Жизнь сделала крутой поворот

Когда все решили разойтись, Чонгук очень быстро потащил Тэху домой, потому что уже не в терпеж. Мало того, что омежка так и так сексуальный, а тут ещё и такой поход по магазинам. Благо пятна в области паха никто не увидел. Хотя нет. Мы то будем знать, что Тэхён просто делает вид, что не заметил ничего, а Чон — нет. — Гукки, куда ты меня так быстро тащишь? — Тэ не вырывался, но ему просто стало интересно. — Домой. — Так почему быстро? — Потому что больше уже не могу терпеть. Предупреждаю, завтра ты даже сесть не сможешь, не то, что встать. — Ким сглотнул. — А может н-не надо… — дрожащим голосом. — Надо. Сам виноват. За этот недолгий разговор они уже добрались до дома. Не успел Тэхён и дверь за собой закрыть, как тут же был в неё вжат сильным телом своего альфы. Своим бедром он ощущал насколько Чон возбужден и, ко всему прочему, Чонгук не просто выцеловует его нежную шейку, но и метит её, оставляя цепочку засосов, от ушка и до плечика, а руки блуждают под одеждой, пока не добираются до твёрдых сосочков. Он играется с ними, то легонько щипает, то немного выкручивает, а омега сладко стонет. Чонгук ещё немного потёрся своим пахом о бедро омеги, а в следующую секунду начинает быстро его раздевать. Тэ не теряется и помогает любимому тоже раздеться. Но вот на секунду их взгляды пересеклись — возбужденный, но влюблённый Чонгука и шоколадный любящий Тэхёна. Всего одно мгновенье, но они знают, что любят друг друга. Чон разворачивает омегу к себе спиной и прогибает его в спине, заставляя Тэху упереться в дверь руками и оттопырить охуенную попку. Хоть и не течка, но Тэ тёк не хуже, чем при ней. Гук опустился поцелуями от загривка и, вдоль позвоночника, до сладкой попки. И тут Тэхён протяжно застонал. Чонгук проник языком в его дырочку и стал слизывать охуенную на вкус жидкость. Он на самом деле наслаждался этим, а ласкающие слух стоны Кима только больше распаляют желание. Больше не в силах терпеть, Гук поднимается и резко входит в податливое тело, вырывая из его уст громкий стон удовольствия. Всё же чувствовать своего альфу в себе — невероятно. Только Гук долго не ждет и начинает вдалбливаться в Тэхёна, а тот от удовольствия закидывает голову назад и царапает короткими ноготками ту самую дверь и уже хрипит, потому что голос сорвал, а ведь это ещё далеко не конец. Бешеный темп, родные руки по телу, горячее дыхание, что опаляет чудное ушко и покусывание мочки с дразнящими поцелуями в шею доводят Кима до вершины блаженства. Последний раз он громко вскрикивает и кончает, сжимая своего альфу в себе, отчего тот кончает и тут же выходит. — Ты как, малыш? — пытаясь восстановить дыхание, интересуется Чонгук, а тот лишь кивает в ответ, мол «всё хорошо». — Ты же не думал, что это всё? — а у Тэхи глаза по пять копеек и его поднимают на руки, подхватывая за бедра и ему приходится обхватить шею альфы руками, а талию — ногами. Чон несёт его в спальню и, как бы там не было, аккуратно опускает любимого на кровать, но не даёт отдохнуть, потому что закидывает его милые ножки себе на плечи и снова входит в него, снова выбивая стон. А КимТэ ближе хочет, чтобы места между ними вообще не было, потому ножки свои с плеч Чона спускает, на талию ему укладывая и притягивает альфу поближе к себе и целует, прижимаясь. А целуются остервенело, будто не виделись долго-долго, можно сказать, что пытаются ухватиться друг за друга. Правда, в этот раз альфа намного нежнее. Это проявляется и в его плавных толчках, хотя Киму нравится и грубо, и нежно, лишь бы это был его любимый Чон Чонгук, и в его поцелуях. Он мог искусать его губы в кровь, но он не оставил и царапинки — заботиться. Тэхён кайфует и немного расслабляется, а зря. Потому что в следующее мгновение Чон делает особо глубокий толчок и они оба кончают. Гук вышел из Тэхёна и поцеловал его. — Это охуенно… — еле как выговорил омега. — И это ещё не всё, — уверил альфа. — Дьявол в обличии ангела… — только и успел сказать Тэ.