am i dead inside?

на улице где-то в минус и немного снега — лишь пинать носками кед, не более. внутри где-то в минус и немного желтого — лишь закрывать глаза, вспоминая. у хаона в привычках яркость, зашкаливающая и ослепляющая. а еще — способность сдружиться (прилипнуть) с первой же встречи. у хаона внутри мыслей хватит на многотомное издание житейской мудрости. и бенджэ может поспорить — поставить сотню баксов, которых у него нет, — у хаона внутри хаос упорядочен. бенджэ тянется к черной худи в торговом центре и получает ладонью по ладони. — ни за что, — тянет хаон и тянет ли в другую сторону. у бенджэ налички стало меньше, на желтую худи больше. которая на девяносто процентов повторяет худи на самом хаоне — десять процентов скидывается на надпись. — лично буду одевать, — обещает хаон. и сдерживает обещание — утром приходит рано, едва светать начинает, едва бенджэ сохраняет трек и выключает компьютер. бенджэ бы поспать хотя бы полтора часа, но хаон. хаон, желтая худи в руках и многократное повторение «рассвет». солнце лениво подвисает над соседней крышей, а бенджэ подвисает на немного опухшем лице сонного хаона. зарывается подбородком в воротник худи — она теплая и пахнет хаоном. осторожно и незаметно косит взгляд, упирается в другую надпись — хаон натянул на зевающего бенджэ свою худи, а тот и не заметил этого. улыбается, пряча губы под тканью — хаон рядом в черной худи бенджэ точно так же подбородком. — смотри. и бенджэ смотрит. на небе разливается золото, внутри разливается нежность. и бенджэ хочется рассказать всему миру об этом ощущении по венам и артериям. он снимает солнце — смазано и далеко, — пишет поверх что-то о рассвете перед сном и публикует. хаон наваливается, руками обвивает предплечье, о плечо ластится щекой и улыбается ярко — перекрывая собой солнце. бенджэ думает, что судьба.