Иллюзорность восприятия

- Профессор Керк такой профессор, - улыбнулась Сьюзен. - Очень необычный типаж учёного мужа. - Это почему? - спросил Эдмунд. - Да так... Просто хотя бы потому, что он строг и придирчив... Говорил мне: "Давай так... Сегодня читаешь сто страниц Платона, завтра - сто страниц Аристотеля, послезавтра - сто страниц Библии"... Знаешь, если бы я всегда следовала его рекомендациям, я стала бы самой знаменитой и образованной профессоршей на свете. - Ну а ты что же, не следовала? - Не всегда, брала ленца, к тому же много времени отнимали дела милосердия, которые, как известно, дороже любого знания. Бездействие в деле милосердия становится действием в смертном грехе. - И что ты можешь сказать теперь? - Ну... Я как-то попыталась компенсировать недостаток осведомлённости, памятуя о прекрасном примере Данте, который, кажется, то ли не был прилежен в деле образования, предпочитая студенческие пирушки, то ли не смог получить его, не было системы... Вот он и компенсировал это, всю оставшуюся жизнь занимаясь самообразованием. Надо сказать, плоды дали знать, помнишь его фразу, знаменитую весьма, о "Божественной комедии": "Для того я и тружусь, насколько могу, про то она знает, и, если Господь продлит мне жизнь, я надеюсь сказать о ней то, чего ещё не было сказано ни об одной женщине". О Беатриче хотел сказать, и, надо отдать ему должное - сказал. Даже в том случае, когда усилия остаются бесплодными, думаю, можно сказать, что творца оправдывает величие его замысла, вспомни титанические усилия Ахматовой, не дописавшей "Энума Элиш", или Эмили Бронте, её "высокое старание, наполовину бесплодное, сказать устами своих героев не просто "я люблю" или "я ненавижу", а "мы, род человеческий", и "вы, предвечные силы"... - Не слишком ли ты замахиваешься, Сью? Не слишком ли высоки твои идеалы? - А чем я хуже Джадис? Тоже хочу стать Наполеоншей - столпом общества. Ну, что зыришь? Шучу я... Хотя мне нравится у неё там один символ в наталке: "Её могучая и деятельная душа вбирает в себе идеализм, поэзию и красоту". У меня душа едва ли хуже, а, может быть, даже и лучше. Нет, это не тщеславие... Но, вполне возможно, что эти мои старания оценены высшими силами... Я старалась, во всяком случае, в прошлом... Сказала, возможно, не всё, на что была способна, потому что всякий раз после моих трудом у меня оставалось чувство неудовлетворённости, как если бы слова неспособны были выразить те глубокие тайны, которые я ощущала в себе, то невыразимое, что вряд ли вообще когда-то подвластно выражению... Как, скажи мне, возможно описать, например, красоту людей и вызываемое этим ощущения? Ощущения бывают разными... Это невозможно в принципе. У искусства слишком мало средств, и только исключительные люди, не подменяя этику эстетикой, находят такие способы выражения из ограниченного запаса своей эпохи, что после изучения этих удивительных творений возникает чувство, которое оставляет у нас в душе всё великое и гениальное... Иногда мне кажется, что мне мало целого мира, или мало мира внутри меня - что равноценно, ибо для того, чтобы высказать что-то искреннее и нешуточное, не всегда хватает слов. Это, кстати, мистерия Рыбы - именно этот знак хочет поведать миру то, что невыразимо словами... Чувствую какую-то сопричастность... Хотя понимаю, что фальшивлю, что часто беру неверные ноты и прикрываюсь литературной манерой для того, чтобы довести хоть что-то до ума. Редко когда меня полностью удовлетворяет мой труд, может быть, только отдельные строки, которые как-то сами собой прорываются... Помнится, читала в "Тайное души" - одной из статей к своему любимому "Грозовому перевалу", Толстой говорил: "Женщина нет-нет, да и прорвётся, выскажет самое тайное души: оно-то и нужно, а мужчина выучиться литературным приёмам, и его уже не увидишь из-за его манеры...". Так и хочется сказать вслед за Уайльдом, что искусство не только бесполезно, но и насквозь фальшиво, но язык не поворачивается, знаешь же, что мне знакомы ослепительные вспышки красоты, явленные через гений человеческий, так что буду верить в искусство, в его спасительную силу... Сойти с ума в сумасшедшем доме для непослушных дев викторианской эпохи мне не дала книжка Роулинг, "Гарри Поттер и Принц-полукровка". Я ведь тогда потеряла веру почти во всё, а мама Ро мне вернула её, хоть отчасти... Я знала, что вернусь и... Ах-ха, нет, не улыбайся, Питер... Не расстреляю ту, кто была виновата во всех моих несчастьях, нет... Я не опустилась до этого... Вернусь и подарю миру всё, на что я вообще способна... Помнишь строчку из "Вайрэ", моего недавнего стихотворения? "И я... удвоила рвенье в трудах", вплелая в гобелены "всё, что в них вообще возможно вплести". Как-то так... Может быть, история мира стала чуть краше, хотя, наблюдая другие таланты, я понимаю, сколь скромен и мал мой собственный. И в этом счастье - в понимании того, что есть ещё те, кто верят в силу красоты... В её великую, целебную и спасительную силу... Надеюсь, что хотя бы эту веру я не потеряю.... Это было бы равносильно самоубийству....