее в тот момент, когда она увидела на весах свой самый первый результат работы над собой. Девушка не знала, как правильно называется это ощущение, но она называла это «вдохновением». Неужели у Бакугоу Кацуки получилось вдохновить не только Изуку Мидорию, но и его строптивую сестру?