Одно прикосновение

Разбудили Хинату громкие и нервные крики. Парень лениво разлепил глаза и протёр их, так как всё расплывалось. Кратко зевнув и наконец придя в себя, омега начал вспоминать события прошлой ночи. Он закрыл лицо руками, закусив губу. Воспоминания были вовсе не из приятных, тогда он и правда очень сильно испугался, ведь эту сторону Тобио парень ещё никогда не видел. Он совсем ничего не мог поделать, не мог вырваться, да даже оттолкнуть, и если бы не госпожа Рицуко, то пришлось бы несладко, или… Или он просто не хотел вырываться и отталкивать?.. Но Шоё ведь тогда боялся… А не того ли, что Кагеяма снова им воспользуются, даст ложные надежды, а потом вновь скажет, что между ними ничего не может быть? Но Кагеяма ведь ударил его… Но было ли ему до этого хоть какое-то дело, или он просто нашёл предлог перестать сопротивляться? Рыжеволосый помотал головой, отгоняя эти ужасные мысли. Ведь если рассуждать таким образом, то Хината был вовсе не против этого. Не против изнасилования. Хотя, могло ли оно в этом случае таковым считаться? Тем временем крики начали стихать и удаляться. Мальчишка пришёл к выводу, что особи, между которыми и образовалась перепалка, спустились на первый этаж. Недолго подумав, омега тоже решил направиться туда. Хоть он и не очень сильно хотел видеться и находиться сейчас рядом с Тобио, но как ни крути, им надо поговорить и обсудить произошедшее, ведь чем дольше они будут оттягивать неизбежное, тем тяжелее будет потом вспоминать и рассуждать об этом, ворошить старые раны. Рыжеволосый встал с кровати и неуверенным, аккуратным шагом пошёл в сторону двери. По пути он краем глаза заглянул в зеркало, висящее возле спального места. Его щека была покрасневшей и немного опухшей. Всё-таки у брюнета силы хоть отбавляй. Юноша лишь горько усмехнулся, погладив себя по месту ушиба, но тут же ойкнул и осёкся — болело неимоверно. После этого парень продолжил идти в нужном направлении. Дойдя до двери, он тихонько открыл её, выглядывая наружу. Там никого не было, коридор был абсолютно пустым. Убедившись в этом, Хината кошачьей походкой двинулся в сторону лестницы и, добравшись до неё, спустился на первый этаж. Там он узрел довольно привычную картину — собирающегося куда-то идти Тобио, что уже был полностью одет и завязывал шнурки, а также Кагеяму-старшую, стоящую у него над головой и что-то кричащую. Только вот теперь это было не по поводу того какой он лентяй и гультяй, а по поводу произошедшего вчера ночью. — Ты меня вообще слушаешь? Да как ты можешь, бессовестный! Ты чуть не изнасиловал его вчера, а теперь вот так просто уходишь, даже не извинившись?! Господи, какая же ты бездушная скотина, мне даже не верится, что ты мой сын! — донеслись до ушей парня урывки диалога. Он лишь опустил голову, чувствуя себя виноватым в том, что теперь отношения между матерью и сыном ухудшатся ещё больше. — Да отвали ты от меня! Достала уже! Весь мозг проела с этим Хинатой! — послышался раздражённый голос альфы, что, видимо, уже устал от упрёков матери. — Ах значит весь мозг проела, да? А что мне делать, по головке тебя за это погладить?! Да ты ведь чуть его не изнасиловал! Ещё и ударил! Ты хоть знаешь, как его вчера всего трясло, как он ворочался и не мог уснуть, плакал?! А я вместе с ним плакала, потому что отцом его ребёнка оказался такой равнодушный и безразличный альфа, как ты! Да иди ты на все четыре стороны, бог с тобой, только вот домой не возвращайся! — не сдавала позиций женщина, активно жестикулируя руками и прожигающе смотря на брюнета, что на её слова лишь хмыкнул и бросил: «Не боись, у меня есть у кого остаться, домой не вернусь», а затем, встав и выложив ключи от дома из кармана куртки на тумбочку, ушёл, громко хлопнув дверью. Кагеяма-старшая лишь провела его взглядом, ничего не сказав в ответ, а потом, опёршись на стену, съехала вниз, прикрывая лицо руками и громко всхлипывая. — Ну почему же он такой равнодушный и бесчувственный?.. Шоё же его малыша под сердцем носит… Неужели ничего не ёкает?.. — прошептала про себя женщина, вновь всхлипывая. После этого Хината, всё это время прятавшийся за углом, не выдержал и подошёл к Кагеяме-старшей, обнимая. Та сначала испугалась и дёрнулась, ведь думала, что находится в коридоре одна, но потом, узрев рыжую макушку, успокоилась и начала утирать слёзы. — Ох, Шоё-кун, ты уже проснулся! Что будешь на завтрак? Яичницу, или лучше рисовый омлет? А может хочешь что-то молочное? — натянуто улыбнувшись, предложила Рицуко, вставая с пола и отряхивая фартук. В тот момент Хинате было очень больно смотреть на неё, ведь он понимал, с каким трудом ей даётся эта улыбка. — Слушайте, госпожа Рицуко, а давайте сегодня съездим в Токио! Развеемся, отдохнём! Сегодня ведь всё рано выходной! — задорно молвил рыжеволосый, считая эту поездку очень даже хорошей идеей, потому как слишком много неожиданных и не очень приятных событий произошло в последнее время и немного расслабиться не помешало бы. — А, ну… Я даже не знаю… — нерешительно протянула женщина, но увидев огонёк в глазах омеги и всё же посчитав это не таким уж и плохим решением, согласилась. Шоё лишь лучезарно улыбнулся ей в ответ и побежал наверх, переодеваться, а женщина тяжело, но расслабленно вздохнула, ведь парень был в лучшем состоянии, чем она думала, что, конечно, несомненно её радовало. Собравшись, омеги сели на маршрутку и отправились в место назначения — Токио. Хинате уже не терпелось, хотелось поскорее приехать, побродить по городу, посидеть в кафе, как когда-то с Кенмой. При воспоминаниях о друге, на лице рыжеволосого появлялась лёгкая улыбка. Славные деньки тогда были. Но сейчас лучше о них не вспоминать, потому как можно утонуть в море безысходности, образовавшемся благодаря обстоятельствам. Шоё помотал головой, но улыбка с его лица всё же не пропала, ведь он был в предвкушении предстоящего веселья. Кагеяме-старшей, сидящей возле Хинаты, стало теплее на душе, когда она увидела искреннюю и непринуждённую усмешку парня. Женщина правда очень переживала за рыжеволосого. За эти несчастные пару дней он успел стать ей родным. Конечно, Рицуко не понимала, как он может находиться в таком хорошем настроениии после случившегося, но она радовалась, что парень не впал в депрессию, не замкнулся в себе, не стал избегать Тобио, хотя тот поступил, как последний мудак, и даже не извинился за свой поступок. Также Кагеяме-старшей были не совсем ясны отношения между её сыном и самим парнем, как и то, почему Шоё не чувствует неприязни к Тобио, после всего-то. Но эти мысли она откинула на второй план, так как они поехали для того, чтобы отдохнуть, а она лишь ещё сильнее накручивает себя. После нескольких пересадок омеги оказались на месте — в центре Токио. Хината сразу же потащил Рицуко в одно уютненькое кафе, в котором они часто сидели с Кенмой. Его атмосфера и обстановка были довольно уютными и комфортными, поэтому они смогли там наконец расслабиться, обсуждая разные интересные вещи, стараясь не говорить на тему беременности и прочего с ней связанного. Но всё-таки, когда они уже выходили из заведения, Рицуко предложила рыжеволосому поехать в магазин детской одежды и принадлежностей, чтобы посмотреть на цену, да и на товар в целом, ведь юноша уже был практически на шестом месяце, через относительно недолгое время роды, и всё равно нужно будет закупаться. Шоё, конечно, по началу сомневался, но потом всё же решился поехать. А зря. Цены были просто запредельными. Теперь парень не сомневался в том, что воспитывать ребёнка — это очень-очень дорого, и сразу же по прибытию домой начал искать какую-то подработку в интернете. Правда, госпоже Рицуко кое-как удалось его отговорить, приведя самый весомый аргумент: «Тебе нельзя сильно нагружаться». Конечно, рыжеволосый сопротивлялся, но в конечном итоге сдался, ведь понимал, что женщина говорит правду, да и в этой ситуации он её не перепрёт. Вечер настал совсем незаметно для омег. Весь этот день они находились вместе. В первой половине поехали в Токио, ну, а во второй просто были рядом с друг другом. Хината помогал Кагеяме-старшей готовить, стирать, убирать, а она, в свою очередь, наставляла его, показывала, как правильно делать. Домашние дела и разговоры с друг другом поглотили их полностью, поэтому они и не заметили, как на улице потемнело, как ночь сменила день. Шоё помылся первым, а после направился в свою комнату, напоследок пожелав женщине спокойной ночи. Всё-таки госпожа Рицуко оказалась прекраснейшим человеком. Она поддерживала его, защищала, всегда была на его стороне. Рыжеволосый правда был благодарен ей за это и даже радовался, ведь сначала думал, что жизнь здесь будет сущим адом, но благодаря омеге, она стала даже лучше той, что у него была, когда он жил со своей семьёй, с мамой, папой и Натсу. Только сейчас Хината вспомнил о них, ведь с момента, когда он начал жить здесь, начало происходить слишком много неожиданных и выбивающих из колеи вещей, потому он и не вспоминал — голова была забита совсем другим. Немного поразмыслив, Хината всё же решился позвонить маме, ведь давно не слышал её голоса, да и вообще, она, наверное, волнуется. Наверное. Мицуки никогда не была слишком любящей и заботливой матерью, да и не уделяла детям слишком много внимания, спихивая всё на Акаги. Она вообще не создана для того, чтобы сидеть на месте и ничего не делать, а потому для неё семья никогда не была в приоритете. Хината больше любила проводить время на работе, попадать в разные приключения и неприятности, нежели сидеть дома. Хотя, нельзя было сказать, что она вовсе забивала болт на них с сестрой. Конечно, Мицуки проводила с ними время, и иногда даже с особым энтузиазмом, вот только было видно, что это не совсем то, чем ей хочется заниматься. Женщина и по дому убиралась, то есть, делала всё, что от неё требовали, но всё-таки семья была у Хинаты далеко не на первом месте. Это Шоё не то чтобы сильно задевало, просто было немного неприятно оттого, что Мицуки уделяет ему меньше времени, чем остальные мамы своим детям. Но со временем рыжеволосый к этому привык, и даже был рад, ведь мать особо ним не занималась, отец постоянно работал, то есть, его никто особо не контролировал. Парень чувствовал себя свободным, вот только в этом были и свои минусы — на учёбу он забил совсем. Но тогда это совсем не волновало, да и сейчас не особо волнует. Тяжело вздохнув, юноша всё же решился позвонить матери и, найдя её номер в списке контактов, набрал. Гудок. Ещё гудок. Снова гудок. Мицуки не взяла трубку. Шоё лишь горько усмехнулся, про себя отметив, что мать его попросту сплавила, хотя, может, она уже спит и просто не услышала звонка, кто знает. Отложив телефон на тумбочку и приготовившись ложиться спать, Хината внезапно услышал, как кто-то открывает калитку. Омега выглянул в окно, что как раз выходило на передний двор, и увидел Кагеяму. «А кто говорил, что домой не вернётся» — подумалось парню. Через мгновение он услышал, что кто-то стучится в дверь. И этим кто-то наверняка был Тобио. Но Шоё решил его не впускать — пусть отвечает за свои слова. Но всё-таки, когда прошло около получаса, а Кагеяма, не дождавшись открытия дверей, уселся на холодный бетонный порог и, зарывшись в свой синий шарф, остался там сидеть, Хината решился впустить его в дом, ведь так и простудиться недолго. Шоё спустился по ступенькам вниз и подошёл к двери, открывая. Тобио сидел на ступеньках и курил сигарету, от запаха которой рыжеволосому стало дурно, но алкоголем не пахло, хоть это омегу радовало. Когда Кагеяма заметил, что дверь открылась, сразу же обернулся, встречаясь взглядом с Хинатой, что мгновенно отвёл глаза куда-то в сторону. Брюнет поднялся, потушив сигарету о порожек и выбросив её куда-то во двор, который был засыпан снегом, а после вошёл в дом. Шоё на это ничего не сказал и уже было обернулся, чтобы пойти в комнату, что ему выделила госпожа Рицуко на случай, если Тобио вернётся домой, ведь оставлять альфу с Хинатой в одной комнате было довольно опасно, учитывая произошедший прошлой ночью случай, а Кагеяма-старшая вновь рисковать не хотела, но брюнет резко схватил его за запястье, от чего парня передёрнуло. Он испуганно обернулся и снова встретился с лиловыми глазами альфы, но на этот раз взгляд в сторону не отвёл и даже проявил смелось, пытаясь выдернуть руку. Тобио лишь усмехнулся неудачной попытке и повёл юношу на второй этаж, в их комнату. Когда они прибыли, Кагеяма отпустил мальчишку, а сам уселся на кровать, складывая руки в замок и задумчиво смотря в одну точку. Омега и не знал, как вести себя в этой ситуации, но Тобио и не дал ему времени на раздумья, хрипло произнося: — Нам нужно поговорить. Да, им нужно было поговорить. Уже давно им нужно было поговорить. Но кое-кто из-за непонятно чего оттягивал этот разговор до сегодняшнего дня, когда ситуация стала попросту непоправимой. За это Хината очень сильно злился на альфу. Почему мысль о разговоре пришла в его голову именно сейчас? Почему сейчас, когда было уже слишком поздно разговаривать? Когда Шоё уже не понимал сам себя и свои чувства. Когда Тобио чуть не изнасиловал его?.. — Сейчас не самое хорошее время для этого. — тихо молвил Шоё, сквозь тугой ком в горле. Он еле держался, чтобы не расплакаться прямо здесь, прямо сейчас, прямо перед ним. — Послушай, я… — Я уже достаточно наслушался! — выкрикнул Шоё, сорвавшись. Сейчас он не мог контролировать свои эмоции. Хотелось выплеснуть всё наружу, сорваться на ком-то, и вот, перед ним есть он — тот, кто действительно заслужил. — Наслушался о том, какая я шлюха, о том, как ты меня ненавидишь, как презираешь моего ребёнка! Да я вообще не понимаю, почему ты себя так ведёшь! Ладно, допустим, малыш сломал тебе жизнь, взвалил на тебя отцовские обязанности, но почему я шлюха-то? Ответь! Ну же, ответь! — Ты и сам всё прекрасно знаешь. — спокойно ответил брюнет, продолжая пялиться в одну точку, чем вывел из себя рыжеволосого. Он просто ушёл из комнаты, громко хлопнув дверью. Парень просто не понимал, почему Тобио морозится и не говорит ему правду. Или он просто не смог придумать причины, которой, в принципе, и не существовало вовсе. Из-за этого было до ужаса обидно. Ну, а разве это может быть приятным, когда тебя унижают без какого-либо повода, просто так, по сути, выплёскивая всё накипевшее на тебя? Ведь, если Кагеяма не смог назвать причину, то получалось именно так. Это просто безумие. Хината пришёл в отведённую ему комнату и завалился на небольшую односпальную кровать, находящуюся там. Простыни и подушки как назло пахли Тобио, потому как это раньше была его комната, и спал он здесь. Шоё жалостливо заскулил, приобнимая себя за живот, что начинал немного побаливать. Всё же он слишком много переживает и нервничает. Нужно быть более аккуратным и не ввязываться в конфликт хотя бы ради ребёнка. Юноша подвинулся немного вверх, ложась головой на подушку, а потом, накрыв себя одеялом, уснул.

***

На этот раз утро для Хинаты началось довольно нестандартно. Проснулся он от того, что почувствовал жжение в щеках. Юноша лениво открыл веки и узрел свою младшую сестрёнку — Натсу, что сидела на нём верхом и тянула за щёки. Парень вначале хорошенько проморгался и протёр глаза, спихивая всё на то, что это сон, или он ещё не доконца проснулся, но когда девочка начала кричать, заметив, что братик проснулся и не обращает на неё внимания, всё-таки понял, что это реальность. Юноша приподнялся, принимая сидячее положение и кое-как успокоил свою разбушевавшуюся младшую сестру. Та сначала сопротивлялась, но после объятий Шоё всё же растаяла. Малышка начала рассказывать ему обо всём, что случилось во время его отъезда, о том, что к ним домой приходил Окамото-кун и спрашивал о его самочувствии и остальных мелочах, а также о том, что являлись и члены волейбольной команды Карасуно. Это грело душу рыжеволосого. Ему было приятно осознавать, что его помнят и о нём беспокоятся. В воспоминаниях тут же начали всплывать приятные моменты из прошлого, но одновременно с этим приходила и тоска, поэтому Хината старался сейчас не думать об этом. Закончив разговор, родственники спустились на первый этаж и направились в кухню, где обнаружили Рицуко, Мицуки и Акаги, мирно попивающих чай и болтающих о каких-то мелочах. Также там был Тобио, но омега его заметил не сразу, ведь тот сидел в кресле, у телевизора, переключая каналы, ища что-то интересное. Особи, находящиеся в кухне, сразу же обратили на пришедших внимание, так как Хината-младшая начала шуметь. Мицуки тут же накинулась на своего сына, крепко сжимая в объятьях. Шоё впервые за долгое время почувствовал искреннюю теплоту, исходящую от неё. Похоже его мать и правда скучала. Отец тоже поприветствовал омегу, только он обошёлся рукопожатием и похлопыванием по спине, так как никогда не отличался чрезмерной эмоциональностью и сам по себе был довольно спокойным и уравновешенным человеком. — Ох, Шоё, как же я соскучилась! Мы, услышав вчера твой звонок, решили приехать и сделать тебе сюрприз! — задорно выкрикнула блондинка, снова сжимая рыжеволосого в объятьях и не давая ему отдышаться. — Без тебя у нас дома даже как-то пусто и тихо стало. — молвила женщина, отстраняя мальчишку от себя, держа за плечи. Юноша лишь усмехнулся и про себя подумал, что теперь, наверняка, и правда тише стало, ведь теперь Мицуки не с кем ссориться по поводу беременности. Но эти мысли он решил засунуть куда подальше, потому как его мать, вроде бы, начала меняться в лучшую сторону, когда узнала, что ребёнок не нагулянный. Ну или она ведёт себя так лишь потому, что они сейчас не дома. Но всё же в первую версию омеге хотелось верить больше. — К нам даже недавно твой друг заходил, Окамото Рин, кажется. — вставил свои пять копеек Акаги, опёршись о стол и скрестив руки на груди. — Правда, узнав, что тебя нету дома, ушёл. Но перед этим детально расспросил о твоём самочувствии и причине отсутствия. Похоже, сильно за тебя волнуется. Хороший парень. — Да, Натсу мне уже рассказывала об этом. Вот только что ему мешало позвонить мне, а не расспрашивать у вас о моём самочувствии? Да что там, вы толком-то о нём и не знали, ведь не выходили со мной на связь. — молвил Хината, но тут же осёкся, осознав, что это прозвучало, как обвинение. — Ты прости, Шоё, что не звонила. На работе был крупный заказ, да и не хотела я беспокоить тебя звонком лишний раз. — виновато улыбнувшись и почесав затылок молвила Мицуки, что сейчас выглядела, как провинившаяся школьница. На это юноша лишь усмехнулся. — Всё хорошо, мам. Я, если честно, тоже был немного занят. — пытаясь успокоить мать, молвил рыжеволосый, при этом легонько поглаживая себя по животу. В последнее время, это начало становится привычкой. — О? Правда? И чем же ты таким занимался? Неужели Рицуко тебя нагружает? — поинтересовалась блондинка, подходя ближе к сыну и становясь рядом с ним. — Да нет, что ты! Госпожа Рицуко прекрасная женщина и никогда не заставила бы меня работать! Это я сам напросился помочь ей, ведь заняться-то нечем. Мы даже вчера отдыхать ездили. Круто, да? — загоревшись, сообщил Шоё, чем довольно-таки сильно насторожил Мицуки. — Шоё-кун, что же ты меня так нахваливаешь? — слегка смутившись, молвила Рицуко, всё это время стоявшая в стороне и старавшаяся не вмешиваться в семейный разговор. — Да нет, Рицуко, ты и правда замечательная! — бодряще произнесла омега, приобнимая Кагеяму-старшую за плечи. — К слову, Шоё, куда же вы ездили? — невзначай спросила женщина, начиная более детально вслушиваться в слова сына и замечать его невероятную привязанность и симпатию к Кагеяме-старшей. — Ох, мы ездили в Токио. И в том самом кафе были. Ну, помнишь, мы часто с Кенмой туда заходили. А ещё мы заглядывали в магазин детской одежды и принадлежностей… — тут Хината немного притих, вспоминая огромные цены на одежду, коляски, кроватки, ванночки. — Ну, в общем, было весело! — Классно, но чем вы занимались, когда просто сидели дома? — задала очередной вопрос Хината-старшая, не отводя взгляда от сына, начавшего увлечённо рассказывать о своём время провождении. — Ну, мы просто разговаривали друг с другом. Также госпожа Рицуко учила меня готовить, стирать, убирать, ведь оказалось, что я не знаю даже основ и всё делаю не правильно! Иногда мы играли в шахматы, смотрели альбомы, читали. — Здорово, я рада, что ты хорошо проводишь время, — улыбнувшись, сказала Мицуки, теребя край рубашки, что была на ней надета. — Шоё, не подскажешь, где здесь кхм… туалет? — Выходишь из кухни, а потом идёшь в противоположную от входной двери сторону. Там ты увидишь две двери — одну по левую стену, вторую — по правую. Заходи в ту, что справа, там туалет. — постарался максимально доступно объяснить рыжеволосый, при этом активно жестикулируя руками. Женщина лишь кивнула и направилась по заданному Шоё маршруту, по пути переваривая информацию. Придя в уборную, блондинка закрыла за собой дверь и, оперевшись о выложенную плиткой стену, съехала вниз, опрокидывая голову назад. Сейчас Мицуки себя очень странно чувствовала. То, как её сын общается с Рицуко… Они знакомы фактически пару дней, но отношения между ними намного искреннее, крепче и теснее тех, что строили Шоё и Мицуки всю свою жизнь. Женщина не понимала, как такое могло случиться, и почему это настолько гложило и мучило её, не устраивало. Она просто не могла смотреть на то, как непринуждённо и ласково они разговаривают друг с другом и не могла понять, как их связь стала столь нерушимой за каких-то несчастных пару дней. И вроде бы Мицуки и должна была радоваться тому, что Рицуко приняла её сына и даже стала на его сторону, но вместо этого её съедала все объемлемая ревность. Ей хотелось, чтобы Шоё относился так к ней, а не к какой-то почти незнакомой женщине, но в то же время она не сделала совсем ничего для этого и даже не осознавала, через что этим двоим пришлось перейти, чтобы между ними образовались столь крепкие узы. Хината просто хотела быть в приоритете у своего сына лишь потому, что она мать, а вариант завоевать его доверие какими-то действиями или поступками отпадал сразу же. Женщина начала думать над тем, как разделить своего сына и Рицуко, чтобы их связь не могла окрепнуть ещё больше, а наоборот – ослабнуть. После нескольких минут раздумий в голову пришёл беспроигрышный план, детали которого блондинка начала обдумывать, а потом, закончив, поднялась с пола и направилась в кухню. Войдя, она заметила, что Шоё с Рицуко мило болтают, попивая чай, что лишило её всяких сомнений и только распалило огонь ревности. Подойдя немного ближе к сыну, она начала действовать по схеме, задавая вопрос, ответ на который уже знала наверняка. — Слушай, Шоё, а какие у тебя отношения с Тобио-куном? — непринуждённо спросила женщина, выбивая рыжеволосого, что совсем неожидал такого прямолинейного вопроса, из колеи. Он даже поперхнулся чаем, после начав откашливаться и стучать кулаком по столу. Этот вопрос привлёк и внимание Кагеямы-младшего, что неприметно и тихо сидел на кресле, поглядывая одним глазом на телевизор, а другим - на эту странную компанию, внезапно объявившуюся в его доме. К слову, когда его взгляд попадал на блондинку, в голове мелькали не очень-то хорошие воспоминания. Стоит только вспомнить уборку… Но брюнет решил на этом не зацикливаться и упорно ждал ответа Шоё, ведь об их отношениях он и хотел поговорить вчера, а тот просто сбежал. Так что же Хината ответит? Какие у них, по его мнению, отношения? — Эм… Ну… Знаешь… Отношения, как отношения… — замявшись, скомкано ответил рыжеволосый, нервно бегая глазами по комнате и крепко сжимая чашку в руках. — Это мне ни о чём не говорит. Скажи конкретно. — настаивала на своём Мицуки, не отступаясь от своего заранее продуманного плана. — Ну, мы разговариваем… Иногда… — не зная, как выкрутиться, ответил парень, всё ещё не поднимая взгляда на мать, боясь встретиться с ней глазами, при этом понимая, что его слова звучат совсем неубедительно, и мать уже наверняка его раскусила. — То есть, как друзья? — переспросила омега, не отводя взгляда от сжавшегося сына, что растерялся от вопросов по этой теме. — Скорее, как знакомые… — неуверенно пробормотал рыжеволосый, но тут же осёкся. Зря он это сказал. Ой зря… Парень уже начал предвещать, что из-за его неумения молчать в нужные моменты, случиться что-то плохое. — Как знакомые? Шоё, о чём ты? Вы же ждёте совместного ребёнка! Вы уже далеко не знакомые! — сердито молвила Мицуки, внутренне ликуя предстоящей победе и удачно разыгранной сценке. — Вы слишком зажатые и нерешительные, и это, скорее всего, из-за Рицуко, не так ли? — огласила женщина, не давая сыну возможности возразить и сразу же продолжая свою речь. — Я думаю, что вам стоит жить отдельно ото всех, лишь вдвоём. Как вы на это смотрите, Акаги, Рицуко? — Стой, мам, о чём это ты?! Я… — начал было протестовать рыжеволосый, но мать тут же прикрыла ему рот рукой, говоря при этом, что его мнения никто не спрашивал. В это же время Акаги и Рицуко замялись, обдумывая то, насколько правильным будет это решение. Хината-старший, немного поразмыслив, всё-таки согласился. Но вот Кагеяма-старшая никак не могла на это пойти, ведь только лишь она знала о том, что произошло позапрошлой ночью, и понимала, что если оставить мальчишек наедине, без присмотра, то это может повториться. Омега начала всяко протестовать, приводя довольно весомые аргументы, но блондинка всё опровергала. И в итоге — два за, один против. Тобио и Шоё переезжают в отдельную съёмную квартиру. Услышав вердикт, Кагеяма-младший, что в разговор не вмешивался, ведь думал, что он окончится победой матери, поперхнулся чаем, а Шоё, не в силах сказать ни слова из-за закрытого рта, стоял на месте, не в силах поверить в происходящее. Он знал лишь одно — это будет полный пиздец.