Пройдёт

От лица Даши Да что же это такое? Почему София не хочет меня увольнять и не может назвать ни одной более или менее внятной причины. Как же меня раздражает вся эта ситуация! — София Яновна, — набираюсь я наглости, — ведь Вы как никто понимаете, что даже если Вы меня не уволите, я уйду сама. Я просто хочу уйти по-человечески, отработав две положенные недели. — Я знаю, что Вы ответственный сотрудник, Дарья, и не сможете так поступить, — спокойно отвечает она. Да что же это такое? Я что всем так понятна? — В таком случае, — начинаю я вскипать, — я обращусь к вышестоящему руководству. — Интересно, — складывает руки в замок перед собой управляющая, — к кому конкретно ты собираешься обратиться? К Элеоноре Андреевне, которая сутками ищет инвестора (видела я ее инвестора за баром!) или к Никите Андреевичу, которого не захочешь о чем-либо просить? Моя злость лопнула, как воздушный шарик, я обессиленно опустилась на стул. — Даш, — как-то по-доброму сказала женщина, — от себя не сбежишь. Я подпишу твое заявление через месяц, если ты захочешь. — У меня стажировка на новом месте сутки через двое. — Это не запрещено твоим трудовым договором, но с ночными сменами придется завязать, потому что я не смогу подстроить твой график для другой работы. Прекрасно! Теперь еще и работать с ним! — Я поняла, — обреченно киваю.- Я пойду? — Конечно, идите, Дарья, — вновь официально обращается ко мне София с улыбкой. Уже у дверей я оборачиваюсь. — Скажите, София Яновна, это ведь было не Ваше решение? — А это что-то меняет? — улыбается она. — Нет… — Ну, а если это ничего не меняет, так зачем спрашивать? — продолжает она меня разглядывать. Я выхожу за дверь и слышу за своей спиной: — А врать ты так и не научилась. От лица Паши Надо срочно найти Дашу. И что дальше? Опять наговорить гадостей? Поругаться? Или может предложить все забыть? В сто первый раз… — А вот и ты! — слышу я ее сердитый голос за спиной.- Не смей убегать! — Да я вообще-то тебя искал, — растерянно говорю я и забываю о всех планах. — Очень хорошо! Считай, что нашел, — говорит она и с силой тащит меня в сторону двери, хотя я и не сопротивляюсь. Мы оказывается в подсобке с кучей швабр и прочей утвари из владений Валентины Ивановны. — Вот и плюсы того, что ты проходишь весь путь от горничной, — пытаюсь шутить я, — знаешь все тайные комнаты Хоггвардса. Но Даша не обращает на мои слова внимания, а лишь уверенно смотрит мне в глаза. Какая же она красивая! Она взбешена, разьяренная фурия, сошедшая с картин французских художников 19 века. Буря, описанная Байроном. Ураган Виктория, обрушившийся на мою голову и я не хочу спасения. Ее руки сжимаются в кулачки, глаза блестят, как новогодняя ёлка и мое сердце разрывается фейерверком. Она такая родная и так близко. — Кем ты себя возомнил? — упирается она ладонью в мою грудь и мое внимание переключается на ее прикосновение.- Как ты смеешь опять вмешиваться в мою жизнь? Я слышу ее, как через толщу воды, мысли путаются. Весь мой мир, вся моя Вселенная, сейчас сосредоточена в ее маленькой ручке, которая меня касается. Я медленно, как будто мы в боевике, и я под ее прицелом бросаю оружие, поднимаю руку и касаюсь ее ладони, не разрывая зрительного контакта. Она резко замолкает и пытается отшатнуться от меня в сторону. — Что ты…- растерянно начинает Даша, но я ее перебиваю, притягивая к себе вплотную, не выпуская ее руки, прижимая к бешенно клокочущему сердцу. — Ругай, кричи, только не оставляй меня. Она часто моргает и пытается отстраниться, но я держу ее сильнее, чем она хочет сопротивляться, по крайней мере я на это надеюсь. От лица Даши Я опять не могу заставить себя оттолкнуть его. Я понимаю, что именно то обстоятельство, что Пашу так часто отталкивали и привело к тому, что он не научился выражать свои чувства. И пусть я буду жалеть об этом всю оставшуюся жизнь, пусть потом он будет колоть меня жесткими словами об отсутствии самоконтроля, пусть я вновь буду корчиться от боли на полу ванной в слезах и истерике, но я не уйду сейчас. Я вижу в его глазах страх, что я оттолкну его и моя грудь наполняется теплым чувством. Я протягиваю руку и касаюсь его щеки. Он моргает и моментально реагируя на мое прикосновение ловит мою руку и развернув ее, целует ладонь. — Ты что опять мне снишься? — тихо шепчет он, глядя на меня с таким страданием, что внутри все замирает. — Я… Но он не дает мне сказать не слова, а просто целует нежно и так бережно, будто я могу раствориться в любой момент. Все мысли моментально вылетают из головы. Все становиться так просто и ясно, как-будто именно ради этой минуты мы и появились на этот свет. Он запускает пальцы в мои волосы и уверенно держит мой затылок так, что я не могу отодвинуться ни на миллиметр (будто бы я могла это сделать!). Из груди вырывается стон. Дыхание становиться глубоким и рваным одновременно. — Паша, — выдыхаю я в его губы. Он на секунду отрывается от меня, давая перевести дыхание. Его глаза горят диким огнем, мне резко становиться душно и совершенно нечем дышать. От лица Паши Я сам не верю, что решился. Но еще я не верю, что она все еще здесь, не оттолкнула, ответила. Не могу собраться с мыслями, кровь стучит в висках. Внутри так горячо, как-будто я вот-вот взорвусь. — Даша, — собрав остатки самообладания, говорю я, — если ты хочешь уйти… Лучше сделай это сейчас или… Я не смогу отпустить тебя. Моя девочка внимательно смотрит на меня и не двигается. Я вижу, что она еще колеблется, но сделать шаг в сторону двери тоже выше ее сил. Ее сомнений достаточно для того что-бы я вновь прижал ее к себе. Кажется, что в мире есть только мы двое, остановилось время, исчезли люди. Зачем я ее искал? Я что-то хотел ей сказать. Я не должен был ее целовать. Я слишком тороплюсь, так нельзя. С ней так нельзя! Она выгибается в моих руках и целует меня в шею. На этом все мои мысли закончились. Через полчаса она лежит на моей груди и смотрит в потолок. Я молчу и не шевелюсь, боясь ее спугнуть. Даша поворачивается. Я расплываюсь в улыбке. — Что это за взгляд? — смущенно говорит она. — Я просто счастлив и… так боюсь, что ты сейчас исчезнешь. — Я бы с удовольствием, — ухмыляется она, — но кто-то разорвал мою рубашку и я не смогу отсюда просто так выйти. Разве что за шваброй спрятаться. — Прости, но мне совсем не жаль. Готов покупать и разрывать твои вещи каждый день, если тебе это не позволит уйти. — Типично, — закатывает Даша глаза.- Мне нужно домой. Она ловко выпутывается из кольца моих рук и быстро собирает свои вещи по подсобке. Я сижу на полу и слежу за ней. — Ничего не забыла, — насмешливо говорю я, помахивая перед ней ее разорванной рубашкой.- Что будешь делать с этим? Она изящно протягивает руку и плавными движениями одевает рубашку задом наперед, оборачивается ко мне спиной. Я вижу ее стройный профиль. Она завязывает рукава на спине, все еще оставляя ее полуобнаженной. — Ну как? — спрашивает она. — Ты не выйдешь отсюда в таком виде, — рычу я сквозь зубы. — Проверь меня, — игриво говорит она и отскакивает к двери. Я моментально оказываюсь рядом, прижимаясь к ней голым торсом. — Паша, отпусти меня, — шепчет она. — Нет. — Давай не будем усложнять. — Давай, — говорю я, набрасиваю на нее свою рубашку, крепко держу ее за руку, обуваюсь и веду мое сокровище за дверь и влево по коридору. — Паша, ты полуголый разгуливаешь по отелю, в котором работаешь. — Благодарю за наблюдательность, капитан очевидность, — смеюсь я. — Нас увидят. — Я не против. Мне все равно случится это сейчас или потом. Даша резко вырывает руку. — А ты меня спросил? Нет никакого потом! Ну вот! Опять. Конечно, все так просто у нас не работает. — Даша, давай поговорим в моем номере. — Я никуда с тобой не пойду! — Да что уже случилось? — взрываюсь я. — Ничего не изменилось. Мы чужие люди. — А что это было? — Считай это прощальным подарком. По закону жанра и зная твой характер, теперь ты получил, что хотел и можешь оставить меня в покое. Я отшатываюсь, как от пощечины. — Даша, — пытаюсь я взять ее за руку. — Просто прими то, что это конец, — говорит она и уходит. — Нет, дорогая, это только начало, — говорю я уже сам себе.