Пройдёт

От лица Паши Мой закадычный, вечно попадающий в передряги, и, наверное, единственный более или менее адекватный друг Иван, не зря носил гордое прозвище Царь. Одним своим видом он внушал людям непонятные чувства трепета и повиновения. Хотя лично мне просто было проще с ним согласиться, чем слушать его долгие росказни. Вот и сейчас после практически часового разговора по мобильному и после двадцати пропущенных от него, он все же умудрился уговорить меня «выйти в свет». — Пить не будем, — клятвенно заявил он. — Да ладно! — саркастично ухмыльнулся я.- Скажи еще, что к часу домой вернемся спать. — Паш, я же все понимаю. Захочешь- вообще сразу уйдем, — спокойно сказал друг и похлопал меня по плечу. — Ну ладно, знаю я твое «сразу», — улыбнулся я и окончательно сдался.- Куда едем? — Обижаешь! Конечно к Фредди. И вот спустя час я захожу в святые святых моей прошлой жизни. Охрана знает нас и на входе нам не приходиться толпиться с несчастными, которые лишь мечтают попасть туда, куда не пустят менеджера среднего звена и студента. — О, девчонки! — довольно восклицает Иван, обращаясь к двум разукрашенным куклам в очереди.- Добрый вечер! А почему такие красивые на морозе стоят? Давайте мы вас проведем! Я устало закатываю глаза. А чего я собственно говоря ждал? Обычное дело для моего друга, хотя кого я обманываю, еще не так давно, все это было простым делом и для меня. И мы уже едем в лифте с очередными девочками. Только не надо меня осуждать. Эти дамы, как и мои предыдущие… хм, скажем «знакомые», прекрасно понимали на что они идут. Им хотелось яркой и беззаботной жизни. Здесь и сейчас, не прилагая никаких усилий и не испытывая сожалений. Что ж, это я могу очень хорошо понять. Но сегодня все это вызывает только раздражение. Тугой комок в груди не дает дышать свободно. Я чувствую себя никчемным и бесполезным ничтожеством и никакие девочки, клубы и деньги не изменят этого. Иван быстро прокладывает нам дорогу в VIP- ложу и что-то быстро сказав официанту, включает все свое обаяние для девушек. Я знаю, что обещал не пить, но сейчас так паршиво, что мой последний способ бегства от реальности в мир праздника, дал трещину и я не могу находиться здесь также как раньше, что я решаю незамедлительно напиться. Может хоть это мне осталось. Я нечленораздельно бормочу другу, что я отойду к бару и спускаюсь на танцпол. — Я с тобой, — возникает он рядом. — Да не случится со мной ничего. Веселись, — уверяю я друга. — Вот еще! Тем более подруги эти так себе. Думаю, мы и поинтереснее кого-то найдем. Что за…? — внезапно на него налетает хрупкая девушка и буквально падает ему в объятия. — А ты тут откуда? — с удивлением спрашивает Иван, глядя на нее. — Извините. Я споткнулась, — оправдывается она и ее голос тонет в громкой музыке. Я резко поворачиваюсь на звук ее голоса и замираю. Вокруг беснуется пестрая толпа, а я как в замедленной съемке вижу знакомый силуэт в руках моего друга. — Это не ответ на вопрос, — почему-то раздражаюсь я. Даша поворачивается ко мне. И вот она- моя первая ошибка! Зачем я выдал свое присутствие, если я должен был просто бежать прочь, как только ее увидел? — Добрый вечер, Павел Аркадьевич, — спокойно говорит она и даже слегка улыбается. Моя вторая ошибка- я стою на месте и пялюсь на нее не в силах отвести взгляд. Но апогеем моей тупости является то, что я молча хватаю ее за руку и тащу к выходу. — Паша, ты чего? — орет мне в спину Иван. Но меня это уже мало интересует. Я сосредоточен только на том, что-бы поскорее выбраться из этой Содомы и Гоморры. А главное вывести отсюда ее. — Отпустил, — резко выдергивает она ладонь, стоит только нам зайти в лифт. Мы едем не одни, с нами подвыпившая парочка и какая-то девица в поисках папика. Хотя мы их и не замечаем, упорно сверля друг друга взглядами. Как я мог думать, что никогда не смогу посмотреть ей в глаза? Мои легкие наконец-то наполняются воздухом, его так много, что кажется, что грудная клетка сейчас просто не выдержит. Но нет, я делаю глубокий глоток воздуха и наконец-то дышу. Впервые за много дней я живу. Лифт останавливается и девушка пулей вылетает из него, оставляя меня за спиной. Она быстро подходит к стойке гардероба и забирает свое пальто и, не поворачиваясь, летит к выходу, на ходу натягивая верхнюю одежду. — Стой! Но она даже не оборачивается. Что ж, я тоже не намерен просто так ее отпускать. — Я сказал, стой! — кричу я и хватаю ее за локоть. Она усиленно пытается вырвать локоть, но сегодня силы явно не на ее стороне. Видимо, она очень сильно устала, потому что обычно для нее не составляет никакой проблемы свернуть меня в узел. — Ладно, — перестает сопротивляться она.- Что? Что тебе опять от меня нужно? И правда, что мне от нее нужно? Зачем это все? — Что ты здесь делаешь? — Приходила по делам, — уверенно отвечает она и отводит глаза. — В полночь? — повышают я голос.- Золушкой подрабатываешь? — А если и так? — взвилась девушка.- Тебе какое дело? — Даша, я же просто прошу ответить на один вопрос, — внезапно сдуваюсь я, уже не надеясь получить ответ. Она меняется в лице. По-видимому, она ждала скандала, разборок, угроз, чего угодно, но не просьбы. — Я… приходила, — запинается Даша, — устраиваться на работу. — Ты? На работу? Сюда? Зачем?! — Я хочу уйти из Элеона. А здесь зарплата хорошая и график гибкий. Вообщем Вы не подумайте ничего плохого, я честно отработаю положенные две недели перед уходом. Я завтра же сообщу об уходе Софие Яновне. Я не особо вникал в то, что она говорила после того как сказала, что хочет уйти. Почему? Потому что ты мудак, дружище! Почему же еще? — Даш, не уходи, — перебиваю ее я.- Это место не для тебя! Поверь мне. Кем ты сможешь здесь работать? — Меня утвердили пока на должность хостес, а потом, если все будет в порядке, повысят до второго администратора. Я все равно собиралась уходить, уже давно. А сейчас меня больше ничего в Элеоне не держит. Я внимательно вглядываюсь в ее лицо и изо всех сил пытаюсь прочитать сомнения. Но видимо сегодня не мой день. От лица Даши Голос предательски дрожит, не знаю куда деть руки, смотрю на него и готова разрыдаться в любой момент. Стою и молюсь о том, что-бы просто достойно выдержать этот странный разговор. — Даша, — как-то зябко поводит он плечами, — останься. Я расстеряна. Боюсь поверить своим ушам, поэтому внимательно в него вглядываюсь и медленно выдавливаю из себя: — Зачем? Такой казалось бы простой вопрос. Но я не хочу слышать на него ответ. — Паша, — я набираюсь сил и беру его за руку, — поверь мне, так будет намного лучше. Не можем же мы всю жизнь бегать друг от друга и не сталкиваться на работе, тем более теперь. Он морщится, когда я напоминаю ему о его нынешнем положении, но руку не убирает. — Возможно, сейчас ты со мной не согласен, но попробуй подумать не только о своем самолюбии, но и обо мне. Я отпустила тебя и хочу что-бы и ты меня отпустил. От лица Паши Стою и боюсь моргнуть, вдруг она исчезнет. Моя девочка, хотя не моя, такая сильная, первая протягивает мне руку. Тепло ее ладони жжет пальцы до кости, но я не убираю руку. Просто не могу убрать, ведь сейчас я четко осознаю, что это может быть последнее ее прикосновение ко мне. — Тем более как ты представлял себе наше дальнейшее общение? Лучшие друзья? Шашлыки по выходным семьями? Или коллеги- надежное плечо? А может чужие люди, которые и здороваются только из вежливости? — Да не знаю я! — отчаянно кричу я и она испугано оддергивает руку. Сразу становится как-то холодно и тоскливо. Воздух, который еще несколько минут назад дарил жизнь, начал давить непосильным грузом. — Это не лучшее для тебя место, — нахожу я последний аргумент. Она лишь грустно улыбается. — Я еще не решила останусь я здесь или нет. У меня всего лишь испытательный срок. Но у меня есть и другой более надежный вариант. — Какой? — не унимаюсь я, хотя прекрасно понимаю, что она имеет полное право не отвечать. — Работа в сети Дягилева, — отвечает Даша спокойно. Наверное хочет меня зацепить или ей просто все равно. — Понятно, — разочарованно отвожу я взгляд. Я не имею права ее осуждать. Не могу даже отпустить какую-то ядовитую шуточку в адрес Никиты. Это не он во всем виноват, а я. — Паш, — тихо говорит она, — прости меня, пожалуйста. Мне очень жаль, что я не смогла сделать твою жизнь лучше. Она извиняется? Передо мной? Я что с ума схожу или оглох? Я медленно опускаюсь перед ней на колени, обхватываю ее руками и утыкаюсь ей лицом в живот. — Прости меня, пожалуйста, не уходи хоть сегодня. Останься со мной. Я ничего не прошу, просто побудь со мной хотя бы сегодня. На что я надеюсь? Что она простит меня, как всегда? Нет. Это просто последняя попытка утопающего сделать глоток воздуха перед тем, как уйти на дно. — Хорошо. Так тихо, но кажется, что это был гром. Я быстро поднимаюсь с колен. Светлые брюки в грязных потеках от талого снега. Я продрог до костей в одном пиджаке, но мне все равно. Пусть я завтра заболею и умру, но это будет завтра. А сейчас она рядом. Я беру ее за руку и мы идем к машине. Я лишь на секунду отпускаю ее, когда мы садимся в авто. Завожу двигатель и опять хватаюсь за холодную ладошку. Мы не можем поехать в Элеон, не можем поехать и к ней. Но нам и не нужны стены, нам нужно просто быть рядом. Останавливаюсь возле какой-то маленькой кофейни недалеко от набережной. Сонный бармен клюет носом в своем мобильном и слегка оживляется при виде посетителей. Бодро предлагает нам коктейли и кофе. Я вопросительно смотрю на Дашу. Она неопределенно машет мне рукой, мол все равно. Я прошу сделать для нас что-то безалкогольное на свой вкус. Мы сидим за маленьким столиком у окна друг напротив друга. Ее острая коленка упирается мне в бедро. Рука сжимает ее ладонь. Она смотрит в окно на Москву-реку. За окном падает легкий снег, который причудливо кружится в свете фонарей. Мы молчим, но нас не напрягает эта тишина. Она нужна нам для того что-бы лучше чувствовать того, кто рядом. Иногда она отводит глаза от окна и смотрит на меня со слабой улыбкой и тогда я крепче сжимаю ее руку в ответ. Сколько времени прошло в таком молчанье? Не знаю. Год, а может полчаса. Какая разница, если я счастлив? Однажды Иван выпал из нашей тусовки и больше года встречался с какой-то девушкой. Она была прилежной студенткой, любила родителей и цитировала Бродского страницами наизусть. Казалось, что мой безалаберный друг впервые в жизни влюблен. Ей предложили стажировку в США, но она отказалась ради него. Просто она не верила в отношения на расстоянии. Иван чувствовал себя виноватым в ее упущенном шансе и начались ссоры и конфликты. А потом он сорвался… гулянки, друзья, клубы… Она терпела, но через месяц не выдержала и ушла. На прощание у них осталась ночь. Мой друг любил хвастаться победами и красочно рассказывал о своих подвигах. Но об этом случае знал только я и то случайно. В очередной раз мы с Иваном пьяные вдрызг как-то оказались одни на крыше. Настроение было паршивым не только у меня, но и у моего неунывающего друга. Тогда он тихо, как-будто бормотал молитву, рассказал мне о той ночи. — Тогда я почувствовал как умирает любовь в человеке, которого ты любишь больше жизни, но ничего не можешь изменить, — подытожил он в конце своего рассказа.- Самая лучшая и самая страшная ночь в моей жизни. Моя самая лучшая и самая страшная ночь наступила сегодня. Быть с ней рядом, касаться ее, чувствовать ее взгляд и знать, что это в последний раз. Это ли не кошмар наяву? А потом наступило утро. Так резко и оглушающе. За окном рассеялась сумерки, снег прекратился, погасли фонари. В кафе все чаще забегали посетители, заказывали кофе с собой или присаживались за столики неподалеку от нас. Даша встала изо стола и, перегнувшись через столик, поцеловала меня в висок. Я замираю и не дышу. Мне так спокойно и легко. А потом я чувствую внезапно появившийся сквозняк, обжигающий кожу. Я открываю глаза и вижу, что она ушла…