Игра отражений

Гейл судорожно рылся в якобы своем айфоне. Хотя до сегодняшнего утра он был уверен, что является счастливым обладателем одного из многочисленных смартов под управлением Андроид, даже не самой последней сборки. Гейл никогда не гнался за технологиями, чем часто напрягал окружающих. Многих отчего-то удивляло, как это так можно пользоваться смартом по нескольку лет, вместо того чтобы выпендриваться. Кажется, это даже не розыгрыш, а реалити-шоу, в суть которого его, Гейла Харольда, никто не удосужился посвятить. В отличие от остальных. Иначе он бы не пребывал один в своей растерянности. Эти засранцы отыгрывали свои роли на все сто. Итак, он незнаком со сценарием, не знает, что могло произойти в квировской вселенной за десять лет. Остается импровизировать. Но как это делать, не имея никаких отправных точек? Он даже с сотовым толком никак не может разобраться. С горем пополам он нашел список контактов. Уже хорошо. Имен было множество, многих он даже и не знал. И ни одного из тех, что он искал. Ладно, пусть в сотовом имена каста помечены сериальными и общаться с ними нужно, как с персонажами (ха-ха, не зная реплик). Но должны же быть какие-то резервные номера? Коулипов, к примеру, ну или каких-то других организаторов проекта. Нет? Видимо, нет. Правила игры этого не предусматривают. Значит, придется разбираться в них по ходу пьесы. Он повернул голову. Посмотрел на Хэла, то есть на Майкла. В этой игре (про себя Гейл решил называть это игрой) этот засранец являлся его типа лучшим другом. Он вел машину со знанием дела, как будто и впрямь передвигался по улицам родного города. Видимо, у него было время на изучение местности. В отличие от него, Гейла. Интересно, чего ждут от него создатели игры? Какого Брайана он может сейчас играть? Потерявшего память? Так. Сейчас нужно напрячь мозги. Какие условия ему известны? Только то, что прошло десять лет с момента отъезда Джастина. Но это он и так знал. Хотя нет. Сие сакраментальное знание говорило о том еще, что в игре хронология не нарушена. Но что дальше? Что делать с этими сведениями? — Хэл... то есть, Майкл, — позвал он. Тот немного раздраженно мотнул головой, показывая тем, что он его слушает, но не отрывая глаз от дороги. — Кажется, я не поставил квартиру на сигнализацию. Называвший себя Майклом коротко выдохнул, покачал головой, припарковался. — Что еще ты забыл, Брайан? — Все, — раз уж он не знает, что произошло за последние десять лет, и создатели игры не удосужились его просветить, значит, нужно спросить. Интересно, Брайан спустя десять лет мог бы спросить об этом? Ибо на момент окончания пятого сезона мог бы, но Гейл был готов поспорить на свой годовой заработок, что это была минутной слабостью и со временем Брайан пришел в себя, вернув себе образ надменного ублюдка. — Что «все»? — недоуменно переспросил Майкл. — Все, значит, все, — пожал плечами Гейл, изо всех сил пытаясь отыскать в себе Брайана. Тот, кажется, не желал просыпаться, беспокойно ворочался и посылал его нахуй, с намеком на то, что тот достаточно уже сломал жизнь славного питтсбургского жеребца. Но Гейл не сдавался. Ему нужен был внутренний Брайан, иначе он не сможет выбраться достойно из этого дерьма. Майкл бросил на него яростный взгляд. — Хватит кривляться, Брайан. Я не знаю, что ты задумал. Но могу сказать одно: я тебе не нянька. Прошло время Майки-хвостика. — Ну так и не веди себя как Майки-хвостик, — снова пожал плечами Гейл, поднимая глаза на Майкла. Внутренний Брайан открыл правый глаз и сонно хмыкнул. Майкл снова злобно на него зыркнул и резко развернул корвет, громко взвизгнув колесами. — Эй, полегче, угробишь мою машину. — Садись тогда за руль сам! — Чего ты какой нервный? — Мне не нравится, как ты просираешь свою жизнь. Гейлу было трудно что-либо на это ответить. Трудно аргументированно отвечать, если не обладаешь хотя бы долей информации. — Останови машину, Майки. — Что? — Припаркуйся говорю, хочу с тобой поговорить. — Наконец-то, — облегченно выдохнул тот, паркуясь на стоянке напротив Big Q. — Ну? Что скажешь? Гейл решил говорить начистоту. Он знал, что это не очень похоже на Брайана, но нужно до конца уяснить правила игры, пока он снова не вжился в давно позабытый образ. — Итак, Майкл... — медленно начал он, подбирая слова. Вздохнул. Облизнул губы. Выключил экран айфона. — Когда я сказал, что забыл все. Я это и имел ввиду. Я не помню ничего, что произошло в последние десять лет. Хэл играл очень натурально, изображая на своем лице удивление. — То есть, как это не помнишь? Ты меня разыгрываешь? — Нет, — Гейл покачал головой, — я не помню ничего с момента оконча... с момента, как уехал Джастин. — Брайан, ты пил? Ты чем-то укололся? Давай съездим к врачу. — Блядь, Майки! — Брайан внутри Гейла уже успел принять душ, осталась чашечка кофе — и он снова в строю. — Я тебе рассказываю об этом не потому что хочу пойти к врачу, а потому что ты мой чертов друг. Если бы мне нужна была помощь психоаналитика, я бы к нему обратился! Логика ясна? — Чего ты хочешь? — чуть обиженно буркнул Майкл. — Я хочу, чтобы ты меня выслушал и помог. Утром ты мне сказал, что хочешь помочь мне. Видишь, какое совпадение желаний? — Ладно. Говори. — Так вот. Я не помню произошедшего за последние десять лет. Совсем. Потому прошу тебя просветить меня вкратце. Майкл недоуменно качнул головой. — Брайан, ты явно издеваешься. Ты называл меня Хэлом, мою мать Шерон. Орал про какие съемки и дурные розыгрыши, а теперь утверждаешь, что тебе отшибло память? Не верю. Гейлу хотелось побиться головой о ближайшую стену или побить о нее головой того, кто утверждает, что он Брайан Кинни, сам представляясь Майклом Новотны. — Прости, я облажался. Тебя устроит такое признание? А теперь прошу посвятить меня в правила игры. Майкл недоверчиво покосился на Гейла, пожевал губами. — Я не знаю, что сказать тебе Брайан. Вы не вместе. Это все что, я знаю о ваших отношениях. — Сколько? — Что «сколько»? — Сколько лет? Или все десять? — Нет. — Ты послал его нахуй шесть лет назад. У тебя был очередной кризис переоценки ценностей. Ты вновь решил, что ты недостоин отношений с ним и тебе его нужно отпустить. Ты слетал в Нью-Йорк на какую-то его выставку, напился и прилюдно послал его нахуй. После вернулся и пил, не просыхая, три дня. Все это время я был с тобой. Ровно до того момента, как он приехал, чтобы разобраться, что это было. Ты спустил его с лестницы. Следом выгнал меня. Все. Больше мы не поднимали эту тему. За все это время ты при мне не вспоминал ни разу. Но несколько раз в год ты посещаешь его выставки, мне Тед рассказывает, вы с ним... — Майкл замялся, — вы с ним в последние годы больше общаетесь... Отчего-то стало больно. Так больно, будто ножом пырнули в самое сердце. Брайан внутри него упал на колени и принялся проклинать за то, что тот его разбудил. За то, что вновь заставил пережить эту боль. — Ты жесток, — шепнул Гейл. — Прости. — Нужно включить сигнализацию, потом отвези меня наконец на работу. — Хорошо. Брайан... Он снова посмотрел на Майкла. — Я не... я не хотел... — беспомощно пробормотал тот. Гейл кивнул, нашарил сигарету, опустил стекло и закурил... Впервые за долгое время. Отличная вводная... Черт бы побрал этих сценаристов. Как только он выберется из этой херни, то обязательно подаст в суд. Никто не имеет права втягивать его в это снова. Без его на то согласия! Никто! Он поднял руку, чтобы привычно прочесть свое «Сопротивляйся» на пальце, но кожа была совершенно чистой. Никаких татуировок. Он испуганно потер место, где должна быть татуировка. Кожа покраснела. Никакого грима. Что же все-таки происходит, черт возьми?!