***
— Я тоже не горю желанием находиться здесь с Картманом, но все же я пришла сюда с тобой, а не с ним, помнишь? — Мия наклонила голову и искренне улыбнулась. — Побудь со мной, насладись музыкой. — она села на скамейку и, закинув голову назад, закрыла глаза. Музыка приятно наполняла зал, словно разливаясь по стенам, полу и потолку. Знакомые ноты навевали приятные воспоминания о поездках на природу, о прогулках по парку и лесу, будто перенося сознание в те времена. — Вспомни говно, — сквозь зубы прошипел рыжеволосый, смотря на подходящего к ним Эрика. Кареглазый словно только и ждал, пока закончится медляк и караулил их расположение, чтобы сразу подойти и выдать что-то более обидное, чем слова ранее. Будто он соревнуется с кем-то неведомым в конкурсе «Самые глупые унижения еврея». И бесспорно выигрывает, потому что до нормальных оскорблений его сознание еще не доросло. — Кайл, не видел ничего более нелепого, чем твои попытки танцевать, — выдавил шатен из себя, будто нарочно делая самый мерзкий голос в мире. — Не хочешь ничего рассказать своей подружке, педик? — он приподнял темные брови и уголки его губ поползли вверх. Кажется, он всегда улыбается, когда смотрит на Кайла и разговаривает с ним, словно это доставляет ему самое большое в мире удовольствие, помимо попыток словесно унизить других. — Ты кого педиком назвал, жиртрест?! — Кайл соскочил с места и накинулся на одноклассника, от чего у сердце Мии больно вздрогнуло, но она продолжала дальше сидеть на скамейке, боясь ввязываться в драку. Только подрагивание рук и коленей выдавало ее нервозность и нежелание находиться в эпицентре происходящего. Лицо Картмана рефлекторно скривилось, выдавая эмоцию полного отвращения и тот занес кулак над собой и резко ударил рыжеволосого сначала по скуле, а затем и по переносице. Бордовая кровь тонкими дорожками начала сочиться из его ноздрей, стекая по губам и подбородку. Капли растекались по воротнику белоснежной рубашки, оставляя темные пятна, похожие на монстров, которые мерещились Мие по ночам где-то за окном. Девушка судорожно подхватила одноклассника под руки, заставляя держаться на ногах, а затем посмотрела на шатена исподлобья, словно угрожая, хотя в подсознание закрадывалась мысль, что если полезет, то она тоже уйдет отсюда с разбитым носом, а может и того хуже. Громкая музыка в закрытом помещении начала давить на уши, отчего хотелось закрыться дома, нет, в комнате и не выходить оттуда, лишь бы не встречать никого в этом мире. Никого такого, как Картман. Одноклассница аккуратно убрала волосы с лица избитого друга и большим пальцем руки бережно вытерла кровавые следы, только размазывая их по лицу. Эрик самодовольно улыбнулся и скрылся в толпе школьников, которые будто не замечали произошедшего и продолжали танцевать и веселиться. — Кайл, ты меня слышишь? Ты был прав, когда предложил уйти, но я не думаю, что будет лучшей идеей идти на улицу и морозить жопы в этих костюмах, — подметила Мия, оглядывая лицо друга. От вида крови девушка поморщилась и резко вдохнула, словно этот вдох поможет набраться сил и держать себя в руках. — Мы можем пойти ко мне, — она чувствовала, будто все произошедшее с ним — ее вина. Не ушла, когда он этого попросил. Не заступилась, когда это было нужно. Ровным счетом не сделала абсолютно ничего, что могло бы помочь однокласснику. Словно вся эта ситуация повторяется, как тогда, с Майком, и от этих мыслей кружится голоса. — Слышу, Мия. Да, думаю, дома будет лучше, — согласился рыжеволосый, прикладывая большие усилия. Парень медленно сел на деревянные перекладины скамейки, держась за руки одноклассницы и поднял голову на нее. Он не выглядел как человек, которого только что ударил какой-то мудак, раза в два больше этого худощавого мальчишки. Он выглядел как самый счастливый человек в этом мире. Выглядел, как самое яркое солнце и казалось, что он сейчас лопнет от такой широкой улыбки. Если бы не кровяные подтеки под носом и зубы, белоснежный цвет которых превратился в грязно оранжевый из-за темно-красной густой жидкости, то можно было подумать, что все шло по плану. — Ты сиди тут, я сейчас заберу наши куртки и позвоню отцу, нужно будет его предупредить, что мы придем, — от вида одноклассника ей становилось не по себе. Слишком уж он выглядел довольным, учитывая обстоятельства.***
Мия аккуратно приложила пакет со льдом к переносице одноклассника, отчего тот непроизвольно вздрогнул всем телом. Он лежал на кровати, бесцельно смотря в потолок, лишь изредка переводя взгляд на сидящую рядом подругу. Темнота в комнате показалась лучшим решением для друзей. От нее не будет болеть голова, как от яркого света лампы, да и родители подумают, что дочь уже легла спать и не станут заходить с глупыми расспросами о том, как прошел ее день и что это за мальчик, который постоянно таскается с ней, да еще и почему он такой побитый лежит в ее комнате. Тишина в комнате прерывалась только еле слышным шипением рыжеволосого, которому то и дело пыталась помочь девушка, прикладывая бережно и чуть дыша лед к уже синеющему носу. — Я не умираю, Мия, успокойся, — смотря на встревоженное лицо одноклассницы, шепотом проговорил Брофловски. Кажется, что он меньше нее переживал за ситуацию, которая произошла пару десятков минут назад. Голос его звучал спокойно, словно передавая свою уверенность собеседнице, отчего та с облегчением вздохнула. — Уже не болит, — он приподнялся на руках и смущенно отвернулся к окну. — Не делай так больше, пожалуйста, — Брукс виновато опустила взгляд в пол, стараясь не встречаться с большими зелеными глазами собеседника. — Можешь помочь мне вытащить миллиард этих заколок, а то у меня уже голова чешется, — садясь на пол и облокачиваясь спиной о кровать, попросила одноклассница. Парень присел на край кровати и стал бережно выбирать заколки по одной, стараясь не тянуть волосы. Голубые пряди, похожие на щупальца, спутывали пальцы, мешая сосредоточиться. — Раз уж я оказываю тебе услугу, ответишь на мой вопрос? — шепотом спросил Кайл, стараясь сдерживать подступающее волнение. — Почему он умер? — вопрос прошелся громким эхом по комнате, будто отталкиваясь от стен и с новой силой звуча громче прежнего. Приз за самые неуместные вопросы присваивается Брофловски. Почему все друзья обсуждают увлечения, школу, игры, сериалы, одноклассников, да этот список просто нескончаем, а он все пытается узнать прошлое, будто настоящего не существует? После вопроса «Могу ли я тебя спросить?» и всех подобных, стоит сразу готовиться к худшему из всевозможных вариантов, которые только смогут прийти в голову. — Мы пошли на речку и я решила остаться на берегу. Я даже не знаю, почему не пошла с ним плавать, меня будто отталкивал один только вид воды. Я сидела на мостике, смотрела на Майка, а потом я видела только его глаза, смотрящие на меня из-под воды. Он тонул, а я замерла, боясь пошевелиться. Я… я не знала, что мне делать, меня сковала паника. Он утонул, — монотонно ответила подруга, нервно перебирая костяшки пальцев. Задай ей этот вопрос месяцем ранее, она бы точно вспомнила самые грязные слова и обругала каждого, за попытку копаться в ее грязном белье, но сейчас она лишь боролась с внутренними переживаниями, почти не показывая нервного состояния. — Мне жаль, Мия. Я не должен был спрашивать, — с долей разочарования в голосе проговорил зеленоглазый. Он понимал, что задал этот вопрос невпопад, но интерес брал верх над здравым смыслом. — Думаю, что я теперь тоже имею право на вопрос. Почему ты не пошел на бал с тем, кто тебе нравится? — заинтересованно спросила девушка, прищурив глаза и концентрируясь на глазах собеседника. — Тебе не кажется, что он или она может обидеться, если увидит тебя с кем-то другим? — с искренним непониманием вопросила она. — Это она и нет, не думаю, что она обидится, ведь я пошел с ней на бал и даже потанцевал, — Кайл тяжело задышал, заметно нервничая. — Мия, ты мне нравишься. Парень, не дожидаясь ответа, встал напротив и наклонился к девушке, тонкими пальцами приподнимая ее подбородок. Голубоволосая дернулась от еле заметного прикосновения, как от удара током. Чувствуя, как к щекам девушки приливает жар, она лишь широко распахнула глаза, смотря с удивлением на своего собеседника. Рыжеволосый накрыл губы девушки своими, всего на пару секунд задержавшись, а затем отстранился и, выпрямляя спину, посмотрел в ее, по прежнему, широко открытые глаза. Поцелуй вышел ненастоящим, все равно что губами прикоснуться к чужим губам. — Я не думаю, что мы правильно друг друга поняли, Кайл, — шепотом ответила девушка, еле сдерживая подрагивающие руки и вжимаясь в край кровати, словно ожидая нападения. — Я думаю, что тебе пора, — возмущенно прошипела она, стараясь не переходить на повышенные тона, что давалось ей с большим трудом. — Мия, почему ты делаешь вид, что ничего не происходит? — поинтересовался одноклассник, сдерживая переполняющие его эмоции. — Я всеми силами проявляю к тебе симпатию, а ты будто нарочно строишь из себя глупую. — он произнес эти слова, словно взывая к ее чувствам, а не мыслям. Словно надеясь, что сможет сломать эту каменную стену отстраненности и добраться до покрытого льдом сердца, которое растает от прикосновения. — Глупая?! Ты втирался ко мне в доверие, строил из себя классного друга, — голубоволосая вскочила с пола и начала надвигаться на одноклассника, давая понять, что не намерена позволить ему снести преграды, которые та выстраивала с таким усердием. — А сам бесцеремонно лезешь меня целовать, даже не удосужившись спросить, чего хочу я! — она ткнула пальцем в плечо собеседника, словно ставя на место. — И чего же ты хочешь? — парень считает всю эту ситуацию до абсурда смешной. Из его губ вырывается непроизвольный нервный смешок, граничащий с истеричным. — Хочу, чтобы ты ушёл, Кайл, — сказала она отрывисто, пробуя горькие слова на вкус. — Ты постоянно такая вспыльчивая, будь хоть иногда повежливее к тем, кто о тебе заботится, — не став дожидаться продолжения, рыжеволосый развернулся на пятках и вышел сначала из комнаты, а затем и из дома. Каждый тяжелый шаг впечатывался в сознание, оставляя после себя неприятные ощущения. Боже, что я творю? Он не выглядит плохим и уж тем более злодеем. Так почему же я его отталкиваю? Вообще-то, я просто не думала насчет отношений в романтическом плане, только о дружбе, не более, это уж точно. В очень редких случаях подростковые интрижки приводили к чему-то серьезному и длительному, но все же, почему не попробовать? А нравится ли он мне вообще? Девушка стала перебирать воспоминания о прошедшей неделе. Первая встреча через оконную раму, первое общение в школьном автобусе, первый урок, проведенный вместе, первая прогулка, первое прикосновение, первый танец. Первый друг в этом городе. Нет, не друг, это уж точно. Больше, чем друг. Мия поймала себя на мысли о том, что вспоминает холодные губы парня. Вспоминает его огненно-рыжие волосы, которые закручиваются в неряшливые кудри. Вспоминает большие зеленые глаза, немного нелепую походку и дурацкую самодовольную улыбку, которая не всегда к месту, но всегда согревает одним своим видом. Блять.***
Голубоволосая склонилась над столом, вырисовывая силуэты двух своих друзей. Страницы тетради превращались в импровизированный комикс, героями которых стали Мия, Кайл и Майк. Девушка была в том обличии, в котором нарисовал ее одноклассник. Кошко-девочка с катанами защищала город от преступников, которые все больше погружали его ко дну своими действиями. Кайл был больше похож на друида, с длинными волнистыми обжигающе-красными волосами, в прядях которых спутались несколько бежевых цветков, которые, казалось, выглядят темными, в сравнении с его белоснежной кожей. Майк же больше походил на супергероя. Нижнюю часть закрывала маска, а лоб прикрывали густые темные волосы, которые закручивались в мелкие кудри.***
Девушка неторопливо вошла в класс и, остановившись напротив парты рыжеволосого, осмотрелась по сторонам. Кайла нигде не было видно, хотя они точно ехали в одном автобусе, пусть не разговаривали и сидели довольно далеко друг от друга. Немного поколебавшись, голубоволосая стянула лямки рюкзака с плеч, достала тетрадь и положила на столешницу. — Он общается с тобой из-за спора, можешь не обольщаться, — злобно прошипел Эрик, подходя к девушке. — Так что можешь прекращать оставлять любовные записки для Кайла. — в его голосе действительно чувствовалась ревность. — Ты, мерзкий кусок говна, я не верю ни единому твоему слову, — враждебно прошипела Мия и осеклась, думая, что ей следовало прикусить бы себе язык, вместо того, чтобы так язвительно выражаться, ведь в этот раз за нее некому заступиться и сейчас она получит по самые не хочу, как Кайл на балу. Только вот Кайлу, видимо, абсолютно все равно на разбитый нос и помятое лицо, а вот голубоволосая вряд ли смогла бы потом объясниться перед родителями. Вот ты прилежная ученица и тихоня в классе, а вот уже возвращаешься домой с фингалом под глазом. Шейла и Барт бы точно подумали, что уже проведенных консультаций с психологом недостаточно и это все из-за непроработанной травмы и упущенного общения с дочерью. — Тогда спроси сама у своего героя-любовника, — полный парень расплылся в ехидной улыбке от уха до уха. К счастью, он не выглядел враждебно. Ну, насколько это было возможно в нынешней ситуации. — А вот и он, вперед. Или ты боишься, что это окажется правдой? Боишься, что никому не нужна в этом городе, даже этому неудачнику? — он наигранно выдавил из себя эмоцию грусти. — Заигрываешь с Картманом? — ухмыляясь, поинтересовался Кайл, садясь за парту и оглядывая оставленную для него тетрадь. На его скуле и переносице красовались небольшие синяки, как напоминание о вчерашнем вечере. Значит, все произошедшее не было дурным сном. — Очень смешно, — скрепя зубами, ответила голубоволосая. Звонок громким эхом прошелся по коридорам. Школьники не торопясь расселись по своим местам в ожидании учителя. — Это ты нарисовала? — с любопытством крутя в руках тетрадь и поворачиваясь к подруге, спросил Брофловски. — Мия, ты волшебница. Майку бы точно понравилось, это же он? — тыкая пальцем в рисунок темнокожего парня, поинтересовался тот. — Да, ты бы точно с ним подружился, — грустно улыбнувшись, ответила Брукс. Он ведет себя так, будто ничего не произошло. Боже, как мне стыдно за свое глупое поведение, если бы он только знал. А Картман? Он, вроде, говорил серьезно. Нельзя это так оставлять, мне нужно узнать больше об этом споре. Спросить напрямую? Нет, так он точно сможет съехать с темы или отшутиться. — Мы можем встретиться после школы? Я думаю, нам нужно прояснить несколько моментов.***
Одноклассники сели на бревно рядом с заледеневшим озером, которое окутывала полоса деревьев, словно скрывая их от посторонних глаз. Кажется, только вчера на этом озере они беззаботно смотрели на звезды и искали в небе удивительно яркие созвездия. Прошла уже неделя с ночной вылазки, для каждого из друзей время летело с несоизмеримой скоростью. Несмотря на дрожь в коленях и сбивающееся дыхание, девушка решилась заговорить, прерывая расслабляющую тишину: — Прости меня за вчерашнее, я не знаю, что на меня нашло, — каждое слово давалось ей непосильным трудом. Мысли нарочно путались и громким гулом отзывались в голове — Ты всегда такая, я не могу на тебя обижаться, — зеленоглазый заговорщицки улыбнулся, оглядывая лицо подруги, словно видел ее в первый раз. — Твой комикс — это нечто, ты обязательно должна его продолжать, миру понравится, ты станешь знаменитой. — Может, ты прав, — девушка грустно улыбнулась и, не выдержав пристального взгляда, отвернулась и потупила взгляд, всматриваясь в толстый слой льда под ногами. — А вы с Майком, типа, встречались? — он продолжал сверлить ее взглядом, отчего сердце девушки бухнуло о ребра. — Нет, боже, конечно нет, — она прыснула сквозь зубы от неожиданного предположения друга. — Мы просто были друзьями с самого детства. Я увидела его в первый раз в садике и подумала, что он может стать моим другом. В садике все было проще, ты мог общаться с кем угодно и никто бы не подумал о тебе плохо. — А что ты подумала, когда мы встретились там, на остановке? — в глазах рыжеволосого плясали чертики. Он смотрел на одноклассницу, как на пожар. Ждал ответ, считая редкие удары сердца. — Я посмотрела и подумала: «Боже, какие они странные, особенно этот полный парень.», но когда я смотрела на тебя, мне не казалось, что ты странный. Тогда я поняла, что хочу с тобой общаться, но боялась, что вся твоя доброта окажется каки-то чертовым спектаклем на спор, — серьезно проговорила девушка, не отрывая взгляда от больших зеленых глаз и ожидая реакции. На долю секунды на его лице сменились, кажется, несколько эмоций, начиная от удивления и заканчивая страхом. Удивительно, ведь даже после кулака Картмана он не выглядел таким встревоженным и испуганным, как сейчас. — Ты знаешь про спор, да? — с долей разочарования спросил парень. — Блять, это такая глупость, прости меня, Мия. Все-таки Картман не соврал, он общался со мной из-за спора. И целоваться он лез из-за спора? — Да, знаю, но решила быть повежливее, как ты и просил, — прошипела девушка сквозь зубы. — Потому что ты мне нравишься, — смягчая тон, закончила та. Я правда это сказала? — Мы правда поспорили и я боялся тебе в этом признаться, зная твою вспыльчивость, но я не все делал исключительно из-за этого глупого спора, клянусь. В этом дерьмовом городе куча не менее дерьмовых людей. Мне хотелось познакомиться с кем-то новым, испытать новые ощущения от общения. Ты мне правда в этом помогла. Не хочу повторять своих ошибок, поэтому давай начнем сначала, — широко улыбнувшись, предложил друг? — Боюсь, что ты снова можешь меня прогнать, поэтому спрошу. Можно, я поцелую тебя? — глаза его сощурились, а на щеках появился еле заметный румянец, то ли от холода, то ли от смущения. К черту этот спор. Девушка опустила руку на его щеку и подалась лицом вперед, сокращая расстояние между губами. Его горячее дыхание чувствовалось на лице, приятно обжигая. Контраст холодного ветра и горячей кожи парня заставлял пьянеть до беспамятства. От одноклассника веяло хвоей, или аромат тянулся от самых деревьев? Мия никогда ранее не прислушивалась к его запаху. Такой освежающий, словно прогулка ранним утром по лесу, в котором только просыпается живность. Словно горный ручей, из которого хочется пить не отрываясь. Руки парня потянулись к ребрам подруги, легко приобнимая и притягивая ближе. Горячие губы соприкоснулись и, привыкая к новым ощущениям, начали не торопясь изучать друг друга. С каждым движением поцелуи становились более уверенные, влажные. Голубоволосая чувствовала россыпь звезд где-то под ребрами. Они кололи, щекотали и заставляли дыхание сбиваться. — Ебучий купидон! — послышался всклик из кустов. Мия вздрогнула, отстраняясь от губ партнера и вцепилась в его руку, переплетая пальцы в замок. Подслеповато прищурившись, девушка пыталась разглядеть хоть что-то между ветвей, но виднелись только расплывчатые силуэты. Казалось, они подрагивают, то ли от морозной погоды, то ли от смешков. От присутствия неизвестных гостей сердце падало куда-то в пятки, а кишки закручивались в узел, отчего тело пронизывало неприятными ощущениями. Лицо Кайла стало бледнее обычного и походило на бумажный лист, а свет мягко обтекал контуры его острых черт лица. Он ждал, считая удары сердца, пока незнакомцы обнаружат себя и наконец покажут свои лица, скрытые в густой тени, но те лишь оживленно перешептывались и не собирались выходить. Рыжеволосый почувствовал, как мышцы живота неприятно заныли от волнения, но старался держать себя в руках. А если это старшеклассники? Они и без того не сильно любят их класс, а тут еще и еврей сидит, обнимается с девчонкой. Получить в лицо от Картмана, в сравнении со старшеклассниками — глупая и безболезненная ерунда. Он больше нагоняет пафоса и только кажется таким хмурым и грозным, но в самом деле синяки от его «ударов» пройдут через день, а вот от этих парней совсем не знаешь, чего ожидать. Может, накинутся толпой, оттянут Мию подальше и начнут измываться, называя педиком и и тыкая лицом в снег. Конечно, это не больно, но унизительно. Эрику бы у них поучиться, может сможет хотя бы обзывательства интересные выучить. Следом послышался надрывистый смех, граничащий с истеричным. Это точно Карман. Его гнусный смех сложно спутать с чьим-то. Оказалось, что он стоял там один, лишь бурная фантазия умножало количество силуэтов. — Не думал, что ты такой, Кайл, — он выходил из своего укрытия и, кажется, даже не смущался того, что только что подглядывал за едва знакомой девочкой и своим одноклассником. Его взгляд остановился на Мие, изучая ее с головы до ног. Он выглядел так, будто видел ее впервые. Демонстративно оттопырив нижнюю губу, он состроил грустную гримасу. — Ты даже целуешься как педик, смотреть на тебя противно. — Ты хочешь научить его целоваться? — слова неожиданно сами сорвались с губ голубоволосой. — Думаешь, я не вижу, что ты ревнуешь его? Следишь за нами в кустах, очень по-взрослому! Небось дрочил там, придурок, — поток обвинений продолжался недолго, Картман в один рывок приблизился к девушке и насупился, смотря сверху вниз на ее хрупкое лицо. От его сверлящего взгляда Мие хотелось провалиться сквозь землю и отменить все сказанные слова, но уже нет права на возврат, слова сказаны и всеми услышаны. Остается только держать лицо. — Ты понятия не имеешь, о чем говоришь, Брукс, — прошипел тот сквозь зубы. Его кулаки рефлекторно сжались, а костяшки побелели, но руки оставались висеть вдоль тела. Казалось, он сейчас повалит ее на землю и будет бить без остановки, ломая зубы и разбивая губы в кровь. Но нет, он просто стоял, закипая все больше с каждой секундой. Кайл сорвался с места и втиснулся между ними, повернувшись лицом к шатену. Эрик буравил взглядом теперь уже рыжеволосого, — А ты — еврейский каблук, — в голосе звучало напускное безразличие. Он совершенно не горел желанием оставаться здесь и, развернувшись на пятках, быстрым шагом удалился в место, ведомое только ему. Голубоволосая обвила руками грудную клетку зеленоглазого и уткнулась носом в его затылок. Шею парня обдало дыханием, горячим, как раскаленное на сковороде масло. Тот поднял уголки губ, обнажая крепкие зубы и выдохнул сквозь них. Румянец расползается по его щекам, отчего лицо наконец перестает быть таким бледным. Он так нежно краснеет, жаль, что Мия этого не видит. Ветер издевательски застонал, приводя в движение ветви деревьев и разгоняя пушистый белый снег. Тьма за деревьями шипела, расползаясь вокруг озера. — Что ты такое ему сказала, Мия? — спросил он заинтересованно. Он слышал каждое слово, но не понимал, для чего они были сказаны. Не понимал, почему она так уверена в своих высказываниях. — Мне совершенно все равно, испытывает ли он к тебе симпатию, но его поведение выходит за любые рамки, — со смешком призналась голубоволосая. — Я была готова получить по лицу, но его стоило поставить на место. — Знаешь, меня не волнуют его чувства, только твои, — его улыбка растянулась от уха до уха.