Брелок за два доллара

Накрапывал мелкий дождь, и грязные, серые лужи тихо булькали. По-осеннему оранжевые деревья раскачивались из стороны в сторону из-за порывистого холодного ветра, который пробирал прямо до мурашек. Мэттью немного замерз по пути в школу и, толкаясь в тесном холле, дул на покрасневшие тонкие пальцы, чтобы хоть как-нибудь отогреться. Сегодняшний день в целом можно было бы назвать противным и грустным, если бы не одно но… «Тридцать первое октября точно не может быть плохим днем», — резонно думал Уильямс, поднимаясь по лестнице и поворачивая к своему классу. Школа была привычно украшена к Хэллоуину: на окнах пестрели вырезанные из бумаги картинки разных страшных существ, и Мэттью немного замешкался, остановившись прямо посреди коридора и внимательно все рассматривая. В него врезался какой-то бойкий мальчик, и флегматичный Уильямс чуть не грохнулся прямо на пол. — Ой! Извините… — тихо прошептал он, поправляя съехавшие очки. Уильямс был очень застенчив в общении (особенно в таком ключе), и на его бледных щеках сразу же проявился стыдливый румянец. — Ничего страшного, Мэтт! — он прищурился и только сейчас разглядел в незнакомце одноклассника и по совместительству своего лучшего друга Альфреда Джонса. — Ты, кстати, почему не торопишься в класс? На тебя это совсем не похоже. — Просто так получилось, — Уильямс замялся, нервно сминая рукав своего вязаного свитера. — Пошли? — Джонс несильно хлопнул его по плечу и устремился вперед. Мэттью поплелся за ним следом. Они с Альфредом дружили уже, кажется, целую вечность, хотя, на самом деле, Мэтт перевелся в их класс всего пару лет назад. Прямо как в заезженных подростковых кинофильмах, Джонс помог тихому и вежливому Уильямсу справиться с нападками местных хулиганов, и за эту заботу тот полюбил его всей душой. Над мягким Мэттью смеялись все, кому не лень. Правда это удачно исправил Альфред, набив себе (и другим мальчишкам) парочку новых синяков и шишек. К тому же, Джонс, несмотря на то, что обладал стопроцентным зрением, начал носить очки без диоптрий, потому что вечно щурившийся Уильямс явно грустил, когда над ним подшучивали из-за его круглых очков. Хотя, по авторитетному (как он сам заявлял) мнению Альфреда, непонятно, почему смеялись, ведь эта пара чудесно ему шла. Они зашли в класс всего за несколько минут до начала занятий. Джонс занял привычное место рядом с другом и начал копошиться в своем рюкзаке. Тот, к слову, был неплохо так потрепан временем: немного заштопанный, зато с заботливо приделанными нашивками разных инопланетных существ. — Ну наконец-то! — просиял Альфред, протягивая Мэттью маленький яркий сверток. — Вот, с праздником! Уильямс аккуратно взял упаковку в руки. В нее был запакован ядовито-оранжевый леденец в форме тыквы, которая пугающе скалила зубы. Мальчик ярко представил себе, как его зубы сведет из-за химического апельсинового вкуса и как сильно конфета покрасит его язык в ярко-желтый цвет, но все равно довольно заулыбался. — Спасибо! — Мэттью слегка покраснел и открыл свой портфель. — Я тоже хотел тебе кое-что подарить… Он вытянул руку и разжал кулак. На его ладони лежал маленький брелок в виде летучей мышки. — О, это мне? Спасибо! — Джонс довольно улыбнулся во все тридцать два зуба и, схватив свой подарок, сразу же прицепил его на застежку своего рюкзака. — Вот так он всегда будет со мной. Мэттью сильно покраснел и опустил взгляд в парту. Хорошо, что Ал никогда не узнает, как долго он выбирал этот брелок и что даже советовался со своей мамой. Все-таки эта секретная информация ему ни к чему.