Сквозь годы и расстояния

В школе Дэрил появляется набегами, приходя туда только тогда, когда чувствует себя в состоянии встать с постели или если отец после особо жуткой ночки, вспомнив о том, что запер сына в подвале, решает вдруг выпустить его оттуда. Получив в прошлом году по некоторым предметам вполне хорошие оценки, в этом году Дэрил снова спускается в самый низ списка учеников класса. И ему, в принципе, все равно. Несколько часов после занятий он проводит с Кейси, когда та врет родителям, что задержится в школьной библиотеке. И иногда они и правда туда ходят. Дэрил с трудом наверстывает пропущенный материал, а занимающаяся своими уроками Кейси неотрывно следит за тем, чтобы он не отлынивал. После того, как за Кейси приезжает кто-то из ее родителей, либо родители ее близкой подружки Лорен, Дэрил закидывает все тот же рюкзак за плечи и медленно плетется домой. Где он бегло осматривает холодильник и, соорудив себе что-то очень отдаленно напоминающее те сэндвичи, которыми с ним днем делится Кейси, сбегает в лес. В дни, когда отец задерживается, напиваясь после работы в баре, Дэрил чувствует себя свободным, ровно до той минуты, пока не слышит тяжелые шаги в прихожей. И если отец падает прямо там, засыпая на пыльном коврике у двери, то Дэрил облегченно выдыхает, зная, что сегодня он вполне сможет поспать в своей кровати, не боясь остаться на всю ночь в темноте подвала без какой-либо возможности выбраться оттуда. В старшую школу его переводят с огромным трудом, требуя обещание, что он подтянет оценки хотя бы по части предметов. Дэрил стоит перед школьным советом, не глядя на них, а уставившись в пол, жует губы и заламывает пальцы. Все, что они добиваются от него в ответ – это кивок. Что для семьи Диксон уже прогресс. Когда таким же образом собирался совет из-за Мерла, он просто послал всех учителей на три буквы, сплюнул под ноги и, развернувшись, гордо удалился из кабинета. Психолог пробует поговорить с ним, когда кто-то из преподов жалуется на самого нелюдимого ученика в школе, но Дэрил не приходит к ней, а, завидев в коридоре, успешно избегает. Ей удается поймать его лишь однажды. И она аккуратно выспрашивает у него, застигнутого врасплох: все ли у него в порядке и как обстоят дела дома, как он справляется с потерей мамы и не нужно ли вызвать соцработника. На все ее вопросы Дэрил молчаливо либо кивает, либо качает головой. Не факт, что в его жизни изменится что-то в лучшую сторону, если его заберут в приют. Здесь он хотя бы у себя дома. Здесь у него есть Кейси, которая своей наивностью и детской непосредственностью хоть иногда, но отвлекает его от домашних передряг. Когда возвращается Мерл, дышать в доме становится легче, но только ненадолго, потому что того снова ловят на какой-то хрени и отправляют в тюрьму. Зато пока он ошивается в городке, то даже находит время, чтобы обучить Дэрила управляться с арбалетом и взять его с собой пару раз на охоту. Делает он это с откровенной скукой на лице и постоянными поддразниваниями, но все же делает. А для Дэрила, остающегося потом в постоянном страхе, это значит многое. В какой-то момент, скопив достаточно денег, заработанных на всякого рода подработках, Дэрил делает себе татуировку на правой лопатке. Рисунок он выбирает не очень-то и тщательно, просто ткнув пальцем в двух чертей или демонов, за которых зацепился глаз. Он и сам не знает точно, кто они, но выглядит клево. Конечно, ухаживать за татушкой так, как ему наказывает мастер, он не собирается, но и того, что произойдет вечером не ожидает... Встретив Кейси, весело переговаривающуюся со своей подругой Лорен около ворот, Дэрил предлагает ей прогуляться до реки, желая показать татуировку. Но она отказывает, потому что обещала родителям быть сегодня вовремя и никак не может задержаться. Они договариваются, что она обязательно завтра отпросится и они смогут поболтать. Дэрил хмурится, слушая ее и видя, как на него смотрит эта ее подружка Лорен, словно пытающаяся взглядом сказать, что ему не место рядом с Кейси. Дэрил показывает ей фак, когда Кейси не видит, и скомкано попрощавшись, отходит к машущим ему приятелям. Он бы лучше потратил время на что-то иное, чем общение с ними, и не потому, что не считает себя или их достойными людьми, а потому, что совершенно, кажется, не приспособлен к разговорам о фигурах девчонок и том, кто и кого из этих парней хочет завалить. У Дэрила есть проблемы посерьезней. Выпив с ними пару бутылок пива и устав от бессмысленной болтовни, Дэрил возвращается к себе. Отец уже дома. Прохладно поприветствовав его, Дэрил тащится в ванную, лопатка на месте татуировки ужасно зудит. Стянув с себя рубашку, а следом и футболку, он встает спиной к зеркалу, пытаясь рассмотреть, насколько сильно покраснение и стоит ли все же воспользоваться советами мастера. Осторожно промыв растревоженную кожу, Дэрил выходит в коридор, комкая в руках заляпанную капельками крови футболку, и, не глядя по сторонам, врезается в стоящего прямо напротив двери отца. – Ничего не хочешь мне сказать? – спрашивает он, кивком головы указывая куда-то за спину Дэрилу. – Нет, – тихо отвечает Дэрил и сильнее сжимает в ладонях грязную ткань, мечтая стать невидимкой и ловко просочиться в свою комнату. Но, видимо, этому не суждено случиться, и отец выходит из себя, заметив черные чернила, покрывающие часть спины его шестнадцатилетнего сына. Дэрил не может встать с кровати несколько дней, а идеальный еще в понедельник рисунок теперь покрывают несколько новых открытых ран на лопатке, которые в скором времени станут такими же шрамами, как и остальные, разбросанные по его спине. Дэрил впервые нарушает данное Кейси обещание и не приходит ни на занятия, ни на кем, кроме них, не облюбованный берег в паре километров от школы, что запрятан в зарослях высоких кустов. Дэрил лишь надеется, что у этой ничего, кажется, не боящейся девчонки включится внутренний стопор и она не припрется к нему домой, решив проверить, что с ним случилось. Но он уже давно должен был понять, что его надеждам и мечтам никогда не суждено сбыться. Голос Кейси он слышит, когда, с трудом поднявшись на ноги и сходив в толчок, возвращается к себе в комнату. – Здравствуйте, мистер. Как поживаете? У этой дурехи что, совсем нет чувства самосохранения?! – Чего вам? – тон, с каким задает вопрос его отец, никак нельзя назвать дружелюбным, что, в принципе, не особо и удивляет младшего Диксона. Дэрил осторожно выглядывает из-за чуть ли не на лоскуты расходящейся занавески и видит стоящую на крыльце Кейси, одетую в нелепую форму девочек-скаутов, а за ее спиной маячат еще две девчонки, кажущиеся куда более напуганными, чем его мелкая подружка. – Мы из отряда скаутов, сэр. Продаем печенье. У нас есть много вкусов. На любой выбор. Вам какое больше нравится: с орехами, шоколадом, кокосом или без всего? А вашим детям? Давайте позовем кого-нибудь и спросим? Первая коробка бесплатно! – Ты слишком много говоришь, девочка! – отец вырывает из рук Кейси протянутую ею коробку и, не глядя, швыряет ее куда-то на стоящий в прихожей комод. – Но если ты перестанешь тараторить и зайдешь на пару минут, то я, может быть, даже расплачусь с тобой, – он сально ухмыляется и дергает бровями. – Нет, – одна из подружек Кейси тянет ту за подол короткой юбки и оттаскивает подальше от двери. – Нам нужно идти, сэр. – Мое дело предложить, – пожимает плечами его отец и, еще раз осмотрев всех троих с головы до ног, разочарованно вздыхает и захлопывает дверь. Дэрил сцепляет зубы от боли, резко отвернувшись от окна, и делает несколько быстрых шагов к выходу из комнаты. Пошатываясь, он добредает до гостиной, в которой на продавленном за годы сидений кресле уже успел развалиться отец, поедающий задарма полученное печенье. – Чего выперся? – не оборачиваясь, через плечо спрашивает он у Дэрила. – Слушай, а все девчонки в твоей школе такие милашки? Может, мне устроиться туда? Ну, хоть сраным уборщиком? – Им по двенадцать, – сквозь зубы отвечает Дэрил, держась за спинку старого дивана. Он силится вспомнить, оставил ли в какой-нибудь из своих заначек Мерл пистолет или хоть что-то, чем можно было бы избавить мир и самого себя от сидящего перед ним человека. И успеет ли он вообще хоть что-то предпринять до того, как сам окажется на полу с пробитым черепом или с резаной раной в боку. – Пфф, мы с твоей матерью как раз в этом возрасте и начали... – хрустит печеньем отец, рассыпая крошки по всему полу и запивая его крепким пивом. – Хотя о чем я, тебе это точно в ближайшем веке не светит. Ты у меня какой-то бракованный получился. Жаль, что нельзя сдать обратно. Приходится терпеть такого идиота. И как только дожил до шестнадцати? Я б на твоем месте уже повесился. – Сам в шоке, – шепчет себе под нос Дэрил и, увернувшись от коробки, кинутой в его сторону отцом, идет к себе, где ничком падает на кровать и накрывает голову видавшей и лучшие времена подушкой. Может быть, хотя бы после сегодняшнего у Кейси хватит ума послушаться его и больше сюда не приходить? У него нет ни моральных, ни физических сил противостоять давлению отца, с каждым днем все больше и больше сходящего с ума и считающего, что только грубой силой можно добиться уважения к себе. На ночь Дэрил закрывает дверь в свою комнату и придвигает к ней тяжелый комод, как только слышит, что отец поднялся с насиженного местечка и шарахается по дому, явно не зная, чем себя занять, и умирая от скуки. Деньги на привычных и доступных шлюх, видимо, закончились и ему теперь нечем себя занять. Он несколько раз дергает дверь в комнату сына, стучит по ней ногой, но, не дождавшись ответа, уходит. Если он вспомнит про это, то завтра Дэрилу снова достанется. Еще один день Дэрил проводит, запершись в своей комнате. И лишь к пятнице, запихнув в рюкзак, что попало, вылезает на улицу через окно и неспешно волочит ноги к школьному автобусу. В школе нового ничего не происходит. Его снова отчитывают за прогулы, выдают домашнее задание за все пропущенные дни и требуют, чтобы он принес либо справку от врача, что болел, либо записку от отца. И что из этого проще получить, Дэрил не знает. После уроков он видит Кейси и, чтобы не привлекать к их парочке особого внимания, кивает ей в сторону реки и, дождавшись ответного кивка, молча скрывается в лесу. Она послушно следует за ним, оступаясь на корнях деревьев и частенько о них же и спотыкаясь. Дэрил отчетливо слышит ее тихую ругань. На берегу он скидывает рюкзак на землю и, достав пачку сигарет, закуривает, обернувшись к нагнавшей его Кейси. – Привет! – радуется она ему, словно маленький ребенок новогоднему подарку. – Я уж думала... – Я разве не велел тебе не подходить без меня к моему дому даже на расстояние пушечного выстрела?! – обрывая ее на полуслове, вопит Дэрил, откинув недокуренную сигарету в траву и сделав шаг к застывшей напротив Кейси. – Велел. Но я была не одна, а с девчонками-скаутами. Ты долго не приходил и я... – Это ни хрена ничего не меняет! – Дэрил не понимает, на кого злится сильнее: на нее за то, что она не побоялась нарушить его требование и все же пришла к нему, или на самого себя. Ведь, если что, он даже не знает, сможет он ее защитить от собственного отца или нет. – Я просто хотела узнать, как ты! – Лучше не бывает! – Дэрил... – Кейси надувает губы, прищуривает глаза и насуплено смотрит на него, понимающего, что, кажется, он слегка перестарался с ее устрашением. – Не беси меня, мелкая! – устало качает он головой и, упав на землю, подбирает под себя ноги. – А щас помоги мне с запиской для школы. – А волшебное слово? – сложив руки на груди, Кейси строго смотрит на уже доставшего потертый блокнот Дэрила. – Пжлст, – пересилив себя, выдавливает он и протягивает ей ручку. – Сможешь, расписаться за этого извращенца, который называет себя твоим отцом? – Придется.