Если...

— Ты просто плывешь по течению, — отвечаешь ты, но шанс уже упущен. — Я не могу, — говорит она. — Я воспитывалась в Кройдоне. Ты спрашиваешь, что это значит, но она уже развернулась и уходит, извинившись. Ты не идешь вслед за ней. Ты не говоришь ни слова. Приходит лифт, но ты не спешишь входить. Лишь стоишь, заложив руки в карманы, и думаешь, неужели ты ошиблась. Сначала Олсон, теперь Рид. Один хотел больше, чем ты могла предложить, а она не хочет тебя вообще. Или хочет, то сама этого не осознает. Когда-то это у тебя выходило лучше: ты легко определяла, насколько быстро сможешь соблазнить женщину. Может быть, ты просто обхитрила сама себя, решив, что твой интерес к ней взаимен. Не принимай близко к сердцу. Лучше подумай, что могло бы быть, если бы все пошло по-другому. Сначала ты бы вошла в лифт. Задержала бы дыхание, пока сердце отсчитывает удары. Наблюдала за тем, как неохота уступает место любопытству и нетерпению. В этот раз Рид решила остаться рядом с тобой. Выдох. Самая сложная часть позади. Двери закрываются, и она слегка задевает твое плечо своим. Как невыносимо романтично.Назови это тактильным убеждением. В замкнутом пространстве лифта ты чувствуешь запах ее духов. Запах ее страха. Убеди себя, что нуждаешься в этом, в убежище, в тепле чужого тела, которое напоминает, что в мире есть что-то кроме ужаса вашей работы. Улыбнись, когда лифт остановится. Ты хочешь этого: доктора Рид и ее тепла. Скромную, вежливую доктора Рид с темными влажными глазами и мечущимися в голове мыслями. Шагай уверенно. Не оборачивайся, чтобы проверить, идет ли она за тобой; ты можешь чувствовать, как ее тень касается твоей собственной. Открой дверь в номер, распахни ее широко, приглашающе. Повесь на дверь табличку «Не беспокоить». Выдох. Ты стоишь в центре комнаты, в пятне тусклого света, и это словно дежа вю. В обуви вы обе одного роста. Поцелуй ее осторожно, мягко, твои руки скользят по ее спине, поднимаясь к затылку, чтобы распустить волосы. Волосы Рид цвета индийской ночи рассыпаются по плечам, сияя в неверном свете, благоухающие, женственные. Остановись на мгновение, чтобы заправить ей за ухо выбившуюся прядь. Твои чувства все еще на пределе, готовые уловить малейшую искру сопротивления, мельчайший проблеск неуверенности, что может испортить эту прекрасную ночь. Поцелуй ее снова, считая мгновения, ожидая того, чему уже не суждено произойти, — вместо этого ее рука касается твоего затылка, соль выпитых «Маргарит» обжигает уголки губ, когда ты углубляешь поцелуй. Краткий укол боли, ощущения, что ты так давно искала, поднимаются в тебе как лава в жерле вулкана. Ваши языки сражаются за первенство пока ты не начинаешь задыхаться, словно утопающий, в последний момент добравшийся до вожделенного воздуха. Твои губы застывают подле ее, обдавая жаром дыхания, едва касаясь мягкой нижней губы. Поцелуй ее снова, крепко, жестко, почувствуй ее сопротивление, ощути, как она упивается пронизывающим тебя желанием. Открой глаза. Этот поцелуй — лишь обещание большего. Положи руки ей на бедра. Язык ее тела говорит громче слов. В том, как она наклоняется к тебе, ты читаешь больше, чем просто согласие, ты видишь взаимность, видишь желание. Позволь ей начать раздевать тебя. Смотри, словно сторонний наблюдатель, понимая, что это ее первый раз. Сбрось блузку на безмолвный бежевый ковер. Пробегись пальцами по полам ее рубашки, разведи их в стороны, медленно, ни на секунду не отводя взгляда от ее лица. Не смотри на переплетение черного кружева, что очерчивает ее декольте. Не замечай крохотную родинку на груди, или наоборот, сосредоточь на ней все внимание. Сбрось туфли и нагнись, чтобы расстегнуть ее ботинки. Вы обе замираете у пуговиц и молний брюк. Сними свои, изящно поднимая ноги, чтобы окончательно избавиться от них. Позволь ей сделать то же самое. Словно школьницы в раздевалке спортивного зала. С почти болезненной неуверенностью Рид садится на край кровати. Напомни ее о дыхании. Протяни руку чтобы коснуться ее лица, скользнуть тыльной стороной ладони ниже, позволив пальцам замереть у самой шеи. — Я никогда прежде… — начинает она,но твой указательный палец касается ее, заставляя умолкнуть, словно восклицательный знак на сомкнутых губах. — Ляг на спину. И дыши. Задумайся на секунду, сможешь ли ты расстегнуть ее лифчик одним лишь языком. Вместо этого опустись на колени. Подцепи пальцами ее трусики и потяни вниз. Вздохни облегченно, когда подастся тебе навстречу, лишь слегка, чтобы позволить тебе снять их окончательно. Склонись меж ее ног, желая коснуться губами. Почувствуй ее дрожь, когда ты касаешься ее в первый раз, скользя мягкими губами вдоль бедра. Она не может видеть тебя, не может предугадать твои замыслы и планы на сегодняшний вечер. Каждая мышца ее тела напрягается, замирает в предвкушении. Ничто не может сравниться с томлением, что ты порождаешь легчайшими прикосновениями. Она то разводит колени, то сводит их вместе. Скользни руками по ее бедрам, словно отступая. Вдохни жар, что исходит от ее естества. Бедра ее рефлекторно подаются вперед, раскрываясь в нетерпении, предлагая себя. Опусти голову, чтобы, наконец, скользнуть языком вдоль ее половых губ, повтори снова и снова. Напрягай и расслабляй язык, кружа в неясном ритме, пока краем глаза не увидишь, как поджимаются пальцы ее ног. Поверни голову, чтобы оставить дорожку из влажных поцелуев от колена и ниже. Довольно игр, думаешь ты, обращая все свое внимание к ее клитору. Коснись его губами и пососи, грубо для начала. Затем более аккуратно. Услышь ее вздох. Не останавливайся. Толкнись глубже. Помни о пальцах. Погрузись одним, затем двумя туда, где так скользко и узко. Слегка изогни их и скользи, пока движения пальцев не начнут повторять движения языка. Насладись ее реакцией. Голова Рид мечется из стороны в сторону, и каждая мышца дрожит от напряжения. Никаких слов, ты можешь слышать лишь беспомощные, задыхающиеся стоны. Твой язык — словно насмешливый маятник меж ее бедер. Твой нос утыкается в темные завитки. Ты чувствуешь, как ее клитор, словно сигнальный маяк, пульсирует под твоей верхней губой, умоляя о внимании. Коснись его снова. Насладись им. Толкнись пальцами так глубоко, чтобы она выгнулась в экстазе. Услышь, как твое имя срывается с ее губ. Распробуй ее оргазм: его начало, кульминацию, конец, каждый мускусный оттенок. Придержи свое желание, лишь спокойные уверенные движения языка, и не останавливайся. Ни за что не останавливайся. Нарисуй ее оргазм, словно ужасающую в своем совершенстве картину. Несколько минут спустя встань, раскрасневшаяся и все еще задыхающаяся, со следами ее влаги на губах. Обессиленно вытянись рядом с ней. Жди. Рид устало сдвигает и раздвигает ноги. Она поворачивается на бок и смотри на тебя, изучает глазами твои веснушки, подрагивающие ресницы, морщинки, оставленные бесконечными тревогами у твоих губ. Незначительные детали. Она смотрит, как поднимается и опускается твоя грудь, как сходит румянец со щек. Приподнявшись на локте, она наклоняется и целует тебя в уголок губ, скользит губами по челюсти, прикасается к шее. Резко останавливается, и тебе кажется, что она готова отступить, но нет. Плавное движение, и вот она уже оседлала твои бедра. Рид возвращается к твоей шее, целуя и посасывая. Не зная, куда деть руки, ты касаешься ее спины, опускаясь ниже, чтобы вдавить ее бедра в свои. Ты не уверена, позволяла ли ты хоть одной женщине оседлать себя прежде, но ее вес заставляет твой мир сжиматься до размеров этой комнаты, до этого момента. Раскрой рот, чтобы сказать что-то, что-то, что тебе не следует говорить или кричать. Она неуверенно заводит руку тебе под спину, и наградой ее служит звук расстегнувшейся застежки твоего лифчика. Позволь лямкам соскользнуть с твоих плеч. Почувствуй себя обнаженной, задыхающейся и поверженной. Запусти пальцы ей в волосы, когда ее губы опускаются на твою грудь, последовательно касаются каждой из ее частей: ареола, сосок, то место, где грудная клетка переходит в мягкий бюст. Смотри, как Рид погружается в белую ложбинку меж грудей. Проведи ногтями по спине, впиваясь в лопатки, когда она садится, всем своим весом опускаясь на лобок. Пробормочи что-то неразборчивое. Почувствуй опасную близость некоего неуловимого блефа, когда она слезает с тебя. Ее обсидиановые глаза смотрят сквозь тебя, не моргая. Ее тушь размазалась, и ты задумываешься, что и сама должна выглядеть так же: испорченный макияж, расширенные зрачки, спутанные волосы. Она ложится на бок и ты поворачиваешься к ней, словно в зеркале повторяя ее позу, ибо тебе кажется, ты надеешься, что знаешь, к чему все идет. Ее пальцы пробираются под кромку твоего белья, стягивая его. Всего с одной стороны, но этого достаточно. Ладонь Рид скользит ниже, к трепещущему жару меж твоих бедер, вырисовывая круги. Вдохни и задержи дыхание. Подайся бедрами навстречу этому прикосновению, чтобы ее пальцы скользнули в тебя. Наконец-то. Пальцы покидают тебя слишком быстро, но основание ладони все еще прижимается к твоему пульсирующему клитору, и она повторяет движение, ласкающе, неспешно, пока ты не начинаешь дрожать, вжимая вжимаясь в подушку. Голова идет кругом, ты слишком близко, когда она снова входит в тебя двумя пальцами. И снова. — Здесь, — шепчешь ты, — фак — ибо ничто не сравнится с этим, ни один мужчина не может сделать этого правильно. Они теребят клитор, словно стараются стереть какое-то пятнышко. Но не мы. Мы знаем, каково это, когда ты мягко ведешь подушечкой пальца вниз, ко входу. Словно это река, и ее течение ведет тебя за собой в долину, что создана для пальцев. Твоя рука находит ее, почти невольно. Твои пальцы погружаются в нее. Ты все еще не видела, как она кончает. Ты почувствовала это. Попробовала на вкус. Но ты хочешь видеть ее лицо, когда оргазм накрывает ее. Ты хочешь видеть, как она делает для тебя то же самое, сыграть на ней, словно на прекраснейшей из скрипок, пока она дарит тебе это бесстыдное наслаждение. Твоя рука движется почти яростно, вторгаясь в нее, а большой палец слегка сдавливает ее нежный узелок. Она именно там, где нужно, и ты так близка, что закрываешь глаза, выгибая шею, словно стремясь быть ближе к ней. Твои пальцы становятся настойчивее, трахая ее, говоря, как именно ты хочешь ее взять. Рид глубже толкается в тебя, царапая ногтями. Она толкается быстрее, жестче, пока удовольствие не становится слишком сильным и твои бедра не подаются назад. Ты замираешь, чувствуя, как твой оргазм бьется на кончиках ее пальцев. Твои мышцы сжимаются, дрожа. Выгнись, пока удовольствие лавиной несется сквозь тебя. Приглушенный, влажный звук ее пальцев, скользящих вдоль твоего естества, возвращает тебя к реальности. Ты фокусируешься на ее улыбающихся губах. Это гордость, думаешь ты. Твои глаза полуприкрыты, и границы предметов расплываются. Твои пальцы все еще внутри нее. Бедра Рид плотно сжаты вместе. У тебя просто нет сил на еще одно медленное восхождение. Ты сосредотачиваешь все свое внимание на своих движениях, ожидая дрожи, что предшествует кульминации. Она начинает медленный поцелуй. На неторопливые движения языка ты отвечаешь резкими, быстрыми толчками. Найди то место, что доведет ее до исступления и нанеси свой удар, когда ее мышцы сжимаются вокруг твоих пальцев. Она хрипло, бессвязно скулит, когда тело извивается в твоих руках. Наклонись ближе, чтобы поцеловать ее, но вместо этого лишь впейся зубами в ее нижнюю губу. «Здесь», сонно думаешь ты в тусклом полумраке. Ты вытаскиваешь пальцы, подушечки которых сморщились самым непристойным образом. Ты по-прежнему можешь чувствовать ее внутри себя, даже зная, что это не так. Одна рука у тебя за спиной, вторая красноречиво лежит у тебя на бедре. Ваши ноги переплетены. Что ж, ты не против. Ты смотришь на ее темные волосы, разметавшиеся по подушке, и прикрываешь глаза. Представь, что бы ты могла сказать. Подумай о том, чтобы поцеловать ее на ночь. Вместо этого просто засни. Утром Рид уйдет. И это принесет тебе облегчение. Но лишь пока ты не начнешь сомневаться в том, реальна ли была прошлая ночь. Забеспокоишься, что это был лишь сон. Начнешь искать доказательства, что это не так. Решишь принять душ, когда не сможешь ничего найти. И, сбросив халат, увидишь в зеркале отпечатки помады, спускающиеся от плеча к животу. Улыбнись. Знай: это действительно было.