***
Очевидно, день не собирался порадовать меня чем-нибудь хорошим ещё с самого начала. Ведь каждый знает, что опоздавшего на еженедельное тестирование по физике около года будет преследовать череда неудач. Как вы могли догадаться, именно это я и сделала. Вернее, пока что, не сделала, но скоро сделаю, будьте уверены. — Тоши, придурок, какого чёрта ты выключил будильник и не разбудил меня?! Я с тяжёлым вздохом поморщилась. Обида на брата пробуждала желание скорейшей кровавой расправы, на оное времени критически не хватало, да и сам засранец наверняка уже давно был в школе. Ну ничего, дорогуша, будет тебе телесное наказание с омыванием ошибок кровью. Публично и с вероятным летальным исходом. Коварненько посмеиваясь в предвкушение страшной мести в стиле Эдмона Дантеса, я яростно вычёсывала волосы, периодически «ойкая» от боли. Обстричь бы их от греха подальше, да жало. Они красивые…длинные, рыжие… Прямо как у мамы. В целом, я полностью в неё и характером, и внешностью пошла, потому многие непросвещённые при первой встрече могут подумать, что я чистокровная ирландка, не смотря на идеальное владение языком и полное отсутствие акцента. Это отнюдь не так — я даже в Дублине ни разу не была, хотя, казалось, там живёт всё наше семейство по маминой линии. И это немного обидно даже. Хотя, в любом случае, скоро у меня будет возможность повидаться с ними… — Кицу-чан, — неожиданно возникшая в проходе мать, не на шутку, испугала меня. Надеюсь сейчас не начнётся очередная лекция о том, что своим отношением к учёбе я совершенно не соответствую стандартам школы, которую выбрала. Хотя бы потому, что я сама это знаю, — зайди после школы в «Мяу-Кафе». Нужно договориться по поводу дня рождения Шени…ну ты знаешь. — А они разве не в «Вирон» собирались.? — спрашиваю, — погоди. «Мяу-Кафе»? Где это? Я вопросительно изогнула бровь, недоумённо взглянув на родительницу. Неужели я настолько плохо знаю свой город? — Недалеко от музея. Ты ведь сама говорила, что хотела туда сходить, но Тоши поднял панику из-за землетрясения. Я легко прыснула, выхватив у мамы предложенную на оплату трапезы сумму. — Оно так называется? Кто это придумал? Пятилетняя девочка, коллекционирующая наклейки с Сакурой? — Не язви, — вздохнула мать, сонно потирая глаза, — и вообще, ты разве не опаздываешь? Вот же… — Чёрт… — Ну ты даёшь, Кицунэ-сан. Опоздать на физику…да ты бесстрашная, — лепетала Изуми-сан, сидя на парте и размахивая руками в разные стороны. Сенсей уже вышел, так что девчонка имела право делать, что хотела, хотя обычно за подобное она получала. Миякэ Изуми-сан — моя лучшая — потому что единственная — подруга ещё со времён средней школы. Довольно таки ответственная девушка с высокой успеваемостью, однако по ней и не скажешь. Ненавидит японскую литературу и английский, хотя и является заместителем главы студсовета. Впрочем, люди с техническим складом ума тоже люди, ведь так? — Не бесстрашная, а больная, — пробурчал Тоши, слегка прихрамывая. По окончанию урока моя месть таки свершилась — заприметив в толпе одноклассников знакомую рыжую макушку, я незаметно подкралась и ударила дорогого братца ногами под коленки. — Не бурчи, неженка, — фыркаю, даря брату подзатыльник. От сердца оторвала, что вы, — ещё раз выключишь будильник и не разбудишь меня — скажу Такано-сан, что в тебя снова демоны вселились. Вторую церемонию очищения выдержишь? Брата на мои слова заметно передёрнуло, что вызвало заинтересованный взгляд со стороны Миякэ. Очевидно, в свои дела кладовочные Тоши её не посвятил. А зря. Я тогда вдоволь насмеялась, хотя и наказана была потом неделю. — Видели, что вчера по телеку было? — быстро сменил тему братец, нервно улыбаясь. А, точно. Кошки. Я и забыла уже. — Конечно! — восторженно воскликнула Изуми, спрыгнув с парты, — правда они круты? А ведь в городе и правда не всё чисто. Постоянно странные существа повсюду появляются. О! И то землетрясение пару недель назад… — Мы в Токио, Изуми-сан, — вздохнула я, — Ежегодно три-четыре землетрясения точно случаются. — Но не такие сильные… — Да ничего даже не обрушилось. Кроме посетителей музея о нём, вообще, никто и не слышал. — Погодите-погодите, — перебил нас Тоши, подняв руки в успокаивающем жесте, — то есть вы серьёзно думаете, что это не развод? — Будь это развод, стали бы его крутить по всем каналам страны? — произнесла Изуми, скептически изогнув бровь. И в чём-то она права, действительно. — Но ведь это не имеет никакого смысла! — Это твоё существование не имеет никакого смысла! — Воу, ребят, тише, — фыркнула я и, практически тут же, по зданию трелью прошёлся школьный звонок, — давайте, расходитесь по местам. Разберётесь друг с другом чуть позже — В другом месте…в другое время, — загадочно протянула Миякэ, возвращаясь к своей парте. И ни минуты покоя…***
Да…оно взаправду словно спроектировано юной фанаткой Сакуры… Нерешительно переступая с ноги на ногу, я пялилась на это, так называемое, «Мяу-Кафе», обдумывая все «за» и «против». Пойти в «Вирон» ещё не поздно, хотя Шени-чан куда больше понравится это…приторное нечто. Аж зубы сводит. «Ну да ладно. Не мой же день рождения, в конце-концов» — проносится в голове и…действительно, чего я парюсь? Будто мы не знаем, что в голове у восьмилетних девочек творится. Всякие принцессы, тортики, пирожные… Уж я то перетерплю, тем более, что всё это не за мой счёт. Внутри творился настоящий хаос, и я, право, ожидала увидеть здесь армию дошкольников, но…нет. Самыми младшими здесь можно было назвать небольшое количество учениц средней школы, и то, те вели между собой мирные беседы, не более. Из чего же тогда исходила такая шумиха? От официанток, собственно. По залу туда-сюда проносилась маленькая светловолосая девочка лет десяти, в форме горничной и в голове у меня встал единственный вопрос — как её, вообще, сюда приняли? Странно было то, что ребёнок, то и дело, извергал пламя, а за ним гналась ещё одна девчонка постарше, правда до старшеклассницы, всё равно, не дотягивала. Лет двенадцать-тринадцать, может. Что это за место такое? Гул неприятно давил на уши, из-за чего я с трудом пыталась перебороть желание развернуться и уйти занять столик в «Вироне». Сжав зубы, я принялась осматриваться, дабы найти управляющего…повара…кого угодно, но взрослого — если здесь имеются таковые. — Извините, вы кого-то ищите? Передо мной стояла зеленовласая девчонка во всё той же форме горничной. Она, если память меня не подводит, тоже была в музее во время землетрясения…на ней, кажется, была форма старшей школы Окумура. Что ж, это уже лучше, правда опасно накренившийся поднос с тремя коктейлями меня немало смущал. Даже очень. — Да. Могу я поговорить с управляющим? — спрашиваю я, стараясь говорить как можно спокойнее. Однако мой размеренный тон, кажется, этой девушке показался не таким уж и размеренным. — А…э…эм…что-то случилось? — заикаясь произнесла зеленовласая. От нервов её руки заметно затряслись. Вместе с коктейлями. — Нет, мне просто нужно обговорить с ним кое-что, — нетерпеливо вздохнула я. Ладно, Кицунэ, не психуй. Помни о бесплатных сладостях. Однако...не помогло. Словно в замедленной съёмке я наблюдала, как поднос в последний раз пошатнулся и стаканы элегантно взлетели в воздух, фонтаном выпуская своё содержимое. На меня. Секунда, и моя белая школьная рубашка насквозь пропитана, судя по всему, клубничными коктейлями. Медленно я перевожу разъярённо-шокированный взгляд на официантку, с трудом сдерживаясь, дабы не одарить её звонкой пощёчиной. — Извините! Простите, я не хотела! — залепетала девушка, предприняв попытку зачистить рубашку, за что получила по рукам. — Руками никто не зачищает, идиотка. У вас есть уборная? — зло процедила я, глядя исподлобья на виновницу сего происшествия. Неожиданно, передо мной, словно из-под земли, возник незнакомый мужчина приятной наружности: длинные каштановые волосы, убранные в хвост, ровные черты лица, чистая кожа, острые скулы… Лёгким движением он отодвинул официантку в сторону. Мягко улыбнувшись, слегка склонив при этом голову набок, он произнёс: — Прошу простить нашу работницу, она сегодня неважно себя чувствует, — произнёс своим мягким и мелодичным голосом этот…знойный засранец. Меня так просто не возьмёшь! — давайте я помогу вам застирать рубашку. Скорее постирать, застирывать тут нужно весь элемент гардероба полностью…в смысле «помогу»? —Э-э-э, нет! Я сама! — пролепетала я, почувствовав предательский жар в щеках, — я…просто дайте мне забронировать место, и я пойду, — выдохнула я, скрестив руки на груди, тем самым ограждая себя от собеседника. — Ох, так вы за этим, — улыбнулся мужчина, — тогда прошу пройти за мной, — и направился, очевидно, в сторону кухни. Я же, не мешкая, побрела следом. Небольшая комнатка, заваленная различной посудой, казалась, на удивление, уютной. Куда более уютной, чем всё кафе в целом. Тепло, слегка приглушённый свет, мягкий запах свежей выпечки и, что самое важное, тишина. Такая желанная мною тишина. — На какое количество человек столик? Будут ли какие-нибудь особые требования? — поинтересовался брюнет, отвлекая меня от созерцания помещения. — А? Да… — опомнилась я, пытаясь прокрутить в голове всё то, что говорила мне мать, — а вас на отругают за то, что вы привели меня на кухню? К чему был этот вопрос? — Я — нет, — улыбнулся мужчина, а я едва сдержалась, дабы не хлопнуть себя по лбу. Какая-то я сегодня дикая. — В общем, да. Требования… — вздыхаю, задумчиво почесав затылок, — нужен стол на одиннадцать человек, в субботу к трём часам. И торт. Средних размеров и надписью «с днём рожденья, Шени-чан». Остальное скажу после того, как посмотрю ваше меню, — на выдохе произнесла я, глядя на мужчину, который всё это время быстро записывал предоставленную ему информацию в небольшой блокнот. — Будут ли дополнительные пожелания касательно торта? — Главное — чтобы не было орехов, — говорю, — у Шени на них аллергия, — зачем-то добавляю я. Приняв протянутое мне меню я уже было развернулась, дабы пойти усесться за свободный столик и подумать над заказом, как красавец-сан окликнул меня. — В качестве извинения за испорченную рубашку можете опробовать всё, что захотите включить в ваш заказ совершенно бесплатно. Остановившись, в изумлении оборачиваюсь к мужчине, открывая и закрывая рот, словно рыба выброшенная на сушу. Я, конечно, понимаю, извинения и всё такое, но если они всегда таким образом заглаживают свою вину, то я готова хоть каждый день под подносы прыгать. — А вы перед всеми так извиняетесь? — Нет, лишь перед такими прекрасными юными леди, как вы. — А вы льстец, — улыбнулась я, возобновляя движение в сторону общего зала, — ненавижу таких как вы, но, в то же время, просто обожаю. Мужчина в ответ лишь улыбнулся. Стоило мне присесть и сделать заказ — который у меня, к счастью, приняла куда более сдержанная и холодная официантка — как среди персонала начался лёгкий кипиш. Очевидно, та зеленовласая девочка сильно перенервничал и посему, то и дело, кидала на меня обеспокоенные взгляды. Остальные же просто играли в гляделки, периодически перешёптываясь между собой и поглядывая на свою неуклюжую коллегу. В конце-концов, та просто скрылась в неизвестном мне направлении, а вскоре к ней подтянулись и другие. Солнце уже пряталось за горизонт и посетителей в кафе становилось всё меньше, и меньше. Одна я сидела здесь уже несколько мучительно долго тянувшихся часов и пробовала всё, что мне приносили. Мозг уже откровенно отказывался работать, да и, вообще, было такое чувство, словно вместо него там, от переизбытка сладкого, образовалось огромное пирожное. С трудом определившись с выбором, пытаясь вложиться в предоставленную мне сумму, я облегчённо вздохнула и на ватных ногах побрела к кухне, дабы вручить список с заказом, как оказалось, Акасака-сану, но отчего-то остановилась около самого входа в комнату. — Не переживай ты так, Летасу, — донёсся до моих ушей звонкий девичий голос. И, чёрт, я знаю, что подслушивать некрасиво, но каков соблазн! — Но…она, кажется, очень сильно разозлилась… — Ты каждый день что-то на кого-то роняешь, сестрёнка Летасу. Я думала ты уже привыкла… — Пудинг! — Нет, просто… Мне кажется, она была готова ударить меня… С каждой секундой я чувствовала медленно возрастающее раздражение, обволакивающее меня полностью и без остатка. Не нужно быть гением, чтобы догадаться, о ком идёт речь. О, конечно, делайте из Кицунэ виновную! Я здесь жертва, ясно? Злобно засопев, я сжала кулаки до такой степени, что ногти больно впились в кожу, и прислушалась. Всё же интересно узнать, к чему это всё выйдет… — Подслушиваешь? Я испуганно пискнула и отпрыгнула едва ли не на другой конец зала, когда над ухом, словно гром в небе, раздался приглушённый мужской голос. Похоже я так погрузилась в чужие разговоры, что совершенно не услышала шагов. Приложив руку к груди, тщетно стараясь унять бешено бьющееся сердце, я огромными от ужаса глазами уставилась на возможную причину моей ранней седины: на том месте, где пару секунд назад находилась я, засунув руки в карманы белых брюк, стоял незнакомый мне парень, судя по всему, мой ровесник. Голубые глаза смотрели с холодным равнодушием, не смотря на то, что меня поймали на «горяченьком», а светлые волосы, слегка смуглая кожа и немного поджарое тело натолкнули на мысль о том, что он не чистокровный японец. Разве что наполовину. Пара секунд мне потребовалась на то, дабы в полной мере осознать происходящее. Он видел, что я подслушиваю…но у него нет совершенно никаких доказательств. К тому же, не факт, что он видел, когда именно я подошла. Ухом к двери не прильнула, да и свою заинтересованность диалогом, вроде бы, ничем не выдавала. Главное — вести себя как можно более непринуждённо. Уже второй раз за день почувствовав жар в щеках, я тряхнула головой и вернула себе былое равнодушное выражение лица. Подойдя обратно к двери, я сжала листик и раздражённо стрельнула глазами в парня. — Отнюдь, просто хочу отдать список Акасака-сану. А вот подкрадываться и пугать меня было совершенно необязательно. С этими словами я, вздёрнув подбородок, прошла на кухню, стараясь выглядеть при этом как можно более высокомерно, однако моя уверенность, практически сразу же, куда-то улетучилась. Очевидно, в комнате находился абсолютно весь персонал кафе, за исключением, разве что, того блондина — не трудно было догадаться, что он так же здесь работает — и то, он поспешил проследовать за мной. Да, теперь тут куда более тесно и куда менее уютно, чем пару часов назад. — Ну я, как бы, список составила, — пробубнила я, протягивая Акасака-сану смятый лист, — эм… завтра зайду, да… — Завтра? — искренне удивился мужчина, — но ведь завтра только вторник… — Скажем так, мне дьявольски понравились ваши пирожные, — нервно улыбнулась я, бросив короткий взгляд на зеленовласую официантку, пытаясь не столь явно кидать в неё волны ненависти, — не парься так. Постираю, ничего с ней не будет. И быстро удалилась, дабы не последовали обвинения со стороны новоявившегося блондина. Уж не знаю, о чём они говорили далее…да и знать не хочу, в общем-то…