Я вернусь, Джорджи

-Ого, телефонный звонок? У нас, что, в доме вдруг вырубили интернет? - из динамиков телефона слышно милый заливистый смех. Смех. Как раз кстати, потому что уже неделю Джордж не слышал ничего подобного. Никого, кто мог бы рассмеяться или рассмешить юношу. Город превратился в омерзительную сточную яму, воняющую отчаянием. -Да что-то соскучился по тебе, как учеба? Как дела вообще? - это позволяет Джорджу хоть ненадолго почувствовать себя не таким уж и разбитым. -Всё отлично, Джорджи, - чей-то приглушённый голос заставил Билла ненадолго замолчать - Да, хорошо. Стенли тебе привет передаёт. Как ты вообще? Мама говорила, что у тебя были проблемы с учебой, уже всё исправил? -Стену тоже привет. Да, оценки исправил. А так - всё нормально, только горожане все отбитые, ну ты и сам знаешь. Собеседник вновь заразительно смеётся. -Да, те ещё скряги. Наконец-то и ты это заметил, а то помню, как гонялся черт пойми зачем по всему городу, и всё ведь ни по чем было. Совсем ты вырос у меня, братишка. - Билл произносит это со свойственной ему теплотой. В этот момент Джордж понял, зачем набрал номер брата, а не стал писать ему в соцсетях. Жутко хотелось услышать эти ласковые нотки в голосе. Билл спасал его от кошмаров в детстве, сидя на краю кровати и елейным тоном повторяя, что всё будет хорошо. И именно сейчас, когда вся жизнь превратилась в один большой кошмар, никто кроме брата не смог бы рассеять смрад безысходности. -Уже и не помню, сколько хлопот я тебе доставил. Как ты только следить за мной успевал? - Джордж искренне хихикает. -Следить - это пол беды, самым сложным было не подпускать тебя к нашей с ребятами игре в "детективов". Помнишь, Стенли? - смешки трёх участников разговора казались такими воодушевляющими, что весь омерзительный Дерри позавидовал бы этому безудержному счастью. -Ага, конспирация у вас была на высшем уровне, я же до сих пор не знаю, что вы там исследовали. Кстати, хоть сейчас скажешь? -Точно, я же так тебе и не рассказал! - Билл загорелся от наплыва ностальгии - Ладно, приму тебя в наш детективно-лузерский клуб, только маме не говори, она несколько штатов до моего колледжа за минуту преодолеет, а потом прикончит меня за это, клянусь тебе! Старший брат вновь разразился в хохоте, а потом притих, перейдя на таинственный полушёпот: -В общем, мы исследовали исчезновения детей. Целую теорию выстроили, но полиция к нам прислушиваться конечно же не стала. И в этот момент улыбка будто испарилась с лица юноши. Пока он, будучи мальчишкой, искал Пеннивайса, его брат с компанией тоже искали убийцу, только вот цель поисков у них была совершенно иной, нежели чем слушать по ночам сказки от огромного монстра. -Правда? А расскажи подробнее. Всё, что помнишь. - голос мальчика в момент стал серьёзен, а в руках оказались блокнот и ручка. Собеседника не слишком удивила перемена в настроение брата. Тема была щепетильной, ведь Билл всегда думал, что Джорджи мучают кошмары потому что малой тоже боится пропасть без вести в этом чокнутом городишке. Поэтому он выложил всё, что помнил с тех времён: про ботинок в канализации, про связь мест, откуда пропадали дети, с подземной системой труб, про недовольные рожи в полиции. -Так вы пришли к выводу, что всё ведёт к дому на Нейболт? А сами туда не ходили ведь? - Джордж был уверен, что если бы брат встретил кровожадного монстра, то рассказал бы об этом, но всё равно решил уточнить. -Нет, ребята как-то запаниковали от этой мысли и мы решили не пролеживать всё лето в больнице после встречи с маньяком-убийцей. - Билл говорил в предельно серьёзном тоне и даже Стенли по ту сторону телефонной трубки, казалось, напряжённо затих - Мне стыдно за нашу трусость, но не представляю, как бы ты остался один, случись со мной что. Наверное, нам просто не хватило тогда смелости и мотивации. И тебе лучше тоже в это дело не лезть. Мы с родителями с ума сойдём, если ты окажешься среди этих пропавших детей, Джорджи... Голос Билла звучал по-настоящему грустно и тоскливо, будто бы тот за несколько секунд прочувствовал боль от утраты брата. И Джордж пообещал не ввязываться в неприятности, чтобы всем вокруг не пришлось переживать за него, хотя брат и так беспокоился все эти годы. На самом деле, парень давно уже пропал. Не буквально, конечно, но в омуте его сознания он сам был погребён под толстым слоем одержимости и депрессии. Разговор ушёл опять в тёплую ностальгию и ребята попрощались на весёлой ноте, каждый получив бурю приятных эмоций. Джордж не любил врать, но своё обещание не смог сдерживать и минуты. Только-только положив телефон на стол, худощавый юноша бегом отправился за отцовскими картами местности, попутно гугля новостные сводки давно минувших лет, дабы проверить теорию лузеров-детективов. Все канализационные трубы действительно вели к колодцу в доме на Нейболт. И осознав всю сложившуюся ситуацию, мальчишка завис на несколько минут. Его разрывало между желанием отправиться в жуткий дом прямо сейчас, неизвестным образом минуя вопросы родителей о том, куда он собрался в глубокую ночь, и жгучим ощущением реальности, которое неумолимо подталкивало его к решению позабыть обо всем этом и, раз уж клоун точно больше никогда не появится, постараться стать нормальным подростком. Но быть нормальным для Джорджа значило быть одиноким. Поэтому он, поддавшись искушению, решил идти в старый дом на рассвете. Когда на улице светло, всё кажется менее страшным, но юношу мало волновала ужасающая репутация дома и те фокусы, которые может выкинуть монстр. Он буквально не сомкнул глаз до самого утра, потому что всё не мог придумать, что же он скажет Пеннивайсу, когда увидит его, и будет ли клоун дружелюбен или вновь попытается вывести парня из себя. Все эти мысли заставляли Джорджа чувствовать себя беззащитной юной девчонкой, которая хочет признаться в любви своему кумиру. Именно с такой ассоциацией он и встал, принял утренний душ и оделся в парадные рваные джинсы с любимой толстовкой, стилизованной под какой-то очередной молодежный хоррор. И вот, понявший всю картину лишь несколько часов назад, невыспавшийся, на подкашивающихся от нервов ногах, парень готов был наконец-то встретиться лицом к лицу со своим кошмаром и одержимостью. По поводу менее устрашающего вида дома в ранний час мальчишка всё же прогадал. Обветшалое здание сейчас выглядело всё так же отталкивающе как и в любое другое время суток. Удивительным был и тот факт, что никаких признаков жизни зловещий домина не подавал, а это явно выходило за рамки клишированных сценариев фильмов ужасов. Джордж обошёл на всякий случай все этажи, но ничего интересного там не оказалось, если только не считать ингаляции пылью и ломающиеся под ногами доски - захватывающим приключением. Дверь в подвал неминуемо притягивала его, хотя и выглядела крайне ужасающе. Впрочем, за ужасом он сюда и явился. На цокольном этаже так же рассматривать особо было нечего, кроме этого чертового колодца, недвусмысленно намекающего на свою причастность к подрагиванию коленок мальчишки. Дно колодца находилось, наверное, около ядра Земли и никак не ближе, поэтому Джордж решил в эту же минуту попрощаться со всем и всеми, чтобы не заниматься этим во время падения, если такое произойдёт. Но на данном этапе прощание не понадобилось, поскольку лаз в канализационную систему оказался на глубине пары метров, что не могло не радовать, ведь длинная верёвка для спуска осталась дома, а той, что захватил юноша, хватило бы ещё метра на четыре, а дальше - неизвестность. Хотя сейчас тоже была неизвестность, но с отвратительным запахом сырости. Трубы, по которым карабкался парень будто бы поглощали свет и без того тусклого фонаря, да ещё и конкретного места назначения не имелось, так ведь можно и весь день проходить по этим лабиринтам. Впрочем, он был действительно не в курсе сколько времени прошло с момента спуска в темноту канализационных систем, забыть телефон на тумбочке было слишком непредусмотрительно. Казалось, он так плутает уже несколько часов, а это явно не то занятие, которое необходимо человеку, не проспавшему ни минуты. С каждым шагом Джордж чувствовал себя всё хуже, конечности ныли в унисон, голова раскалывалась, а веки всё так и норовили опуститься и упокоиться хоть на минуту. Буквально через пол часа юноша уже не мог твёрдо стоять на ногах и шёл, опираясь руками на поверхность трубы. В глазах темнело и Джордж искренне не понимал, остановился он или продолжает шагать. Но обморок расставил всё на свои места и тело юноши упало неподвижным грузом на пол. Сколько по времени он был без сознания навсегда останется загадкой, но Джордж отчётливо помнил, что вернуло его рассудок. Голос. Голос, отражающийся от всех стен, создающий угнетающее гулкое эхо. И этот голос звал его, но откуда шёл звук разобрать было сложно. -Кто это пожаловал к нам в гости? - эту интонацию невозможно было спутать с чем-либо, потому что ничего похожего, казалось, в природе не существует. Юноша моментально распахнул глаза и теперь ошарашено смотрел на противоположную стену, рядом с которой стоял размалёванный клоун. Его зловещая улыбка, будто посмертная маска, ни на минуту не сходила с лица. -Что-то случилось, Джорджи? Жизнь вдруг стала не такой прекрасной? Пеннивайс медленно надвигался на юношу, всё так же угрожающе произнося свой монолог: -Неужели людишки вдруг стали менее обходительны с тобой и теперь ты... - клоун замедлился, находясь уже лицом к лицу с юношей - ...впал в депрессию? Хочешь, чтобы я спас тебя, Джорджиии? Он снова выбивал из мальчишки злобу, будто бы на что-либо другое уже не считал себя способным. И, надо признать, злить Джорджа у клоуна получалось блистательно, потому что блондин вновь вскипал. Он малейшим усилием оказался стоящим на своих двоих, хотя буквально пару минут назад болтыхался в луже от усталости. -Да что ты, блять, несёшь?! - юноша орал настолько сильно, что окружающие его металлические трубы, казалось, подрагивали - Думаешь, я ради этого плёлся по твоим ёбаным катакомбам, еле ноги переставляя?! Да я думал, что сдохну здесь нахуй! После этих громогласных возгласов лицо Пеннивайса наконец-то становится чуть более серьёзным. Проходит около минуты перед тем, как он произносит: -А ради чего ты здесь? И в голосе клоуна слышится искреннее непонимание, будто происходящее почему-то не укладывается в его безграничном сознании. -Ради тебя. - голос мальчишки звучит тихо и неуверенно, щеки становятся влажными от внезапно хлынувших слёз - Я думал, что с ума сошёл, что ты был просто сном, ты ведь обещал вернуться и не давать меня в обиду, я думал, ты будешь рядом... Взгляд Пеннивайса был устремлён куда-то вдаль, вся эта ситуация заставляла чувствовать себя неловко обоих участников диалога. Клоун не понимал природу своих желаний в данный момент, но в их список явно не входила истерика Джорджа. Он не знал, что именно может успокоить парня и действовал наугад, садясь перед ним на корточки и гладя мокрые от слез щеки, но именно этими действиями и попал в точку. -Я и был рядом, Джорджи, всё это время. - монстр парой движений усадил с трудом успокоившегося парня на свои колени - В сознании всех этих людей, с которыми ты контактировал каждый день, я говорил с тобой, доводил тебя до дома, когда ты терялся в городе, пытаясь меня отыскать. Это я влиял на задир в твоей школе через их родителей и учителей. И в тот день, спустя год после моего ухода, когда ты рыдал около сливного люка, я поил тебя чаем с печеньями. Весь город жил каждый день для тебя. Клоун выглядел по-настоящему несчастным произнося всё это. В смысле, настолько, насколько только может выглядеть несчастным внеземное существо. Воздух в канализационных трубах казался до одури сухим, обжигающим горло, и собеседникам было легче сделать вид, будто бы никто не может продолжить диалог из-за недостатка кислорода. Денбро просто иступлено пялился на монстра, монотонно поглаживающего светлые волосы мальчика, не в силах даже проанализировать информацию, вылившуюся на него, куда уж там придумывать ответ. Казалось, что во всех известных юноше языках за минуту перестали существовать слова. Но ещё больше тяжесть этого диалога давила на Пеннивайса. Абсолютно безумная ситуация, дистабилизирующая все его установки. Он хотел видеть этого мальчишку, безумно хотел прикасаться к нему, чувствовать эти странные волнения, о природе которых предпочитал не думать, ибо не слишком-то солидно для клоуна-убийцы из космоса быть до одурения влюблённым в какого-то пацана. Монстр перестал отдавать отчёт своим действиям ещё в тот момент, когда мальчишка заорал, что явился сюда не из-за безразличия окружающих к нему. Пеннивайс думал, если все горожане перестанут быть дружелюбны, Денбро начнёт волноваться, но оказалось, что единственной причиной для волнения Джорджи был исключительно Пеннивайс и это обескураживало. Клоун мог поглотить человека в буквальном смысле, но никак не думал, что кто-то по собственной воле захочет быть поглощенным им в несколько ином значение этого слова. Тишина разъедала окружающую реальность, но нарушить этот процесс никто не решался. Джордж выходил из себя, пытаясь продумать хоть какие-то свои действия, но мысли улетучились как только юноша повернул голову к собеседнику, заглядывая в небесно-голубые глаза. Это был тот потрясающий цвет, которому ни один из всех морских пейзажей и в подмётки не годится. Джордж был заворажен настолько, что, казалось, сам не ведал что творит, впиваясь в губы Пеннивайза подобно умалишенному. Юноша сжимал в кулаках огненные волосы и дышал в открытый от изумления красный рот, пытаясь рухнуть в обморок хотя бы не от недостатка кислорода, потому что здесь для потери сознания и без этого было достаточно причин. И это буквально было самым потрясающим чувством на свете, хотя бы потому что всё остальное просто перестало иметь хоть какое-нибудь значение. Но в следующие секунды Денбро почувствовал сильный толчок в солнечное сплетение и отлетел, наверное, на целый метр, продолжая сжимать в кулаках уже пустоту. -Что... Что ты творишь, Джордж?! Лицо клоуна выражало недоумение, граничащее с яростью. Денбро не знал, нужно ли объяснять потустороннему существу значения слова "поцелуй" или, возможно, ему стоило рассказать про виды нетрадиционной половой ориентации. Достаточно нелепая ситуация: ты хочешь быть с кем-то, кто не всегда даже подходит под определение слова "быть". Но Пеннивайсу, кажется объяснения мальчишки были и не особо нужны и он продолжил срывающимся голосом: -Послушай, я вряд ли имею какое-либо понятие "нормы", но то, что ты делаешь, ей точно не является. - клоун вновь оказался слишком близко к юноше - Да вспомни ты, наконец, кто я такой! Звук сильного удара вытащил Джорджа из анабиоза. Пеннивайс приложился кулаком к стене, в десятке сантиметров от головы мальчика. Мысли, путаясь, начали роиться в голове, но вместе с ними вернулась и всепоглощающая злость. -Что, прости?! Оу, дай-ка подумать, - Денбро вскочил на ноги, резко отбрасывая руку в белой перчатке подальше от своей головы - ты, должно быть, защитить меня всё это время пытался? Не позволить мне стать "ненормальным"? Как, блять, заботливо! - крик мальчишки вновь заставил оживиться всю систему трубопровода - Только я уже сумасшедший, разве ты не об этом думал, когда колошматил деревья около моста поцелуев, всячески пытаясь помешать парню в костюме блядского клоуна оставить пару засосов на моей шее?! Пеннивайс абсолютно перестал держать лицо и сейчас выглядел растерянным. На самом деле, у него не было ответа на резкий выпад мальчика. И Джордж внезапно осознал, что этому монстру тоже могут быть присущи человеческие слабости. -Ты... - голос юноши был куда более робким и нерешительным нежели несколько секунд назад - Ты не думал тогда... - парень затих, чтобы набраться храбрости - Ты, что, сделал это из ревности, Пеннивайс? Предположение казалось несуразным и абсурдным, но по нерешительности в глазах клоуна можно было понять, что догадка верна. -Жаль, что ты стал умнее, Джордж. Они стояли в каком-то метре друг от друга, но расстояние казалось бесконечным, когда Денбро попробовал его преодолеть. Юноша боялся, что второго удара его грудная клетка может не выдержать и пытался приближаться как можно медленнее. Однако клоун, казалось, впал в ступор и не производил ни единого движения, что позволило Джорджу уже стоять вплотную и медленно тянуть руку к растрёпанным рыжим волосам. Он бы хотел вновь коснуться кроваво-красных губ, но из-за своего невысоко роста вряд ли смог бы даже дотянуться до подбородка собеседника. Однако, когда юноша попытался провести пальцами по холодным белесым щекам, глаза монстра вновь приобрели цвет пылающего солнца и вмиг будто бы осатанели. Пеннивайс плотоядно улыбался, держа горло мальчика в когтистой руке, а его скулы разошлись по швам, оголяя столь знакомые зубы-лезвия. Джордж оказался на сыром полу после неожиданно резкого толчка, примятый весом существа. Парень, как и много лет назад, даже думать не желал о том, чтобы вскрикнуть, тем более, что в этом месте такие действия были бы точно бесполезны, он лишь снова сжал в руке ладонь Пеннивайса, пытаясь отстраниться от происходящего, хотя этого явно уже не требовалось, поскольку над Джорджем вновь возвышался мило улыбающийся мужчина. Они оба нуждались в воспроизведении этого свербящего в памяти эпизода, решившего тогда не только вопрос о дальнейшей судьбе мальчишки, но и придавший смысл существованию космического монстра. И клоун наконец-то смог позволить себе то, о чем стыдился даже думать все эти восемь лет. Он наклонился и едва коснулся губ мальчика, тут же отстраняясь, как будто боялся, что Джорджу уже не нужно всё это, но хрупкие руки, резко тянущие его голову обратно вниз, явно дали понять, что поцелуй не терял своей актуальности ни на секунду. Они не имеют понятия сколько времени прошло в этих бешеных поцелуях, их дыхание до сих пор учащено до предела, а вещи порваны несмотря на ярое сопротивление ткани шершавой поверхности труб. Руки Пеннивайса бессистемно скользят по юношескому телу, пытаясь не трогать шелковые волосы из опасения вырвать хоть один, Джордж же наоборот концентрирует дрожащие пальцы на огненных локонах, лишь изредка изо всех сил сжимая ледяные шею и плечи. На теле юноши алеют свежие засосы, кричащие о том, что у него уже есть отбитый парень в костюме клоуна и кому-либо ещё не стоит приближаться к этому сладкому мальчишке. И этот самый клоун сейчас рычит и обжигает горячим дыханием нежные губы, впервые испытывая подобное, несравнимое ни с каким другим удовольствием, чувство. Для существа типа Пеннивайса вообще "удовольствие" было относительным понятием, но ему точно было известно, что максимальная степень этого ощущения была здесь, заключённой в хрупком раскрасневшимся мальчишке, таком обаятельном, таком живом. Они просто лежат в обнимку на сыром бетоне уже пять минут. Джордж знает сколько времени прошло, потому что считал. Рука монстра аккуратно поглаживает его волосы, пока вторая не даёт голой спине касаться земли, перенося весь вес мальчишки на себя. -Знаешь, в детстве я мечтал, что ты просто будешь читать мне сказки на ночь как тогда, но целоваться с тобой до онемения губ тоже неплохо. С лица клоуна уже который час не сходит эта по-человечески очаровательная улыбка: -Верно. Я же просто обязан рассказать тебе одну сказку. Он прижимает Джорджи к себе ещё сильнее и они молниеносно оказываются на мягкой поверхности кровати в комнате мальчика. В любой другой день это было бы нереально удивительным событием, которое нельзя оставить без внимания, но всё пережитое за этот вечер дало свои плоды в виде флегматичности и непреодолимого желания спать. И перед тем как быть укутанным в тёплое одеяло, юноша только и успевает рассмотреть силуэты домов, покрытые ночной тьмой. -Я хочу рассказать тебе сказку про храброго рыцаря, - убаюкивающе шепчет Пеннивайс - который по каким-то необъяснимым причинам влюбился в дракона. -А я знаю эту сказку... - юноша еле-еле бормочет сквозь дремоту - Знаешь, к черту причины, это абсолютно не имеет значения... Лучше скажи, что у этой сказки будет наконец счастливое продолжение. -Ну, думаю, дракон обязательно вернётся к рыцарю на этот раз. После этой фразы Джордж распахивает глаза и его лицо становится средоточием серьёзности: -Нет, нет, нет! Не смей! В прошлый раз ты обещал вернуться и мне пришлось ждать тебя восемь лет. Я не смогу и дня больше вытерпеть, если ты снова исчезнешь, как ты не понимаешь... Пеннивайс останавливает безудержное возмущение мальчишки, прикладывая палец к его губам, а потом вновь целует Джорджа, приминая того к кровати. -Ты прав. Я не вернусь на этот раз. Монстр делает паузу, чтобы зарыться носом в потрясающие светлые волосы парня, тихо шепча то, что хотел сказать так давно: -Потому что я не хочу больше уходить, Джорджи.