Глава 15
12 февраля 2018 г. в 18:59
Письма могут сказать о человеке многое.
Неотправленные - всё.
Лестрейндж холл,
20 декабря, 1968 год.
Дорогая Бель!
За окном снег. Холодный, жёсткий, непокорный. Сейчас вечер, я сижу у чёртового камина и снова вспоминаю тебя. Твои глаза. Твою улыбку. Твой смех. Твой идеально ровный почерк.
Я знаю, что причиняю тебе боль. Мне нет прощения. Но я, словно наркоман, зависим от тебя. Не будь слишком жестока ко мне, мой маленький дилер.
Я бродил по Косой аллее и случайно, совершенно случайно, нашёл для тебя подарок. Восхитительный, ты увидишь его на Рождество.
Басти, как обычно, воспевает твою младшую сестрёнку. Может хотя бы через неё Лестрейнджи породнятся с Блэками, а? Не думаю, что Нарцисса будет против.
Мать лютует. Ей почему-то пришло в голову, что я теперь "по мальчикам". Мерзко. Сватает мне кого-то из Гринграссов. Ненавижу Элис и её чёртову семейку. Обожаю тебя. За что?..
Так странно, так горько на душе. Моя маленькая девочка. Мы что-нибудь придумаем, я клянусь. Клянусь, слышишь?
Я люблю тебя. Просто помни об этом. И будет достаточно, я уверяю тебя.
Навсегда твой,
Рудольфус Л.
***
Чёрт-пойми-какое-место-как-же-я-всё-это-ненавижу.
20 декабря,
Привет, Нарси!
О МЕРЛИН, ЗАБЕРИ МЕНЯ ОТСЮДА.
Я всё-таки приехала к тётке. Аманда Браун, если тебе интересно. Ужасная женщина, а ведь кошатница. Почему-то мне раньше думалось, что люди, обожающие кошек, не могут быть плохими. КАК ЖЕ Я ОШИБАЛАСЬ!
У меня всё хорошо, относительно, но хорошо. Мама окончательно выздоровела и даже Джонни, мой братик, поправился... я рада.
Как ты там? Что делаешь? Помнишь ли меня? Я уже приготовила тебе подарок к Рождеству. Ума не приложу, как я каждый раз могу выбирать тебе что-то! Ведь у тебя всё ес Надеюсь, тебе нравится!
Мерли-ин, тётка опять зовёт. Кажется, печь рисовый пудинг. Целую, обнимаю, но если я сейчас же не спущусь - она меня убьёт.
С любовью,
Твоя Джейн Л. Браун.
***
Блэк кастл,
21 декабря, 1968 год.
Рудольфус Ричард Лестрейндж! Что за сопли? Тебе что, пять лет?
Всё отлично. Стоит признать, что и я пристрастилась к нашей переписке. Если бы ты не был таким идиотом, она была бы ещё приятнее.
Ну вот, чернила растекаются. Дурак, и не смей думать, будто я плачу! Просто капнула случайно водой...
Я часто вспоминаю тебя, Руди. Невозможный. Нереальный. Невыносимый. Так и хочется порой прибить!
Хорошо, что Нарцисса никогда не увидит твоё письмо. Она помолвлена с Люциусом М., да будет тебе известно! Да ещё и по любви. Мелкая обошла и меня, и Меду, а, Руди?
Мордред и Моргана, только не говори, что Басти влюбился. Блондинчик его сожрёт. Это он с виду холодный и расчётливый. Когда дело доходит до Нарциссы, её благополучия и счастья, он будто с цепи срывается. Думаю, всё у них будет хорошо. Хотя бы у них.
Хотела бы поговорить с тобой о таком многом и важном, а когда сажусь за пергамент, будто мысли из головы все вылетают. Лучше при встрече. Если мелкая согласится, то обсудить придётся многое. Пообещай сразу не орать.
Люблю тебя, дурачок. Ну и что, что я не могу выйти за тебя. Чувствовать же никто не запрещает?
НЕ СМЕЙ ДУМАТЬ, ЧТО ЭТО СЛЁЗЫ.
Жду Рождества. Мы ведь встретимся, да? Люблю тебя. Люблю. Люблю.
Со всей теплотой, на которую способна,
Беллатрикс Т. Блэк.
***
Малфой мэнор,
21 декабря, 1968 год.
Здравствуй, солнышко.
Ну наконец-то до тебя доходят письма! Я уже скучаю по тебе. Надо подумать насчёт сквозных зеркал, не могу без тебя.
Как твои дела? Что делаешь? Как себя чувствуешь? Скучаешь ли? Хотя куда тебе... наверняка ведь обложила себя книгами и учишься. Не забывай только отдыхать, котёнок.
Скоро Рождество. Отец говорил что-то о приёме в Блэк кастле. Это правда? Не могу дождаться встречи с тобой. Хочется обнять тебя до хруста в костях, смотреть в твои лучистые синие глаза, которые ты так нелепо называешь просто голубыми, вдыхать твой запах и слушать ворчание насчёт нашего возраста и стандартных приличиях. Ты такая милая, когда дуешься, ты бы только знала!
Не знаю, хочется сказать так много, но получается так мало. Я просто жду твоего ответа. Обожаю тебя, солнышко. Постарайся выспаться.
С любовью,
Люциус А. Малфой.
***
23 декабря, 1968 год.
Прости, дорогая, отец запретил раскрывать координаты.
Я скучаю. И пусть, только как друг, но до судорог.
Письмо, наверное, получится рваным и каким-то странным. Как и мои мысли, впрочем. Я ведь люблю тебя. До дрожи в коленях. До судорог в пальцах. До подгибающихся коленей.
Светлая. Ты такая светлая, господи.
Ты будто излучаешь сияние. Ты улыбаешься совсем по-особенному. И знаешь что? Ты нужна мне. Нужна вот такая вот, с выбившимися из пучка прядями, в нелепой квиддичной форме и на метле, с твоей любовью к мороженому, с твоим котом, с мечтательным выражением лица, с мизинчиком, который ты обязательно прикладываешь к уголку губ, когда что-то вспоминаешь. Вот такая, какая есть.
Я люблю тебя. Безмерно. Нереально сильно. И прекрасно понимаю, что ты меня не то чтобы ненавидишь, не то чтобы недолюбливаешь, но ближе, чем как друга или даже хорошего знакомого, не подпускаешь. И это больно.
Просто знай, что я готов умереть за тебя. Такую милую, желанную, нелепую и прекрасную. Теперь моя жизнь навсегда в твоих длинных бледных пальчиках.
С любовью,
Антонин Л. Долохов.
***
23 декабря, 1968 год.
Здравствуй, котёнок!
Не смог отправить письмо раньше, был занят. Это Тони, не пугайся. Как там помолвка? Наверняка с ног сбились, ммм?? Ладно тебе, не строй такую пугающую гримаску, хотя ты прелесть, когда злишься.
С наступающим тебя рождеством. Передавай привет Люциусу.
С наилучшими пожеланиями,
Антонин Л. Долохов.
***
Блэк кастл,
24 декабря, 1968 год.
Малфой, одурел!
Нет, не спорю, я много учу, но не нужно выставлять это так, будто я носа от книг не поднимаю! Привет, кстати.
За окном снег. Он не идёт, ОН ВАЛИТ. Тётя Мел левитирует его за дом, где малышня играет в снежки и лепит крепости. Поверьте мне, мистер Малфой, ваша невеста пока что лидирует по попаданиям в движущиеся объекты. Вам понравится, сударь.
Нашла восхитительный справочник по рунам.Обязательно покажу.
Тётя Дорея пыталась научить меня рисовать. Я бездарность, Люц. Ну, не совсем уж и бездарность, но твоего таланта у меня точно нет.
Знаешь, твои письма заставляют меня улыбаться. Уже несколько раз его перечитала, леди Кассиопея хихикает. Как думаешь, реально ли на портрет силенцио наложить?
Знаю, что нельзя, не ори.
Хочется верить, что и от моих писем у тебя что-то там внутри сжимается, переворачивается и опускается до кончиков пальцев. Люблю тебя, дурак.
Жду тебя на нашем чёртовом Рождественском приёме. Меня снова закуют в какой-нибудь праздничный чехол, которым все будут дружно восхищаться, а я буду проверять каждый кубок своим медальоном, сжимая в кармане безоар. Боюсь я праздников.
Ладно, не хочу, чтобы моя паранойя перекинулась на тебя. Так что пора прощаться. Пиши почаще, пожалуйста.
С любовью,
Твоя Нарцисса М. Блэк.
P.S. Как думаешь, мне пойдёт твоя фамилия? Нарцисса Моргана Малфой. Ну а что, звучит. Люблю тебя.
