I bless the ways that we’re walking, Words that we’re talking, And there’s more than eyes can see Beyond the walls of the things I’ve done You’re waiting me And love’s the perfect key* Camouflage — The Perfect Key
Так и начались новые отношения Элизабет и Теда. Наверное, такое продолжение отношений было бы закономерно, но Элизабет часто спрашивала себя: как? Как получилось так, что Тед Фаро стал ей таким близким человеком? Как получилось так, что она… влюбилась в него? Она ведь на дух не переносила людей с таким складом характера и мировоззрением, как у него! А тут сердце отчаянно замирало, когда они встречались; кончики пальцев немели, когда он оказывался так близко, что можно было услышать его дыхание, а стоило Теду поцеловать Элизабет, как вся она начинала гореть. Но как же все-таки получилось так, что именно этого человека девушка желала увидеть больше всего на свете, а когда они, наконец, оказывались рядом, хотелось, чтобы время замерло? Лишь одно приходило на ум: то, что касалось чувств, было непостижимо и необъяснимо, и не стоило даже пытаться постичь все это с помощью разума. Чувства — это парадокс на двоих, о них можно лишь размышлять, но никогда не нужно пытаться их понять. Собек сама не знала, что такого ей удалось сделать, но Тед Фаро, находясь рядом с ней, преображался: становился нежным, внимательным и заботливым. И хоть таким он был только по отношению к ней, этого было достаточно, чтобы понять, что что-то светлое в нем все же было, и именно она помогла пробиться первому лучику света сквозь мрак и холод его души. Все же, если он был способен испытывать такие сильные чувства, значит, у него еще был шанс взглянуть на весь мир совсем по-другому. Основой всего сущего Элизабет всегда считала любовь, и она верила, что любовь вылечит душу Теда Фаро. Ей еще предстояло узнать, что любовь может потерять свою силу, если быть с ней неосторожным. Как и предстояло узнать, что самое светлое чувство может обратиться тьмой и довести до безумия. Со своей стороны Тед тоже размышлял о том, что же с ним происходит. Жизнь вдруг заиграла новыми и гораздо более яркими красками, чем раньше. Фаро впервые начал испытывать радость от того, что радостно было кому-то другому: он сам того не подозревал, но его счастье в какой-то мере стало зависеть от счастья Элизабет. С ней было так здорово, спокойно и тепло; он хотел заботиться о ней, оберегать ее, ему нравилось дарить ей нежность и ласку. Он с нетерпением ждал встречи с ней, и каждый раз, когда они были вместе, в груди словно загорался согревающий огонь. Такого Фаро от себя не ожидал: терять голову только от того, что Элизабет Собек была рядом, была с ним! Неужели это и была любовь, то самое чувство, о котором пишут в книгах, над которым Тед Фаро всегда смеялся и считал, что ему подвержены только слабовольные дураки? Выходит, он и сам был таким же дураком? Если да, то не так уж это было и плохо! Даже наоборот, впервые за почти тридцать лет своей жизни Тед был по-настоящему счастлив. А вот о том, что любовь — хрупкое чувство и его надо беречь, ему еще предстояло узнать. Как и предстояло узнать о том, что один необдуманный шаг — и согревающая любовь превращается в жгучую ненависть, испепеляющую сердце и душу. И оба еще не знали, насколько тесно переплетутся их жизни и судьбы, и что даже через тысячу лет на Земле останется вещь, которая 11 марта 2043 года, в день рождения Элизабет Собек, несмотря ни на что, связала их сквозь пространство и время. Вечером этого дня Тед Фаро попросил Элизабет встретиться с ним в Колорадо-Спрингс, у «всадников». С утра он прислал ей голозапись с поздравлением с днем рождения и извинениями, что не может сделать это сам: у него намечалась какая-то встреча, и занять, по его словам, она должна была едва ли не весь день. В конце записи Тед клятвенно пообещал, что сегодня же вечером реабилитируется перед Лиз. Клятва получилась довольно комичной, и Собек от души посмеялась. Просмотрев запись, девушка сохранила ее в памяти своего визора. На условленное место Элизабет пришла первой. Она подняла голову, посмотрев в усыпанное огнями небо. Если не знать, то можно подумать, будто яркие точки в черноте, которые на самом деле являлись сигнальными огнями вертов, были движущимися звездами. Но в городах звезд уже давно не было видно, и от этого становилось немного грустно. Надо будет как-нибудь предложить Теду взять телескоп и поехать в Каньон Орла или Долину монументов, подальше от городской засветки и рейсовых линий вертов, остаться переночевать на вершине какой-нибудь горы, отыскивая планеты, звезды и галактики… Элизабет выдохнула, и в сумерках без следа растворилось облачко пара от ее дыхания. Что-то в этом году начало марта выдалось холодным, но это было даже хорошо, значит, климат восстанавливается, раз в начале весны еще лежит тонкий слой снега и температура не поднимается выше ноля. Вдруг сзади послышались шаги. Не успела Собек обернуться, как кто-то притянул ее к себе и крепко обнял. — Долго ждала? — нежный голос Теда Фаро послышался прямо над ухом. Элизабет улыбнулась и обхватила руками его предплечья. — Нет, — ответила она. — Несколько минут. Тед поцеловал ее в висок и отпустил. Элизабет тут же повернулась к нему лицом. Она хотела спросить, как прошла встреча, но не успела, Фаро опередил ее. — А у меня для тебя кое-что есть, — сказал он, оттягивая край пальто и ища что-то во внутреннем кармане. — Вот. С Днем рождения, Лиз. Он протянул ей небольшую вещицу, и Элизабет аккуратно взяла подарок, не сразу поняв, что это. Поднеся подарок к глазам, девушка осмотрела его. Это была маленькая модель земного шара, выполненная из зеленого, голубого и прозрачного горного хрусталя. По всей окружности шарика шла латунная окантовка с небольшой кнопочкой точно в середине. Собек нажала на кнопочку, и половинки шара откинулись в стороны. На одной из половинок был часовой циферблат, сделанный из темного дерева, цифры и стрелки тоже были латунными. Вторая половинка земного шарика внутри была просто покрыта латунной пластинкой. — Это ведь часы! — Элизабет была удивлена. — Какие необычные! Здорово, Тед, спасибо! Собек поднялась на цыпочки и легко поцеловала Фаро в губы. — Но почему именно земной шар? — вертя подарок в руках и радостно смеясь, спросила она. Тед нежно улыбнулся ей в ответ. — Земной шар, глобус — символ познания и открытий, разве нет, доктор Собек? — Да! — Но это не все. Какой он формы, Лиз? Что у него внутри? — Круглой? — с наигранным недоверием спросила Собек. — И, может быть, там часы? — Именно. Это значит, что где бы мы ни были, какие бы расстояния нас ни разделяли, сколько бы времени не прошло — мы всегда встретимся снова. Элизабет посмотрела на Фаро, не веря услышанному. Пусть она уже в который раз убеждалась, что этот человек способен на такие мысли и поступки, но каждый раз для нее это было неожиданно и удивительно, и вместе с тем невероятно здорово. — Это правда очень мило, Тед, — искренне сказала Элизабет. Смотрела на него, а глаза ее светились от радости. Но Фаро вдруг вздохнул, как будто его радость от дня рождения Элизабет на миг что-то омрачило. — Я верю, что мы встретимся снова. Может, это будет в другом мире, в другой эпохе, но мы встретимся и, может, даже снова будем вместе, — серьезно произнес Тед, а затем уже веселее добавил: — А теперь предлагаю посидеть где-нибудь в тепле! У тебя, в конце концов, день рождения! А как же без праздничного торта в такой день? И, смеясь, они отправились на поиски какого-нибудь ресторанчика. Подарок Теда Элизабет спрятала в сумочку, висевшую на плече. Придя на работу в понедельник, она выложила часы на свой рабочий стол. После этого прошло несколько недель, и Собек, о чем-то задумавшись во время перерыва, машинально взяла земной шарик в руки и стала вертеть его в пальцах. Она случайно нажала на кнопку, и часы раскрылись. В ярком свете девушка только сейчас заметила, что внутренняя латунная поверхность крышки часов не гладкая. Перевернув подарок, Собек увидела гравировку «Любимой Лиз. Тед», а под ней широкий росчерк — подпись Фаро. Девушка улыбнулась. Как же сразу не заметила эту надпись, ведь уже столько времени прошло! Элизабет провела кончиком пальца по надписи, а затем аккуратно закрыла часы и положила их на стол. Тед, Тед…***
За пять лет их отношений между ними, казалось, было все: ссоры и неурядицы; вихри чувств, которые уносили с собой; периоды относительного спокойствия. Все эти годы Элизабет закрывала глаза на характер Фаро, наивно полагая, что ему просто нужно больше времени. Но вскоре случилось то, что стало серьезной проверкой их отношений: впервые за все время их отношений они поссорились настолько серьезно, что несколько недель даже не разговаривали друг с другом. Элизабет не отвечала на звонки, избегала Теда на работе. Первые несколько дней Фаро не придавал этому значения, считая, что пройдет время, Собек одумается, перестанет дуться и все снова придет в норму. Но дни шли, а ничего из этого так и не происходило. Только к концу второй недели Тед понял, как же остро ему не хватает Лиз, ее улыбки, тепла ее рук и лучистого взгляда. Он уже даже не помнил, из-за чего вспыхнула их ссора. Вроде как, Элизабет была недовольна поведением Теда, посчитала его вопиющим, а Фаро… ему, как обычно, было наплевать. Элизабет пыталась донести до него, что он не прав, но он ничего не хотел слушать. Слово за слово и он, кажется, сказал что-то грубое. Она несколько секунд молча смотрела на него, а затем, что-то сказав, развернулась и ушла. И с тех пор Тед ее не слышал и не видел. Поняв, что все серьезнее, чем он считал изначально, Тед попытался поговорить с ней. Он звонил ей, но она не отвечала, и тогда злость брала верх, Фаро в ярости срывал с головы визор и отшвыривал его в сторону, давая себе клятвы никогда больше не повторять таких ошибок. Но на смену злости пришли пустота и холод. Без нее, понял Тед, жизнь была пустой. Он просыпался в своей огромной спальне один, в холодной постели; завтракал в тишине и одиночестве, безумно скучая по рассказам Элизабет о том, что ей снилось. Все вокруг напоминало о ней, и Тед не знал, куда убежать и спрятаться от этих воспоминаний. Фаро чувствовал, что теряет что-то, без чего уже разучился жить, и это было невыносимое, мучительное чувство, гораздо хуже того, что ему когда-либо приходилось переживать. Он понимал, что совершил нечто ужасное, но не знал, как все теперь исправить. А тут еще этот новогодний корпоратив на носу… Праздник, на котором радостные люди поздравляют друг друга и желают исполнения мечтаний в ожидании исполнения собственных. А какие мечты были у Теда Фаро? Власть и деньги? Сейчас он был готов отдать многое, лишь бы Элизабет была рядом. Новый год — время чудес, и если они не случаются сами, нужно сотворить их своими руками. Новогодний корпоратив! А ведь это была мысль. Тед, подумал, что уже в который раз из-за чувств к Элизабет собирается сделать глупость. Он твердо решил праздновать с отделом робототехники, хотя и не думал, что Элизабет придет на праздник: она была очень умна и обязательно догадалась бы, что Тед непременно воспользуется этим предлогом, чтобы увидеться с ней. И ему оставалось только надеяться, что она придет. Говорят, если что-то очень горячо желать в Новый год, это обязательно сбудется! Фаро твердо решил — он будет там во что бы то ни стало. Празднование было назначено на двадцать шестое декабря. Тед тщательно готовился к этому мероприятию. Сборы еще никогда не занимали у него так много времени, но Фаро был даже рад: они отвлекали от того ноющего чувства, что узлом затянулось в груди. Наконец, все было готово, Тед Фаро вызвал верт, и вскоре уже летел к ресторану, заказанному для отдела робототехники. Когда он прибыл на место и вошел в просторный банкетный зал, празднование еще не началось. Более того, многие сотрудники еще не прибыли. А те, что уже были на местах, громко приветствовали своего начальника, больше удивляясь, чем радуясь от того, что он решил праздновать с ними. В ответ Тед выдавил кривую улыбку. Он отошел к одному из столов и стал ждать, не сводя взгляда с двери. Следующие полчаса для Фаро прошли в напряженном ожидании. За это время пришли почти все сотрудники, кроме одной-единственной девушки, которую он ждал. Каждый раз, когда дверь открывалась, Тед весь подбирался, но Элизабет среди гостей не было. Когда праздник должен был вот-вот начаться, дверь снова открылась и вошла очередная группа сотрудников, но Элизабет среди них тоже не было. Тед почувствовал, как тает последняя надежда. Ужаснее этого ощущения, казалось, не было ничего. Однако не успел глава «АСФ» отвести взгляда от двери, как она вновь открылась, впустив четверых человек, среди которых… У Фаро пересохло в горле. Словно в замедленной съемке он наблюдал за чудом, которое происходило наяву. Элизабет невесомым шагом шла по залу, на ее губах играла легкая улыбка. На девушке было красивое синее платье без рукавов, подол которого доходил до лодыжек; туфли на высоком каблуке в тон платью, а в руках девушка держала небольшой синий клатч. Длинные рыжие волосы Элизабет оставила распущенными, но завила и уложила в аккуратную прическу. Девушка переводила взгляд с одного сотрудника на другого, здороваясь с каждым из них. Собек прошла чуть дальше середины зала и остановилась. А затем ее взгляд наткнулся на Теда Фаро, в оцепенении застывшего на месте. При виде главы «АСФ» на лицо Элизабет набежала тень, но длилось это не дольше секунды. Усилием воли вернув лицу радостное выражение, Собек поспешила присоединиться к ближайшей компании и коллег и вступить с ними в непринужденную беседу. Тед совершенно пал духом. Он попытался успокоить себя тем, что у него еще будет не одна возможность поговорить с ней. Она ведь пришла! Знала, что и Фаро здесь будет, но все же пришла! Возможно ли, что и она искала встречи? Тед одернул себя: нечего пока тешить себя напрасными надеждами! Однако весь вечер Собек старалась избегать Фаро. Едва завидев приближающегося Теда, девушка тут же присоединялась к какой-нибудь компании, а когда начались танцы, она любезно принимала все приглашения, не позволяя Теду даже подступиться. И тогда Фаро оставалось лишь бессильно наблюдать за ней. Он чувствовал, будто тот согревающий лучик света, который каким-то непостижимым образом сумела зажечь в его душе Лиз, вот-вот погаснет, снова погрузив сердце во мрак. Нужно было что-то сделать, но как?!***
Было около десяти вечера, когда Тед, с бодрым и веселым видом произнеся очередной тост, наконец, отвязался от шумной компании фанатеющей от него молодежи. Он бесцельно побрел по залу, который казался полупустым: многие сотрудники, устав от танцев, разошлись к столам, иные и вовсе уже разъехались по домам. Тед остановился: путь ему преградили три сотрудника. Они вели неспешную беседу о будущем робототехники и разработках более совершенного искусственного интеллекта. Фаро поднял голову и остолбенел, увидев Элизабет. Двое коллег, с которыми она беседовала, стояли к Теду спинами. Девушка тоже увидела Теда, замолчав на полуслове и не сводя с него взгляда. Ее собеседники, удивленные реакцией, одновременно обернулись. — Мистер Фаро! — воскликнул один из них. — Прошу прощения, — будничным тоном сказал Тед, вежливо кивнув ему. — Я искал Элизабет, хотел бы поговорить с ней. — Мистер Фаро! — с ноткой негодования проговорила Собек, но коллега успокоил ее: — Все в порядке, Лиз! Закончим позже, не волнуйся. Вторая собеседница кивнула, и они отошли, оставив Элизабет наедине с Фаро. — Тед! — гневно воскликнула Элизабет, не глядя на него. — Ты ведешь себя отвратительно! Я ведь общалась с ними!.. — Лиз… — Что ты вообще здесь делаешь? Не припоминаю, чтобы ты хоть раз до этого праздновал с нами! — Я хочу поговорить с тобой. Только после этих слов она взглянула на него, и тут же внутри у нее все сжалось: такого взгляда у Теда Фаро ей видеть еще не доводилось. Боль и пустота, мрак и холод — вот какие ассоциации появились у Элизабет. В ту же секунду ее ярость куда-то исчезла, однако менять гнев на милость девушка не торопилась. — Не думаю, что нам есть, о чем говорить, Тед, — тихо сказала она. — А я уверен, что есть. Прошу тебя, давай выйдем, здесь слишком шумно. Собек подняла брови, но, в конечном итоге, со вздохом выполнила просьбу Фаро. Они вышли в холл, но Тед повел девушку на крытую террасу. Шли молча, глава «АСФ» лишь изредка украдкой поглядывал на свою прекрасную спутницу. Гордая осанка, уверенный шаг, нежный профиль. Ее образ вызывал противоречивые чувства. Тед распахнул перед ней деревянную дверь — ресторан был выполнен в старомодном деревенском стиле — и, наконец, они вышли на крыльцо. Терраса была украшена электрогирляндами, создававшими уютную домашнюю атмосферу. — О чем ты хотел поговорить со мной, Тед? — бесстрастный, так непохожий на обычный, голос Элизабет больно резанул слух. Она не смотрела на Фаро, не сводя взгляда с пейзажа за окном. — О нас, Лиз. — И что же ты хотел мне сказать о нас? Фаро хотел взять ее за плечи, но не смог, побоялся, что она сочтет это оскорбительным и уйдет, снова оставив его одного. Поэтому он просто поднял руки и обхватил ладонями голову. Через секунду, справившись с собой, он вновь опустил руки и посмотрел на Элизабет. — Так нельзя, Лиз. Я не могу без тебя. Давай… пусть все снова будет так, как между нами и было, до того… Эти слова разозлили Собек. Она повернулась лицом к Теду, глаза девушки метали молнии. — Ты не можешь, Тед?! Опять, опять этот твой эгоизм! Ты не слышишь себя? Ты хочешь все исправить, но ты даже не спрашиваешь, что думаю обо всем этом я! — Лиз! — Что? — Прости меня. За все, — он решился, взял ее ладонь в свою и поднес к губам. — Я был неправ. Я был таким идиотом. — Тед! Она не сделала даже попытки вырвать руку из его ладоней. — Я понимаю тебя, я прекрасно тебя понимаю! Ничего не говори, просто позволь мне исправить свою ошибку! Элизабет не ответила. Она смотрела на Фаро, не зная, что ей сейчас делать: уйти навсегда или все же остаться. Он был чертовски неправ, но ведь он признал это! Небольшой, но все же шаг вперед. Вопреки всему, она уже была готова простить его, зная, что вновь еще не раз столкнется с темной стороной его личности. Но она не могла и просто так оставить его. Разве она не любит его так, что готова простить ошибку? Разве любовь — не универсальный ключ? Элизабет вздохнула. Что ж, она знала, что этим все и кончится. Какой смысл был злиться и сердиться дальше? Они еще поговорят об этом, она еще объяснит ему свои чувства, но не сейчас. Сейчас он был не готов слушать и внимать. — Лиз? — прошептал Тед, увидев, как потеплели ее глаза. — М? — Ты знала, что я приду сегодня? — Знала, конечно, — устало ответила девушка. — Но все равно тоже пришла. — Пришла. — Зачем? Глупые вопросы, пустые слова. Собек посмотрела на Теда и снова промолчала. Да и ему ответ был не нужен, он и так его знал. Она пришла, потому что знала, что он тоже придет. Все просто. — Может быть, поедем домой? — предложил Тед. Элизабет просто кивнула в ответ, и они направились к выходу из ресторана. Верт прилетел очень быстро, и вскоре доставил Лиз и Теда в его квартиру в Денвере. Фаро жил в пентхаусе-студии, и, как в его кабинете на вершине башни комплекса «АСФ», всю стену в огромной гостиной, которая также служила и спальней, занимало гигантское панорамное окно. Элизабет сняла туфли и оставила их в коридоре у входной двери. Не дожидаясь Теда, она тихо прошла через коридор и оказалась в гостиной. Приблизившись к стеклу вплотную, девушка стала наблюдать за ночным городом, думая о Фаро и его поведении. Сам Тед зашел в комнату парой минут позже. Он увидел силуэт Элизабет на фоне окна, но не стал включать свет. Ступая тихо, словно тень, он приблизился к девушке сзади. Ладонями Тед аккуратно взял Элизабет за плечи и, склонив голову, коснулся губами нежной кожи шеи. Девушка вздрогнула от неожиданности. — Ты сегодня очень красивая, ты знаешь? — едва слышно проговорил Фаро, продолжая покрывать поцелуями ее шею, спускаясь к правому плечу. Элизабет, не ответив, повернулась к Теду. Окно оказалось позади нее, и вдруг у девушки возникло отчетливое впечатление, что она стоит на краю обрыва, что в нескольких сантиметрах за спиной не прочнейший материал на основе стекла, а пустота. Именно такими и были отношения с Тедом Фаро — хождением по краю пропасти, все или ничего. Она это поняла слишком поздно. Фаро порывисто наклонился к ней и поцеловал, в ответном жесте Элизабет подалась вперед, еще ближе к нему. Пальцы Теда нащупали молнию от платья на спине девушки. Ночь обещала быть такой же волшебной, каким стал вечер.***
Утром Элизабет проснулась первой. Она села на кровати, но едва она коснулась пальцами ног холодного каменного пола, как тут же отдернула стопы. Может, Фаро и нравилось вылезать из теплой постели и просыпаться сразу, едва ступив на каменную плитку, но для девушки это было неприемлемо. Закутавшись в одеяло, Элизабет снова встала на пол, зябко передернув плечами. Она хотела отправиться в душ, но тут словно что-то ее остановило. Девушка оглянулась и посмотрела на Теда. Фаро спал, повернувшись лицом к Элизабет. Он был таким спокойным, безмятежным и беззащитным! Сон разгладил черты его лица, сделав их мягкими и даже нежными. Она снова присела на кровать и, занеся ладонь над его лицом, несколько секунд помедлила, а потом так нежно, как могла, коснулась кончиком пальца его виска, затем скулы и щеки. Взгляд Элизабет скользнул ниже, по мускулистым плечам и спине Теда. Девушка вздохнула. Он, наверное, уже и не помнил, из-за чего они поссорились. Три недели назад Элизабет получила указание проверить операционную систему новых ботов-охранников на ошибки. Протестировав все системы бота, девушка составила подробный отчет и понесла его Фаро. Тогда же она и узнала, почему Тед дал ей такое указание: недавно один из ботов-охранников внезапно вышел из строя, пострадали люди. Элизабет действительно нашла несколько слабых мест в оперативной системе всей серии новых ботов. При определенном стечении обстоятельств эти прорехи приводили к серьезным ошибкам, и тогда робот выходил из строя именно так, как это и случилось. По-хорошему, вина целиком и полностью лежала на «АСФ»: кто-то из кодеров упустил из виду безобидную мелочь, а все закончилось трагедией. Но юристы Фаро сумели замять это дело, каким-то образом доказав, что выйти из строя бот мог только из-за неправильной эксплуатации. В итоге, «АСФ» отказалась от выплаты компенсации пострадавшим. Собек, узнав об этом, тут же снова примчалась к Фаро. У них состоялся довольно неприятный разговор, девушка настаивала на пересмотре решений, но глава корпорации категорически отказывался, следуя на версии, которую слепили его юристы: неправильная эксплуатация. — Если я буду выплачивать компенсацию каждому, я разорюсь, Лиз! — на повышенных тонах возражал Фаро. — Боты неисправны, Тед, и ты это знаешь! Ты ведь читал мой отчет! — Неисправность возникла из-за ненадлежащего обращения с машиной! Лиз, я все понимаю, но это уже ошибка самих людей! Мы можем предусмотреть ошибки машин, но за чужой идиотизм я платить не собираюсь! Элизабет словно ударили. В ее глазах полыхнула боль. — Как ты можешь?! Ты ведь знаешь, что это неправда, Тед! А если бы среди пострадавших были бы твои люди? Если бы боты вышли из строя здесь, в «АСФ»? Она надеялась, что он поймет намек и почувствует хоть что-то, похожее на сочувствие, но ошиблась. — Не болтай ерунды, Лиз. Здесь этого не могло произойти по понятным причинам. — Тед, ты должен возместить этим людям расходы хотя бы на лечение! — Я уже сказал, что ничего возмещать не буду! Если они не могут прочесть инструкцию к эксплуатации, это не моя вина, и не «АСФ»! Элизабет отошла на несколько шагов назад, ее глаза сверкнули, в них больше не было страдания, оно сменилось гневом. — Когда-нибудь ты пожалеешь об этом, Тед! Но будет слишком поздно! И, больше не сказав ни слова, она выбежала из кабинета. Как же он ранил ее тогда, своими словами, своими поступками. Прошло три недели, Элизабет не знала, что творилось все это время с Фаро. Она лишь все острее чувствовала, что нужна ему, несмотря ни на что. Она была единственным во всем мире существом, к которому Тед испытывал такие глубокие и положительные чувства, и Элизабет не могла позволить им умереть. По началу она и не собиралась на новогодний корпоратив — не было никакого настроения веселиться, не хотелось никого видеть, ни с кем разговаривать. Однако девушка знала, что для них с Тедом это событие станет единственным и последним шансом поговорить. И она пошла. Однако твердо решила, что сама делать первый шаг не будет. Если она действительно нужна ему, он сам найдет способ с ней поговорить. А вот в том, что он придет, она ни секунды не сомневалась. Вспоминая все это, Элизабет продолжала ласково касаться лица спящего Фаро. Вдруг Тед перехватил ладонь девушки и, прижав ее пальцы к губам, поцеловал. — Тед! — тихо сказала девушка. — Прости, я разбудила тебя. Думала, ты крепко спишь. — Все нормально, Лиз, — не открывая глаз, невнятно ответил Фаро. — Я проснулся, когда ты встала. Какое-то время они молчали. Элизабет ласково гладила Теда по торчавшим в разные стороны волосам, а он, проснувшись окончательно, задумчиво смотрел на нее. — Лиз, — Фаро перевернулся набок и оперся на согнутую в локте руку. — Я… Пожалуйста, не уходи. Будь со мной, я без тебя не смогу, не сумею. Он взял ее за руку и сжал ее пальцы в своих, с надеждой посмотрев прямо ей в глаза. Элизабет не отвела взгляда, но и не ответила. Он не понимал того, что это теперь по большей части зависело от него. Захочет ли он, будет ли он готов хоть что-то в себе изменить, если он хочет, чтобы она оставалась с ним. Сейчас Собек не могла ему ничего пообещать. Фаро не стал требовать. Он отвел взгляд, все еще держа ее руку в своей. Пройдет немного времени, прежде чем один из них совершит ошибку, которая будет стоить жизни всему миру и даже поставит под угрозу будущее. Сейчас, сидя в тишине, укутанные серой рассветной мглой, они даже не подозревали об этом, думая каждый о своем. *Я благословляю пути, которыми мы идем, Слова, которые мы произносим, И существует большее, чем видят глаза. По ту сторону стен из того, что я совершил, Ты ждешь меня, Ведь любовь — универсальный ключ