Change me

Сидя на крыше заброшенной больницы, я наслаждался тишиной. Здесь не слышно машин и прочего шума, без которого город уже не может. Правда иногда слышны скрипы, доносящиеся из-за двери, но как мне объяснили позже, это просто ветер и ничего больше. Как бы красиво тут ни было, всё равно жутко. Да ещё и Фестер, чтоб он провалился. Уже чёртов третий раз этот человек ходит от меня к какой-то ржавой трубе, которая похожа на антенну, а потом обратно и при этом всём молчит. Ну, и как это понимать? Да и что он мне хотел показать? Если это всего лишь красивый вид, то меня как-то не тронуло. Да, может первые десять минут я и испытывал какое-то восхищение, но не грёбанных полчаса же тут торчать. Вот только жаль, что Фестер этого понять не может. Когда он в очередной раз решил совершить мини поход до той трубы и уже практически дошёл до своей цели, зазвонил его телефон. Сотовый валялся в кармане куртки, которую любезно вручили мне, при этом предупредив, что если я её уроню, то полечу следом, ну или на крайний случай меня просто оставят здесь, пока я не осмелюсь спуститься сам, что тоже сулит полётом с крыши, ибо идти по лестницам и коридорам не осмелюсь или просто заблужусь. — Посмотри кто там, — Нет, он явно загружен какими-то мыслями, ибо на работающий телефон он толком никак не отреагировал. Быстро найдя предмет с противной мелодией на звонке и поднеся его поближе к глазам, дабы разглядеть, я увидел фотографию Лоренца и внизу подпись «Кристиан». Какого хера? Ладно, это не мой телефон и, соответственно, не мои проблемы. — Кристиан, — Сказав это как можно громче, я повернулся в сторону Фестера, который заметно оживился и теперь чуть ли не бегом выхватывал у меня трубку из рук. Так же быстро отойдя от меня, он всё-таки ответил Лоренцу. Ох, сейчас главное не закипать. Почему меня это так выбешивает? К великому счастью всех живущих, их разговор долго не длился. Наконец-то выключив телефон, Фестер сел по левую сторону от меня и замолчал. Всё, мне это уже осточертело. Если он не хочет со мной разговаривать, тогда я начну спрашивать про Лоренца. Не могу понять, зачем мне это, но всеми внутренностями чувствую, что надо. Причём срочно. — Кто звонил? — Мне ясно кто звонил. Просто не скажу же я ему про историю нашей недодружбы. — Друг, — Что, и всё? Нет, так просто ты от меня не отделаешься. — Что хотел? — Вопрос повседневный и толком ничего незначащий. Это просто для поддержания разговора и не более. Но на самом то деле всё далеко не так. — Он переезжает в другой город, завтра пойду провожать. А что? — Что-что… ничего. — Да не, просто, — Тут-то в мою на редкость гениальную голову пришла идея, наполненная тупизмом. Можно пойти вместе с Фестером провожать эту очкастую мышь, а там уже посмотреть на его поведение. Может, всё же удастся поговорить, и он нормально всё объяснит. Хотя, что тут ещё выяснять? Мне же ясно сказали, что вид у меня настолько стремный, что дружба только из жалости. Вроде всё предельно ясно, но вот поговорить всё же жутко хотелось. — Слушай, а можно с тобой? — Вы знакомы? — Ох, каким же удивлённым взглядом меня наградили. Что здесь такого? — Нет, — Буду пока врать, а когда уже получится поговорить, может, всё и расскажу. — Тогда зачем тебе это? — Боже, зачем ему всё знать? Можно же просто согласиться, нет, надо расспрашивать. — Просто. Разве нельзя? — Разведя руками, я посмотрел в его сторону. — Можно, вот только я думал, что ты не любишь большие скопления народу, а в аэропорту этого добра будет достаточно. — По мне это так видно? — Усмехнувшись, я стал ждать ответ, наверное, на один из тупейших вопросов в моей жизни. Естественно, это всё видно. Один только мой взгляд на мимо проходящего человека уже говорит всё сам за себя. — Честно? — Посмотрев на меня, а потом опять вернувшись к созерцанию ночного города, он всё же сказал ответ на вопрос, который я и так знал. — Видно, и причём сразу. — Я знаю, — Посмотрев точно в том же направлении, что рядом сидящий. — Так мне можно пойти с тобой? — Иди, если хочешь. — Взяв свою куртку из моих рук, он надел её. — Эм, можно ещё кое-что спросить? — У меня ещё остался вопрос, который задать раньше мне не представлялось возможности. — Валяй, но только если после этого ты ответишь на мой. — Меня это слегка удивило. Может лучше ничего не спрашивать? Мало ли, что взбредёт ему в голову. — Хорошо? — Ладно, — Опустив голову, я затупил. Сильно. Мне надо спрашивать, а я заткнулся. — Ну и? — Эм, что это бы за парни около магазина, и почему они на меня смотрели? — Слишком как-то резко… да пофиг. — Те двое? Мои друзья. Ну, как друзья, если посмотреть с твоей позиции, то это просто знакомые, — Ох, уже что-то подсказывает, что зря я начал это всё. Да и какая «моя позиция», что за бред? — А про тебя… они просто спросили кто это, я ответил, а в остальном у тебя просто паранойя по поводу того, что каждый третий косо смотрит в твою сторону, но это далеко не так. Вытащив из пачки последнею сигарету, которая была тут же закурена, он затянулся и, выпуская дым, протянул её мне. Сделав тоже самое, мы так и передавали её между нами. — В смысле? Какая позиция? — Про мою паранойю я пока помолчу, лучше вообще забыть. — Ну как какая. Называть друзей знакомыми, — Увидев мой непонимающий взгляд, он решил напомнить мне что да как. — Тот длинный, который сегодня к нам подходил вместе с… Круспе, вроде… да короче, не важно. Ведь он тебе друг, но ты этого признавать не хочешь. — Да нет. С чего ты вообще это взял? — Нет, серьёзно, Фестер знаком со мной полвечера, а я уже слышу в свой адрес несусветную хрень, которая далеко не первая. — Хм, может с того, что твой «недодруг» затащил тебя смотреть бои, которые тебе не нравятся и, не обращая на это внимания, ты попёрся туда. Да и не припомню, чтобы просто знакомые заходили друг за другом поздно вечером. — У каждого своё понятие о дружбе, — Теперь я уже хочу, чтобы он задал свой вопрос, а потом меня мирно спустили на первый этаж, ибо если развивать всю эту чушь по поводу всего того бреда, что было выше, я вспылю и наговорю много чего лишнего за что, уверен, могу полететь с крыши, — Теперь твоя очередь. — Ладно, правда. Я ещё не сформулировал. Пофиг. — Говори уже, — Могло даже показаться, что он волновался. Что интересно там за вопрос такой… — Вы с Рихардом тоже «знакомые»? — Выделив это слово, он в упор стал смотреть на меня. — И ещё одно… что за тренировки? — Это уже два вопроса, — Зачем ему это всё? Я не хочу отвечать. — Ну, потом ты ещё что-нибудь спросишь, — Было видно, как он хотел уже поскорее узнать ответы на всё-то говно, которое он спросил. — Мы с Круспе это вообще два разных человека. Нет, не так… — Задумавшись, я принялся собирать нормально предложение, которое скажет всё и сразу, но получался лютый бред. Надо сначала думать, а потом уже говорить, так делают все нормальные люди, но только не я. — Короче, он мне никто. Не знакомый и, уж тем более, не друг. Сказав это, я услышал, как Фестер облегчённо выдохнул. Хм, разве он так переживал из-за того, как мы друг к другу относимся? Тогда у меня ещё больше вопросов. Разве можно быть таким напряжённым, когда ждёшь ответа про то, что связывает двух людей? Ну, наверное, так могут только какие-нибудь влюблён… стоп, а может у Фестера и Рихарда раньше что-то было и теперь рядом сидящий просто ревнует меня к Круспе? М-да, полный бред. Надеюсь, это и правда окажется чушью. — А что за тренировки? — Тут придумать что-то не было сил, да и просто не хотелось, поэтому я рассказал про драку, и то, как Шнайдер подобрал меня, а дальше всё как было. — Хм, смешно. То есть, тот, кто отхерачил тебя, теперь будет твоим непосредственным тренером, — Замолчав на несколько минут, он, видимо, прокручивал сказанное, после чего он чуть ли не упал на спину от неумолкаемого ржача. Естественно, я ему рассказал про Круспе именно то, что ему надо было знать, остальное так и останется в большом секрете, который умрёт вместе со мной. — Думаешь, это смешно? Мне вот нисколько, — Да, со стороны это сто процентов забавно и можно писать анекдоты, но вот когда ты сам во всём этом участвуешь, кажется, что ты попал в бездонную дыру. — Тогда я не понимаю. Зачем тебе ходить, если ты не хочешь? — Отсмеявшись, он всё же смог вымолвить членораздельные слова, а не ржач с вкраплением каких-то букв. — Перед Шнайдером неудобно, — Это, наверное, и есть та самая главная причина. Ведь как бы я не посылал Круспе с тренировками, ходить всё равно буду, и он это прекрасно знает. — Что тут такого? Тем более, если он знает, что Рихард к той драке причастен, — Я тоже этого понять не могу, причём не меньше, чем Фестер, которого вся эта свистопляска, приводит в полное недоумение с примесью стёба надо мной. — Не знаю. Честно, — Обречённо вздохнув, я поднял голову к небу, всматриваясь в звёздное небо. — Может я и правда хочу хоть чему-то научится, кто знает. — Если хочешь, то могу научить я, — Повернув голову в его сторону, я столкнулся с взглядом вполне адекватного человека, до которого, видимо, ещё не дошло, что, и, главное, кому он предложил. — Прямо ты? — Усмехнувшись, смотрел прямо на него, выжидая к чему в итоге это всё приведет. — Да, не веришь? — Опять этот чёрт улыбается. Может мне от этого так не по себе из-за того, что я просто не привык, чтобы мне всегда улыбались? Наверное, это на самом деле так. Но вот если этот парень хочет продолжать общаться со мной, в чём я уверен, то надо привыкать к этому улыбающемуся существу. — Хочешь честно? — Опять звонит его сотовый. Почему, интересно, мне никто не названивает? Ах, ну да, мне же некому звонить. — Нет, не хочу, — Отрицательно помотав головой, он всё-таки ответил на звонок. По звонку я понял, что звонил его отец и вроде как сказал, что пора уже тащить наши задницы домой. Хах, я реально ненормальный, поскольку уходить с этой крыши уже не хотелось, особенно тогда, когда мне только стало как-то более-менее весело. — Всё, пошли, — Поднявшись и отряхнув джинсы, Фестер пошёл к двери. Я сделал практически то же самое, за исключением одного: моё тело так и стояло на месте, не в силах двинуться ни на шаг. — Может попробуешь сам? — Увидев напуганный взгляд на свои слова, он тихонько посмеялся и всё-таки подойдя обратно ко мне, взял мою тушу на руки. Закрыв глаза, я услышал протяжный скрип, который эхом отдался где-то в голове. Знаю, выглядит достаточно стрёмно и жутко подозрительно, когда один парень, несёт другого на руках, но отогнав эти мысли подальше, я принялся опять вслушиваться в биение его сердца, вдыхая запах одеколона, дабы не чувствовать противную вонь сырости и непонятно чего ещё. Да, это тоже не очень нормально, но по-другому никак. Как бы я не пытался отключиться от внешней обстановки, у меня это плохо получалось, поэтому я с замирание сердца слышал скрипы дверей, какие-то шорохи и стуки. Ох, что-то мне подсказывает, что сегодня, да и в ближайшие дни, свет в моей комнате будет гореть круглосуточно. Знаю, что днём светло, но мне, к сожалению, похер. Пока я размышлял над тем, как буду тратить электроэнергию, не заметил, как мы оказались на улице. В лицо ударил прохладный ветер, и я, наконец оторвавшись от куртки Фестера, смог вдохнуть полной грудью свежий воздух. Только вот одно меня смущало: отпускать моё тело, никто, видимо, не собирался, поэтому пришлось легонько потыкать его в грудь, дабы привлечь хоть какое-то внимание. Меня благополучно вернули на землю, чему я был рад. Хотелось курить из-за пережитого стресса, если можно назвать так. До сквера мы шли в полной тишине, что немного напрягало, особенно после весьма удачного разговора на крыше. Надо у него что-нибудь спросить, ибо в парке тоже страшно и это мерзкое чувство надо чем-то отгонять. Перебирая наши последние темы разговора, я зацепился за самую важную часть. Коль уж я собрался завтра идти провожать Лоренца, мне надо узнать время да и место проведения сей сборища хотелось бы тоже уточнить. Так как тропинка была узкой, мне пришлось тащиться сзади, поэтому я громче и отчётливее решил спросить важную, на этот момент, информацию. — Завтра во сколько? — Я понимаю, что точно и ясно вопросы задавать не умею, поэтому приходится жить с этой проблемой, которую я раньше за собой не замечал. Да и как можно заметить, если с людьми-то толком не общался. Мама… ну, она меня всегда прекрасно понимала, даже если это не так, она всегда старалась поделикатнее переспросить, так же, как и сейчас… — А? Ты про что? — От заданного мной вопроса он остановился, из-за чего я столкнулся своим лицом с его спиной. М-да, мой низкий рост и некая заторможенность ещё и не к такому может привести. Естественно, что он не понял, в этом я даже не сомневался. — Ну… во сколько Лоренца провожать? — Я немного растерялся. Опустил голову и принялся разглядывать кеды. Если учитывать темноту, даже это у меня получалось плохо. — Хм, ты всё-таки его знаешь. — Подняв свой взгляд на Фестера, я понял одно, что очень хорошо, что сейчас не видно его лица. — С чего это? — Я опять не понял. Чёрт, какой это уже за сегодня по счёту раз, когда я вообще не вкуриваю сказанное? — Фамилия. В телефоне он записан по имени, — Блять. Сейчас я мысленно бьюсь головой о ближайший ствол очередного дерева. — Может просто угадал, — Обойдя его, я поплёлся по узкой тропинке, прекрасно зная, что Фестер идёт за мной. — Знаешь, какую я сейчас пакость сделаю? — Мне это уже не нравится. Бля, надо же было так пролететь с фамилией. — Какую? — Развернувшись, мы опять остановились друг напротив друга. С такими темпами до дома мы будем доходить ещё очень долго. — Пока ты не скажешь откуда ты знаешь Кристиана, я тебе не скажу во сколько и где его провожать, — Вскинув руки, он, наверное, ожидал долгой и увлекательной истории про наше с Лоренцом знакомство, но нет. — Да зачем тебе это знать? — Это условие меня вообще вогнало в ступор. — Ну, он мой друг, поэтому я имею право знать, — Он, как ни в чём не бывало, пожал плечами. — Я не спорю что он тебе друг, но это наше с ним личное дело, поэтому тебя-то как раз это касаться и не должно, —Нет, серьёзно, это сугубо наше дело, поэтому зачем лезть куда не просят? — Прямо личное? — Он же начинает потихоньку выбешивать меня. Разве он этого не замечает? — Почему ты всё не в то русло переводишь? — О чём может вообще идти речь, если он даже интонацию изменил. — Нет, мой дорогой, это как раз не о том думаешь, — Мой? Дорогой? Да пошёл он нафиг. Буду я ещё здесь прогибаться под ним, если не скажет, то ничего страшного, значит, мне просто не суждено встретиться с Лоренцом. Ничего не ответив, я развернулся и пошёл в сторону гаражей, а там ещё чуть-чуть и дом. Сейчас Фестер меня просто бесит и для его же блага помолчать. Нет, физически я ему ничего сделать не смогу, а вот наговорить много всякой гадости, после которой даже жить не захочется — это я умею, поэтому лучше пусть идёт заткнувшись. В полной тишине мы вышли к слабо освещённым улицам. Я же уже говорил, что с приближением ночи люди, живущие здесь, выползают из своих домов, словно чудовища из разных укрытий, так сейчас уже то самое время. Народа на улице заметно прибавилось, и если сейчас посмотреть с моей точки зрения, то сейчас меня окружали подозрительные личности, которые могли бы запросто быть маньяками, насильниками, да просто элементарными психами и ещё много кем из раздела «не желательно встречать в тёмных подворотнях». Ну и пусть, главное, не обращать внимания. Надев наушники и опустив голову, я просто погрузился в свой собственный мир. В нём мне всегда лучше, чем в реальности. Что касается Фестера, то он просто шёл рядом. А смотреть в его сторону я не хочу. Как так получилось, что буквально за несколько минут он меня так взбесил? Ведь всё было нормально. Мы вполне нормально гуляли, он меня даже на руках затащил на крышу, хотя я бы на его месте оставил сидеть меня внизу или просто затащил бы за шкирку. Потом нормальный разговор на крыше, меня он даже как-то развеселил, потом меня так же на руках спустили вниз, а потом… потом я сказал не то, ещё и вспылил, и слава всем богам, что хотя бы смог вовремя заткнуть себе рот, пока не испортил всё ещё больше. Получается, опять виноват я. Он же всю нашу прогулку мне помогал. Сначала выкрутился в разговоре с Рихардом, потом с этой чёртовой заброшкой, пропади она пропадом, ведь он же предложил мне свои тренировки, прекрасно понимая, что научиться я хочу, но из-за неудачно подобранного тренера всё это посылаю глубоко и надолго. Чёрт, в итоге получается, что я неблагодарный урод. Но он же и сам где-то виноват. Зачем надо было ставить какое-то условие? Разве нельзя было просто сказать? Да и про «личное» это, наверное, и стало той самой искрой, из-за которой я чуть ли не взорвался в полной своей возможности. Спустя достаточно долгих мучений и терзаний совести, я пришёл к тому факту, что здесь виноваты оба, но я больше. Так мы и дошли до подъезда. В полной тишине мы поднялись на нужный этаж. Перед самой дверью он меня пропустил, поэтому возможность первому зайти в квартиру принадлежала мне. Нас тут же встретил его отец, который стоял в прихожей, видимо, ожидая возвращения своего сынка. Моя мама опять копошилась на кухне, но услышав звук закрывающейся двери, вышла к нам. — Нагулялись? — Спросила она с доброй улыбкой на лице. Ох, мам, ты бы только знала как. — Да, — Мы ответили в один голос, поэтому я очень надеюсь, что никакой грусти и раздражения в наших голосах они не услышали. Хотя, наверное, по моей кислой роже было заметно, что явно всё далеко не хорошо. Несмотря на это, я пытался улыбаться, точно так же, как и Фестер. Попрощавшись, эта семейка, наконец, покинула нашу квартиру. Закрыв дверь, мама вернулась в гостиную, где сидел я. — Где гуляли? — Прошу, не задавай вопросов. Не сейчас. Говорить сейчас не хочу. Может завтра я смогу рассказать, только то, что ей надо знать, в остальном придётся врать. Мне это не в первой. — Везде. Я, наверное, спать пойду, просто устал… сильно, — Кряхтя, поднявшись с дивана, я пошёл в сторону комнаты. — Конечно, иди. Спокойной ночи, — Поцеловав меня на ночь, мама направилась на кухню. —Спокойной, — Я это пробубнил себе под нос, не уверен, что она услышала. Войдя в тёмную комнату, я безошибочно нашёл кровать. По пути скидывая с себя шмотки, я тут же завалился на холодную постель. Надев наушники, довольно быстро погрузился в сон, совершенно забыв о том, что хотел спать с включённым светом.