Игра отражений

Сегодня Тэд был весь как на иголках. День выжимал из него все соки подчистую и некогда было присесть. Работа, работа и еще раз работа. Теперь вся работа головного офиса Киннетика свалилась на его плечи. Син благополучно свалила в Нью-Йорк по поручению босса, тогда как сам босс валялся сейчас в коме ни к чему негодный. Впрочем, он и до этого особо работой не занимался. Однако с отъездом Синтии стало совсем тяжко. Тревор мало смыслит в рекламе и продвижении, да, он хороший дизайнер, отлично видит цвета, может подобрать идеальные решения практически под любую рекламную кампанию. Но на этом все. Когда дело касается переговоров с клиентами — тот становится полнейшим профаном. Итак, за сегодняшний день Тэд Шмидт трижды чуть не поседел, с десяток раз нервно вспотел, а ближе к трем часам дня охрип от ругани то с айтишниками, то с финансовым отделом, с тоской думая о том, как хороши были те благословенные времена, когда он работал простым бухгалтером, а всем заправлял «мистер Кинни». Пусть зарплата была существенно ниже, но ему хватало. Сейчас он остро скучал по тем временам. Очень остро. Еще немного и это его скучание грозило уже превратиться в невероятно тонкую иглу. Наконец, он немного разгребся с делами и у него появилось немного времени, чтобы глотнуть кофе... Параллельно перепроверяя финансовую отчетность, но все же. Вооружившись стаканчиком из автомата, он заперся у себя в кабинете, уселся за стол и тревожно вздохнул. Осталось всего ничего, не проебать компанию, пока, наконец, «венценосный» не придет в себя и не перестанет вести себя... Дьявол! Вот нахрена он позвонил Джастину? И ведь явился же, сучонок. «Тедди, ты самый натуральный трус!» — пожурил он себя. Но на этом самобичевание не закончилось. Нет. Серьезно, что он скажет Брайану, когда дело дойдет до разборок. А оно дойдет. Это Теодор Шмидт знал наверняка, об этом подсказывали его многолетний опыт и сверхчувствительная к неприятностям пятая точка. Наверняка тот пронюхает о звонке Тэда в Нью-Йорк. И тогда ему точно хана, как пить дать. Конечно, Брайан странновато вел себя в последнее время. Весь такой тихий, спокойный, ни на кого не орет. Но временные затишья и раньше случались. После все возвращалось на круги своя. И он, Теодор Шмидт, всегда умудрялся удержаться на плаву во время всех тех бурь, которые случались после затиший. Может, благодаря склонности к конформизму, может, благодаря сложившемуся между ним и Брайаном симбиозу, черт его разберет. Но эта ситуация кардинально отличалась ото всех остальных, что сильно напрягало. Вчера Тэд заскочил в больницу, чтобы узнать, как у Брайана идут дела, и столкнулся там с Джастином. Сказать, что он чуть не наложил в штаны, ничего не сказать. А представления, как Брайан после будет медленно его расчленять за то, что сунул нос, куда не просили, отнюдь не добавляли ему оптимизма. Степень его отчаянья дошла до крайней точки, когда в дверь кабинета постучался, а после — вошел субъект, собственно, и вызвавший у него продолжительный приступ самокопания. Нет. Не Брайан. А черт его дери, Тейлор! — Можно? — поинтересовался тот и шагнул в кабинет, не дожидаясь ответа. Тэд нервно повел плечами, но все же кивнул в кресло напротив. Куда Джастин уселся. Н-да. Он и правда изменился. Когда Тэд впервые увидел его в больнице, то думал, что ему показалось. Общий фон трагизма располагал к мрачности восприятия. Но сейчас в кабинете Тэд понял, что дело отнюдь не в больничной обстановке. Джастин сильно похудел, возмужал, стал шире в плечах, а из взгляда исчез тот юношеский задорный огонек наивности, который так бесил Майкла и который так подкупал всех остальных. На смену ему пришли усталость, опыт и понимание, что жизнь имеет привкус дерьма. Черная толстовка, не по размеру широкие джинсы, блеклые волосы собранные в куцый хвост. Картину завершала правая рука, которую тот старательно прятал в карман. Но даже в таком положении было заметно, что она явно суше левой. Вот так-так. Не сказать, чтобы Тэд так уж и остался доволен наблюдениями, скорее, еще больше уверился в своих опасениях. — Зачем? — снова прервал их молчаливый диалог Джастин. — Что «зачем»? — не понял Тэд. — Зачем ты мне позвонил? — Джастин шмыгнул носом, подняв на него красные, слезящиеся глаза. Дьявол! Он, что? Реветь тут собрался? Нет. Они так не договаривались. Но через пару секунд понял, что ошибся. Парень то ли простыл, то ли у него случился приступ извечной аллергии, о которой в тусовке не знал разве что ленивый. Тэд не знал, что ответить. Он, молча, протянул Джастину бумажный носовой платок из пачки, предусмотрительно оставленной кем-то из обслуживающего персонала на столе. — Спасибо, — прогундосил тот, вытирая нос. — Так ты ответишь на вопрос? — Хорошо, — Тэд поерзал в кресле. — Если я тебе скажу, что не знаю, ты мне поверишь? — Нет. — Ну и не верь. — Я серьезно. Почему именно мне? — Я о том и говорю, что понятия не имею, почему именно тебе. Давай спишем это на интуицию, хорошо? — Ты никогда не отличался интуицией, — хмыкнул Джастин. — Хорошо. Но ведь с чего-то тебе пришла идея просить помощи? Получается, что ты с чем-то не справлялся и решил позвонить именно мне, так? Тэд, тяжело вздохнув, кивнул. — Но почему не Майклу? — Они не общаются с Майки уже давно. Вернее, — Тэд пожевал губами, собираясь с мыслями. — Вернее, общаются, конечно, временами. Но Майкл ведет себя как говно. Джастин ухмыльнулся. — Ну... Брайан не отстает, я полагаю. Тэд усмехнулся в ответ: — Есть немного. Но их разногласия зашли слишком далеко, чтобы просить его о помощи. Тем более, что он в курсе проблемы. — Проблемы? Тэд снова тяжело вздохнул. — Дело в том... дело в том, что с Брайаном что-то не так... — наконец, выдавил он. — В смысле? — Джастин даже носом шмыгать перестал. Тэд нервно повел плечами. — Понимаешь... Даже не знаю, как сказать... В общем он не помнит ничего с того момента, как ты уехал в Нью-Йорк десять лет назад. — Так, стой, подожди. Ты хочешь сказать, что Брайан пришел в себя после аварии, после чего выяснилось, что он частично потерял память? — Ну... практически... — Подожди. Тут какая-то нестыковка. Он ведь попал в аварию недавно, верно? Гас мне сразу же позвонил. Но ведь ты звонил раньше. — Да. — Что «да»? Объясни, пожалуйста, по-человечески. — Джастин. Тут нет никакой нестыковки. Брайан попал в небольшую аварию, ничего опасного. Его даже не госпитализировали. На следующий день он вышел на работу. Через пару недель он улетел в Нью-Йорк. Что там произошло, я не в курсе, но вернулся он совершенно другим. — То есть? — То есть, когда он вернулся, он уже не помнил последние десять лет своей жизни. — И ты решил, что дело во мне? — нахмурился Джастин. — Ну... д-да... — Тэд пожал плечами. — Ну да, виноват, как всегда, я... Кто же еще... — Джастин поднялся из-за стола. — Спасибо, Тэд, ты кое-что прояснил. — Нет. Стой. Послушай. Ты не так понял. Я не виню тебя ни в чем. Просто я думал... думал, что вы могли помириться... или что-то типа того. Но когда ты взял трубку... когда мы поговорили... я понял, что это не так. Я не знал, что сказать. Ведь я уже попросил тебя приехать. Поэтому и сказал, что ты можешь не торопиться... — заикаясь, начал оправдываться Тэд. Сейчас он чувствовал себя последним идиотом. — В надежде, что я закручусь и попросту забуду о твоей просьбе, — закончил за него Джастин. — Что ты! Нет. То есть да. То есть... — Забей, Тэд. Наверное, ты все правильно сделал, — наконец улыбнулся Джастин той самой солнечной улыбкой, за которую его собственно и прозвала Солнышком Дебби. — Нет. Правда. Не парься. Спасибо, что кое-что прояснил. — Да... да не за что... — Я пойду? Тэд только и смог, что кивнуть. Сказать было нечего. — Пока, Тэд. Спасибо, что позвонил, — он еще раз улыбнулся и вышел из кабинета. Тэд схватил еще один бумажный платочек из пачки, вытер выступившую на лбу испарину. Вот и правда, зачем?