***
Идти куда-то в понедельник вообще не хочется. Стэн глядит на себя в зеркало и видит помятого паренька, на голове которого творится то, что в парикмахерской бы окрестили безумием. Под глазами фиолетовые мешки — последствие ещё одной бессонной ночи. Да, младший Урис уже много раз переживал это и даже привык, но сегодня послевкусие было ещё горче и неприятней. Первый школьный день в новой школе. Ещё ночью Стэнли сделал для себя вывод, что тот самый человек учится в этой школе. В конце концов, в Дерри было всего три школы: младшая, средняя и старшая. Человек, о котором думал Урис, точно сейчас учится в старшей. Парень анализировал собственные воспоминания и пришёл к выводу, что тот человек — его ровесник. Наверное, они учились в одной школе или одной параллели, раз когда-то смогли так хорошо и часто общаться, что тот перестал выходить у Стэна из головы, а его голос стал эхом, постоянно о себе напоминающим. Хотел ли Стэн их встречи? Он и сам ответить не мог. С одной стороны, он видел в этом шанс избавиться от воспоминаний, не дающих покоя. Это был бы способ перестать мучить себя и наконец-то зажить спокойно, не боясь собственного прошлого. С другой же стороны, Урис не знал, как к нему отнесётся этот человек. В конце концов, прошло столько времени. Возможно, что у этого человека уже есть отношения, новые друзья и другие вещи, свойственные шестнадцатилетним подростками. Желание идти в школу с каждой секундой отпадало всё больше и больше. Отражение в зеркале вызывало отвращение. Оно буквально говорило:«хей, чувак, впереди тебя ждёт ещё куча утренних процедур, надоедливых мыслей и, конечно же, желание исчезнуть. Так что кончай пялиться и принимайся за дела. И знай, что это ещё только начало».***
Стэнли Урис и его отец приходят в школу за двадцать минут до начала уроков. Прямо сейчас папа активно общается с какой-то девушкой, которая, судя по всему, является классным руководителем класса, в котором будет учиться Стэн. Они обсуждают что-то по учёбе и успеваемости новенького — абсолютно не интересно. Парень даже не слушает, а лишь пялится в пол. Для себя он подметил, что мимо него постоянно проходили подростки, говорящие вполголоса. Скорее всего, что это были прогульщики. Было непривычно, что никто их даже не останавливал. Этого даже не сделала учительница, стоящая возле отца. Она их заметила и даже посмотрела на них, но тут же перевела взгляд на старшего Уриса. Ей было всё равно. Это настораживало Стэна. Звонок бьёт по ушам, и школьники начинают выходить из кабинетов. Люди тут делились на два типа: те, кто выглядел счастливыми и те, чей взгляд был абсолютно потухшим, а на лице отражалось хладнокровие и ничего большего. К чему из этого будет относиться Стэнли, не мог сказать даже он сам. Мимо проходящие косо смотрят на Стэна, сидящего на одной из школьной скамеек. Урису показалось, что некоторые даже замечают в нём знакомого. Другие же смотрят на него с отвращением, замечая явно еврейские корни. Появляется чувство дежавю по средней школе, где на него смотрели точно так же. Вот только за последние три года он ещё ни разу этого не ощущал, из-за чего становится неловко и неприятно, а чувства становятся острей.***
Стэн стоит возле входной двери и слышит, как учительница сначала просит всех сесть, а затем начинает распинаться о новеньком в классе. Кажется, что Урис даже отсюда слышал недовольный вздох, изданный учениками в унисон. Девушка открывает двери и приглашает войти. Стэнли бы отказался, будь у него выбор, однако этого у него не было, поэтому он входит в класс и встаёт возле учительского стола, который был расположен прямо по середине кабинета возле доски. Все смотрели на парня незаинтересованными взглядами, от чего становилось, мягко говоря, неловко. — Это Стэнли Урис. Теперь он будет учиться в вашем классе! — с энтузиазмом в голосе говорит учитель. Стэн слышит, как кто-то смеётся на задних партах. И этими людьми оказываются те, кого ему позже представят, как Генри Бауэрс и Патрик Хокстеттер. Однако, сейчас он понятия не имеет, кто это, поэтому предпочитает их игнорировать. В мыслях он подметил, что они ему кого-то напоминали. Уриса посадили на предпоследнею парту первого ряда. Что ж, не самое худшее место. Он был рад, что те шумные ребята сидели на третьем ряду, что позволяло почти не пересекаться с ними ни взглядами, ни как-либо ещё. Настроены они были явно не на дружеский лад. Как бы не хотелось (или не хотелось?), но никаких знакомых лиц парню так и не удалось разглядеть. Он даже пару раз вызвался выйти к доске, чтобы оглянуть класс, но никого знакомого он так и не увидел. Хотя, кого он обманывал; он никого и не помнил. Единственная надежда была на чувство дежавю. Во время перемены Стэн бы с радостью остался в кабинете и почитал бы. Вот только в кабинет, в котором проходил следующий урок, никого не пускали. Учитель что-то говорил про открытые окна и сквозняк, что звучало не очень убедительно. Не звучало оно так, потому что сам он зашёл в кабинет и закрыл его на замок, так и не дав никому войти. Скорее всего, что ему просто хотелось заняться своими делами, а легенда про окна была выдумана с целью заставить лишние носы убраться отсюда. Урис чувствует, как чья-то рука хватает его за ворот рубашки, заставляя повернуться. За ним стояли те самые парни, которые смеялись на задних партах. Стэна продолжают держать за воротник, отводя куда-то в сторону, как он понял, туалета. Урис начинает паниковать и просить помощи, но мимо проходящие лишь с сочувствием смотрят на него, чем вызывают ещё большую панику. Парень бы так и кричал, если бы в один момент не почувствовал удара по скуле. — Давно не виделись, еврей. Чей-то грубый голос, после которого чувствуется удар по щеке, а за ней раздаётся смех. Из уст Стэна раздаётся всхлип. Он бы хотел закричать и продолжать звать на помощь, как бы бессмысленно и абсурдно это не звучало, но боль не позволяла ему этого сделать. Ещё один удар по щеке и снова сдавленный всхлип, который явно не удовлетворял людей, из-за которых он и произошёл. В следующее мгновение парень чувствует удар ногой по животу, от чего сгибается пополам, а затем садится прямо на пол. Смех обидчиков окончательно добивает, и Стэн начинает плакать. — Ууу, какая трагедия, — наигранная жалость в голосе. — кажется, нашего драгоценного одноклассника бьют. Вслед за репликой одного начинает поддакивать второй, смотря прямо на сгибающегося от боли Уриса. Последний ещё никогда не чувствовал себя таким униженным, как сейчас. Мимо идёт какой-то парень и смотрит прямо на лежащего на полу Стэна. Он поднимает взгляд и смотрит прямо на незнакомца с искрой надежды, что ему помогут. — Хей, Билл, идём! Что ты там встал? Искра надежды превращается в настоящий ужас. Билл. Большой Билл. Билл Денбро. Уильям. Стэнли всё вспоминает. Он помнит, как точно так же лежал в средней школы и был точно таким же избитым и захлёбывался в собственных слезах. Выразительный взгляд голубых глаз был направлен прямо на Уриса, а рука тянулась, чтобы помочь ему встать. Именно при таких обстоятельствах Стэнли познакомился с тем, кто так и не выходил у него из памяти. Парню уже кажется, что вот сейчас к нему подойдёт Билл, тот самый Билл, о котором он всё время помнил, а потом предложит помощи. Но Денбро тут же отворачивается и уходит. Просто проходит мимо. Стэн начинает плакать и заплывшим взглядом провожать Билла. Он смотрит на него, пока тот не пропадает в толпе. Хулиганы напротив с непониманием и удовлетворением смотрят на Уриса. Они уже не бьют, а просто смотрят и смеются, иногда что-то говоря друг другу. Они делают это, пока не звенит звонок. В коридоре остаётся только Стэнли, который так и продолжает рыдать. Всё кончено. Всё. Он не нужен человеку, о котором думал всё это время. Но если всё кончено, то почему так хочется, чтобы Билл вернулся?