Когда делают предложение одной женщине, не вспоминают про другую. © Ирония судьбы, или С легким паром!
Новый год… для всех он разный и это естественно. Кто-то с детства празднует его с семьей и это стало почти религией. Кто-то относится к нему скептически, как к определенному набору действий: магазин, елка, готовка оливье, просмотр «Иронии судьбы», ожидание речи президента, а дальше по состоянию. Есть люди, для которых это повод выпить, а есть те, у которых появляется шанс, под влиянием общего фетиша «между прочим» поздравить кого-нибудь очень важного, но потерянного с наступающим, тем самым возродив общение. Для двух управляющих отеля «Элеон», скорее всего, это был повод выпить. А может что-то другое…***
— Джекович, а ты уверен? Ты же еще по Софье нашей сохнешь. — Откуда такие выводы? Нет, я по ней не сохну. Просто из-за уважения к тому, что было, мне неприятно видеть ее отношения, обреченные на провал. — Мм, понятно, ну тогда, если уверен, то дерзай. Свадьба — это хорошо! — Сказал Борис, подняв свой стакан, автоматически сделав свою реплику тостом.***
— Паш, это твое окончательное решение? Подумай, она же твоя абсолютная противоположность… — Возможно, но противоположности растягиваются. — Притягиваются, Паш… — немного смущенно, но твердо сказала Элеонора. — Тем более! Все, решено, я делаю ей предложение.***
День определенно волнительный. И вот, два кольца лежат в двух карманах, двух пиджаков, двух абсолютно разных мужчин. И хоть праздник семейный и домашний, обе пары в этот раз празднуют в отеле. Невероятное стечение обстоятельств, или судьба?..***
— Так что, можете отпускать горничных, да и сами, в принципе, можете идти. — Заканчивала София, тут же принявшая благодарность Валентины Ивановны, и поспешившая в сторону лифта. Двери открываются… София входит. Двери закрываются и лифт начинает движение. Лифт останавливается, двери открываются и входит он. Двери закрываются, лифт поднимается на пару метров и останавливается. На этом ее праздник, не начавшись, заканчивается — до нового года оставалось три часа. — Боже, какое клише. — Михаил расплывается в растерянной улыбке, вызванной скорее отчаянием, чем радостью. Тем временем София достает телефон и звонит главному инженеру. — Алло, Борис Леонидович, сломался служебный лифт, почините, пожалуйста. — Произносит она однотонно и абсолютно спокойно. Но десять секунд спустя взгляд ее становится испуганным, а в глазах начинает читаться некая обреченность. — Борис Леонидович, если мне не изменяет память, то я Вас пока что не опускала. — В голосе нотки ненависти, скорее не к самому человеку, а к его отношению к работе, да и ситуации в целом. Тем временем, Михаил, оперевшись на стену, начинает посмеиваться, что производит впечатление, будто он сумасшедший, но это, конечно же, не так. Просто он, как человек анализирующий и правильно воспринимающий происходящее уже понял, что диалога не избежать. — Ладно, как я понимаю, вы уже не трезвы, мы решим эту проблему без Вас. — Сбросив номер Бориса, она тут же набрала другой. — Алло, Паш, я застряла в служебном лифте, реши эту проблему, пожалуйста. — Единственной боязнью Софии по отношению к Павлу было одно… она боится того, что в какой-то момент на них придет озарение и оба поймут то, что все это было ошибкой. К сожалению, еще она понимала и то, что это неотвратимо. — Да, ладно, жду, для ускорения хочу добавить, что я тут с Михаилом Джековичем. — Это определенно был правильный ход, ведь девушка знала насколько Павел ревнует ее к заместителю. Не секрет, что чувства управляющих были сильными, а роман продолжительным, это и настораживало серба. Девушка сбросила номер и наконец успокоилась. — С наступающим… — к слову, между прочим, сказал Михаил Джекович. — Спасибо… и тебя… — сказала управляющая, которую не покидала оторопь. — Так мы на «вы» или на «ты»? — Зная Павла, думаю торчать нам тут не меньше часа, поэтому давай сразу на «ты», все равно к этому придем… — это было неестественно для обоих, но они были так утомлены всеми этими хлопотами, что разговора о субординации и имидже уже не заходило. — Как жизнь? — Никак… а у тебя? — Я не знаю… хотя, — он начал искать что-то в пиджаке, — вот теперь хорошо, — он достал маленькую бутылку коньяка, припрятанного «для храбрости». — Я уже предвкушаю этот диалог, — устало ерничая, начал он, — о погоде, о ситуации в отеле… мы все время будем избегать тему нашего прошлого, за которое нам, видимо, очень неудобно. Будто мы совершали что-то противозаконное, противоморальное… а знаешь, в чем беда? В том, что наше прошлое — это единственное, что меня волнует… — Ого, какие заявления. А с чего ты вообще взял, что я буду с тобой разговаривать? — О, Боже, — все также смеясь, воскликнул он, — ты делаешь вид, что тебе неинтересно то, как я к тебе относился, почему я тебя предал, что было потом… Ты делаешь вид, что тебя не затронул ни один момент из того периода, но это же не так, — он глотнул из бутылки с коньяком и продолжил, — ты наверняка об этом думала и не раз. Так давай, я готов и без твоих просьб рассказать тебе обо всем. — Он протянул ей бутылку коньяка, а она, подумав с минуту и крепко обхватив стеклянное горлышко, глотнула из бутылки. По его телу пошли мурашки, он опять увидел этот немного затуманенный, сведенный к носу взгляд, сопровождаемый смутной улыбкой, чье появление вызвала некая ностальгия. — Мне кажется, что ты обо всем и так догадываешься. Но, к правильному завершению нашей истории хочу добавить, что даже не смотря на то, что в течении месяца у нас обоих свадьба, я все равно пойду за тобой по первому же зову… это и пугает… вероятно, это называется любовь… прости меня за эту сентиментальность, просто накипело. — За эти два дня Павел успел рассказать всем о его планах, поэтому ни для Михаила, ни для Софии это не было сюрпризом. — Миш, а что такое любовь? В смысле, откуда ты знаешь, что то чувство, которое ты испытываешь ко мне, это не привязанность, не симпатия, а именно любовь? Вот ты вообще любил? Ну, я естественно не имею ввиду родителей, там, родственников? — Я не знаю, Сонь. Честно, не знаю. По мне, так любовь состоит как раз из привязанности, симпатии, ну может быть какой-нибудь страсти… уважения, вероятно. Но это ведь как суп, отдельно морковь, картошка и вода, а вместе суп. Вот скажи мне что такое суп без перечисления ингредиентов? Это очень сложно… Ведь это естественный шаблон жизни. Собирая воедино определенные вещи, мы получаем нечто необъяснимое. — Так почему же ты это сделал? Неужели только из-за обиды? — Я не знаю, скорее всего, да… — она ухмыльнулась… — И все-таки мне кажется, что жанр нашей истории — драма.Прощай! Мы, стало быть, — из них, кто губит души книг и леса. Претерпим гибель нас двоих без жалости и интереса. © Белла Ахмадулина.
до нового года оставалось два часа…