Не такие

«Ох и не завидую я твоему будущему альфе», «Ну и натерпится с тобой твой альфа», — такие слова и различные их вариации на протяжении своей жизни Чимин слышал множество раз, особенно от родственников. По большей части, он не обращал на это внимания — в конце концов, он вовсе не ненавидел и не презирал альф, как некоторые омеги. Он просто не считал, что главной целью его жизни был поиск альфы и всяческое его ублажение. Так уж сложилось, что Чимин ценил свою свободу и предпочитал сам принимать решения, да ещё, несмотря на то что внешне в нём без труда узнавался типичный омега, многими своими чертами характера и привычками на омегу он был совсем не похож. Чимин любил спорт и в школе успел перезаниматься во всех возможных кружках, а вот готовить, например, совершенно не любил и не умел — и как-то абсолютно не стремился научиться. В общем, Чимин считал себя вполне нормальным современным омегой, который и не против встретить подходящего альфу, но не собирается на него во всём полагаться и беспрекословно слушаться. Когда Чимин, закончив школу и уехав учиться в Сеул, совершенно неожиданно для самого себя встретил альфу, который пах — и ощущался — так правильно, все многочисленные замечания родственников и их предупреждения вдруг разом всплыли в памяти, и Чимин испугался. Намджун был красивым, милым и очаровательным и, когда их представили друг другу, улыбнулся Чимину так, что тот буквально потерял дар речи. От него так приятно пахло чем-то тёплым, но в то же время свежим, и Чимин при всём желании не смог бы описать словами этот запах, понимая только, что это самый правильный запах на свете. Он так и стоял несколько секунд, как громом поражённый, глядя Намджуну в глаза, пока тот не нахмурился слегка, кажется, собираясь уже что-то сказать, но Чимин, наконец, смог совладать с собой и, попытавшись улыбнуться, пожал ему руку. Намджун был не только красивым и милым (и вежливым, и внимательным), но и ужасно умным. Чимин заметил это уже при первом же разговоре, но только убедился в этом, когда они всей компанией пошли на квест, и выбраться из комнаты им удалось только благодаря мозгам Намджуна, который решал задачки и головоломки за семерых, в то время как Чимин с Чонгуком, например, могли только помочь поднять или подержать что-нибудь тяжёлое, а Джин следил за тем, чтобы не потерять и не перемешать найденные подсказки. Итак, Намджун был замечательным — это было бесспорно. Как и то, что он был на все сто пятьдесят процентов совместим с Чимином — если уж он не был его идеальной парой, то такой просто не существовало, в этом не было сомнений. Зато сомнения одолели Чимина с невероятной силой, когда он понял, что может оказаться недостаточно хорош для такого чудесного альфы, как Намджун. Всю жизнь ему говорили, что он не умеет того, что должны уметь хорошие омеги, что интересуется тем, чем правильные омеги интересоваться не должны… И Чимина не очень-то это волновало раньше, но теперь, познакомившись с Намджуном, он ужасно переживал. Что если он действительно «неправильный» омега? Если он не будет интересен Намджуну в этом плане или, что, возможно, даже хуже, — что если Намджун заинтересуется, а потом разочаруется в нём и уйдёт, оставив Чимина с разбитым сердцем и понимаем того, что из-за всех своих особенностей упустил идеального альфу, лучше которого не найдёт никогда? Чимину было ужасно страшно, а потому первое время он старался, по возможности, избегать Намджуна, чтобы попытаться хоть как-то прийти в себя и привести в порядок мысли. Ему нужно было понять, что же делать. Насильно менять себя, чтобы понравиться альфе, было вовсе не вариантом, Чимин не смог бы жить с самим собой, если бы стал делать что-то для себя противоестественное. Но понравиться Намджуну хотелось — очень. Чимин чувствовал себя так, словно оказался в тупике, выхода из которого нет даже в обратную сторону — раззнакомиться с Намджуном и забыть его он уже никак не мог. Избегать альфу тоже получалось не слишком-то хорошо. Хосок познакомил Чимина, Чонгука и Тэхёна, только что поступивших первокурсников, со своими друзьями — и теперь они постоянно зависали одной большой компанией, где непременно присутствовал и Намджун. Который улыбался и спрашивал как дела, интересовался успехами в учёбе и не скучает ли Чимин по дому, который звал Чимина к себе, стоя в очереди в столовой, чтобы тому не пришлось стоять дольше, который приносил Чимину книги или телефон, если тот убегал на занятие, совсем забыв о том, что вынул их из рюкзака. Намджун и правда был замечательным. Он не пытался подталкивать Чимина к чему-то большему — просто был рядом и как будто поддерживал во всём, и Чимину было ужасно стыдно: альфа всем своим поведением показывал, что открыт для любого общения, а Чимин лишь закрывался и не мог даже нормально поговорить с ним. Наверное, он и правда был плохим омегой. Все эти мысли только добавляли переживаний и никак не помогали на пути к тому, чтобы сделать-таки первый шаг. Чимин больше всего на свете хотел обнять Намджуна и, находясь так близко, глубоко вдохнуть его лучший на свете запах… но он так боялся разочаровать альфу, что иногда буквально чувствовал, как его сковывает страх, не давая ни действовать адекватно, ни связно мыслить. Очередной эскейп рум, на который они собрались всей компанией, оказался сущим кошмаром. Выбирали его Чонгук с Тэхёном и до последнего не говорили ничего о его тематике, а когда все уже пришли — поздно было отступать. Участников разделили на три группы, и Чимин каким-то образом оказался в паре с Намджуном. Их приковали наручниками к батарее, после чего выключился свет, и Чимину стало совсем жутко. Он понимал, что это всего лишь представление и никакого маньяка с топором нет — это всего лишь актёр, но спокойнее от этого не становилось. Из соседних комнат периодически доносились истеричные вопли Юнги и крики Хосока в духе «Как я на это подписался?!!», а Чимин просто стоял на месте в этом мигающем свете, не в силах пошевелиться, глядя на окровавленную стену перед собой, пока Намджун пытался на ощупь исследовать полки вокруг в поисках ключей от наручников. — Чимини? — спросил он, заметив, что Чимин так и не пошевелился с самого начала игры и едва дышит. — Хён, я не могу, — покачал головой Чимин, и альфа тут же оказался рядом с ним. — Эй, мне тоже страшно. Но это всё не по-настоящему. Мы не трогаем актёров — они не трогают нас. — Я знаю, но… — начал Чимин, но тут свет выключился, и он понял, что последует за этим. Он зажмурился, непроизвольно подаваясь вперёд, ближе к этому успокаивающему запаху, и уткнулся лбом Намджуну в плечо. Тот тут же приобнял его, шепча на ухо, что всё хорошо, в то время как за спиной Чимина со скрипом открылась дверь, в которой наверняка появился тот самый маньяк с топором, судя по безумному хохоту и прозвучавшим угрозам. Но Чимин не смотрел на дверь, он просто концентрировался на своём дыхании — вдох-выдох, вдох-выдох — наполняя лёгкие ароматом альфы и пытаясь не паниковать. — Он ушёл, — проговорил над его ухом Намджун. — Думаю, он уронил наши ключи. Я отойду буквально на секунду и вернусь, хорошо? Он погладил Чимина по спине и, дождавшись кивка, пошёл за ключами, передвигаясь по трубе батареи, чтобы после освободить их обоих от наручников. Наверное, Намджуну и правда тоже было страшно — он тоже дёргался от внезапно открывающихся дверей и отворачивался, когда в комнату снова врывался всё тот же маньяк, — но он весь этот долгий час был рядом с Чимином, буквально прикрывая его собой и притягивая ближе в особо страшные моменты. Тот даже представить себе не мог, как справился бы с этим квестом без него. Сидя позже в пиццерии рядом с Намджуном, Чимин так и не смог найти в себе силы отлепиться от него — с альфой было так спокойно и приятно, что отказать себе в его близости после перенесённого стресса Чимин просто не мог. К счастью, Намджун, казалось, вовсе не возражал, не отодвигаясь ни на сантиметр и шутливо толкая его плечом, если Чимин совсем уж выпадал из реальности. Чимин понимал, что Намджун ждёт его. Видит, что омега по какой-то причине боится сближаться, и ждёт, пока тот будет готов. А тем временем проявляет к нему всю возможную заботу и внимание и старается быть хорошим другом. Наблюдая на одной из вечеринок за тем, как уже немного нетрезвый Хосок прижимает Тэхёна к стене, настойчиво целуя, Чимин в очередной раз подумал, что благодарен Намджуну за то, что тот не ведёт себя так же. Да, возможно, Чимин не будет против подобного — когда-нибудь, позже, когда они уже будут встречаться и оба будут уверены, что хотят именно так. Но такого начала отношений Чимин бы не хотел, это противоречило всем его внутренним ощущениям, поэтому спокойный и терпеливый Намджун был просто подарком свыше. И в то же время Чимин понимал, что не может тянуть дальше. Ему нужно хотя бы поговорить с Намджуном начистоту, объяснить своё поведение и посмотреть, что тот скажет. Возможно, Чимин просто придумывает себе проблемы, а Намджун совсем и не ждёт, что он будет готовить ему суп из водорослей и каждый день прибираться в доме. Дальше оставлять альфу в неведении относительно их отношений, какими бы они ни были, будет неправильно. Пронервничав полночи, Чимин твёрдо решил, что поговорит с Намджуном при первой же возможности. Если найдёт в себе смелость… Конечно, у Чимина был телефон Намджуна, и он мог в любой момент позвонить и предложить встретиться — и альфа, несомненно, согласился бы и даже, наверное, забрал бы Чимина из дома или встретил бы, если бы тот был где-то ещё, но смелости на такой разговор один на один Чимин в себе так и не нашёл. Он просто несколько дней после своего твёрдого и судьбоносного решения садился ближе, чем обычно, коротко клал голову Намджуну на плечо, если позволяла ситуация, и ждал подходящего момента. Который, наконец, представился на импровизированной вечеринке дома у Хосока. С ребятами было весело, Чимин не мог этого отрицать, но когда они оказывались в закрытом помещении всемером, да ещё и с алкоголем, да ещё и играя в какие-нибудь игры, пусть и настольные, — становилось очень громко. Когда Хосок ни с того ни с сего вскочил на ноги, начиная скакать вокруг и изображая из себя то ли коня, то ли наездника, Чимин не выдержал. Тэхён, подначивая, шлёпал Хоби по всем частям тела, куда мог дотянуться, Чонгук во весь голос хохотал, а Джин, подбадривая, уже снимал всё это действо на видео… Один Юнги не добавлял лишнего шума, но почему-то не стремился уйти в поисках кусочка спокойствия. А вот Чимину был необходим перерыв, поэтому он, молча встав, вышел из комнаты, для верности прикрыв за собой дверь, и пошёл в кухню, куда, как он предполагал, за несколько минут до этого скрылся и Намджун. Тот действительно обнаружился в кухне — он сидел на стуле, опершись затылком о стену, и просто смотрел куда-то впёред. В одной руке он держал телефон, но, видимо, ему надоело смотреть в экран, поэтому он просто сидел, отдыхая от всего. Намджун повернулся к Чимину, когда тот вошёл, и со смешком спросил: — Достали? — Не то слово, — улыбаясь, покачал головой Чимин. Хотелось сесть как-нибудь как можно ближе к альфе, а в идеале, что уж скрывать, ему на колени, но Чимин пока не мог позволить себе это. Поэтому он, не долго думая, забрался на стол рядом с ним и положил ноги на стул Намджуна, подпихивая пальцы ему под ногу. Намджун только улыбнулся и в ответ положил руку ему поперёк коленей. Чимин был вполне доволен таким началом. Но теперь нужно было начать и говорить… — Хён, я… — попытался он, но замолчал, так и не найдя нужных слов. Что он скажет? Хён, ты мне нравишься? Это и так понятно. Но как объяснить всё то, что происходит у него в голове? Все эти сомнения и страхи?.. — Всё в порядке, Чимини, — произнёс Намджун, слегка поглаживая его ногу, как бы успокаивая. Всё в порядке — ты не обязан ничего говорить. Всё в порядке — меня не обижает твоё поведение. Просто — всё в порядке. Конечно — ведь Чимин встретил лучшего альфу на свете, это ведь так просто. И он, наконец, решил сказать всё, как есть, рассчитывая, что тот поймёт. — Всю жизнь все вокруг говорили мне, что не завидуют моему будущему альфе, — проговорил он, словно это должно было всё объяснять. — Это ещё почему? — возмущённо спросил Намджун. — Потому что я какой-то не такой, какой-то неправильный омега, не люблю, когда мне указывают, и мой будущий альфа обязательно должен быть во мне разочарован. Поэтому я боюсь… боюсь сделать первый шаг — потому что боюсь не понравиться тебе. — Но ты уже мне нравишься, и ты просто не можешь меня разочаровать, — возразил Намджун с таким видом, словно это была самая очевидная из вещей и он вообще не представляет себе, как можно этого не понимать. Чимин улыбнулся, чувствуя, как сомнения потихоньку начинают отступать. — А знаешь, что говорили мне мои родители? — спросил Намджун, и Чимин помотал головой, с интересом глядя на него. — Что мне не хватает настойчивости и напора. Что, будучи спокойным и ненавязчивым, я никогда не завоюю себе омегу. И как ты думаешь, если бы я с первого дня действительно стал активно добиваться тебя, как это обычно делают альфы, что бы из этого вышло? — Я бы оттолкнул тебя и вообще не стал бы с тобой общаться, — поморщился от такой перспективы Чимин. Его действительно сильно напрягали такие альфы, и даже притягательный аромат Намджуну при таком раскладе не помог бы. — Вот видишь. Может, мы с тобой оба в общепринятом понимании «не такие» и «неправильные» — ну и на что нам сдалось это чьё-то чужое понимание? Ты не хочешь, чтобы тобой командовали — а я и не хочу тобой командовать. Я хочу, чтобы ты был со мной по собственной воле. — И я очень, правда, очень хочу быть с тобой по собственной воле… — шепотом и как-то очень торжественно произнёс Чимин, зачарованно глядя альфе в глаза. — Тогда будь, — улыбнулся тот, добивая его этими своими идеальными ямочками. Они гуляли по ночным улицам, держась за руки и чувствуя, как тяжесть и неопределённость последних недель постепенно растворяется, рассеиваясь в прохладном воздухе, как туман. Чимин рассказывал о своих «странных» (для омег) увлечениях и взглядах на жизнь, а Намджун только поддерживал его и соглашался — или же в отдельных случаях смеялся, говоря, что как-нибудь сможет пережить очередную «странность», и притягивал Чимина к себе за руку так, что они сталкивались плечами. Чимин тоже смеялся, чувствуя себя таким счастливым, как никогда прежде. — Я завтра же позвоню папе и расскажу, что у меня лучший альфа на свете. И отцу придётся с этим смириться, — фыркнул он. — Ты уже признаёшь меня своим альфой? — Намджун с совсем нескрываемой нежностью посмотрел на него. — А что, так нельзя? — вдруг засомневался Чимин. Возможно, не слишком обращая внимание на общие формальности, он упустил какую-нибудь важную деталь… — Можно, — развеял все его сомнения Намджун, притягивая к себе и легко целуя, почти сразу отстраняясь. Чимин, не задумываясь, потянулся за ним, целуя в ответ. Это тёплое и такое правильное чувство счастья накрыло его с головой, словно погрузив в уютный кокон, и Чимину вдруг захотелось обнять весь мир. А, открыв глаза, он понял, что теперь может сделать это.