Друг

Basic Boy - Друг // Thomas Mraz - May 13 Максим протирал глаза, зевал и думал о том, что сон стал действительно чем-то необходимым, когда ты работаешь над альбомом и проводишь в студии примерно 12 часов своего рабочего времени, а иногда и больше. Работа над пластинкой шла полным ходом, и Максим метался от «мне нравится» до «это отвратительно» раза четыре на дню. Ему казалось, что все работают недостаточно, что он сам работает недостаточно, чтобы дотянуть до собственной планки. Либо голос какой-то не так звучит, то бит его раздражает, то ещё что-то, однако что именно никто не мог понять. На самом деле он наслаждался этим, ведь работал над пластинкой так, как никогда прежде. Воспоминания об одном конкретном человеке въедались в голову, и это помогало ему расслабиться и отдаться музыке сполна. Но почему-то мысли Максима завернули не туда, да и предательство некогда любимого человека сделали своё дело, а точнее песню «Друг». Глеб хорошо оценил песню, а Максим сказал, что она слишком личная, чтобы вообще её вставлять в альбом. В итоге они сошлись на том, чтоб парень оставил её в пластинке. В глубине души Глеб переживал за Максима, ибо после расставания он вообще стал никакой. Если не ходил куда-то, ни с кем не виделся – это ладно, Глеб к такому привык, но его потухший взгляд добивал полностью. А когда Максим узнал, что Алмас решил общаться только с Глебом – начался лютый кошмар: начиная от истерик, которые закатывались на пустом месте, заканчивая тем, что Максим блокировал Глеба во всех социальных сетях и не брал трубку. Глеб сначала по-настоящему злился на Максима, что он ведёт себя как последняя истеричка и это выбор самого Алмаса, не ему его судить, собственно говоря; но потом как-то даже проникся и старался помочь другу, что, кстати говоря, сыграло большую роль в том, что Максим смог пережить расставание. От Алмаса были новости исключительно из Твиттера, Инстаграма и любой другой социальной сети плюс иногда Глеб что-то рассказывал, только если Максим просил. Чувства стремительно угасали, а с ними и Максим, сам этого не замечая. То, как его глаза загорались, стоило лишь увидеть какое-нибудь обновления на странице Алмаса, говорило о том, что Максиму было дико сложно, и это он переживал первый раз. От отношений он отходил три месяца, хотя какие отношения… Алмас любил говорить, что они друзья, но только чуточку больше, совсем немного. Именно поэтому Максим ждал вечера, чтобы уехать к нему, а потом приехать в три ночи домой немного подвыпивший, весь растрепанный, в засосах и со счастливой улыбкой на губах. Засосы проходили очень долго, и все уже начали пускать слух, что у нашего Бэйсик Боя появилась Бэйсик Гёл. Алмас никак не реагировал на это, лишь сам иногда подшучивал над Максимом, а ночью доказывал, что это совсем не гёл, и далеко-далеко не бэйсик. Отношения степени «любовники» устраивали обоих до того времени, пока Глеб не узнал про них. Узнал весьма комичным образом. Максим один раз дал себе слабину на работе и поцеловал Алмаса, когда тот своим чарующим взглядом смотрел на него, и именно в этот момент (как же иначе) зашёл Глеб, забывший свои наушники… Картина маслом, как говорится. Сначала были крики, потом был смех – всё как в наших любимых комедиях. Глеб поначалу вообще их не понимал, ибо оба парни, как так можно, но со временем привык и даже перестал морщиться, когда Алмас пошло шутил про Максима. Почему-то именно из-за Глеба Максиму захотелось чуть-чуть больше чем проведения ночи со своим когда-то другом. Поэтому он решил пойти на риск, а точнее просто поговорить и решить, хочет ли сам Алмас этого. Но, как оказалось, он вообще не был заинтересован ни в каких романтических отношениях на данный момент, а Максим для него был «просто хорошим увлечением», которое он бы никогда не бросил, потому что это было бы слишком глупо. После того, как Максима чуть ли прямым текстом не назвали игрушкой, он оборвал связь с Алмасом. Но не мог устоять, когда тот приезжал к нему вечером, весь такой красивый и со своим надменным и заставляющим вскипать кровь взглядом. Почему-то именно смотря на Алмаса Максим думал, что потерян полностью, бесповоротно, но активно пытался вылезти из этой пучины, но получалось у него отвратительно… Так из его желания сблизиться с Алмасом не в физическом плане потерпел крах, и он решил ждать. Долго ждать не пришлось. Через две недели после описанных ранее событий Алмас начал красоваться везде со своей новой девушкой. Максим сначала не придавал ей значения, но потом понял, что Алмас немного изменил их игру, включив в неё ещё одного игрока. Но наш бэйсик решил всё просто: он просто из неё вышел, слился. На звонки не отвечал, в директе тоже, даже в квартиру не пускал, хотя Алмас очень настойчиво просился почти двадцать минут. После всего этого он даже успокоился, да и Максим тоже, но это было лишь затишье перед бурей. Одной ночью Максим остался в студии, дописывая свой трек один, ибо ему хотелось немного над всем подумать да и мысли прочистить. Он услышал какие-то шаги в коридоре и уже готов был прощаться с жизнью, как дверь открылась, и перед Максимом стоял Алмас, причем как всегда: красивый, с «тем самым» взглядом. – Домой поедешь? – спросил он, даже не поздоровавшись, на что Максим лишь фыркнул, но ничего не ответил и продолжил делать вид, будто чертовски занят, главное не смотреть на него. – Не игнорируй меня, Макс, пожалуйста, – Алмас подошёл к нему, достаточно близко, чтобы увидеть, что у него немного дрожат руки. Он даже не понимал, что делает, ибо Алмас сверлил его глазами настолько, что у Максима из рук падало всё. – Посмотри на меня. – Ноль реакции. – Посмотри, – Алмас взял Макса за подбородок и легонько повернул в свою сторону, а он даже не смотрел на него. – Максим, посмотри, – поддавшись искушению, Макс поднял свои глаза на Алмаса и миллион раз пожалел об этом. – Она мне никто. Ты знаешь. – Не знаю, – сказал Максим, отвернувшись. – Знаешь. Я всегда говорил, что ты особенный, и всегда им будешь для меня. – Мне всё равно. – Не ври. – Не лгал тебе и не собираюсь, – ухмыльнулся Максим, на что Алмас лишь улыбнулся. – Такую неженку из себя строишь: вот, мне разбили сердечко, пожалейте меня, да, Максим? – язвил Алмас. Максу было всё равно, что странно, ибо все его слова он воспринимал близко сердцу, но не сейчас. – Хоть что говори – мне плевать. Пиздуй к своей девочке, мне твои разговоры вообще не сдались, – лишь ухмылялся Максим. – Моей девочке? Хочешь, чтобы я поехал? – Езжай, а мне какая должна быть разница? – Не любишь меня? – резко сказал Алмас, чем сильно обескуражил Максима, который впал в ступор с этих слов. – Ч-что? – робко переспросил он, уже чувствуя, как вскипает кровь и немного начинает потряхивать всё тело. – Говорю, не любишь меня, да? – сказал Алмас, вставая вплотную к Максиму. Они чувствовали дыхание друг друга на коже. – Нет. – Смотри мне в глаза и скажи это. – Не указыва… – хотел было сказать Максим, но его прервал достаточно неожиданный поцелуй, который так ждал Алмас, и который так сильно удивил другого. Макс хотел было оттолкнуть своего когда-то друга, но не мог прервать то, что осуществлялось не только у него на губах, но и во рту, ибо всё это липкое сплетение казалось настолько горячим, что Максим уже миллион раз пожалел, что является парнем. Наутро он проснулся в студии один, голый, на каком-то странном диване и с запиской около него: «Было чудесно, позвони». Максим перечитал её два раза, потом посмотрел на себя и осознал в какое дерьмо он вляпался, что от этого прекрасного башкира не отвяжешься просто так. Поэтому парень решил пойти на крайние меры, а точнее – начать навязываться, просить отношений и просто закатывать ему истерики, ибо ничего не оставалось. Не совсем в глубине души Максим очень хотел быть с ним, хотел, чтобы он был только его, но единственное, что мешало ему – это сам Алмас. Почему-то, но именно он так сильно запал в душу, что Макс не мог отбиться от постоянной мысли о нём уже какой месяц… Даже беспорядочные связи, красивые девушки и литры спиртного не имели должного эффекта в такой ситуации, хотя обычно помогало. Максим начал активно искать себе девушку, причем настолько, что даже не замечал, как в барах напивался, и как наутро был найденным в чужой квартире с незнакомой дамой. А потом Алмасу надоел Максим. Просто надоел. Он игнорировал его и то, что он искренне признавался в любви, звонил, переживал о том, как он. Ему просто стало всё равно, что станет с Максимом, и тогда он просто сломался, не выдержал – ушёл в себя, вернулся через месяц. Уставший и измученный мыслями. И постепенно начал жить по-новому, писать музыку, забывать открывать инстаграм Алмаса по утрам… Всё вернулось на круги своя. Алмас ушёл из ДоупКлаба, и Максим забыл про него, вспоминая совсем редко, как пройденный этап. Просто появилась неприязнь к нему, причем настолько яркая, что он даже не особо старался её прикрывать. Но вот была одна неувязочка: Максим постоянно напивался и звонил Алмасу, просил приехать, а тот лишь смеялся и говорил, чтоб он протрезвел. Но один раз Алмас приехал, только слишком поздно – Максим спал на барной стойке, причем в полный ноль. – Ужас, как же ты так напился, – сказал Алмас, поднимая голову Максима, который находился в полной отключке. – Максим, мать твою, проснись и пой! – громко сказал он. Макс нехотя начал двигаться и рычать, чтобы все от него, наконец, отстали, и он смог поспать. – Глаза подними, не зря ж я приезжал, – сказал Алмас, дожидаясь, когда хоть немного алкоголя отойдёт от головы Максима и он очухается. Долго ждать не пришлось. Максим как ошпаренный подскочил, чуть не клюнув носом стойку, но Алмас успел его подхватить. – Ты что тут забыл? – спросил Максим, стараясь говорить внятнее, но Алмас не мог даже с ним говорить из-за перегара, которым несло за целый километр. – К тебе приехал, ты же просил, – ответил парень, подхватив Максима на плечо, стараясь нести его к выходу и не уронить. – Ха, смешно, ты сделал что-то для меня, – засмеялся в пьяном угаре Максим, а Алмас лишь ухмыльнулся. – Спасибо, что приехал. – Да не за что, не Глебу же звонить, он у нас за здоровый образ жизни: спать в одиннадцать, вставать в семь. – Может тоже попробовать? – Да, вот тебе надо. Вот прям сейчас начинай. А главное – протрезвей. Алмас довёл Максима до его квартиры, завёл, раздел, уложил спать. Почувствовал себя мамочкой на какой-то период времени, прям настолько, что даже сам прослезился, но только хотел было уходить, как Макс, сквозь сон, простонал: – Останься. Алмаса как холодной водой облили. Именно этот момент, когда Максим, бухой в стельку, бормоча сквозь сон о том, чтобы он остался (а Алмас был уверен, что он ему и снился), стал для него переломным моментом. И он остался, первый раз за несколько месяцев, сделав исключение. В кармане у него «булькнуло», оповещая о смс-ке. Алмас достал телефон, прочитал сообщение от «Заи» и хотел было убрать его обратно в карман, как разблокировал и написал: «Мы расстаемся. Не спрашивай почему», отправил и поставил телефон на «беззвучный». После чего разделся, лег рядом с Максимом и впервые за год почувствовал себя на своём месте.