Ты не посмеешь ослушаться

Я буду бороться за чувства и взгляды, Я стану искать средь серой толпы. Поверь, мне иного беты не надо. Ты должен быть рядом — и только лишь ты. Саша Есенин.

Всю ночь Лиам ворочался в постели. Тео сделал свое дело, он практически изнасиловал оборотня в пустой раздевалке, чем задел чувства беты. Данбар не мог заснуть, все его мысли были заняты местью. Он непременно должен отыграться и тогда сам загадает желание Рэйкену. Какое? Это уже второй вопрос, но Тео пожалеет о содеянном. Несколько последующих дней Лиам старательно изучал все возможные вариации, получал от друзей все необходимые знания. К очередному выходному дню, когда все собрались в лофте Дерека, Данбар чувствовал себя уверенным дальше некуда. Оборотень знал, что сегодня он будет на высоте. Как всегда, все подыграли Дереку, и за столом остались лишь два игрока. Тео специально во время конов давал фору Лиаму, чтобы под конец игры видеть перед собой смущенного бету. То ли жара в лофте, то ли пристально-соблазняющий взгляд химеры, то ли внимание всех остальных, прикованное к финалу игры, что-то заставило покраснеть оборотня. Его юное лицо, покрытое пушком над губой и на скулах зарделось еще больше, когда Лиам понял, что Рэйкен выиграл. Оборотень снова остался «в дураках»! — Да, малыш, — раздался откуда-то из угла спокойный голос Дерека. — Ты снова угодил в лапы нашей хитрой химеры. Берегись, я думаю, что в этот раз он с тебя не слезет. Слова Волка резанули по слуху беты. Лиам сжал губы, осторожно поднялся и пошел к двери, словно не замечая пристального взора Тео. Все остальные разбрелись по своим делам, они потеряли интерес к игре и игрокам, поскольку та закончилась. Данбар тихо, медленными шагами, продвигался к выходу, когда перед ним вдруг возникла фигура химеры. — Ты куда? — голос звучал мягко, как в тот злосчастный вечер в раздевалке. — Тео, — Данбар прокашлялся, — может, забудем? — Ну уж нет, — улыбка сияла на губах Рэйкена. — Такого случая насладиться тобой я не упущу. Рэйкен слишком тесно приблизился к уху юноши и прошептал новую просьбу. Дыхание ударило столь сильно, что сердце забилось в учащенном ритме, глаза Лиама раскрылись и стали желтеть, преображаясь. — Нет! Никогда! — оборотень хотел бежать, но Тео перекрыл ему выход. Бета остановился и уже совсем тихо, чтобы никто не обратил внимания, добавил: — Может, давай как в тот раз? Я скажу твое любимое слово, и мы разойдемся по сторонам? — Нет, малыш, — химера заключил его между своими вытянутыми и уперевшимися в дверь могучими руками. — Ты сделаешь, как я сказал, иначе, я всем скажу, что ты не сдерживаешь обещания. Лиам злобно окинул взглядом довольного химеру и выскочил из лофта Хейлов, оттолкнув Рэйкена. Дерек подошел к Тео: — Все в порядке? Почему Лиам убежал? — Все отлично, Дерек, — Тео был чрезвычайно доволен, химера накинул куртку и вышел. — Он пошел настраиваться, чтобы исполнить мое желание. Рэйкен решил немного прогуляться. Его слишком сильно возбудило тело Данбара. Еще в тот вечер он хотел поиметь его, но отпустил. Член химеры выпирал в тонких джинсах, обтягивающих достоинство. Тео поправил его рукой и направился пешком до дома. Ночной прохладный воздух немного привел в норму разгоряченные думы химеры. Рэйкен был в предчувствии исполнения своего желания. Он знал, что оборотень не посмеет ослушаться. Этот мальчик сводил с ума опытного Тео своей наивностью. Его запах истинного девственника не давал Рэйкену спокойно находиться рядом с ним. Ночь окутала городок. Желтая луна тихо посмеивалась, глядя на бестолковые выходки оборотней. Это она заставляла так вести себя, рваться на подвиги, бунтовать и любить. Любить жгуче и неистово, хотеть, желать и добиваться своего любыми путями и способами. Тео не спеша подошел к дому после пары часов прогулки. В окнах на первом этаже горел свет, но плотные занавески мешали рассмотреть, что творится внутри. Рэйкен по-хозяйски открыл дверь и вошел. Из кухни мгновенно донесся запах. Вернее, аромат. Оладушки. Химера ожидал чего угодно, но чтобы это произошло именно сегодня ночью — это было вне зоны его мечты. Тео прислонился к стене и еще раз принюхался. Девственник, его нежность, его юность и нетронутость мгновенно проникли в каждую клеточку химеры. Рэйкен сбросил с себя куртку и прошел в кухню. Вздох. Еще один. Сердце бешено колотится. Прямо перед его взором стоял Лиам. Полностью обнаженный, в одном белом переднике и с деревянной лопаткой для оладушек в руках. Вид юного оборотня заставил Тео насильно унимать внезапно разбушевавшуюся кровь в венах. Данбар, заслышав шаги, тут же обернулся. Его голубые глаза со злобой и недоверием смотрели на химеру. Сквозь плотную ткань белого фартука все же выпирало крупное мужское достоинство беты. Рэйкен глубоко вздохнул. Это зрелище оказалось выше его сил. Член подскочил вновь и уперся в тугие джинсы. Тео замер, глядя на оборотня. — Много тебе оладьев печь? — потряс лопаткой в воздухе бета и тут же отвернулся, стараясь перевернуть подгорающий блинчик. Его упругий белый зад отлично смотрелся, соблазнял своей невинностью и в конец завел и без того еле сдерживающегося Тео. До задницы беты хотелось дотронуться, ощутить рукой нежную кожу. Химера не выдержал. Он подскочил к юному оборотню, схватил его в объятия и вынес из кухни. Удобно стоявший в гостиной диванчик как раз оказался кстати. Не смотря на буйные отпирательства беты, Тео крепко держал его. — Ш-ш-ш, тихо, — громко шикнул Рэйкен. — Успокойся, я не сделаю тебе больно. — Мне вообще не надо ничего делать! — выкрикивал буйный оборотень. — Я исполнил твое желание, напек оладьев в голом виде. Доволен? — Нет, — отрубил химера и припал губами к полусухим устам оборотня, чтобы заткнуть его. Наглый язык химеры проник сквозь стиснутые губы парня и настойчиво хозяйничал у него во рту. Лиам бил кулаками по широкой спине Тео, но, казалось, это нисколько не смущало Рэйкена. Одной рукой химера ухватил Данбара за густые волосы, другой — наслаждался его телом, обшаривая миллиметр за миллиметром и приближаясь к заветному месту. Лиам что-то простонал, но не был замечен возбужденным химерой. Тео знал, что теперь он точно не остановится. Он с силой оторвался от поцелуя, заломил руки оборотня за его спину и повалил парня на диван уже лицом вниз, мгновенно подкладывая под живот беты большую подушку. Лиам хотел крикнуть, но снова был перебит наглым языком химеры. Как Тео мог так быстро двигаться, удерживая кисти оборотня одной рукой, другой — то хватая его волосы, то поднимая зад Лиама вверх. Когда Данбар понял, что сопротивление бесполезно, он тихо простонал: — Тео, — хрип вырвался вместе с тихим тоном голоса, — давай я просто скажу твое любимое слово, и ты отпустишь меня? Пожалуйста… — Я не могу, Лиам, — Рэйкен уже уложил Данбара, как ему было нужно, и теперь крепко удерживал бету в таком положении. — Я не отпущу тебя сегодня. Вскоре Лиам почувствовал горячее прикосновение языка к своей узкой дырочке и расплылся от возбуждения на подушке. Такого соблазна юный оборотень не ожидал, его девственность играла с ним плохую шутку, он полностью отдался во власть хитрой химеры, позволив вытворять с ним, все, что угодно настойчивому Тео. Когда Лиам, доведенный до крайней точки возбуждения, был отброшен в сторону, его член готов был взорваться. Глубоким взором наивных голубых глаз он уставился на Тео. Лиам теперь лежал на диване, перевернутый на спину, и жаждал продолжения ласк, как ничего другого на свете. — Прошу, умоляю, Тео, продолжи, — хрип, стон и надрыв — все слышалось в умоляющем тоне голоса. — Не слышу, — хитро улыбнулся Рэйкен. — Папочка… — дальше было совершенное блаженство для малыша-оборотня, которое продлилось до утра, унося его в водоворот эмоций и наслаждения. Уставший и удовлетворенный бета спал в кровати химеры. Тео лежал на подушке, подложив руки под голову, на его плече находилась голова оборотня. Запах Лиама стал другим, он перестал издавать страстный соблазн, но не перестал быть желанным для Рэйкена. С кухни доносился аромат оладушек, но Тео знал, что самый аппетитный блинчик для него сейчас лежит рядом с ним.