Ты будешь моим

      Как прикажете доверять человеку, который уже раз пренебрег твоими принципами? А можно ли не простить человека, которого ты любишь всем сердцем, и одна мысль о расставании с ним приносит боль? Нику не нравилась эта ситуация. Он должен был показать Алексу, что за ошибки нужно платить.              Миллер всегда знал, что у его омеги непростой характер. Ник был упрям, как стадо баранов. Что Алекс только не делал: звонил, заходил в кафе, ждал у института - все без толку. Мужчина чувствовал себя сталкером, пытающимся достать жертву. Через неделю мучений его мольбы были услышаны: на экране телефона отразился номер Волтера. Алекс так разнервничался, что чуть не выронил устройство. Его мальчик сказал: «Нам надо поговорить, встретимся в "Сладком королевстве". Когда тебе удобно?». Через полчаса были назначены переговоры, так что они договорились на вечер. Алекс пришел за двадцать минут до назначенного времени, и каково было его удивление, когда он увидел Ника за их любимым столиком. Судя по нескольким чашкам кофе, тот находился там давно. Альфа не хотел себя обнадеживать, но все равно это, что-то да значило.              Ник пялился в окно, но стоило раздаться трели колокольчика, сообщающему о приходе посетителя, он вздрагивал и смотрел на дверь. Волтер решил вести себя холодно и отстраненно, потому что все его существо тянулось к альфе — это было глупо отрицать. Играть в Тома и Джерри тоже не выход, им необходимо было поговорить, высказать свое мнение. И он, как придурок, приперся в кафе за час до встречи и сто раз пожалел об этом. Ловить на себе любопытные взгляды коллег, оказалось неприятно. Пола на них нет, ведь омега как раз на этой неделе ушел в декрет. Уж Гарнер точно бы разогнал эту шайку.              Стоило Алексу зайти в кафе, помещение тут же заполнилось его запахом. В зале было полно места, но Нику казалось, что он уменьшился до размеров лифта. Руки вспотели, сердце бешено забилось. «Тряпка! Да ему стоит пальчиком поманить, ты прибежишь, задрав лапки и виляя хвостом», - как всегда нашептывал внутренний голос. Одно утешало, Алекс и не подозревал о его истинных чувствах. Сделав покерфейс, Ник понадеялся, что не выдал себя с потрохами секундной слабостью. После постановки метки, их связь стала еще сильнее. Это было так необычно ощущать: отголоски чужих эмоций, как свои собственные.              — Привет, — Алекс попытался улыбнуться, но это выглядело, как будто у него свело лицевые нервы. — Ты хотел поговорить?              — Да, но ответь только на один вопрос: почему?              Алекс присел и стал изучать узор на скатерти. Он вел себя, как мелкий мошенник, которого поймали с поличным. Юноша понимал, что мужчина подбирает слова, но разве он уже не дал достаточно времени на раздумья. Так сложно ответить прямо, не юля и оправдываясь. Он в любом случае поймет. Алекс был не из того рода людей, которые действуют импульсивно. Он всегда просчитывал на несколько ходов вперед, искал альтернативные варианты решения проблемы. Куда же подевалось его хладнокровие?              — Про…              — Если ты скажешь «прости» еще хоть раз... я тебя поколочу, — Ник был эмоциональным, раздражительным и немного эгоистичным подростком, на которого вдруг свалился альфа, а теперь еще и ребенок. — Ты прекрасно знал, что я против этого, но все равно сделал. Как прикажешь это понимать?              Ник уже не пытался выглядеть хладнокровно.              — Я так боялся тебя потерять, что не смог совладать со зверем внутри. Это был не первый и не последний раз, когда мне придется уехать...              — Стоп… притормози, — Ник опустил голову и закрыл лицо руками. Лучше бы Алекс ревновал его к каждому столбу, чем так исподтишка.               И похоже альфа не понимал, в чем суть его претензий. Мальчика совершенно не волновало, что от него до конца жизни будет пахнуть Миллером. Это ему даже нравилось, но сам факт, что к нему относились как к собственности, игрушке, которой, не дай бог, может заинтересоваться кто-нибудь другой, бесил. Неужели он дал повод усомниться в своих чувствах? Чем заслужил такое отношение? Алекс стал говорить, что метку можно свести, и тут Волтер не выдержал и рассмеялся тому в лицо.              — Если ты серьезно думаешь, что я злюсь из-за этого, то мне не о чем с тобой разговаривать, — Ник поднялся. — Заплатишь?              Алекс кивнул и омега направился к выходу. Миллер давно не чувствовал себя таким разбитым, и желание собирать кусочки пазла под названием «сердце» у него не было. Кинув сотню, он отправился домой. Про работу можно забыть, у него не выйдет сосредоточиться. Его путь домой прошел через супермаркет, где он приобрел две бутылки дорогого виски. Алкоголь, конечно, не выход, но он всегда помогал расслабиться и забыться. А это было нужно Алексу, как никогда в жизни. Ведь он умудрился все просрать. И из-за чего: глупой необоснованной ревности.              Квартира встретила противным мяуканьем кота. Они не смогли найти общего языка и сосуществовали по принципу: «ты даешь мне пожрать, а я не трогаю тебя». Пока схема работала. Алекс много думал этим вечером, пытался понять. Последние слова Ника засели у него в голове. В голосе мальчика слышалась горечь и разочарование. Если он правильно понял, то дело было не совсем в метке. Тогда в чем? И когда Алекс представил себя на месте омеги, он понял. Поставив эту метку, он показал не свою любовь, а недоверие. Ник тоже боялся его потерять, альфа иногда замечал, как его мальчик с неприязнью смотрит на омег, которые в открытую пытались флиртовать с ним. Но Волтер даже не заикнулся об этом, не пытался давить, потому что полностью верил ему.              Алекс быстро поднялся, комната почему-то завертелась. И две почти выпитых бутылки виски точно не имели к этому отношения. Пушок опять заорал, и, подавив желание пнуть упыря, мужчина направился на улицу. Он поймал такси и попросил везти в ближайший цветочный магазин, а потом к дому любимого. Было бы лучше дождаться утра, и тогда на трезвую голову объясниться. Но он и так потерял слишком много времени, страдая ерундой.              Алекс буквально выполз из машины, но перед этим ему на глаза попался баллончик с белой краской. Пьяный мозг озарила прекрасная идея. Никогда прежде человеку не стоило столько усилий написать фразу из четырех слов. Миллер успел поблевать в чьи-то цветы, допить остатки виски, распугать бомжей, пристав к ним с расспросами о их нелегкой жизни. Те почему-то повертели указательным пальцем у виска и ретировались в неизвестном направлении. Поставив точку под восклицательным знаком, Алекс тяжело вздохнул и вытер пот со лба. Где его овации и похвалы? Он же проделал такой труд!              Ника подняли среди ночи, папа растолкал его и отправил к двери. На лестничной площадке стоял Миллер и глупо улыбался ему. А потом кинулся и повис, чуть не сдернув пижамные штаны. Начал пихать букет подсолнухов. И где только узнал, что ему нравятся именно эти цветы? Волтер в первый раз видел Алекса настолько пьяным. Тот еле ворочал языком, и чтобы понять его, требовался переводчик.              — Нииииииииик, я тк лублю тебя. Проси менф. Ты веть просишь? — да уж, не так Ник хотел получить первое признание в любви от своего альфы.              — Я прощу, если ты отцепишься, — парень готов был провалиться сквозь землю, он не любил привлекать излишнее внимание к своей скоромной персоне. А тут на тебе, целый концерт, то-то соседи обрадуются. — Алекс, ты чего, как маленький. Вставай!              Омеге кое-как удалось запихать бугая в дом. А тот твердил о вечной любви, о том, что не сможет жить без него и что уже обожает их ребенка. Было принято решение положить пьяницу на диван в гостиной.              Утро встретило мужчину жуткой головной болью, тошнотой и недовольной моськой любимого на горизонте. Кто-нибудь расскажет ему, как он тут оказался? Последнее что помнил Алекс, это желание пнуть Пушка. Вот почему он не напивался со студенческих времен. Миллер совершенно не умел себя контролировать, когда пил. И о своих подвигах потом узнавал от друзей.              Ник держал в руках стакан с водой. Альфа сглотнул. По стенке стекали капельки, они выглядели такими вкусными.              — Что, хочешь пить? — Алекс кивнул. — Тогда ответь мне на парочку вопросов. Что это вчера было? И откуда ты знаешь о ребенке?              — После разговора с тобой я решил, что терять мне больше нечего и решил самую малость выпить. В процессе употребления до меня дошло, почему ты на меня злишься, и я приехал к тебе сообщить это. Я ведь сказал? Ни черта не помню, — да так, что весь подъезд в курсе. — А про ребенка: почувствовал изменение запаха.              — И как давно?              — Где-то через месяц после течки, — Ник подошел ближе и выплеснул воду на наглую морду. Он переживает, места себе не находит, а этот упырь обо всем знал и молчал. — Ты чего?!              — Хочешь воды, вали домой.              Омега отправился на кухню, но был перехвачен и прижат к сильному телу. Алекс нежно касался метки губами, зарылся носом в волосы. Он чувствовал, что Ник уже не сердится на него, а его поведение лишь напускное. Вскоре мальчик развернулся к нему лицом и позволил впиться в пухлые губы поцелуем. На душе у обоих было хорошо и спокойно, они наконец-то смогли понять и принять друг друга.              — Поедем домой. Пушок по тебе соскучился, ну и я тоже, — Алекс так и не разжал объятий. Ему так не хватало этого тепла, капризов, ссор из-за всякой ерунды, споров о том, кто же победит - акула или горилла - поздними вечерами. Он благодарил Бога, что Он сделал их парой. Мужчина заинтересовался юношей только потому, что тот сногсшибательно пах, а не будь этого запаха, он бы не обратил внимание на зашуганного паренька, пришедшего в его кафе. Так устроено общество: встречаем по одежке, а провожаем по уму. Он, как и все остальные, реагировал на яркие шмотки, хороший макияж. А счастлив оказался с омегой, которой совершенно не пользуется косметикой и на голове вечное воронье гнездо. Зато он живой, а не кукла, которая думает лишь о калориях.              — Ну, если только ради Пушка, а ты как приятный бонус, — ах, он «приятный бонус» значит. Этот паршивец еще поплатиться за свои слова. Тишину комнаты вскоре нарушил звонкий смех мальчика и мольбы о пощаде.              Ник и не подозревал, что человек может быть настолько счастлив и это пугало. После примирения Алекс выполнял любую его прихоть, так в их доме появилась игровая приставка, куча новых фигурок, и юношу совершенно не мучила совесть. Они сходили в магазин и подобрали новый гардероб для омеги, записались на курсы для беременных. Через пару дней Волтеру снова нужно было на прием, и именно тогда Миллер огорошил его новостью.              — Я хочу, чтобы ты ходил на осмотры в клинику, где работает мой отец. Там прекрасный персонал, новейшее оборудование. И мне так будет спокойнее, — Алекс, стараясь не смотреть в глаза любимому, продолжил: — А это значит, что пришло время познакомиться с Томом. Отец просто не поймет, если я продолжу скрывать тебя.              Ник знал, что этот момент когда-нибудь настанет. Они ехали в машине на встречу. Алекс рассказывал, что его отец уже давно жил за городом. Построил себе маленький коттедж с беседкой и баней. Здесь было тихо и спокойно, будто жизнь замерла. Самое подходящее место для того, кто устал от шумного центра. Может и они к старости приобретут себе такой же уютный домик. Было бы неплохо нянчить внуков и смотреть, как любимый безуспешно пытается справиться с газонокосилкой. Ах, мечты, мечты. Но для начала нужно пережить этот вечер, не откинув копыта от стресса.              У сына и отца были довольно теплые отношения. Ник это понял сразу. Они двигались в одном ритме, без труда находили новые темы для беседы. Вечер в принципе прошел в спокойной, приятной атмосфере. На большинство вопросов отвечал Алекс, Ник даже рта раскрыть не успевал. Потом Миллер извинился, сказав, что жутко нервничал и так пытался успокоиться. Мальчик оглянуться не успел, как смеялся над рассказами о детстве Миллера, а потом Мартин еще альбомы с фотографиями принес. И вот уже нужно ложиться спать. Смит незаметно намекнул, что сильным мира сего надо побыть наедине, обсудить дела и предложил осмотреть коттедж.              — Алексу с тобой повезло. Сразу видно, что вы любите друг друга, — сказал Мартин, когда они поднимались на второй этаж. — Ты держи его в ежовых рукавицах, пусть знает, кто в доме хозяин.              Ник был не согласен со Смитом, но спорить не стал. Для него семейная жизнь оказалась постоянным поиском компромиссов. Последняя ссора была скорее исключением из правил, потому что альфа перешел все допустимые пределы. Им обоим было нелегко. Алексу уже исполнилось тридцать, он всегда жил один, а тут в его спокойную жизнь врывается подросток, у которого «Я» раздуто до невероятных размеров. Нику тоже приходилось сложно: он думал, что готов к самостоятельной жизни, о которой твердил родителям. А на деле еле справлялся. Теперь его никто не тыкал пальчиком, говоря: «Сделай вот это, прибери там». Волтер следил за порядком в квартире, готовил. Алекс старался поспевать хотя бы к ужину. И про учебу тоже забывать нельзя.              Экскурсия подошла к концу. Мартин проводил в их с Алексом комнату, сказал, где взять полотенце, если приспичит принять душ, и удалился. Ник сегодня изрядно понервничал, и горячая ванна была бы кстати, ибо вода поможет снять напряжение.              Разговор с отцом подошел к концу. Тому понравился его выбор, но, хоть Алексу было и не плевать на мнение отца, с Ником он не расстался бы, даже если ему пригрозили разорвать все связи с Томом. Галстук на шее был словно удавка, поэтому альфа сдернул его, как только оказался в комнате. На кровати были их вещи. Голос Ника доносился из ванной: он подпевал какой-то заунывной песне. Его мальчик лежал, двигал головой в такт музыке и сдувал пузыри с рук. Миллер присел на бортик. Его совершенно не заботило, что одежда может промокнуть.              — Ну что, я прошел в команду «М»? –Ник, затаив дыхание, ждал ответа.              — А тебе бы все шутить, — Алекс старался поддерживать серьезную мину. –Ты прошел, еще когда мы в первый раз встретились в кафе. Был таким милахой, весь засмущался, когда я подошел. Боялся рта раскрыть, а сейчас попробуй заткни.              Ник фыркнул и несильно дернул за одежду. Миллер не ожидал маневра, поэтому тут же оказался в воде. Брюки и рубашка быстро намокли. А Волтер засмеялся, обливая его, но веселье продлилось недолго. Ник вздрогнул, когда почувствовал руки у себя на спине и они начали спускаться ниже. Губы Алекса прильнули к метке, которая теперь была любимым местом. Мальчик и не пытался сопротивляться, подставляясь под очередной поцелуй.