Иллюзорность восприятия

- Привет, Юстэс, как дела? - спросила у брата Сьюзен, входя в комнату. - Да так себе... Лучше меня не дёргай. Настроение сейчас - поминать живых за упокой. - Господи, Юстэс, что ты такое говоришь, нельзя так... Грех... - У тебя всё грех, сестрёнка, всё грех... - Да, грех. Я - агрессивная пуританка и я этим горжусь. - Господи... Вспомнил, как с Эдом у профессора сидим, я ему говорю: "Эд, давай протестантами станем!", он такой: "Давай!", профессор так на нас посмотрел и говорит, типа, что нехер, вы католики, католиками и оставайтесь. - У меня такой разум, Сью... Периоды деятельности сменяются периодами лености... Сейчас мой разум - ignava ratio, ленивый разум, не деятельный. Мой разум сейчас склонен опускаться и распускаться. Действительно, зачем утомлять разум необходимостью какой-то спешки? Смотреть на человека надо так, как будто вы никуда не торопитесь. - О, да, ты прав, братишка. - Я тут прихожу к выводу, что мой ум вообще какой-то непонятный... Когда он становится чересчур активным, фонтанируя идеями и переосмысливая опыт (я, кстати, обожаю самокопание и любовь к причинности, обычно психологи это осуждают, но подобная способность задним числом оценивать свою жизнь помогает лучше себя понять), я начинаю попутно припоминать всё зло, что мне когда-то причинили. Конечно, больной вопрос - Та-Которую-Нельзя-Называть. Это психическое заболевание, которое не лечится... Всё ей припоминаю, всё зло, хотя отчаянно стараюсь простить... Есть вещи, которые не забываются. Может быть, прав был трезвомыслящий Шопенгауэр, сказав как-то, что "прощать и забывать - выбрасывать на помойку сделанные ценные опыты". - О, да... Хорошо сказано, только вот самое мерзкое, что даже простив, забыть не можем... Как у Бодлера, "Душа, забыть возможно ль нам и надо ль / Видение недавних дней / У тропки гнусную, разваленную падаль / На жёстком ложе из кремней"... - Хе-хе.... - Ну вот... Короче, не Бог я, хотя Юпитер в IV доме, Меркурий во Льве и Венера во Льве постоянно меня искушают за счёт кого-то самоутвердиться... Господи, как же трудно изживать эти страшные гордыню и тщеславие! Однако я даже рада, что у меня Юпитер не в X доме с его наполеоновскими планами и завышенным чувством собственной важности... Упаси Господь меня сделать в этом мире что-то большое, даже смешно смотреть на Ту-Которую-Нельзя-Называть... Прям как я - Наполеонша в юбке, мелочный и мстительный характер... Господи, я столько настрадалась с этими качествами в душе... Бог ей судья, и я не пророк, но, думаю, что Господь пошлёт ей горячо любимую и столь же бесчувственную внучку, чтобы она, пострадав так же, как я когда-то, поняла, как нужна была ей та любовь, свет которой коснулся её лица и от которой она когда-то так добровольно отказалась... Это моё худшее воспоминание, как у профессора Снейпа в книжке... Худший человек в моей жизни и самая печальная её страница... И, как всегда: стоило вспомнить, тут она и появилась... Шевелится в подсознании... Наверное, я буду счастлив только тогда, когда окончательно уничтожу в себе все о ней воспоминания... С ней невозможно сотрудничать: она настоящее чудовище. - Да ладно тебе, Ютсэс, не нуди... В тебе говорит воля к власти... Посмотри этот кусочек, который я специально для тебя вырезала из лекции моей любимой зажигалки Марии Штейнман... О том, что от искушения властью не застрахован никто. Помнится, в наталке Эда нашла мидпоинт "час отречения от власти"... Есть в этом что-то глубоко поэтическое, что-то очень правильное, на мой взгляд... Есть в "Ольге" Флоренского одно описание, которое так часто вдохновляет меня, когда после многих усилий и сражений ради приобретения власти в этом иллюзорном мире я наконец-то понимаю тщетность всего этого и вижу, как странно отражаются события в зеркале мировой иллюзии: "Ольга не такова, чтобы свет благодати мог постепенно озарять ее душу, и она закрыта от него, пока не произойдет некоего потрясения и даже сокрушения ее организации. Прикосновение к другому миру происходит в ней разом: вдруг падает стена и виднеются четкие очерки снежных вершин. В это мгновение так же внезапно сознается Ольгою тщета ее прежних замыслов и несоизмеримость всего мира, в котором жила она до сих пор, с миром ей вновь открывшимся. Она не хочет, теперь, воспользоваться собою как материалом для новой стройки душевного тела, и силы ее направляются теперь на самообуздание, на борьбу со своей пышностью. Тут самоотказ есть основная черта Ольги. Она крепко запирает в себе свою мощь, не проявляясь ничем особенным вовне, и наиболее стремится к скромности и смирению. В это уходит она тоже безостаточно, как ранее - в роскошь жизни. И достигает своего. Но свойственная всей ее личности, как фигуре, так и душевному облику, осанистость делает ее, и скромную и смиренную, все-таки выделяющеюся из ряда прочих и заметную достоинством, несмотря на отсутствие властности и желания господствовать". Посмотри, помнится, меня тоже смутило тогда стремление Галадриэли властвовать по своему усмотрению, мне она всегда казалась воплощением мудрости... Впрочем, нолдоры тогда были слишком юны, чтобы понять то, что Галадриэль поняла, хлебнув лиха в Средиземье... И вообще Марию Штейнман послушай, она такой блестящий аналитик, таких людей мало... У неё высокий полёт мыслей, проницательное видение, к тому же она не упускает из виду не единой детали... Преображаюсь после её лекций... Флоренский когда-то писал об имени Мария то, что не раз подтверждалось практикой... [Мария] Мария, имя всеблагоуханное, лучшее из имен, не только женских, но и всех вообще, совершеннейшее по красоте, а внутри равновесное. Идеал женственности... Свет его ослепляет меня, и я говорю о нем в плане высшем. Это имя, которое <повышает мысль ума всю> на план высший.