《Are u so interested? 》
Нет смысла прыгать из огня да в полымя, пока не узнаешь, что там жарится. Дэниел Киз. Множественные умы Билли Миллигана
Она разглядывала дрожащими руками, фото, присланные ей в конверте, слушая, как заходится ее сердце, кажется, пытающееся вырваться из грудной клетки, с каждым ударом затрагивая легкие, которые постепенно отказывались работать. Фотографии выпали из трясущихся рук, синхронно рухнув на пол, вместе с обессиленной девушкой. Шарлотта сидела на коленях, пытавшись прийти в себя, но паника и старые страхи, запечатанные когда-то глубоко в себе, вырывались наружу, медленно поступая в кровь, растекаясь по каждой венке и капилляру, разливаясь по всему телу, и попадая в каждую клеточку тела, наполняя ее ужасом. Девушка схватилась за солнечное сплетение, жадно глотая воздух, пытаясь побороть трясучку во всем теле и жуткое головокружение. Вокруг кто-то суетился, пытаясь что-то сказать, но Шэр не могла ничего разобрать, слыша все отдаленно, как будто находясь под водой. Время замедлилось. Вокруг все плыло, и никак не получалось сфокусироваться, она уже не чувствовала земли под собой. В этот момент, некто, взял ее маленькое личико, обжигая горячими ладонями, попытавшись поднять ее, заставляя посмотреть в глаза. — Дышите! Дышите! Вдох и выдох. Давайте, ПОЖАЛУЙСТА, Госпожа! Так, спокойно. Вдох и выдох. Медленно, глубокий вдох, вот так, молодец, и выдох. Прислушавшись к совету и постепенно приходя в себя, девушка наконец взяла себя в руки. Ее страх в глазах молниеносно сменился холодной яростью. От одного такого жуткого взгляда передергивало, а кожа мгновенно покрывалась мурашками. Грубо убрав руки от лица, девушка резко поднялась. — Фотографии, — протянув руку, хладнокровно приказала Шарлотта. Вот и вернулся так всеми горячо любимый, жестокий тиран. Слуги, в спешке упав на паркет, принялись судорожно собирать фотографии. Когда они были собраны и отданы в руки Шарлотте, она швырнула их на стол, принимаясь внимательно рассматривать фото. На первой была изображена она, впрочем, как и на всех остальных, со всех всевозможных ракурсов. Фотография запечатлела тот миг, когда Шарлотта, улыбаясь и подняв голову навстречу дождю, наслаждалась им. Это фото было таким профессиональным было похоже на фотоссесию в журнале, ей богу. В то время, как снимок излучал счастье и тепло, в комнате становилось все страшнее, от давящей на всех, кроме самой Шарлотты, жуткой атмосферы. В таком состоянии ее боялись все, включая даже самого Бастиана и Клода, которым она многочисленно уступала, иногда спуская с рук неформальность в общении и маленькие проколы. В таком состоянии, как сейчас, в образе тирана, она могла выкинуть что угодно. Она была непредсказуема, страшно непредсказуема, уж слишком непредсказуема. Она могла, сгоряча, выставить на улицу слуг, нашедших конверт. Могла их забить чуть ли не до смерти. Могла лишить их еды или зарплаты или еще чего-нибудь. А могла и все разом. И все это абсолютно в порядке вещей — ведь она Шарлотта, ведь она из рода Гальба. Все люди, приходящие в дом древних* для найма на работу слугой, идут туда в надежде заработать огромные суммы денег, а через годик-другой уйти, но не так все просто. Как только им называют цифру, они на радостях подписывают всё, что от них просят, желая поскорее приступить к работе. В том числе, и договор описывающий отношение к ним, основным пунктом которого являлось: «Подписывая этот договор, вы становитесь слугой пожизненно. Господин распоряжается слугой так, как посчитает нужным. Вы соглашаетесь с возможными последствиями, а также всевозможными увечьями, как в легкой форме, так и тяжелой. За вашу смерть никто ответственности не несет.» И это еще одна причина тому, почему ее недолюбливали. Те слуги, попавшие в плен по собственной невнимательности, винили во всем Шарлотту, обзывая шарлатанкой, всячески стараясь насолить, при каждой выпавшей удобной возможности. Рассматривая последующие фотографии, которых было штук двадцать, она пришла к выводу, что за ней следили целый день, до того, как она зашла в аптеку. На протяжении всего этого времени ее фотографировали со всех всевозможных мест и ракурсов. — Как я могла не заметить его? На улице было пусто… — про себя подумала Шэр. Она еще долго всматривалась в фотографии, пока наконец не додумалась проверить оборот, а обнаружив записи на каждой из них, нервно усмехнулась. 1 фото: «Ты такая красивая здесь, я даже попросил сделать несколько копий, и развесил это прекрасный снимок почти во всех комнатах. Когда я буду просыпаться, ты будешь меня одарять этой великолепной улыбкой.» 2 фото: «Ты так любишь дождь? Вот это совпадение…» 3 фото: «Интересно, ты не заболела после такой омерзительной прогулки?» Прочитав все записи, она не отметила для себя ничего, кроме того, что ее фотографировал какой-то сумасшедший. Она знала о таком явлении, как сталкинг*, но никогда не сталкивалась с этим и думала, что и не столкнется никогда, особенно в Нидерландах. — Занятно… и сколько же он знает обо мне… — случайно в слух произнесла Шэр. — Госпожа, думаете он сталкер? — с беспокойством в тоне, еле слышно, поинтересовался Бастиан. — Молчать, — резко и равнодушно отрезала девушка. Внезапный нервный раскатистый смех, поверг всех слуг в небольшой шок. Все недоумевающе переглядывались, думая, что их работодатель уже окончательно свихнулась. Но она так же внезапно замолчала, тем самым подтвердив догадки слуг. — УБЛЮДОК! — вдруг, в ярости закричала Шарлотта, с грохотом ударив ладонями по столу. Ошарашенные слуги, кажется, дух испустили… совсем уже ничего не понимая. Они еще никогда так сильно не нервничали, никогда так сильно не потели и никогда так сильно не боялись, они просто хотели поскорее убраться из этой чертовой комнаты и заняться своими обыденными делами, ну, или забиться в уголок, например, чего сейчас кстати очень хотелось… да, что угодно, лишь бы подальше от Шарлотты, кажется, в таком состоянии она и убить, ненароком, может. Осмотрев взбешенным взглядом всех слуг, она затихла и сосредоточилась. — Кто? — снова взяв эмоции под контроль, спросила девушка, — КТО ИЗ ВАС, Я СПРАШИВАЮ? — так и не сумев надолго сдержать эмоции, проорала она, — Кто сотрудничает с этим ублюдком? — Г-Госпожа, извините, вы о ком? — сумев пересилить себя и все-таки открыть рот, поинтересовался Клод. — КРИСТИАН, ЧЕРТ ВОЗЬМИ! КРИСТИАН! ОТВЕЧАЙТЕ! — продолжала кричать Шэр, — ПОЗВАТЬ ВСЕХ! ПОСТРОИТЬСЯ В ЗАЛЕ! ЖИВО! Все слуги мигом разбежались, пытаясь как можно быстрее добраться до пункта назначения, по дороге оповещая других. Пока слуги в суете бегали по этажам, выискивая коллег, Шарлотта смотрела на снимки, казалось, что они под ее взглядом сию секунду воспламенятся. Она яростно взяла фотографии и хотела было их разорвать, да на крошечные кусочки, потом сжечь остатки, а пепел закопать, вместе с Кристианом, но остановилась, и уверенно направилась в гостиную, предвкушая, порхающий в воздухе страх, трясущиеся коленки смазливых девочек и невнятную речь. Ей было непривычно, в коридорах уж слишком пусто, ни малейшего шороха, и все это для нее, все из-за нее. Все боятся лишний раз вдохнуть, не то, что заговорить. Вот такую тишину она обожала. Идя по коридору, она слышала только приятно разносящиеся эхом стуки своих каблучков. Кристиан был редкостной тварью. Прогнивший насквозь избалованный ребенок. А когда-то, в далеком прошлом, еще в детстве, они общались, и, вроде как, были друзьями; тогда он еще был обычным, абсолютно нормальным ребенком. Он тоже из древних и принадлежит роду Персефонов. Гальба и Персефоны на протяжении всех сотен лет их существования, были довольно дружны и считались самыми авторитетными приятелями на всей Земле. Их богатства были неисчерпаемы, а абсолютная власть неоспорима. Но после смерти родителей, дядя и тетя Шарлотты обвинили Персефонов в заговоре и убийстве главных членов семьи. С того момента их отношения изрядно подпортились, точнее они ухудшились хуже некуда, от чего обе стороны пострадали, больше материально, чем душевно, конечно. Гальба не были уверены в их виновности, да и Шарлотта прекрасно знала, что это ложь, но надо же было как-то объяснить это месиво в тот день. Никто ничего, естественно, не смог доказать, никто не мог доказать ни их виновность, ни их невиновность. Это дело до сих пор покрыто пеленой тайн, мрака и жуткого смрада от запаха только-что убитых тел, впитавшийся в стены этого замка. Таким оно, по крайней мере, было для других, кроме Шарлотты — она единственная могла предполагать, что же случилось той ночью, а главное — причину случившегося. Зайдя в гостиную, Шарлотта быстрым шагом направилась к ряду слуг, уже с ровно подравнявшимися, прямо как в армии, носками. Как она и предполагала, никто даже глаз поднять не смог, а Госпожа уже видит трясущиеся костлявые ручонки двух подруженек. — Итак, — выдержав долгую паузу, осматривая работников, произнесла она, — Кому из вас знаком Кристиан? Казалось, она разговаривает сама с собой, никто даже и не думал ей отвечать. Все боялись даже вдохнуть лишний раз, не то, чтобы открыть рот. — Ну, хорошо… Объясняю. Я. Ничего. Никому. Не. Сделаю. Скорее наоборот, мне просто нужна информация. Подойдут даже какие-нибудь левые сплетни, то, в чем вы не уверены, быть может ваши доводы, теории. Подчеркну: любая возможная информация, что угодно. Может кто-то за несколько дней или часов происшествия заметил что-нибудь странное? Она видела, что слуги усердно напрягли мозги, пытаясь вспомнить хоть что-то. Но вскоре поняла, что дело совсем плохо. Решив немного помочь подчиненным она произнесла: — Ладно, кто расскажет мне кто такой Кристиан? — абсолютно нормальным тоном, чтобы как-нибудь смягчить атмосферу, спросила Шэр. Она видела заинтересованные взгляды оживленно переглядывающихся слуг, — Не голдим. Если вам от этого станет легче, то давайте как в школе. Руки? Кто знает ответ на вопрос? — на удивление, слуги, кажется, немного раскрепостились и человек шесть подняли руки, — Отлично, но я все-таки хочу послушать тебя, милочка, — указывая на девушку, которую довела до обморока еще утром, сказала Шарлотта. Девушка такого явно не ожидала, да и особо не успела поразмышлять над вопросом. — Я не кусаюсь, солнышко. По крайней мере, сейчас. Я полностью во внимании. — Н-ну, я новенькая. Поэтому, мало что знаю. — Можешь включить фантазию, рыба моя. Задам вопрос чуть-чуть по-другому. Как ты думаешь, кто такой Кристиан? — Эм, — девушка замялась. Этот вопрос слишком неожиданный, а на размышления немного времени, да и ситуация стрессовая, что значительно замедляет работу мозга. Но глубоко вдохнув и выдохнув, девушка сосредоточилась, — Думаю, вы друг с другом явно знакомы. Взаимная ненависть, я полагаю. Возможно, вы даже в детстве дружили. Он явно из древних, иначе, он давно лежал где-нибудь на дне Северного моря, украшая разноцветные рифы, кормя небольших рыбок. По престижу, скорее всего, принадлежит к такому же могущественному роду, иначе, он бы не посмел и посмотреть в вашу сторону. Полагаю, на большее я пока не способна, Мисс. — Браво, Лиз. Честно сказать, не ожидала. Итак, обобщая все сказанное ранее, объявляю: Кристиан — избалованный и сумасшедший кретин! Чтобы в моем поместье я больше не слышала этого омерзительного имени, всем ясно? Он — предатель. Любой, кто хоть как-то, хоть на одну десятитысячную замешан в этом заговоре с этим ублюдком, будет убит. Этим все сказано. Можете разойтись, — хмурясь и потирая переносицу, приказала Шарлотта. — Эй, стой! Лиз, останься, на секунду. — Я-я? — Здесь есть другие? — саркастически спросила Шэр. — П-ростите, Мисс. Что я могу для вас сделать? Вы попросили… — Да, солнышко, подойди ближе. Девушка маленькими шажками, неуверенно приблизилась к Шарлотте. — Ты мне нужна, — прошептала Шэр, наклоняясь к уху. Отчего Лиз вздрогнула и съежилась, — Я зайду за тобой сегодня ночью, и мы направимся в мою любимую алую комнату, дорогуша. — Ч-то? Шэр резко отстранилась и вышла из комнаты, игнорируя вопрос Лиз, оставив девушку мучиться в одиночестве. Как только стук каблуков исчез, девочку окружили слуги, заваливая ее вопросами. А Лиз их не слышала, будто находясь в трансе. — Замолчите! Хэй, Лиз! — тряся девушку за плечи, произнес незнакомый парень, — Лиз? — Что? — девушка резко вышла из размышлений. — Что случилось? О чем вы с Госпожой говорили? — Она… она сказала, ч-что заберет меня в алую комнату, — дрожащим голосом произнесла Лиз. Девушки ахнули и прикрыли рты ладонями, кто-то матернулся, кто-то неподвижно гипнотизировал девушку, а кто-то мысленно с ней уже прощался. Наступила минута молчания, — Да, черт возьми, что такое?! Почему все так ее боятся, но никто не говорит что там? Какого черта! Что со мной будет? Что там? Я умру? — вдоволь понаблюдавши за этим концертом, в недоумении прокричала девушка. — Всем молчать, сейчас и узнаешь что там, — всех передернуло. Это был голос Шарлотты. А Лиз, кажется, окончательно с жизнью распрощалась, — Я же сказала всем разойтись, что непонятного? — повышая тон, отрезала Шэр, — Быстро! — слуги в спешке разбежались по замку.— А ты… Если такая любопытная, может не будем ждать до ночи, а направимся туда прямо сейчас, а?
*Сталкинг — нежелательное навязчивое внимание к одному человеку со стороны другого человека или группы людей. Сталкинг является формой домогательства и запугивания; как правило, выражается в преследовании жертвы, слежении за ней. *Древние — семьи принадлежащие древним родам, таких как Гальба или Персефоны.