***
Спустя час Соколова все-таки добралась до кухни и теперь возилась с завтраком. На сковородке шипели оладьи, а на соседней конфорке варилась новая порция кофе, которого никогда не бывало много, а по утрам особенно. Алиса забралась с ногами на стул и наблюдала за Машей, то и дело скользя взглядом по ее голым ногам. Она до сих пор не могла насладиться той свободой, что была в ее голове и мыслях уже несколько месяцев, и все еще остро чувствовала удовольствие от каждого момента. Ей не хотелось, чтобы жизнь, которой она теперь жила, воспринималась как что-то само собой разумеющееся. Из кухни была видна прихожая, в которой Алиса впервые оказалась в тот самый дождливый майский вечер. Соколова тогда резонно предложила, что в сторону ее дома дорога была куда свободнее, а еще она очень любила варить кофе, и просто не могла не компенсировать женщине тот тревожный час ожидания. В голове женщины до сих пор яркими вспышками возникали воспоминания того вечера. Как-то неожиданно Мария оказалась прижата к ближайшей стене, совершенно, впрочем, этому не возражая, а Алиса заметила, что вся одежда на девушке мокрая и ее срочно нужно снять. До кофе они тогда добрались только следующим утром. А Маша еще долго шутила, что, не обеспокойся так Алиса профилактикой пневмонии у замерзшей девушки, пара недель в стационаре ей была бы обеспечена. — Кстати, нужно придумать, что приготовить на вечер, — с этими словами Соколова поставила на стол две тарелки с аппетитными золотистыми оладьями. Перспектива возиться с едой Алису совсем не радовала. — Может, что-нибудь просто закажем? — Она с надеждой посмотрела на Машу. — Слава богу, я боялась, ты не предложишь, — девушка рассмеялась, — потому что я на сегодня свой кулинарный резерв уже исчерпала. Вечером должны были прийти Никита и Андреева. Они впервые собирались все вместе, и несмотря на то, что все были между собой давно знакомы, до неофициальных посиделок дело дошло лишь сейчас. — Юлька призналась мне, что немного волнуется, — Маша щедро поливала свой завтрак сгущенкой, — поэтому я почти уверена, что придет сюда в компании бутылочки виски. — Андреева способна волноваться? — Алиса скептично подняла бровь. — Подожди, сюда? Я думала, мы у меня будем, я Никиту туда позвала… Они уставились друг на друга, а затем засмеялись. — Ну хорошо, что мы выяснили это уже сейчас. — Соколова все еще не могла унять смех. — Слушай, а может, съедемся? — Алиса произнесла это как бы между прочим, но на самом деле вопрос крутился у нее в голове уже пару недель, и она не знала, как на это посмотрит свободолюбивая Маша. Та как-то сразу успокоилась и посерьезнела. В последнее время и ей самой стало надоедать практически жить на две квартиры. — Ты уверена? — Девушку неожиданно накрыло легкое волнение. — Ну да. — Женщина была настроена вполне решительно. — И у кого жить будем?***
— Так, я предлагаю решить вопрос следующим образом, — Никита, чуть пошатываясь, поднялся с дивана для большей важности, — разделимся на две команды: Алиса со мной, а вы с Юлией. Чья команда победит, у того и живете. На столике стояли две наполовину опустевшие бутылки. Одну, как и предполагала Соколова, притащила Андреева, однако вместо виски ей пришло в голову взять текилу («Ну по акции же была! Я и лимон принесла»), а вторую — мартини — предусмотрительно принес Никита. Еще друг Алисы где-то раздобыл Alias, женщина была уверена, что у него отродясь не водилось дома настольных игр, и теперь предлагал таким образом разрешить спор о месте их совместного проживания. Вечер бы мог начаться неловко, но звезда по имени Солнце, то есть Никита, сумел мгновенно разрядить обстановку одним лишь своим появлением. Нескончаемый поток сарказма и двусмысленных шуточек по поводу и без избавил всех, а особенно Юлю, от напряжения даже до того, как оно начало появляться. — А давайте! — веселая и смешная от хмеля Маша согласилась с мужчиной, затем повернулась к не более трезвой Алисе и добавила, прищурившись: — Мы вас сделаем. — Ты в это сама веришь? — Алиса ухмыльнулась. — Ты просто не представляешь, с кем связалась, — и она кивком головы указала на Никиту. Вообще-то Соколова и правда не верила. Она знала, что они продуют еще до того, как игра началась. А совсем уже пьяная Андреева, которая хихикала то ли над ситуацией, то ли над шуточками преподавателя физики, то ли просто каким-то своим мыслям, и вовсе не внушала доверия. Марии было совсем не важно, кто из них победит, и она была совсем не против переехать к Алисе, но не смогла отказать себе в слабости начать этот спор. Это был отдельный сорт удовольствия — наблюдать за начинающей заводиться женщиной. Их перепалки никогда не были серьезными и обидными, и Соколова была уверена, что Алиса их поддерживала, руководствуясь теми же желаниями, что и Маша. В итоге все заканчивалось сексом гораздо раньше, чем кто-то из них по-настоящему начинал злиться. Игра началась, первыми приступили к угадыванию слов Никита и Алиса. И за минуту, что девушки наблюдали за тандемом мужчины и женщины, у них обеих отвисли челюсти, потому что эти двое действительно мыслили на одной волне. — Восемнадцать слов! — торжественно произнес Никита Сергеевич. — И это только первый тур, думаете, побьете? — А вот возьмем и побьем! — Андрееву не смущала своя самоуверенность. Соколова в этом засомневалась еще сильнее, но ей все равно было безумно весело и даже любопытно, насколько разгромным окажется их поражение. — Так, Юля, соберись. Я объясняю — тебе просто надо отгадать. — Маша взяла в руки стопку карточек и перевернула песочные часы. Состояние подруги, впрочем, не сильно обнадеживало. — Мы на ней спим? — Подушка! — Ура! — Дальше было слово «фламинго»: — Такая розовая птица? — Пантера? — Юля!!! — Не знаю, давай дальше. Ну, со словом «образование», решила Маша, проблем не будет: — Мы получаем высшее?.. — Удовольствие? Алиса с Никитой откровенно ржали, понемногу сползая с дивана. Андреева продолжала выдавать совершенно невероятные ассоциации, и в итоге они с горем пополам наскребли за минуту шесть слов. И пусть результат игры был понятен с самого начала, они начали следующий тур и в итоге проиграли целый час. — Никита Сергеевич, — Юля предприняла не особенно серьезную попытку изменить результат спора, чтобы поддержать подругу, — а я всем в универе буду рассказывать, что видела вас пьяным. Тот лишь коварно улыбнулся: — Золотце, тебе все равно никто не поверит. — Да ну вас, — Андреева отмахнулась, — еще больше вашу кафедру теперь не люблю. — Да ради бога. — Никита закатил глаза. Маша поднялась с кресла и пошла на балкон покурить, оставляя их скромную компанию продолжать свою шуточную перебранку без нее. Но Алиса направилась следом за девушкой. — Маш? — Она обняла Соколову за талию. — Ты же не расстроилась? — Из-за чего? — Девушка даже не поняла сначала суть переживаний женщины. — Что теперь переезжаю к тебе? — Ну да. — Конечно нет, — она, улыбаясь, выпустила дым, — просто ты слишком милая, когда бесишься, как тут устоять? Алиса уставилась на Соколову с угрожающим прищуром. — Дорогая, как же я тебя люблю, — эти слова сорвались с губ сами, так легко, как будто произносились уже десятки раз, и женщина бы даже не осознала, что только что сказала, если бы не ошарашенный взгляд Марии. И только теперь у нее заколотилось сердце. Маша очень серьезно посмотрела на нее. — Я тебя тоже. Люблю.