Подсознательно больно

Река пошла, пошла и пошла, - и уж никому ее не остановить. © "Синичкин календарь", В.В.Бианки

Осознание в полной мере пришло не сразу и урывками. Как после выступления перед публикой я снова и снова крутила в голове свои косяки, и обдумывала каждое своё слово, уже сказанное ему. И пыталась убежать от этого, но не могла. Как следствие долго просто утыкалась в подушку, искусала её, а иногда в порыве стыда билась головой обо что-нибудь. Это правда был он, сейчас я уже детализировала его образ. Занозчивый, но странно-притягательный. Наверное, оттого, что страдающие люди становятся сильнее и, как следствие, привлекательнее для всех других. Почти весь день заняло обновление воспоминаний путём просмотра аниме и манги. Ещё некоторое время псих на тему того, что это правда всё где-то произошло, люди действительно погибли, и где-то ныне живущие на самом деле страдают, как мне и не снилось. Ха. Нет, уже частично снилось. Но не суть. О том, что и в какой последовательности показать, я тоже размышляла, но потом это показалось неважным, и на первое место вышли мои собственные слова. И я начала продумывать свою речь. Для профилактики заново послушала версию Тоби, на сей раз испытывая крайне живые эмоции по отношению к происходящему. И пользуясь тем, что Тоби пока ещё для меня только экран монитора, материла его методы на чём свет стоит. Сопереживала изо всех сил, короче. И долго, долго, чуть ли не до рассвета не спала, потому что волнение сжирало всё, все остальные ощущения, вынуждая выступать холодный пот и нервно сминать одеяло в темноте, снова крутя в голове всё, что я собралась сделать. Когда провал в сон всё же произошёл, я не переминула дать себе несколько бодрящих пощёчин, чтобы хоть чуточку перестать переживать. Это только отвлекло бы Саске. Худо-бедно что-то получилось. Никаких препятствий. Я так сказала. Но мы оба, наверное, знали, что они всё равно будут. От тщательной проработки деталей внешности людей, с которыми ярче всего ассоциируется кошмар, плохие воспоминания могут возникнуть неконтролируемо, и даже зная, как они нежелательны, ничего не можешь с этим поделать. Они в подкорке. Люди есть люди, и порой они концентрируются на плохом. Как и тогда, думая о Саске, я автоматически оказалась на его уровне. В квартале Учих, на улицах которого как черты в каллиграфически размашистом иероглифе раскиданы трупы. Я поняла по затенённому сумраком ночи знаку веера на заборе. Вмиг поднявшееся до горла волнение и ужас заставили сорваться с места и бежать, поворачивать, снова бежать. Я старалась не смотреть на тела людей, но струями хлестнувшая на стены и дороги кровь бросалась в глаза. Я знала, что такие следы говорят о мече, об очень быстрых и сильных ударах, но теперь ещё и знала, как это выглядит. И от этого было и тошно, и что-то разрушалось в голове, одновременно поднималось нечто новое. Я только сильнее уверялась в своём намерении не допустить этого больше. Я нашла их на одной из дорог. Но что-то было не так. Саске стоял ко мне спиной, он был привычного мне возраста, и не сжимался в комок. Напротив силуэт его брата в свете луны, с обнажённым мечом и перетянутой банданой головой. Я замерла в нескольких шагах, не находя сил приблизиться. Саске явно контролировал каждую грань воспоминания. - Подойди,-его голос приглушён. Теперь уже ослушаться не нахожу сил. Мои шаги кажутся мне ничтожными, наверное, оттого, что на голову давит всё вокруг. Как только с таким воспоминанием он способен двигаться сам? - Смотри,-он не шевельнулся и продолжал смотреть на Итачи. Я послушно всмотрелась и наконец смогла различить его черты. Невероятно, поразительно спокойное лицо. Он ещё подросток, но этот взгляд заставлял усомниться не столько в фактах, вообще в реальности. Я подумала было, вдруг ему потребуется помощь с разбором собственных кошмаров, но сейчас уже видела, что он когда-то успел всё это пережить. - Это он оставил мне это,-прозвучал его голос.-И это самое сильное воспоминание. Я как раз раздумывала, могу ли приблизиться к старшему Учихе, когда Саске сам толкнул меня в плечо к нему. - Запоминай,-пояснил он. Не хотел создавать его сам, когда я буду прокручивать воспоминание. Скорее всего именно образ Итачи мне придётся взять на себя, чтобы он в любом случае не вышел отрицательным. Я приблизилась, всё ещё осторожно, обошла кругом. Пахло от него странно, должно быть, это и есть запах крови. Жилет АНБУ не раз получал повреждения, но выглядит аккуратно. У меня возникло ощущение, что со всем этим оборудованием, что на Итачи было, он имеет дело сам. Раз в какое-то время или в тяжёлых случаях, может быть, обращается к оружейнику. Черты лица строгие, только увидев его, мало верилось, что он может улыбаться. Из тех типов лиц, которые совсем преображаются, стоит улыбнуться. Было неимоверно странно видеть так близко и понимать, что он нереален. Он даже источал боеготовность совсем как живой человек. И всё равно был лишь воспоминанием. Колеблясь, я всё же дотронулась до его щеки, пытаясь запомнить, как ощущается то, что в рисовке аниме у него выглядело как черты под глазами. Периодически я зависала, и даже не потому что после привыкания к нему он казался красивым. Не смотря на все мои уверения, что нужно быть беспристрастной, чувства соприкоснувшегося с объектом фаната иногда просачивались. Должно быть, Саске дал мне много времени, но я его совершенно не ощутила. Хотя внешность Итачи запомнила вроде, этого казалось мало. Последующими фигурами были отец и мать. Их мне показали в нескольких разных картинах: отец тренирует Катон, мать совсем в детстве нежно что-то рассказывает, утро рабочего дня, когда отец собирается, и мать укладывает ему обед, и последнее, самое болезненное - их смерть. Светлые ощущения от всех других мгновенно стали причинять боль. Родителей благодаря таким бытовым, хоть и в стиле ниндзя, ситуациям я запомнила, и мне в какой-то момент показалось, что воспоминание об их смерти - лишнее. Но позже я пришла к выводу, что это было необходимо, чтобы до меня дошло их безвыходное положение и смелость перед этим «так было нужно». Они давно знали о перевороте, и с каждым днём груз ответственности, для главы клана и его жены в особенности, становился всё тяжелее. Имея эту информацию, я уже совершенно по-другому смотрела на ситуацию и меня даже не трогали эмоции самого Саске, у которого нет-нет, да фонило страданием и даже сожалением. Он что, до сих пор себя в этом винит?.. Было похоже на то, он даже завис слегка на последней картине, и я была вынуждена тронуть его за плечо. - Эй, ты ещё со мной? Он рассеянно моргнул, смотря прямо перед собой. Очертания погружённой во мрак комнаты и его родителей помутились и начали постепенно пропадать. - Этого достаточно,-я попыталась сделать голос мягче. Он скосил на меня ставший безразличным взгляд. - Просто сделай своё дело,-голос тоже почти не отдаёт интонаций. Когда он так делал, я сильнее ощущала свою беспомощность. А потом брала себя в руки. - Это не надолго,-вперила в него взгляд. Прозвучало так, будто речь не о предстоящей мне работе, а скорее о его эмоциях. Он повернулся ко мне и, не знаю зачем, я взяла его за руку. Из возникшего полумрака соткался квартал Учиха, ещё жилой и казалось бы мирный. То время, когда все уже либо давно спят, либо по меньшей мере дома. Полная луна. Я потянула Саске за руку вон из квартала. Как раз в этот момент земля содрогнулась. Ни разу в жизни я не переживала реального землетрясения, но это было и не совсем оно. Ночь нападения Девятихвостого. Саске слабо шевельнулся - его подсознание тоже начало работать, и оттого очертания ночного селения стали чётче, а ощущение опасности - сильнее. Начавшаяся паника вместе с волнами чистой силы, доходившими от хвостатого аж чуть ли не через всё селение, бег, кварталы один за другим, осколки зданий и другие предметы. В какой-то момент Саске интуитивно дёрнулся и закрыл мне голову предплечьем, но летевший в меня обломок крыши прошёл сквозь нас. - Что ты хочешь показать?!-сквозь гул паникующих людей спросил он. Я чуть крутанула его за плечо, показывая на селян. - Присмотрись! Он сперва сосредоточенно уставился на происходящее. Но долго ему наблюдать не понадобилось. - Учиха,-спокойно озвучил то, что увидел.-Мои соклановцы - полиция, что с того, что они эвакуируют людей? - Видишь кого-нибудь ещё, кто бы это делал? Саске в нетерпении стрельнул в меня взглядом. Я невпечатлённо выдохнула. - Пойдём покажу ещё кое-что,-и снова тяну его за руку дальше.-Нам нужно подобраться к зверю. Присмотришься к нему... До того, как я успела закончить мысль, он подхватил меня и в пару прыжков оказался на крыше. Изумление от его действий слегка пошатнуло мою концентрацию, но благодаря тому, что здесь работала также его память, картинка не смазалась. И он продолжил передвигаться со мной на руках, так что мне пришлось сосредоточиться ещё и на том, чтобы не отвлекаться на него из-за такой близости. Чем ближе к Девятихвостому, тем отчётливее плывёт воздух, тем жарче он становится и начинает разить смертью. Я начинаю бояться того, что грань между нами реальными и этим воспоминанием внезапно куда-нибудь денется, и меня расплющит уже от простой энергии на этом расстоянии. После того как мы оказались достаточно близко, Саске поставил меня на ноги. Я мысленно на всякий случай провела барьер между нами и происходящим. - А теперь посмотри ему в глаза. Он раздражённо выдохнул, продолжая не понимать, зачем всё это было нужно. Ладно воспоминания, касающиеся его семьи непосредственно, это он и правда хотел увидеть своими глазами. Но о событиях до этого можно было просто рассказать. Саске выбрал одно из высоких зданий, по направлению к которому рано или поздно дошёл бы лис. Он легко забрался на крышу, а мне пришлось ещё немного поднапрячься, представляя себя в состоянии ходить по стенам. Чтобы оказаться рядом с ним. Я успела как раз к появлению хвостатого. - Он под гендзюцу,-уверенно произнёс Саске, хмурясь.-Кто способен на подобное? - Как думаешь, что в первую очередь подумает вся деревня?-задаю встречный вопрос. Саске нахмурился сильнее и уставился на меня. - Ты сказала, что клан Учиха готовил переворот,-со смутной догадкой проговорил он.-Значит, начала это противостояние вся остальная деревня, а не Учиха,-он нахмурился сильнее. А я поняла, что его уводит немного не в ту сторону. Он опять ищет кровных врагов, которым нужно отомстить. - Но Учиха это продолжили,-я приподняла бровь.-В случае конфликта вину берёт и та сторона, которая поддерживает его, а не пытается решить. Он, похоже, саркастично фыркнул. Он не примет эту точку зрения, пока ему не показать пример, вроде Шисуи, того же Итачи или соклановцев в прошлом, что готовы были отдать жизнь за селение. Но как ни крути, Данзо устранить надо. Я даже была уверена в том, что и без моего решения на эту тему его рано или поздно бы сместили. Разница лишь в количестве жертв. Если я не вмешаюсь, их будет больше. Наверное. - Ты знаешь, что происходит на войне, ведь так? Он качнул головой, а всё вокруг постепенно замедлялось, замирало. - Люди не вдаются в причины ненависти, просто ненавидят,-я продолжила, поняв, что он не собирается отвечать.-Убивают, бесконечно мстят... - Приказ есть приказ,-отрезал он. Странно. Я думала, Какаши успел его научить тому, что не все приказы выполнимы. Что всё же все мы люди. - Я говорю о том, что в конечном итоге ситуация звучит как «есть они и есть мы». Хотя не такие уж люди и разные. Одно идёт за другим, и никто уже не может сказать истинной причины, почему всё началось. Если старые причины тускнеют, появляются всё новые, потому что ненавидеть легче чем пытаться понять. Между Учиха и деревней произошло недопонимание. А ещё у власти стоял крайне неудобный человек. - Четвёртый Хокаге?-Саске аж посмотрел на меня по-другому, по всей видимости решив, что я спятила. Я еле сдержала смешок. - Нет. Шимура Данзо,-я выдохнула, и нарисованное воспоминание перед нами: Девятихвостый с отражением узора Шарингана в глазах, ночной полусметённый лес и первые разрушенные здания - растворилось. Взгляд Саске немного изменился. Не больше-не меньше, как будто на дне его зажглись угли. - Продолжим,-я вывела его из секундного транса, и пространство вокруг снова зашевелилось.