Мои звёзды в тебе

Насыщенный и весёлый день Клуба неудачников близился к концу, Майк уже успел со всеми попрощаться и, не спеша, уходил домой. Лазурный цвет неба переливами разбавляли розовато-пепельные оттенки, предупреждая о наступающем закате. Второй месяц учёбы почти закончился, после того ужасно «весёлого» лета, которое они провели вместе с Танцующим Клоуном. Зато сказать, что каникулы выдались скучными, никто не мог. Бен и Беверли тоже решили отправиться домой, ссылаясь на то, что ноги устали целый день ездить на велосипедах. Их можно было понять, ведь у оставшихся ребят были схожие физические ощущения, но им было так легко и уютно в своей компании, что хотелось провести как можно больше времени так. Целый день кататься на велосипедах, глупо шутя и останавливаясь, чтобы перекусить в бургерной, делиться мнениями по самым различным темам и просто наслаждаться компанией друг друга. Такие осенние тёплые незабываемые дни хотелось звать идиллией. Ближе к семи часам вечера Стэнли сообщил, что ему пора возвращаться домой. Но после минувшего лета, Клуб неудачников согласовался не ходить по одиночке после заката. — Кто меня проводит? — Урис посмотрел на друзей с надеждой в глазах, скрытой за лёгкой улыбкой. Ричи, Билл и Эдди, сидевшие на траве, раскинув ноги, в неловком молчании огляделись. — У меня мышцы слишком сильно болят, чтобы двигаться ещё ближайшие два часа, — заныл Тозиер, ложась на траву. Стэн закатил глаза и ещё сильнее улыбнулся, очень ему хотелось, чтобы провожал его Балабол. — Большой Билл, может ты проводишь нашего очаровашку Стэна Супермена? Билли поднял глаза на Уриса, пытаясь узнать его мысли насчёт этой идеи. Они засверкали, как снежинки, блестящие на дороге поздней ночью. А Билли очень любил это явление природы, поэтому незамедлительно кивнул. — Хо-о-рошо. Т-только помоги-ите мне вс-с-тать, — усмехнулся Денбро. Он очень сомневался, что сможет сделать это самостоятельно, потому что все мышцы тела ужасно ныли. Стэнли подал руку другу, и Билл, схватившись за неё, медленно выпрямился во весь рост. — С-с-спасибо, — с лёгким румянцем на щеках поблагодарил он. Урис думал, что причина появления розоватого оттенка на лице Билла заключается в морозе, постепенно начавшем окутывать Дерри, но ошибался. Денбро давно перестал питать надежды на отношения с Беверли, особенно после её отъезда. «Просто забыть. Тебе нужно просто забыть её. Стереть из своей памяти навсегда. Она уехала. И больше не вернётся». После нескольких бессонных ночей, проведённых в раздумьях о рыжеволосой девчонке, он начал принимать эту мысль. Забыть. И всего-то. После этого Билл начал замечать очень странные вещи и чувства, которым раньше не уделял и толики своего внимания. Кучерявый русоволосый парень оказался очень дорог ему. Не просто как друг, брат или ещё кто-то. Это было нечто большее, что пока Билл не осмеливался назвать любовью. Нет, тут ею и не пахло пока что. Но симпатия, искорки, вспыхивающие между ними, когда Денбро заглядывал в глаза Стэна, определённо были. Никто, кроме них двоих этого не замечал. Все были заняты изучением своих мыслей и чувств, чтобы замечать что-то между двумя мальчаками, которые звали себя лучшими друзьями. А лучших друзей никто не заподозрит в любви, ведь так? Даже когда Беверли вернулась, не в силах прожить ещё хоть день вдали от своих друзей, у Денбро не вспыхнули к ней чувства вновь. Он понял, что ничего больше не испытывает. Но к другому человеку… — Пока, — сказал Билл Ричи и Эдди, лежавшим на траве. — Пока, Большой Билл и Стэн Супермен — Тозиер попрощался низким басом, подражая какому-то неизвестному злодею, образ которого нарисовало сознание Ричи. — До завтра, — помахал друзьям Эдди, щурясь от последних лучей солнца. Он, последовав примеру Ричи, тоже лёг на спину, раскинув руки по сторонам. Мизинцем он еле ощутимо докоснулся до ткани штанов Ричи и тут же отдёрнул руку. Тозиер шумно выдохнул, поправляя свои очки с огромными стёклами на переносице и достал из заднего кармана помятую пачку сигарет «Винстон». Открывая её, Ричи взглянул на Эдди и просто так, заранее зная ответ, поинтересовался: — Будешь, Эдди-Спагетти? Каспбрак недовольно поморщился от одного только вида белой трубочки, наполнений табаком. Больше ничего не требовалось, Тозиер знал, что Эдди никогда не будет курить. Псевдо-астма просто напросто не позволяла ему этого. А так, возможно когда-нибудь, Каспбрак может и согласился бы попробовать. Но только попробовать, превращаться в зависимого курильщика, от которого ужасно несёт табачным дымом каждый день он не хотел. Но и это было не точно, Эдди очень уж боялся спалиться в таком случае любимой мамуле. Она бы никогда его не простила. Так что да, Эдди Каспбраку, похоже, было суждено никогда так и не узнать вкус табака. Ричи сочувствовал ему, потому что сам уже не мог прожить и дня без никотина. Его тело требовало новую порцию так же, как желудок изголодавшегося человека требует еды. Он зажал сигарету между зубами, заранее осмотрев местность на наличие знакомых лиц и закурил. С первой затяжкой из его рта вырвалось большое облако дыма. Эдди поморщился и отодвинулся чуть дальше от друга, отгоняя от себя запах сигарет. Ричи хоть и знал, что когда закуриваешь, нельзя затягиваться, но всё равно это делал, потому что ему чертовски нравилось идти против системы. Нарушать всевозможные правила. Адреналин был прототипом никотина для него, Тозиер так же нуждался в нём. Хотя за последнее лето он превысил предел получения адреналина за всю жизнь и теперь не так сильно рвался искать приключения на задницу. — Рич, — неожиданно окликнул его Эдди, неотрывно смотревший в небо. — А? — Ричи резко повернул голову и в немом ожидании уставился на Каспбрака. — Тебе домой не надо? — Не, у меня родители вернутся только в час ночи. Так что пофиг. Могу гулять, пока душа моя того желает! А тебе? — Мама уехала на выходные к тёткам. На два дня, я полностью свободен делать то, что захочу. А сейчас я хочу посмотреть на звёзды. Так откровенно говорить о своих желаниях он мог только с Ричи. Да, тот мог усмехнуться или даже откровенно начать ржать, но это всегда было уместно. Его вспышки смеха разряжали обстановку, а шутки, пусть и не всегда удачные, помогали забыться и перевести тему. Но сейчас Ричи лишь молча кивнул (что было ему совсем несвойственно), и выпустил тонкую струю дыма изо рта. Он держал сигарету указательным и средним пальцем и каждую минуту отряхивал большим пальцем накопившийся пепел. — Может хватит курить? — насупившись, задал риторический вопрос Эдди. — Ненавижу этот запах, – глаза Ричи засверкали нездоровым блеском. — Чем я тебе мешаю, Эдс? — задорно ухмыльнувшись, спросил он. — Твоя тупая привычка, которая вскоре приведёт тебя к смерти, мешает мне, — грубо ответил Каспбрак, словно выплюнул эти слова. — А, да? — Ричи поднял брови в притворном удивлении. Он посмотрел на тлеющую сигарету, а затем на друга. — Ну тогда ладно. Я затушу её ради тебя. — Спасибо, — без каких-либо эмоций сказал Эдди, потому что на самом деле не был благодарен. Он отвернулся, уже не обращая никакого внимания на Ричи. И тут, его ноздри заполняет густой запах сигаретного дыма, обдувший его лицо. Это Ричи выдохнул дым ему прямо в лицо и зашёлся в истерическом смехе, заполнившем всю округу. Каспбрак резко сел и начал громко кашлять, потянулся за ингалятором, которому полагалось находиться в заднем кармане, но его там не было. Эдди растерянными глазами начал оглядываться вокруг, чтобы найти своё спасение, но его нигде не было. Ричи, который наконец перестал смеяться и вдруг посерьёзнел, взволнованно приблизился к другу. — Что такое, Эдс? Ты задыхаешься? — Каспбрак бы засмеялся, если бы это действительно не было так. Поприветствуйте, Ричи Тозиер — Капитан Очевидность. — Ин-ингалятор, — выдавил из себя Эдди. — Я не могу его найти, — уж больно хриплым голосом договорил он, одной рукой хватаясь за горло, чтобы дышать было хотя бы чуть проще. Ричи вскинул брови и лихорадочно начал шарить руками в траве, пытаясь нащупать пластмасовую коробочку, давно потушив сигарету. Эдди откинулся назад, опираясь на одну руку и шумно дыша, в попытках усмирить хотя бы сердцебиение, которое по скорости могло бы посоревноваться с лошадью. — Вот! Вот он! Я нашёл! — в радостном крике Ричи бросился к другу, сжимая в руке ингалятор. — Держи, Эдс, — но Каспбрак не мог даже ухватиться за своё спасение, потому что его руки очень сильно дрожали. Тозиер заметил это, взял одной рукой друга за затылок и приставил ингалятор к губам Эдди, нажал на клапан. Каспбрак глубоко вдохнул, зажмурив глаза настолько сильно, как это вообще было возможно. Его лёгкие разжались, разрешив кислороду поступать внутрь. Эдди облегчённо выдохнул, опять ложась на траву. — Прости, — виновато улыбнулся Ричи. Эта улыбка была настолько вялой, что и назвать-то её так было трудно. — Я не думал, что всё будет… так. — Ты придурок, Ричи, — сказал с насмешкой Эдди. — Вот, потрогай. Это из-за тебя, — Каспбрак схватил руку друга, не дав ему выбора, и приложил к своей груди, сместив её немного влево от середины. В кончиках пальцев закололо, и Тозиер почувствовал, как быстро бьётся сердце Эдди, грозясь вырваться из груди, запрыгнув ему прямо в руку. Ричи томно выдохнул. — Прости. Прости, Эдс. Я не хотел. Честно-честно, — Ричи переместил руку с груди на плечо Эдди, немного сжимая его. Смотрел своими тёмно-карими глазами прямо в глаза Эдди, не разрешая разорвать зрительный контакт. Ему нужно было это прощение. Просто жизненно необходимо. Из-за возможности, что Эдди, его хрупкий и такой милый друг не простит его, горло сжималось до размера игольного ушка. И Ричи подумал: «Вот. Вот как чувствует себя Эдди каждый раз, когда испытывает приступ астмы. В десять раз хуже. А ты ещё и провоцируешь эти приступы. Мудак, господи, какой же я мудак». Сейчас он чувствовал острую необходимость защищать Эдди, буквально от всего, даже пролетающих мимо комаров, которые могли посчитать кровь Каспбрака довольно вкусной и решить полакомиться ею. Но Ричи не мог защищать Эдди, если бы тот не простил его. К счастью, Эдди не был злопамятным, а уж тем более не мог долго держать обиду на кого-то из своих друзей. — Прощаю, — на выдохе тихо произнёс Каспбрак, опустив глаза. Сумерки медленно окутывали город, погружая его во тьму. Эдди уже мог видеть первую звезду, такую одинокую, вспыхнувшую на небе ярким огоньком. Ричи мягко улыбнулся и убрал руку с плеча друга, облакотившись на локоть возле него. Эдди лёг рядом, сложив руки на груди. Ему так нравилось смотреть на небо, звёзды и далёкий-далёкий космос. Такой непостижимый, а от этого только более манящий. У первой звезды начали появляться друзья, сначала совсем блеклые и незаметные, со временем становившиеся всё ярче и красивее. Эдди не мог оторвать от них глаз. — На что смотришь? — спросил Ричи, закидывая руки за голову, чтобы было удобнее. Он не отрывал взгляда от Эдди, изучая его лицо, будто бы видел в первый раз. «Такой хрупкий. Нежный. Мечтательный». — На звёзды, — почти прошептал Каспбрак, повернувшись лицом к Ричи. Тот неловко поёжился и отвёл наконец свой взгляд, устремив его в небо. Лёгкий ветер раздувал волосы парней, приводил в движение только начавшую желтеть траву, щекотавшую голые щиколотки ног. Воздух пропитался свежестью и лёгким ароматом листвы, будто бы недавно шёл дождь. Эдди никогда не дышалось так спокойно. Несколькими минутами ранее он думал, что его лёгкие исчезли, а сейчас чувствовал, что они увеличились до размеров земного шара в его груди. Они наполнялись кислородом вновь и вновь, не переставая наслаждаться прелестью этой лёгкости, с которой входил и выходил воздух. Ричи чувствовал то же. Тут, лёжа на траве буквально в нескольких сантиметрах друг от друга, Эдди и Ричи будто стали одним целым. Одно тело на двоих, один воздух на двоих, одни чувства на двоих. И оба это понимали. — Мне так хорошо здесь, — еле слышно произнёс Тозиер. Его щёки окрасились розоватым оттенком, а губы дрогнули в улыбке. — С тобой. — Мне тоже, — признался Эдди, на секунду прервавшись от изучения неба, чтобы взглянуть на Ричи. Блеск звёзд отражался в его глазах, делая их такими волшебными и чарующими. Россыпь веснушек на носу и под веками делали его таким милым, что Каспбрак не смог отвести взгляд. Начал считать самые видные из веснушек на его лице, смутно понимая, что он делает. И тут Ричи повернул голову, посмотрел так ласково и невинно, что хотелось сжаться в клубок. Эдди не отвёл глаз, наоборот, пристально смотрел на него, в попытках догадаться, о чём же он сейчас думает. Но Тозиера было не так легко прочитать по лицу, он скрывал в себе гораздо больше. Словно целая вселенная разворачивалась внутри этого парня, и Эдди сейчас так манила эта глубина. Бесконечный космос, в который если попадёшь, уже не сможешь выбраться. Оставаясь с Ричи наедине, он испытывал просто цунами эмоций, в котором невозможно было хоть что-то разобрать. Что Эдди чувствует к своему другу? Он пытался откопать ответ в себе, пытался, но никогда так и не находил его. Ричи медленно перевернулся со спины на живот и приподнялся на локтях, не разрывая зрительного контакта. «Сейчас или никогда», — мелькнуло у него в голове. Тозиер медленно приближался к лицу Эдди, ясно давая понять, что собирается сделать. Дарил Каспбраку время, чтобы подумать, хочет ли он этого. И он хотел. Сердце замерло в груди, ожидая. Те десять секунд, за которые сокращалось расстояние между их лицами, как обоим показалось, длилось вечность. Их собственная вечность, их галактика. Наконец, когда оставались считанные миллисекунды до столкновения их вселенных, Эдди медленно закрыл глаза, чтобы полностью прочувствовать момент. Ричи мягко коснулся его губ своими, почти невесомо, но уже только от этого соприкосновения по телу прошлась электрическая волна, будоража всё тело. Тозиер немного отстранился, пытаясь понять свои ощущения и вновь с новой силой и любовью прижался к губам Эдди. А он, похоже, забыл, как дышать. Лёгкие опять будто перестали существовать, не давая Эдди вдохнуть. Но, чёрт возьми, если каждый поцелуй с Ричи будет именно таким, Каспбрак был готов остаться без лёгких, задохнуться, лишь бы вновь почувствовать эту близость и душевную связь. Сердце Ричи билось так глухо, что он почти не чувствовал его, сконцентрировал всё внимание на губах. Никаких других прикосновений. Только соприкасающиеся губы, через которые можно было передать все свои чувства, эмоции и переживания человеку, который поймёт. Поймёт и примет, разделяя боль, слёзы, улыбки и радость. Эдди так не хотелось, чтобы это прекращалось, чтобы эта разливающаяся по телу эйфория ушла. Он так давно нуждался в этих губах, в этих ощущениях, который дарил его лучший друг. Кто-то, больше, чем просто лучший друг. Родственная душа. Ричи медленно отстранился, потому что воздух в лёгких буквально иссяк, потому что Тозиер не хотел отрываться от этих сладких губ до полного окончания кислорода. Всё происходило так плавно и чувственно, что Ричи с трудом открыл глаза, абсолютно не желая возвращаться в реальность. «Вот сейчас Эдди распихуется, вот сейчас всё вновь встанет на круги своя». Но этого не происходило. Эдди нежно смотрел на него своими медово-карими глазами, развернулся к нему всем корпусом. — Давай смотреть на звёзды, — тихо прошептал Ричи, пытаясь на как можно более долгое время сохранить эту связь между ними. — Мои звёзды в тебе, — ответил Эдди, взяв парня за руку и не отрывая взгляда от прекрасной россыпи веснушек, которые и были олицетворением звёзд.