В комнате с белым потолком, с правом на надежду.

      Падает снег. За окнами моими тишина, сплетенная из вечных ожиданий. Лежу на диване, любуюсь белыми хлопьями. Холодно. За последнее время нервов и сил ушло столько, что теперь остаётся лишь лежать. Вот так. Словно оживший мертвец. Еда? Уже не помню, когда последний раз её видела. Да и зачем, если не хочется? А можно я стану снегом? А? Давай поменяемся местами? Ты будешь мной. Будешь переживать всю эту дрянь, заливать зеленкой и сшивать иглой раны на сердце, лежать тут, в холодной и самой дальней комнате. А я стану тобой. Буду медленно, беззаботно падать вниз, чтобы в итоге растаять. Растечься лужей по асфальту. Здорово. А самое весёлое — разницы никакой. И у тебя, снег, и у меня в конце концов случится одно и то же — мы исчезнем. Навсегда. Бросаю очередной взгляд на экран мобильного, который круглые сутки держу в руке. Ну сколько же можно, Гриша?! Так нельзя! Я как восьмиклассница, что впервые влюбилась в мальчишку: все жду сообщение от него. Сколько я их уже отправила? Пять? Двадцать? Сто?.. Закрываю уставшие глаза. Подсознание предательски подбрасывает воспоминания о тех сладких вечерах, где ты рядом. Где ты мой, а я только твоя. Ничья больше. Кажется, так будет до конца моих дней. Вот мы лежим на большой кровати, укутываясь в объятия друг друга. В комнате выключен свет. Я устроилась на твоем плече. Ты обнимаешь меня, притягивая ближе к себе. Так уютно. Можно я сейчас больше не проснусь? Оставьте меня в воспоминаниях. Там хорошо. Там он мой. Его дыхание. Где-то над ухом. Опускается ниже. Сейчас поцелует в щеку. Улыбнулась, подняла на него глаза. На его лице блестел свет фонаря, что попадал в комнату сквозь оконное стекло. Зелёные глаза прищурились, после мягко провели по моему лицу нежным взглядом. Его руки. Такие тёплые. Я накрыла ладонью ту, что лежала в области моей груди, а после поднесла к губам и коснулась ими его пальцев. Его губы тронула улыбка. Что-то прошептал. Наверняка что-то хорошее. Что-то, чего сейчас мне так не хватает. «Его нет рядом», — мозг, будто другой человек, отрезвляет меня и возвращает в эту мерзкую реальность. Приоткрыла глаза. Они уже привыкли к темноте, да и несколько суток без сна дают о себе знать. Больно смотреть на белоснежно-искрящуюся улицу. Снова закрываю глаза. И вот опять ты. Ооо, да. Я помню тот вечер. Точнее, ночь уже. Точнее, почти утро. Знаешь, что не отмечала день Рождения, но без подарка не оставишь. Весь день не тревожил. Спасибо. Хотя ты единственный, кто этот день сделал бы ещё прекраснее. И ты это понимаешь. Уверена. Звонишь. Я открываю двери. Ты заваливаешься в дом, вперёд выносят огромный букет полевых цветов. Чудо моё, где ты их в 5 утра нашёл то? Целуешь. Нежно. Язык аккуратно проникает в мой рот. Отвечаю. Твои руки начинают исследовать моё тело. Противный звук, уведомляющий о входящем смс-сообщении, опять вынуждает вернуться в этот ужасный мир. А вдруг это ты? Надеясь на невозможное, резко сажусь на край дивана, включаю телефон, экран которого уже успел потухнуть. Да. Конечно. Ты. Прости, Игорек. Вообще не до тебя. Позже. Все потом. Если доживу до этого «потом». Поднимаюсь с дивана и шагаю босиком по холодной плитке. Мебели почти нет. Только четыре стены, потолок, окно, диван и холодная, как и сейчас все у меня внутри, плитка. Спускаюсь на кухню. Теплее. Светлее. Ой, уберите эту яркость, и так хреново. Завариваю кофе. -Ирин. Оборачиваюсь, реагируя на твой голос. -Гриша? Гриша. Гришенька. — бросаю чашку и бегу к тебе, — прости, я задумалась и не услышала, как ты вошёл. Почему так долго? Почему ты не отвечал? Ты молчишь, крепко сжимая меня в своих объятиях. Кладу голову тебе на грудь. Сердце. Так размеренно бьётся. Вот бы поселиться в нем. Там, где всегда тепло. Там, где всегда есть поддержка. Там, где все хорошо и понятно. Здоровская идея? Я тоже так думаю. -Что долго, Ир? -Долго не приходил, — не понимаю, что сложного в моем вопросе. -Тише, все хорошо, — массажируешь каждый миллиметр моего тела. Чувствуешь, что замерзла. Пытаешься помочь. Нет, мерзлота засела прямо в сердце. Не справишься так быстро. -Прости. Прости, что я так себя вела. Кутаюсь в тебе, как в самом мягком и уютном пледе. Молчание. -Гриш. Тепло постепенно куда-то исчезает. -Гриша. Поднимаю голову. Белый потолок. Кофеварка. Два стула. Стол. Холод. Беру чашку с кофе. Почти сажусь на кресло в гостиной, но останавливаюсь. Возвращаюсь обратно в кухню. Открываю одну из дверцей кухонных модулей. Беру коробку с лекарствами. Ага. Нашла. Открываю упаковку, выдавливаю таблетку. Одна, вторая, третья, четвёртая. Несильный хлопок по щеке. Открываю глаза. Оглядываюсь. Все та же кухня. Поднимаю взгляд. Ты сидишь передо мной, на корточках. Зло смотришь. -Ты что творишь, дура? — почти кричишь. Махаешь какими-то упаковками от лекарств. Что за они? Ааа. Таблеетки. -Гриш, ты опять мираж, — накрываю ладонь твоё лицо. Нос, губы, немного щеки. -Что ты творишь? — убираешь руку. Да, согласна. Не самое приятное прикосновение. -Какой мираж? Ты зачем таблеток наглоталась? Недоумевая смотрю на тебя. -Настоящий? Бред. Ты меня не отвечал столько дней. Мой Гриша бы не приехал. -Ты мне сообщений сто написала, — указываешь на телефон, что в другой руке. -Я всего лишь хотела извиниться. -Что? За что? — удивлённое лицо. Люблю твою мимику. Люблю тебя. За что? Хорошенький вопрос. На самом-то деле я понимаю, что не виновата ни в чем. Просто когда раньше говорила я, что между нами ничего не выйдет, было легко и смешно. Ты не воспринимал всерьёз. Ты просто смеялся и продолжал целовать. Когда сказал ты — рухнул весь мир. Захотелось завыть раненым зверем или просто уснуть навсегда. Второе лучше. Так проще. -Твоя семья. Она важнее. Я справлюсь. Я сильная. Это пройдёт. Прости, что заставила волноваться. Прости, что отнимаю время. Сейчас все наладится. Ты молчишь. Только смотришь. -Вижу, какая сильная. Неудачная шутка. Сарказм твой сейчас совсем не в тему. Опираясь на все, на что только можно, встаю. Отрываю руку от «подстаховки» и падаю. Ноги. Предатели. Вся ваша работа — дать мне возможность передвигаться. Что вы творите? Не успеваю долететь до пола. Ты меня ловишь. Держишь за талию, склонившись, переворачиваешь лицом к себе. -Глупая, — убираешь прядь с моего лица. Твои губы трогает улыбка. Такая очаровательная. -Не делай так больше никогда. Не отвечаю. Что тут скажешь? Не делай? Ну да. Конечно. Легко сказать. Ты почувствуй все то, что чувствую я. Да ты повесишься быстрее. Ты мужчина. Тебе не свойственно столько эмоций испытывать. Да я и не прошу. Просто люби. -Ирин, я коонченный дебил. Зря трачу жизнь. Хреново расставляю приоритеты, — берёшь на руки и несешь к креслу. Ноги, у вас появился конкурент. -Ты не делай таких глупостей, я того не стою. Пропускаю мимо ушей все твои слова, ибо какой в них смысл? -Чего пришёл-то? -Жить, — снова улыбаешься. -Своего дома мало? Жена выгнала? И над ней издеваешься? Вяло смотрю на него. Мнда. Надо было просто застрелиться. Хотя бы такого эффекта не было бы. -Знаешь, мой дом там, где ты. Тянешься ко мне и целуешь. Твои губы. За этот поцелуй ещё день назад я бы продала душу Дьяволу. Неужели. Все страдания вознаграждаются. Все возвращается на круги своя. Ты тут. Ты рядом. Это не сон. Счастье? Неужели.