Унесенные пеплом

      Прибыв в Винтерфелл, на стенах которого то тут, то там теперь были развешаны гербы Болтонов, Санса почти не узнала родную крепость, и узнав от мейстера Лювина, как прежним вассалам удалось захватить её родной дом, ещё долго не могла прийти в себя от всех подробностей его рассказа, собственно, как и не могла понять, как их с Теном вообще пропустили на территорию двора оккупированного замка. Из живых Старков остались только Бран и Рикон, и до последнего оттягивая с визитом в родную местность, (главным образом, по причине необычных метаний Грейджоя, на которого кресты Болтонов нагоняли самый настоящий страх), набравшись смелости, Санса таки решила пересечь территорию Винтерфелла, последнего причала своего потерянного «рая». После того как Железные Острова занял вернувшийся из Асшая Эурон Грейджой, Теон возвращаться домой не спешил и всюду следуя за Сансой подобно верному псу, никак не мог дождаться, когда они покинут наконец это проклятое место, чтобы не видеть больше болтоновских крестов, напоминающих ему о «веселых» деньках, проведенных в компании Рамси.       Отправившись в Королевскую Гавань после казни мужа, обратно Кэйтлин Старк не вернулась, стала жертвой банального отравления со стороны коварной Серсеи, и оставив на хозяйстве Рикона с мейстером Лювином, Бран, выбравшись за Стену с Ходором по грибы, был весьма удивлен, увидев после возвращения домой эмблему Болтона, висевшую над воротами. Осада замка продлилась недолго и полностью разбив небольшое войско казненного Родрика Касселя, Русе Болтон, захватив Винтерфелл, стал новым Хранителем Севера, не особо переживая насчет исчезновения своего прежнего бастарда, который отправившись непонятно куда, перестал кошмарить его новую семью.       — Возвращайтесь лучше туда, откуда пришли. Здесь вам больше не место, — преградив ей путь, отозвалась пухлая Уолда Фрей, и намекая на собак Рамси, перевезти которых сюда из Дредфорта пока не получилось, как бы между прочим добавила: — Съедят вас тут, леди Санса.       — А я несъедобная, — парировала Старк и не соизволив даже поздороваться с этой приветливой, но малость простоватой женой нового Хранителя Севера, проскользнув мимо неё, решительным шагом направилась в свою опочивальню. Точнее бывшую опочивальню, которая очень скоро могла стать собственностью самой Уолды Фрей.       Узнав от одной из служанок, что Русе Болтон в данный момент пребывает в Дредфорте, решая какие-то дела с земельными участками, поэтому вернется в Винтерфелл не скоро, Санса, наскоро переодевшись, уже хотела было отправиться на поиски Брана, чтобы узнать у него поподробнее, как так получилось, что их родное поместье, сдавшись после недолгой обороны, находилось теперь под игом их заклятого врага, однако задержавшись в своей комнате по причине нахлынувших на неё воспоминаний, подойдя к столу, она принялась перебирать знакомые вещи, воскрешая в памяти подробности будней, возвращение к которым казалось практически нереальным.       Путь до богорощи не занял слишком много времени и продолжая кутаться в свою плотную накидку, Санса в сопровождении мейстера Лювина вскоре вышла на небольшую опушку, окаймленную стеной из голых деревьев, посреди которого высилось узнаваемое Чардрево, напротив которого уже сидел Брандон Старк, как обычно погруженный в собственные видения. Остановившись напротив брата, чье тело было теперь приковано к инвалидной коляске из-за его одного не совсем умного поступка, связанного с лазаниям по крышам домов вопреки запретам матери, Санса впала в нерешительность. Столько времени прошло с момента их расставания… Как знать, может быть, он её и вовсе не узнает?! В человеке, познавшем магию, никогда нельзя быть уверенным. Впав в состояние какого-то транса, она ещё долго не решалась подойти к брату, размышляя о чем-то своем, и если бы не прикосновение мейстера, заставившее её выйти из состояния полузабытья, она, забыв, зачем сюда приехала, простояла бы здесь до самого утра.       — Ну, чё молчишь?! — Прокряхтел полулысый старик, окинув её невероятно мудрым и глубоким взглядом. — Иди и поздоровайся с братом, — кивнул он в сторону „спящего“ Брана.       Еле слышно вздохнув, Санса вновь перевела свой взгляд на родственника, успев порядочно отвыкнуть за это время от процедур приветствий, и не имея ни малейшего понятия, как надо правильно обращаться с людьми, имевших склонность впадать в разнообразного рода видения, уставившись ему куда-то в центр бровей, робко протянула:       — Привет, Бран.       Закатив прозрачные глаза и находясь сейчас в таком месте, что достучаться до него было совершенно невозможно, парень не то, чтобы не отозвался на её приветствие, но досматривая кадры с только ему известными личностями, вовсе не заметил присутствия сестры.       — А в ответ — тишина, — процедила Санса, мрачно переглянувшись с мейстером.       — А ты по-хорошему скажи, ласково, — намекнул ей мужчина, вновь уставившись на впавшего в видения инвалида.       — Да мне кажется, ему ваще пофиг, — раздражительно ответила она, не ожидая такой невежливости от брата, но попытка не пытка, и взяв на вооружение совет мейстера, девушка попробовала действовать чуть решительнее.       — Бран, ты вообще меня слышишь? — чуть громче обратилась она к нему, потрогав его за плечо, но заметив спустя время, что и этот жест, несмотря на принятые меры, не принес особого результата, Санса, взбеленившись не на шутку, хлопнула у него перед лицом руками:       — Ку-ку! Ку-ку, Бран!       Увы, парень, пребывая на своей „волне“, до такой степени был погружен в собственные видения, что сестра, сгорая от нетерпения поскорее вернуть его в реальность, могла хоть до самого утра щелкать перед его лицом пальцами, пока он не досмотрит до конца желаемую сцену, о „пробуждении“ в рамках этой реальности не могло быть и речи.       „Мы любим друг друга у нас разница в одиннадцать лет“ высокий смазливый и белобрысый парень, мечта всех девочек и бабушек Вестероса, которого чуть позже должен был сменить Джейме, придерживая под руку свою спутницу — миловидную брюнетку в расшитом различными узорам платье, прогуливался с ней напротив какой-то оранжереи, и когда этот кадр окончательно пропадал, Бран, „переместившись“ на несколько дней вперед, в следующий момент стал свидетелем сцены, подробности которой развивались уже на фоне какого-то замка.       „Он хорошо ко мне относится, — сияя от счастья и гордости, брюнетка делилась с братом — Нэдом Старком — своими впечатлениями об этом статном красавце. — Мне будет лень, я попрошу подать ожерелье. Оно будет вон там лежать, — указала рукою на столик, — а он, поднимется, и принесет его мне“       Развалившись на невысоком тапчане с арфою в руках, Рейгар, узнав свою возлюбленную, небрежно выдал в ответ: „Ради тебя, Лианна, готов даже встать“, словно показывая Нэду, как далеко может зайти в своих дальнейших намерениях, если возникнет необходимость поступить по отношению к его сестре как мужчина.       "Я тайно встречалась с ним от Роберта два года, — улыбнулась Лианна, провожая брата на балкон, залитый ярким солнечным светом, — и Рейгар уломал меня на взрослые отношения. Друг ему сказал: "Я вот со своей каждый день, а твоя — по лицу видно, что не спала с тобой"       "И что в результате?" поинтересовался Старк, частично догадываясь, что ничего хорошего из этого союза с Таргариенами не выйдет, вот только донести это до ведома своей влюбленной сестры, дабы не расстраивать её раньше времени, он пока не мог. Не имел на это право.       "Ну, и получилось, короче" раскрасневшись, отозвалась она, совершенно не стесняясь разговаривать с ним на такие темы.       Внимательно её выслушав, Нэд чуть не поперхнулся вином.       Хорошая ‚перспектива‘ вырисовывалась у этих двоих, ничего не скажешь, а если учесть, что она была обещана Роберту Баратеону, которого никогда не любила, дальнейшее будущее Лианны казалось и вовсе безрадостным. Результат не заставил себя долго ждать и узнав вскоре от своих приближенных о её побеге с Рейгаром, так и не простив Таргариену кражи его невесты, Роберт начал собирать вокруг себя войско. Убедив возлюбленную не паниковать раньше времени, Рейгар начал и свои приготовления к войне, вот только пообещав в обязательном порядке уничтожить врага, он, уповая на победу, ещё не догадывался, какой трагической развязкой на самом деле может закончится сей конфликт.       "Сунул. Плюнул. И пошел на войну, — вспоминала Лианна его подготовку к походу на Трезубец, — а потом выяснилось, что я залетела, хотя Рейгар накануне нашей близости меня предупредил: ‚Я уверен и все, ты не будешь беременна, не парься"... Ага“       И не зная, как сообщить ему об этой новости, она отправила Таргариену ворона, прикрепив к его лапке послание, в котором значилась одна-единственная фраза: „Я беременна“. Результат превзошел все ожидания и заранее представляя, как обрадуется Рейгар, пусть их дело до брака ещё не дошло, получив спустя некоторое время письмо с изображением герба Таргариенов, она была несколько удивлена, обнаружив там вместо поздравительных слов фразу: „Это дибильная шутка“.       Судя по всему, Рейгар до такой степени был взволнован её сообщением, что напрочь позабыв о правилах грамматики, даже такое грубое слово, как „дибильная“, умудрился написать с ошибкой, отправив свое письмо как есть.       Следующая сцена, которую пришлось увидеть Брану в тот день, была целиком и полностью посвящена прощальной встрече этой пары накануне битвы у Трезубца. Юной Старк уже надоело ждать у моря погоды и не желая оттягивать время с помолвкой, чтобы не растить ребенка вне брака, решила прямо об этом спросить у своего возлюбленного.       "Ты когда собираешься на мне жениться?" — с волнением переспросила она, пытаясь проникнуть в его загадочные мысли.       „Скоро, конечно, заяц“, успокоил её Рейгар, погладив девушку по голове.       „Ну, когда?“ посмотрела она на него, широко открывая карие глаза.       „Всему свое время, Лианна“ еле слышно вздохнул молодой человек, прикоснувшись губами к её макушке.       „Хотелось бы знать, когда это время настанет, — процедила девушка, услышав в его словах зловещее предзнаменование, — а то я что-то начинаю волноваться“       Очень скоро сцена прощания растворилась в неведомо пространстве и ещё немного поскитавшись по закоулкам временного закоулка, Бран, надеясь увидеть продолжение, наткнулся на ещё эпизод, суть которого разворачивалась уже внутри замка, расположенного на территории Драконьего Камня. Сидя напротив отца — Эйриса Безумного, Рейгар, получив письмо от возлюбленной, выглядел сегодня мрачнее самого ненастного дня, характерных для северных регионов Вестероса. Ожидая ответа, отец вопросительно уставился на него.       „Лианна беременна“ после недолгих размышлений бросил белобрысый красавец, отворачиваясь от мрачного родителя. Эйрис, словно заранее догадываясь, что новость будет не из веселых, пусть он и до последнего надеялся, что все обойдется, инстинктивно потянулся за бутылкой наливки. Сообщение короля совершенно не обрадовала, но ругать совершеннолетнего сына за подобное попустительстве в плане близости с девушкой, он тоже не мог.       „Ты хоть понимаешь, что испортил себе жизнь?“ проронил мужчина, прожигая его ненавистным взглядом. Последовав примеру отца, Рейгар тоже потянулся за наливкой. В следующий момент Брана кто-то сильно ударил по плечу и услышав на некоторое отдалении от себя странное: „Ку-ку!“, парень, открыв глаза, ещё долго не мог прийти в себя, всматриваясь в лицо той, кто предав их семью, отдалась на проекте Болтону.       — Ну, что, шлюшечка, прокатил тебя Рамси? — ничуть не изменившись в лице, выдал он первое, что взбрело ему в голове, давно мечтая сказать подобные слова бесстыжей сестре, у которой ещё хватило наглости вернуться после всех этих событий домой.       Вспыхнув, Санса отвесила ему такую оплеуху, что свалившись вместе с инвалидной коляской на землю, Бран, упав лицом в мокрый снег, ещё долго пролежал бы в таком состоянии, если бы к нему на помощь не бросилась сестра, перегнув в этот раз палку по части наказаний.       — Вижу, пару часов за закрытыми дверьми с этим психом не прошли для тебя даром, — отметил он, потирая раскрасневшуюся щеку, когда Санса, подхватив его за плечи, без особых усилий водрузила его на прежнее место, не требуя взамен никакой благодарности за проведенную работу.       — Ты опять за свое? — окрысилась на него девушка, не желая с ним разговаривать на эту тему, и успев за отпущенное время прочувствовать на себе всю мощь удара ранее скромной и хрупкой сестры, Бран, не рискуя больше набрасываться на неё с очередными упреками, чтобы она его и вовсе не убила, сделал вид, будто ему все равно.       — Санса, хватит изображать из себя дурочку, — добавил он, увидев за одну сцену её интимной близости с Рамси больше, чем во всех порнографических фильмах, просмотренных им за всю историю своих видений, — ты взяла его в заложники, затащила в свой номер, а он, будучи и рад сложившимся обстоятельствам, сделал все возможное, чтобы не просто лишить тебя невинности, а ещё и получит удовольствие от твоих страданий.       — А что я должна была делать? — закричала она, посчитав обвинения брата необоснованными. — Ждать, когда Джендри заведет свою „пружину“?       — Да ты и не особо сопротивлялась, — иронично хмыкнул он, в который раз изменяя своей привычной невозмутимости.       — Да это Бейлиш меня бросил меня под этого психа! — возмущенно крикнула Санса, теряя последние остатки терпения. Сейчас она могла говорить что угодно, защищая свою репутацию, Бран, оставаясь неуступчивым в своем бараньем упрямстве после потери Винтерфелла, вряд ли окажется способным понять, какое унижение она перенесла в ту ночь, посчитав, что её хватит сил лично справиться с необузданным Рамси.       — Ну, ладно, хватит о нем, я тут узнал, что наш Джон, оказывается, был Эйгоном Таргариеном, — отозвался парень, решив какое-то время пока не заговаривать с сестрой на тему близости с бастардом Русе, пока она так эмоционально реагирует на каждую его реплику, вспоминая подробности той ночи.       — Да какое это имеет значение, когда он уже давным-давно мертв, — опустив свой взгляд, приуныла девушка.       — Ты всего лишь выпустила в него стрелу, — выдал Бран, загадочно уставившись на крону Чардрева, — но убил его совсем другой человек.       Вопросительно уставившись на брата, Санса уже приготовилась услышать имя этого человека, однако стоило Брану открыть рот, чтобы „просветить“ её по этому вопросу, как в следующий момент перед ними появился голый Ходор, и сотрясая своим расчехленным „пестиком“ перед ошарашенными взглядами зрителей, так и застыл на месте, ожидая от Старка младшего дальнейших распоряжений.       — Ходор, бл*дь… — прикрыв на миг глаза, Бран мгновенно от него отвернулся; до того нелицеприятной оказалась эта картина, что уже говорить о Сансе, которая увидев размеры причандал двухметрового эксгибициониста, чуть и вовсе не получила психическую травму, надеясь поскорее выкинуть из головы подробности увиденного.       — Как тут Ходора увидеть и не обоссаться? — воскликнул Старк, приказав своему слуге срочно найти какую-то ветку и хотя с её помощью прикрыть свои срамные места, а лучше и вовсе пойти в таком виде пойти во внутренний двор Винтерфелла и попугать людей Болтона; они, может, и многое видели на своем веку, но такого уж точно нет. — Это не Ходор, а просто кусок какого-то ходячего сперматозоида!       — Ходор! Ходор! — заулыбался здоровяк, почувствовав, что варгу его выходка с обнаженкой очень даже понравилась, чего нельзя было сказать о шокированной Сансе.       — А Король Ночи — как девочка из Эсосса, я тебе отвечаю! — Продолжил парень, все ещё находясь под впечатлением инцидента. — А после того, как мы побывали с Ходором за стеной, я до сих пор не могу вспомнить, кто я такой: Брандон Старк или Трехглазый Ворон.       — А я кто? — подходя к компании, осведомилась у него какая-то девушка с темными кудрями, почти его сверстница по внешнему виду.       — Ты у нас дура, — отрезал Старк, и оставшись довольной его утверждением, незнакомка перехватила испуганный взгляд Сансы.       — И как же вы познакомились? — поинтересовалась она подробностями его встречи с этой незнакомкой.       — Да вот, бегаю тут постоянно от девушек, — поерзал Бран на коляске, не особо горя желанием посвящать её в цель своего похода за Стену, — а тут мы с Ходором один раз по грибы за Стену сходили, вот Мира к нам и прицепилась попалась, — кивнул он в сторону слегка покрасневшей Рид.       Рассказывать о том, как во время схватки с Иными они потеряли её брата — Жойена и одного лютоволка, убегая к Стене, Бран не стал. Не хотелось лишний раз будоражить воображение и без того настрадавшейся сестры, а вот говорить ей о „метке“, оставленной на нем самим Королем Ночи во время одного из своих самых безрассудных путешествий по воображаемым мирам и вовсе не имело смысла. Особенно после того, как Санса, хорошенько ударив его, успела продемонстрировать свою недюжинную силу, дремавшей в ней до момента столкновения с Болтонским бастардом. Рано или поздно всему живому в Вестеросе придет конец, так стоило ли лишний раз пугать своими неутешительными выводам и без того обреченные массы?!       — И что у вас с ней? Уже наметились какие-то отношения? — осведомилась Санса, проявив недюжинный интерес к его личной жизни, которой по факту у него никогда и не было.       — Никакие, — отрицательно кивнул парень, и слегка откинувшись в своем инвалидном кресле, показывая, насколько ему плевать на все людское, небрежным тоном добавил: — Порой в своих снах я вижу мир глазами ворона. Мирские утехи меня не привлекает и я не вижу в них особой необходимости.       И словно опасаясь, как бы сестра, вспомнив о его путешествии за Стену, вновь не взялась за старое, расспрашивая его о цели всех этих странствованиях по опасным территориям, Бран, мастерски переключившись на другой разговор, неожиданно добавил:       — Сейчас я бы посоветовал тебе заблаговременно покинуть Винтерфелл, укрывшись в Королевской Гавани.       — Почему? — переспросила она, не понимая его скользких намеков.       — Потому что Винтерфелл скоро перейдет в руки его второму сыну, которого родила ему недавно Уолда, а мы с Риконом пойдем по миру, где я буду зарабатывать преимущественно экстрасенсорикой, стало быть, тебе здесь делать нечего.       „Мертвые уже стоят за Стеной“ хотел было он ляпнуть по привычке, но вовремя спохватившись, всего лишь судорожно выдохнул в ответ.       — Но зачем? — недоумевала Старк.       — Чтобы забрать Железный престол у Серсеи и её бастарда — Джоффри, — кратко пояснил он, — пока эти люди окончательно не превратили Вестерос в руины.       — Думаешь, из меня получится хорошая правительница? — выразила она свою обеспокоенность. — А как же ты? Мне кажется, из всех Старков ты больше всего подходишь на эту должность.       Уязвленный её словами, Бран отрицательно кивнул.       — Я только могу помогать кому-то править, как мудрый колдун, раздающий советы, поэтому я хочу, чтобы на престоле оказалась ты, как человек, прошедший через многие жуткие вещи, и закалившись, лишь стал хитроумным. Это те качества, которые как раз и нужны настоящему правителю. Так что ты могла бы стать прекрасной королевой, Санса. Езжай в Королевскую Гавань, и сделай все возможное, чтобы свергнуть Джоффри Баратеона.       — Но как я это сделаю?       — Изучи его, узнай хорошенько о его привычках, посети места, в которых он обычно бывает, словом, стань своей в кругу Ланнистеров, и как только он ослабит свой контроль, порази его в самое слабое место.       Находясь на эмоциях, Бран хотел многое ей поведать, поделившись обрывками видения недалекого будущего, однако стоило ему решиться на подобный шаг, отрыть рот, как в богороще появился мейстер Лювин, отлучившийся на то, чтобы принять почту, и передав в руки Сансы новое послание, настороженно на неё посмотрел. Опасаясь получить весточку от Рамси, Старк, увидев на листе печать дома Тарли, слегка расслабилась, и торопясь поскорее узнать, о чем хочет сообщить их давний приятель, вскрыв письмо, прочитала вот это:       „Ребята мои любимые, я очень скучаю… Мне уже не хочется ни борща, ни бумаги, — только вернуться бы к вам“