Be my Lover

Кю Джон позвонил. Утром. В дверь. — Проходи в гостиную, сейчас будем чай пить, — махнула рукой Хё Ри, скрываясь в ванной. «Сбежит или нет, когда увидит?..» — отстраненно размышляла она, насмешливо разглядывая в зеркале свое отражение. Когда она вышла, в гостиной двое, сидя друг напротив друга, уже флегматично разглядывали столешницу. — Ким Кю Джон. Ким Дон Хён*, — представила их Хё Ри друг другу. — Дон Хён, ванную я освободила. Огромный, даже по масштабам гостиной Хё Ри, Дон Хён послушно кивнул и скрылся за дверью. — Я пойду, — пробормотал Кю Джон. У Хё Ри зазвонил телефон. Она, не глядя, сбросила. — От себя не убежишь. Советую остаться. Ловить тебя и по три раза объясняться неохота. И чай у меня отличный. Такого тебе нигде не нальют. — Это точно, так еще нигде не наливали… — Сядь, я сказала, и прекрати маячить перед моим носом с кислой миной! Ты меня сейчас выслушаешь и только тогда уйдешь, ясно?.. В общем так, правил у меня нет. Если ты со мной, заниматься можем, чем захотим. Хоть в нарды играть. И нам будет хорошо. Но есть несколько условий. Первое, склок не затевать… — Не приучен. Снова зазвонил телефон. И снова Хё Ри даже не посмотрела кто. — Не перебивай старших. И не дерзи… Второе, без звонка не приходить. Ты ведь не хочешь видеть лишнее? Или мазохист?.. Если я говорю, что занята, это не значит, что не хочу тебя видеть. Это значит, что в данный момент занята. У меня и кроме тебя бывает, чем и кем заняться. Третье, ревностью мозг мне не парить, не оценю. Разбираться с вашими детскими обидами мне не интересно. Что-то не устраивает — не приходи. Я не заставляю, переживать по этому поводу тоже не буду. На чай можешь заходить в любое время — всегда рада хорошему человеку. Припрет — моралью себя не накручивай — тоже уладим, неудовлетворенным от меня еще никто не уходил… — А если соглашусь на твои условия, это будет значить, что мы встречаемся? — без энтузиазма спросил Кю Джон. — Встречаемся?.. Не выдумывай. Даже я не встречаюсь сразу с несколькими парнями одновременно. Секс и дружба. На романтические отношения у меня нет ни времени, ни запала. Зато дружить со мной легко, познавательно и весело. Трахаться еще познавательней и веселей. Насчет моего заскока мозг выносить — тоже не так страшно, как кажется, поскольку не только для моего удовольствия, но и тебе на пользу. — Чувства для тебя ничего не значат?.. Телефон опять зазвонил. Кто там такой настырный? О, Джи Джон, небось, за вчерашнее извиняться. Вообще пока не до него, подождет. Хё Ри снова сбросила. — Не преувеличивай. Ничто человеческое мне не чуждо. Бальзам для самолюбия, когда в меня влюбляются до беспамятства. Но если захочешь поберечь нервы — и себе, и мне — винить тебя не буду, — ухмыльнулась совратительница невинных. — Мне больше нравится наблюдать, как парни меняются под моим тлетворным влиянием. А вот ваша влюбленность это скорее приятный бонус, чем самоцель. Однако я терпеть не могу, когда кто-то пытается предъявить на меня права или навязать какие-то эмоциональные обязательства. Некоторые не понимают, что их чувства — это их проблема, никто не обязан отвечать им взаимностью. Ты любишь — вот и люби. Кто мешает? Зачем возлагать ответственность за свои чувства на другого?.. — Разве ты никогда сама не любила так, чтобы хотелось взаимности, верности, быть вместе? — Ха, Кю Джон, это было так давно, что я уже почти не помню. И это было… скучно и обременительно. Причем для обоих. Я на такую фигню больше не поведусь. Если только к старости у меня мозги совсем размякнут. Подводя итоги, бессердечной сволочью я не прикидываюсь. Но сволочь я хорошая, чуткая и нежная. Обижать тебя сверх того, что ты можешь выдержать, не собираюсь. Обещаю, тебе еще даже понравится. — Лучше вали, пока не поздно, пацан, — посоветовал показавшийся из ванной Дон Хён, вытирая голову полотенцем. — Не влюбиться невозможно. Через неделю будешь ей в зубах тапочки приносить. — Встретишь хорошую девушку, Дон Хён, надумаешь жениться, и еще скажешь мне спасибо. Дон Хён отвернулся, закусив губу. — Я не понимаю, зачем тебе все это надо, — нахмурился Кю Джон. — И потом, столько парней, которые прямо мечтают об отношениях без обязательств. Уверен, уж те-то точно были бы счастливы от твоих предложений. — Если бы они хоть вполовину были бы такими же милыми, как вы, ребята, я бы тоже была счастлива. А насчет того, зачем мне это надо… Вот ты зачем поешь? — Хочется… — Ну и я затем, что хочется. Каких-то сложных мотивов тут нет. Все просто. Голый инстинкт. Хё Ри отвлеклась на сообщение от Джи Джона: «Ты жива еще, моя старушка?..» Дон Хён молча налил себе чай. — Мы все-таки люди, а не животные, чтобы жить голыми инстинктами. У нас есть разум, чувства, культура… — начал было Кю Джон. Хё Ри окинула его скептическим взглядом: — Ты где этой пошлости понабрался? Хочешь, я тебе сейчас целую лекцию о гормонах прочитаю? И о законе сохранения энергии заодно. Ты не можешь безнаказанно запереть свои инстинкты. Все равно где-нибудь да вылезут в виде неврозов или других психических расстройств. По мне, так вся история человеческого прогресса и культуры — это история человеческих неврозов на почве конфликта между социальными ограничениями и биологическими потребностями. Дон Хён, например, борьбой занимается. А не занимался бы, и постоянно ночевал бы в полицейском участке из-за драк. Да, Дон Хён? — Можно я пойду? — взмолился Ким Дон Хён. Хё Ри кивнула и подняла наконец трубку. Рассеянно выслушала джиджоновы извинения, из которых выяснилось, что вчерашний вечер Бэк помнит очень смутно. Коварно ухмыльнулась и нажала отбой. Пусть поволнуется, что вчера умудрился ее чем-то обидеть. Во-первых, из-за возни с грантом у нее пока все равно не будет ни времени, ни настроения, ни сил куда-то из дома лишний раз выходить или поддерживать обоюдоприятное непринужденное общение. Во-вторых, похоже, у нее на ближайшие планы все-таки появилась новая занимательная игрушка в лице Ким Кю Джона. В-третьих, немножко помучиться чувством вины Джи Джону не помешает. Вообще, чувство вины благотворно влияет на мужчин — делает их более внимательными и покладистыми. На какое-то время.