***
Шагов слышно не было, лишь внутренний монолог разбавлял стоявшую в замке тишину. « Это неправильно, совершенно! Неужели он совсем не осознает, что, пользуясь другими, он может причинить им боль? Возможно, это все неосознанно. Но самое страшное, что я собиралась проглотить всю эту боль. Разве может быть желание сильнее страха и боли, а раз так, то разве это только желание? » Тихое пение заставило Каве встрепенуться и оглядеться, но ненадолго. Снова было пустынно. И снова она заблудилась. Ночь уже давно заняла свой пост и накрыла все темной пеленой. Висящие повсюду свечи освещали путь своим приятным сиянием, создавая атмосферу умиротворения и спокойствия. Наверняка, подумала Каве, сейчас Тай веселится вместе с Юстой, танцуя под веселую музыку и любуясь завораживающими огнями улицы. Девушка шла, полностью погруженная в свои мысли, и даже не уловила звуки вновь приближающегося пения. В следующую секунду она врезалась в кого-то, и обе воскликнули. — Извините, пожалуйста! — быстро произнесла Каве, чувствуя себя очень неловко. — Non non non! Ничего catastrophique! — мягко произнесла женщина. Молодая чара подняла взгляд и была изумлена. Кругленькая, добрейшая на вид женщина лет сорока — сорока пяти стояла и нежно улыбалась. Её лицо было обрамлено двумя прядями, выпавшими из пучка на затылке, её яркие голубые глаза контрастировали с волосами цвета молочного шоколада. Расправив плечи, она чуть склонила голову и снова улыбнулась. Необычайная волна доброты, великолепия и благородства окутала молодую ведьму, и та не смогла вымолвить и слова. — Ma chérie, вы в порядке? — Каве впервые так сильно растерялась. — Mon nom Адель Игнитус, с юности Бюжо. А вы, должно быть, mademoiselle Лизард? — Да, добрый вечер. Мне очень приятно, мадам Игнитус! — переборов непонятное волнение, Каве с удовольствием пожала руку новой знакомой. Она оказалась такой же, как и вся женщина — мягкой и приятной. — Почему вы не на празднике? — француженка удивленно подняла брови. Свет на её лице отражал явное недоумение. Она неторопливо оглянулась вокруг и снова возмутилась: — И вас никто не сопровождает?! Какой джентльмен отказался проводить вас? — Все хорошо, я не нуждаюсь в этом. — Каве улыбнулась. — Абсурд! — Вдруг горячо ответила мадам. — Каждая mademoiselle должна требовать заботы и внимания! Вы должны помнить, miss Каве! Послышались спешные шаги и приятное лицо мадам снова озарила улыбка. Она снова выпрямилась и расправила плечи, грациозно оборачиваясь в сторону приближающихся шагов. Из-за угла вышел тот самый загадочный мужчина, которого Каве видела на завтраке у Чародольского Князя. Пепельные волосы также были убраны назад, а темные глаза на этот раз излучали необычную веселость и нежность, а не хладнокровное равнодушие. Он подошел к женщине, поцеловал ей руку и что-то прошептал на французском. Оба светились. От счастья. — Мисс Каве. Мужчина склонил голову в знак приветствия, и Каве ответила тем же, даже не спросив имени. — Мы проводить вас, милая mademoiselle! — Проговорила женщина, но Каве лишь улыбнулась. — Спасибо за беспокойство, и извините за столкновения. Я без труда доберусь до комнаты. Было приятно познакомиться, мадам Игнитус! И, вызвав Чертика, Каве ускользнула в ультрапрыжке, оставив влюбленную пару наедине со своими чувствами. Эта удивительная женщина обладала какой-то необыкновенной энергией, которая передалась девушке. Мужчина с такой нежностью и заботой смотрел на свою жену, что, казалось, весь мир для него отошел на второй план. В комнате горели свечи, приятно развевая аромат ванили, который тут же успокаивающе подействовал на возбужденную ведьму. На кровати лежал желтый сверток и одна большая красная роза. Оглянувшись вокруг, Каве проверила комнату на присутствие посторонних, но она была одна. Раздраженный и вместе с тем волнующий выдох издала чара и медленным шагом направилась к своей кровати. Шелковистое постельное как всегда было идеально заправлено, а лежащая на нем роза заметно выделялась на фоне синего цвета. В голову лезли совершенно разные мысли. Ведь письмо могло быть совершенно от любого, даже от Лешки. Сердце бешено стучало в надежде, что это от него, а дыхание прервалось от волнения.» Каве, мне очень жаль, что все так вышло. Я осознаю, как ужасно поступил и пойму, если ты не захочешь иметь со мной какие-либо связи, но я по прежнему переживаю и забочусь о тебе. И надеюсь, что ты сможешь поговорить со мной и дать шанс все объяснить. Я буду ждать этого столько, сколько тебе потребуется. Ещё хотел тебя предупредить, что завтра мы снова отправляемся в Златоград, так что будь готова! Хотя, к таким приключениям ты готова всегда :) »
Несмотря на то, что письмо и было с извинениями, но сейчас оно было совсем не от того человека. Но, с другой стороны, она была рада: Вордак не стал говорить лично и понял, что для этого нужно время и личное пространство. “ Хоть кто-то может рационально мыслить» — усмехнулась про себя девушка, но горечь подлого поступка снова подкатила, и она с изнеможением рухнулась на постель. Прохладные простыни укротили внутреннюю бурю, и молодая чара смогла подготовиться ко сну, а после и вовсе окунуться в царство Морфея.***
Серебро блистало в холодных лучах луны, а яркие глаза смотрели прямо на неё. Гибкое тело извивалось, словно живое, но не нападало, а лишь с особым усердием указывало в середину купола. Каве ещё некоторое время лежала, вспоминая ночные сны, но попытки понять их были обречены. Тёплая и мягкая постель так и манила остаться и полежать ещё немного, но, настроенная на утреннюю разминку, девушка решила не медлить и быстро встала, покрываясь мурашками. Солнце скрылось за серым полотном туч, не имея возможности даже на секунду озарить всех своим ярким светом. В быстром темпе, под тихое сопение Тай, белокурая ведьма собралась и выскочила в коридор, где и совершила ультрапрыжок. То самое поле изменилось — теперь оно было настоящим, таким, каким его создала природа. Множество громоздких палаток исчезло, и теперь можно было видеть лишь большое зеленое пространство с небольшим лесом чуть поодаль. Холодные потоки ветра, проникающие под одежду, уже заставили чару пожалеть о решении прийти сюда перед вылазкой. Болеть не хотелось, тем более в такие ответственные моменты. Неожиданно сквозь серое полотно туч, сражаясь за каждый сантиметр неба, начали пробиваться лучики солнца. С удивлением Каве приметила изменения: теперь трава под ногами и листва деревьев казались ещё зеленее, а капельки росы, похожие на маленькие бриллианты, пропали — земля под ногами стала сухой. Послышалось искусное пение птиц, заставив девушку снова оглядеться и ещё раз убедиться, что ничего подобного она никогда не видела. Теперь на чистом голубом небе сияло солнце, а тучи исчезли, словно их никогда и не было. Многообещающая, прекрасная погода вернулась в Чародол, и ветер теперь не обжигал, а мягко согревал и подбадривал. Каве с удовольствием сделала разминку и приступила к простым гимнастическим упражнениям. Но позаниматься по-своему ей не дали: появившаяся ниоткуда мара с оглушающим воплем, неожиданно атаковала девушку, сбив ее с ног. Однако чара не растерялась: быстро встала, попутно прикасаясь к браслету, и одним ударов смогла откинуть злобную тварь на безопасное расстояние, которая с рассерженным шипением скрылась из виду. — Ты отпустила её! — вдруг воскликнул женский голос, в котором мисс Лизард узнала госпожу Чаклу. На этот раз женщина выглядела намного строже, чем обычно: от недовольства на лбу пролегли морщинки, а губы оказались плотно сжаты. — Это была оборона. — Уверенно ответила девушка. Что-то подсказывало, что наставница хотела увидеть что-то большее, и это никак не было связано с обычной защитой. — Не было необходимости использовать какие-то сложные руны, она была почти безобидна. — Неважно, безобидна она или нет! Это — твой враг, а с врагами нужно быть более твердой! Как бы девушка не пыталась понять, чем именно обусловлены такие перемены во взглядах госпожи Чаклы на тренировки, ничего не выходило. Лишь смутное предположение затаилось где-то глубоко-глубоко, но чувства взяли вверх, и Каве быстро откинула возможные догадки. — Советую поторопиться, завтрак уже подали. Через полчаса мы отправляемся в Златоград. — Серьезно произнесла женщина. Внутри у молодой чары все так и норовило взорваться. Что-то явно было не так: она снова не была поставлена в известность о готовящейся вылазке, а наставница впервые решила испытать её таким образом. Каве чувствовала, что её снова наглым образом испытывают. Словно она была заперта в большой клетке, а сквозь стекло на неё смотрели и ждали. Но чего именно? Что все так хотят увидеть? Казалось, что даже воздух возле девушки потрескивал от напряжения, но когда она досчитала до десяти, и, успокоившись, открыла глаза, ничего не изменилось. Лишь госпожа Чакла исчезла, оставив свою ученицу наедине с водопадом возникших мыслей. Приятно пахло выпечкой: булочки с корицей и заварным кремом аппетитно были разложены на блюдце рядом с ягодами, а кофе соблазнял своим ароматом пряностей. Когда Каве появилась в комнате, Тай почти заканчивала со своим завтраком, но, увидев подругу, тут же подскочила. — Куда ты все время пропадаешь? — Извини, просто решила потренироваться на свежем воздухе. — Белокурая чара быстро заняла свое место, скрестив ноги, и со зверским аппетитом принялась за еду. — Мы уже взрослые, я все понимаю, и ты не должна отчитываться передо мной, но… — Тай потупила взгляд, словно стеснялась, что было не свойственно для её веселой и прямолинейной натуры, но все же вздохнула поглубже и выпалила: — Я все-таки переживаю о тебе. Ты стала мне очень близка, понимаешь? И я не хочу, чтобы с тобой случилось что-то плохое. Но ладно, оставим это. Мне нужно ещё зайти к пану Седрику, так что, я пойду! И не сказав больше ни слова, Тай исчезла, не давая возможности ответить. На сердце у Каве потеплело. Приятно ощущать себя по-настоящему нужной. Девушки действительно за все это время очень сблизились: делились своими переживаниями, поддерживали друг друга в трудные моменты и вместе радовались успехам. Такого у мисс Лизард не было даже с Русланой, которую она хоть и любила, но сокровенные тайны предпочитала оставлять при себе. Время поджимало, и поэтому как только последний кусочек булочки был прожеван, а капля кофе выпита, чара со смешанными чувствами переместилась прямо в библиотеку, где было довольно оживленно. Небо снова затянуло тучами, создавая приятную атмосферу спокойствия, но на душе у Каве было все совсем не спокойно. Среди всех разговаривающих особо выделялся французский акцент мадам Игнитус, которая с боевым видом, пыталась что-то доказать Чародольскому Князю и своему мужу, отчаянно, но при этом грациозно жестикулируя. — Адель, ты слишком симпатизируешь! — отвечал седовласый мужчина, но женщина не повела и глазом. — Как говорить Гельвеций: «Человек честен, когда его действия клонятся к общей польза». Но ваш la partie имеет жестокие стороны! И она отвернулась от собеседников, переключаясь на книги. Госпожа Чакла что-то тихо обсуждала с Великим Мольфаром и Тай, а Лешка молча стоял неподалеку от чародольца вместе с неизменным Виртусом. Разговоры закончились, когда все наконец-то обратили внимание на прибывшую. — Каве? Что ты здесь делаешь? — Рик изобразил удивление и даже приподнял брови для пущей правдоподобности. — То же, что и вы. — Не смутилась девушка, с вызовом посмотрев на чародольца, но тот словно и не заметил этого. Рик сделал несколько шагов навстречу чаре, но расстояние по прежнему было достаточно большое. — Но в этот раз ты не пойдешь с нами. Разве госпожа Чакла не сказала тебе? Мисс Лизард округлила глаза, не ожидая такого поворота событий. Что он только что сейчас сказал? Лешка и Тай удивленно вытянули головы, пан Седрик свел брови, а мадам Игнитус лишь недовольно покачала головой в знак несогласия. — Да, тебе не показалось. — Подтвердил полудух, не выражая никаких эмоций, и сцепил руки за спиной. — Мы решили, что ты слишком эмоциональна для такой операции, и в критической ситуации, которую никак нельзя исключать, можешь дать слабину. Повисла тишина. Абсолютная, оглушающая тишина, которая резала слух. Даже мысли, которые до этого огромным роем обитали в голове, мгновенно вылетели, оставив лишь недоумение. Старинные часы не прекращали отсчитывать время: секунда, пять секунд, минута. Она никак не могла поверить в происходящее. Неужели их личные отношения с чародольцем заставили его принять такое решение? Разумно было бы предполагать и заранее подготовить себя к такому возможному исходу, но Каве действительно думала, что знает его. Всегда сдержанный, хладнокровно мыслящий, Рик Стригой (по мнению ведьмы) не поставил бы личную обиду выше важной цели. Но его слова показали, что чара ошибалась на этот счёт. Или все же другие причины подтолкнули его на такое? — Когда это Каве давала слабину? Тишину разрезал довольно громкий вопрос Вордака, который с таким же удивлением смотрел на своего учителя. — Он прав. Несмотря ни на что, Каве всегда собрана и готова к любому исходу события! — подключилась Тай и посмотрела на госпожу Чаклу, ожидая поддержки, которой, однако, не последовало. — Тем более, она отлично распознает иллюзии. Разве это не самое главное? — Все уже решено: мисс Лизард теперь не входит в нашу маленькую дружную компанию. — Голосом, который не терпит возражения, проговорил мистер Игнитус, а в подтверждение его слов Чародольский Князь уверенно кивнул. — А теперь давайте поторопимся! Тай бросила на подругу виноватый взгляд, но потом послушно пошла перед госпожой Чаклой, которая за все это время не произнесла и слова. Все выстроились, и уже в следующее мгновение исчезли. За исключением одного. — Знаешь, это подло даже для тебя. — Не выжидая момента, сразу же высказалась Каве, скрестив руки на груди и вызывающе посмотрев на Князя. Тот удивленно поднял брови и остановился в шаге от девушки. — Даже для меня? Что же я такого сделал? Рик чуть наклонил голову в сторону, ожидая ответа. Его руки, всегда сплетенные за спиной, на этот раз повторяли жест самой чары. — Дай-ка подумать… — Каве сделала задумчивый вид, а после продолжила: — Может быть, заточение Великого Мольфара подойдет как пример? Или же только что озвученное решение, инициатором которого явно был ты? И из-за чего? Из-за вчерашнего? Если да, то извините меня, ваше высочество! Но уверена, что помимо меня у вас есть, с кем ещё можно «веселиться» скучными вечерами. Каве приостановилась и сделала глубокий вдох, но продолжить свою тираду ей не дал чародолец. — Прими мои извинения. Я действительно веду себя немного… скрытно. — Произнеся эту фразу, мужчина буквально ввел девушку в ступор. Сегодня что, какая-то определенная лунная фаза, под воздействием которой люди извиняются? Буквально меньше чем за сутки перед ней извинились двое людей, которые делают это лишь в исключительных случаях, что любого повергнет в шок. — Я никогда, в отличие от других, не думал о тебе, как о способе получить удовольствие. — На такую формулировку извинения чара подняла глаза к потолку, отойдя от накатившей волны удивления. — И ты прекрасно знаешь причину. Наступила тишина. Оба молчали: одна ждала продолжения, а другой не был уверен в следующих словах. Вдруг они снова возведут между ними стену? Где-то протяжно скрипнула дверь, на которую никто не обратил внимания, а за окном пронеслась добрая стая птиц, разбавляя тишину библиотеки. — Я всё ещё влюблен в тебя. — Все-таки сказал вслух Князь, заставив девушку почувствовать себя немного неловко, но после спокойно продолжил: — И ты не пойдешь в Златоград не по причине нашей небольшой недомолвки. — Почему же тогда? Внутри у Каве все трепещало неизвестно от чего. — Расскажу после того, как вернусь. Мне действительно нужно идти: не стоит оставлять гостей без присмотра. — Он ухмыльнулся чему-то, но после его лицо снова приобрело серьезный вид. — Пообещай, что будешь си… — Да-да, я поняла. — Каве подняла руки в знак поражения и согласно кивнула головой. — Сидеть и ничего не предпринимать. Без проблем! Чародольский Князь с подозрением посмотрел на девушку, чуть прищурившись, но та изобразила самое невинное лицо, и мужчина удовлетворенно кивнул. Ещё несколько секунд Рик внимательно наблюдал за чарой, а после скрылся в дымке ультрапрыжка, даже ничего и не подозревая. Он оказался на столь знакомой лестнице, ведущей в единственную комнату-башню. Темный камень с едва заметной серой крошкой был покрыт пылью, как и все в этом замке. Даже высокое окно оказалсь окутано паутиной и не пропускало ни единого лучика света. Проведя рукой по талии, Чародольский Князь легким движением руки окружил себя несколькими огненными сферами, которые были похожи на крохотных, но ярких мотыльков, которые поднялись выше, освещая дорогу к заветной двери. Его рука остановилась за несколько сантиметров до серебристой резной ручки, не в силах преодолеть это ничтожно малое расстояние. Он не мог поверить: спустя столько лет снова оказался здесь, в самом светлом и добром месте всего мира. Вдруг дверь распахнулась, открыв вид на уютную, такую знакомую, но полностью заброшенную комнату. Из-за огромного количества пыли было видно лишь очертания мебели, все краски сошли. Рик сделал незамысловатое движение рукой, и тотчас, как будто под кистью художника, предметы начали принимать свой прежний облик, возвращая себе цвет и свежесть. Сделав неуверенный шаг внутрь, он становился. — Быстрей, быстрей! — Давясь от смеха, прошептал мальчик. — Она уже близко! — Вторила ему девочка. Она схватила брата за руку и мигом дернула за широкие темные шторы. Те начали колыхаться, но девочка быстро что-то произнесла, притронувшись к браслету. Всё застыло. Со стороны двери послышались тяжелые, но быстрые шаги, и дети замерли в ожидании. Полная на вид женщина отворила дверь и осмотрелась, но, не найдя ничего подозрительного, отправилась обратно под звуки собственных возмущений. Ещё какое-то время царила тишина, однако и она была разрушена спрятавшимися. Детский смех был настолько заразительным, что даже самый серьезный человек не удержался и схватился бы за живот от хохота. Но, к счастью для этих двоих, они были одни, и никто не мог помешать им нормально поиграть. Мальчишка первый бесстрашно спрыгнул с подоконника и принялся поднимать в воздух небольшие предметы: раскрытую книгу, пушистое перо, настольную свечу. Его темно-зеленый костюм был уже наполовину помят, черные волосы, до этого аккуратно убранные назад, теперь были взъерошены, а в серых глазах отражались озорные огоньки. Девочка не отставала: подбежав к брату, она тоже принялась подкидывать вещи с помощью чар. Однако веселье их длилось недолго. Неожиданно по комнате пробежались искры, и в это же мгновенье появилась женщина необычайной красоты. Облаченная в платье с ажурными вставками, с заплетенной черной косой, она заставляла восхищаться, но серьёзный и властный взгляд ярко синих глаз заставлял уважать и считаться. Тонкие белые руки были крепко сжаты в замок, а аккуратный нос был поднят чуть кверху. — Кажется, мы попались… — все-таки произнес мальчишка и пристыжено опустил глаза, боясь посмотреть на мать. Рик тряхнул головой, отгоняя все воспоминания прочь, и наконец-то прошел вглубь комнаты, намереваясь найти то, за чем он и пришел.