Только ли ты и я?

Утром пошел дождь, Брайан поежился и открыл глаза. Крыша, под которой он уснул, лишь немного прикрывала крыльцо, так что косой летний ливень намочил почти всю его светлую шерсть, от чего кончики пальцев на задних лапах даже онемели от холода. Брайан с тихим стоном спустился с кресла и, дрожа, пошел в дом. Еле сдерживаясь, чтобы не отряхнуться по-собачьи, как это сделал бы любой другой невоспитанный представитель его вида, он залез под теплые струи душа и завилял хвостом, потихоньку отогреваясь. В доме было тихо, только дождь за окном барабанил по стеклам и деревянным стенам, да еле слышно гудел холодильник. Стьюи и Мэг, кажется, еще спали, им не мешал дождь, разбудивший Брайана в шесть утра. Мокрая шерсть снова начала остывать, покрывая тело неприятными мурашками, так что Брайан поспешил вернуться в свою постель, которая была наверняка теплее гостиной. Он осторожно пошел по лестнице, стараясь как можно тише наступать на скрипучие ступеньки. Его кровать, которую ему выделила Мэг в гостевой комнате, стояла рядом с кроватью Стьюи, и Брайан бы мог сразу запрыгнуть в нее, завернуться в одеяло и греться, а потом спокойно уснуть, но он остановился у мирно спящего друга, разглядывая его лицо. Стьюи легонько жмурился во сне, наверное, видел что-то неприятное. Брайан коснулся пальцами его лба, поглаживая складочку между бровей. Стьюи вздохнул и, кажется, успокоился, его черты разгладились. Брайан улыбнулся. Он вдруг вспомнил, как качал малыша Стьюи на руках, и как потом они попадали в переделки с машиной времени. Стьюи сильно изменился с тех пор. Он стал каким-то скрытным. Брайан не видел причин, по которым Стьюи не мог использовать свой злой гений тогда в лаборатории, когда ученые не смогли помочь. Видимо, пожалел, или боялся ответственности. Наверное, он все же слишком плохо знал друга, раз не замечал эту сентиментальность в нем раньше. Стьюи подросток сильно отличался от Стьюи, которого он знал. Вместе с этой мыслью пришло внезапное осознание, которое объяснило бы все странности последних дней. Шерсть окончательно остыла и теперь тело пробирала ледяная дрожь, но Брайан был уверен, что дело не только в этом. Он забрался в свою кровать и еще долго не мог уснуть, несмотря на ранее пробуждение. Возможно, в его потери памяти виноват был именно Стьюи, который сейчас лежал у себя в постели и даже не подозревал, как себя чувствует его пес. Брайан зажмурился. — Я ведь даже не твой пес, верно? — прошептал он, внезапно чувствуя горячую влагу под веками. В груди завязался ком, мешающий дышать ровно. Брайан вдруг почувствовал себя невероятно одиноко. В доме по-прежнему было тихо, и несмотря на то, что в комнате с ним был Стьюи, Брайан больше не чувствовал, что может себя контролировать. Несколько капель упало на наволочку, оставляя мгновенно остывающие мокрые пятна, и Брайан сам себе поразился. Он, наверное, впервые с тех пор, как позврослел, плакал так искренне, вжимаясь мордой в подушку, стараясь никого не разбудить. Он чувствовал, что ему это нужно. Возможно, где-то далеко сейчас грустит его Стьюи. А может, и нет. Брайан хотел бы, чтобы Стьюи грустил без него, но он скорее всего не чувствовал то, что и он сейчас. Брайан любил его, правда любил, поэтому ему и было так больно. Стьюи был умным, маленьким садистом, поэтому если бы он узнал о его чувствах, наверняка извлек бы из этого выгоду для себя, но все равно он был ребенком, поэтому не было точной уверенности, как изменились бы их отношения. Поэтому Брайан старался быть хоть немного таким взрослым, каким казался, и сдерживать свои эмоции. Стьюи был рядом — и это главное. А теперь его рядом не было. Был Стьюи, старше на пятнадцать лет, которого Брайан не знал. Но, может, это было и лучше, он хотя бы не вызывал тех мучительных эмоций, на которые не смог бы дать ответа. Брайан подумал об этом и немного успокоился. — Где же твой Брайан? — спросил он, глядя на спину спящего Стьюи, скорее, чтобы просто высказать то, что крутилось у него в голове, чем и правда надеясь услышать ответ. Стьюи молчал. Брайан, наблюдая за тем, как медленно поднимается и опускается от глубокого, сонного дыхания, его плечо, сам вскоре провалился в вязкую темноту без сновидений. *** — Нам нужно поговорить, — первое, что сказал он, когда утром встретился со Стьюи в столовой. Брайан проснулся позже всех, так что когда он открыл глаза, до гостевой комнаты уже добрался запах оладьев. Рот наполнился слюной, но Брайан все еще чувствовал себя не в своей тарелке после того, как вчера подумал о поступке Стьюи, так что надеялся сначала все выяснить и подтвертить или опровергнуть свои догадки. — Можно после завтрака? — зевнул Стьюи, не оборачиваясь. — Можно, но я бы хотел сейчас, — настоял Брайан, думая, что если этот Стьюи хоть немного похож на его, то таким образом он мог убегать от беседы. Стьюи повернулся и взглянул на него красными глазами, Брайан сразу потерял весь настрой, и обеспокоенно спросил: — Плохо спалось? — Ладно, давай поговорим, — помедлив ответил Стьюи, и взглянув на Мэг, которая, не обращая на них внимания, продолжала жарить завтрак, пошел наверх, обратно в комнату. Брайан пошел следом. Какое-то время они сидели молча. Стьюи грустно смотрел на Брайана из-под припухших век, а Брайан не знал, куда деть свой взгляд. Судя по всему, Стьюи плакал утром, пока он спал, Брайан хотел спросить его об этом, чтобы начать и так намечающийся быть неловким разговор. Но как только он открыл рот, Стьюи вдруг прошептал: — Он умер у меня на руках. Брайан осекся, внутри все застыло, и он почувствовал, как лапы снова похолодели. Он уставился на Стьюи, не чувствуя в себе сил, что-либо сказать. Стьюи больше не смотрел на него, продолжая говорить. — Я не мог его потерять, я в нем нуждался. Я пытался что-то сделать, искал способ его спасти, но в Куахоге не осталось никого, кто мог бы мне помочь, — голос его дрожал и срывался на сип почти после каждого слова. — У меня… у меня просто не осталось средств и возможности. Вчерашнее открытие в перемешку с этим монологом родило в душе Брайана то, чего он и опасался. Ему было горько и больно за Стьюи, но больнее всего ему было за себя. Он словно оказался в каком-то сериале и все не мог поверить, что Стьюи все же решился на такое. Что он действительно стал тем, кто может, пусть и не зная наверняка, но точно догадываясь о привязанности других своих версий к Брайанам, забрать одного из них просто чтобы заполнить место своего. Кажется, Брайан ошибался, и Стьюи повзрослел только внешне, а внутри он был все тем же ребенком, порой не способным принять реальность. Горечь и злость, всколыхнувшиеся в нутри заставили его кулаки сжаться, и Брайана прорвало. Кажется, он еще никогда не кричал на Стьюи так, высказывая все страхи и переживания, которые накопились за последние неполные два дня. Видимо, так повлияла на него собственная сдержанность. Он перестал кричать, только когда понял, что слезы текут у него по щекам. Брайан утер их и опустошенно посмотрел на мокрую от слез шерсть на пальцах. Что же с ним сделала любовь? Все вокруг стало не важно, он словно замкнулся только на своих мыслях и эмоциях, с трудом воспринимая окружающую реальность и чувства других. Наверное, так же чувствовал себя Стьюи с тех пор, как потерял Брайана. Вспомнив, наконец про собеседника, он с трудом поднял взгляд. Стьюи молчал, опустив голову. Брайан на подрагивающих ногах подошел к нему. Плечи подростка дрожали, и Брайан обнял его, успокаивающе гладя по спине, думая, что ему самому объятья не помешают. Когда он отстранился, то встретился все с тем же грустным взглядом, но слезы уже не текли. Брайан не мог больше злиться, Стьюи и правда был разбит. — Прости меня, — сказал Стьюи, и Брайан сжал его холодные пальцы, когда они оказались в его дрожащей руке. — Я не знал, что мне делать, я был в отчаянии. Его смерть разбила мне сердце, и я… Я забрал тебя, когда отправился в другое измерение и увидел, как вы счастливы. Глаза его потухли и Стьюи опустил голову. Брайан вновь почувствовал, что может заплакать, поэтому опять прижался к Стьюи, чтобы спрятать глаза. — Ничего, малыш, все хорошо, я все понимаю, — сказал он, почему-то с трудом выдавив слова, которые вертелись на языке и словно жгли душу. Брайан положил лапу ему на затылок, прижимая ближе к себе. Стьюи обхватил его за спину, рыдая в плечо, Брайан обнимал его дрожащие плечи, позволяя выплеснуть эмоции, и уже чувствуя вину за свой срыв, однако, слова уже было не вернуть. Оставалось только надеяться, что Стьюи простит его. Мэг, казалось, даже не потеряла их, потому что, несмотря на то, как они шумели, она даже не поднялась. Однако, все равно пора было возвращаться. Когда глаза Стьюи высохли, а Брайан унял свою дрожь, они переглянулись между собой. — Я… я пока не смогу отправить тебя обратно, — тихо сказал Стьюи, глядя на свои руки. Брайан накрыл их своей, показывая, что это подождет, и улыбнулся. — Возможно, потом, когда получится создать машину… и тогда я еще раз попробую его вернуть. Брайан видел его тоску и чувствовал, как сжимается сердце. Нет, он не мог его бросить. Он старался надеяться на лучшее вместе с ним, но все равно не верил, что все получится. Брайан умер, и даже Стьюи не был богом, чтобы это исправить. Возможно, этому Стьюи он был нужен больше, чем своему. — Я буду с тобой, что бы ни произошло, — сказал он, ощущая тепло в душе, когда все же увидел легкую улыбку на губах Стьюи. — Спасибо, — прошептал он, утыкаясь лбом ему в плечо, и позволив качать себя, как ребенка. Брайан и правда решил, что не бросит его, Стьюи нуждался в нем так же, как и он нуждался. Время покажет, что будет дальше, а пока Стьюи снова был рядом, и это было главное.