Счастливого рождества, мистер Винтер

СЕМЬ 7.30 Зимний Солдат поднимается с постели по первому звонку будильника и идёт в ванную. На всё пятнадцать минут. Вода - холодная, горячая, холодная. Тренировка - по плану, нельзя запускать мышцы. Основная цель - приучить тело действовать вот так, с изменившимся центром тяжести. Он часто падает, выполняя прыжки. Но уже меньше. Он умеет учиться и учитывать боль. Если учиться плохо - не выживешь. Теперь он более уязвим, и следует продумать все опасности такого положения. У тренировочного зала одна стена - стеклянная, но не полностью. Можно стоять у переборки рядом с дверью. - Мистер Роджерс, сэр, вы проходите? - Нет, я подожду здесь. Капитан тренируется раньше. Или позже. Он пробовал... совмещать, но тогда Зимний просто уходит. Так что теперь Стив просто приходит и ждёт своей очереди. Смотрит. На матах отжимается машина, и кажется, отсутствие металлической детали сделало это положение ещё более... очевидным. Некоторые вещи проще простить подчёркнутыми. 8.40 До Рождества неделя. Никто не знает, что с этим делать. Какое там праздничное настроение? Джеймс Б. Винтер входит на планёрку: маленький зал на очередной из баз Ваканды. Окон нет, кофе отдаёт какой-то местной травой. Стив смотрит в бумаги, Наташа - в лэптоп, Ванда - в стену. У Джеймса болит голова и рассажены костяшки на правой (была бы левая на месте, пострадала бы стена в зале), но он всё равно садится на своё место с таким видом, словно это трон. Замену его руке пытаются создать лучшие механики ТЧаллы, но сколько это займёт, никто не знает. Не разнесут ли саму лабораторию в ближайшие 24 часа. Джеймс молча слушает, а потом задаёт вопросы - чёрт возьми, весьма по делу, но его ухмылка придаёт всему оттенок соперничества. Джеймс взял дурацкую моду иногда жевать зубочистку, и её хочется выдернуть и выкинуть. Что за пошлость. - Если они в горном цирке, то все равно берут откуда-то воду, - единственная рука Джеймса ловко перебирает бумажки. - Там нет источника, я читал отчёты о регионе. - Канал? - Целая система. 19 века. - Это меняет дело. - Это меняет все дела. Они со Стивом смотрят друг на друга, и у Баки только зубочистка перемещается на другой конец довольно саркастичной усмешки. Капитан, ты крут, а я круче, только дело не в крутизне, а в том, чтобы дело сделать. И мы это оба знаем. Долго мы будем именно так знать? Он чертовски похудел и подтянулся, этот Джеймс Б. Винтер. Стал выразительным и колючим. А ещё жутким хамом, и никто не знает, нужно ли это прощать или просто пережить. Никто ничего не знает. Они в Ваканде, и джунгли медленно забираются в них самих. Все слишком переплелось - как пальмы и лианы, как их следы, потому что они все врёмя меняют место расположения. Две команды. Две задачи. Убегающее в никуда время. Большой план заваливается на бок, и никто не знает, как реанимировать колосса. Из США полно вестей - от плохих до непонятных. Возвращаться ещё нельзя. Однако, нашлись дела и здесь: слухи ходят быстро, и на капитана Америку открылась международная подпольная охота. - Мы делаем вид, что не существуем, и всё равно выкуриваем из нор мелкую шушеру. Может дело в том, что если хоть одна крыса сбежит с подпаленным хвостом, у всех будут развязаны руки шмальнуть и по нам? - Бак, что за выражения. - Е...ый п..ц, Стив, не будь ханжой. Мы в полной ж...е, а ты не даешь мне назвать вещи своими именами. Как там, Наташа... Jopa est', a slova net? Наташа хихикает. Потом смеется, тоже почти истерически. Они с Джеймсом занимаются русским языком почти каждый вечер. Стив надеется, что именно русским языком. По крайней мере, в Ваканде довольно трудно достать водку, так что это не уходит за границы чая с виски. Стив, Джеймс, Наташа, Ванда. Сэм. Клинт, Муравей, ТЧалла. Встреча в квадрате с длинным шифром. Джунгли, охота за скальпами и неясный статус. Добро пожаловать в дружелюбный пальмовый ад. 9.50 Баки Барнс просыпается где-то ко второй чашке кофе и смотрит вокруг недоуменными голубыми глазами. Он видит, что ничего не изменилось, и решает, что, пожалуй, стоит свалить еще на недельку. Всё по-старому, никто и не думает о Проблеме. Об избавлении. Всё по-старому. "Да, парень. Катись. Ты в полной заднице", - добавляет ему вслед Джеймс Б. Винтер, и потом долго счищает кофейную гущу со своего ботинка. Джеймс Б. Винтер - наглый, плохо выбритый, всегда обозлённый. После пробуждения он сперва молчал неделю, а потом ожил, но это всех скорее обескуражило. Он не лезет за словом в карман, его главная цель, кажется, заполнить пространство вокруг себя своей энергией, пока на него не выкатил претензии кто-нибудь ещё. И пусть только кто что ляпнет по поводу его... частичной недееспособности. Ничерта не понятно, что ему нужно, чтобы остыть. Ванда говорит, что это защитная реакция, Сэм утверждает, что здесь ни следа Билли Миллигана, а Стив знает только одно - этот человек ему почти не знаком. Они встречались пару раз в Бруклине, и оба раза Джеймс Барнс был сильно пьян: но тогда Стив думал, что это просто психологическая помарка. "Помарка" теперь оседлала стул на кампусе, чистит апельсин одной рукой и ухмыляется, бросая хищные взгляды. Он требует вернуть свою "Граблю" (так он зовет металлическую руку), научился перезаряжать достаточное количество оружия при помощи плеча и зубов и за одно упоминание о Гидре способен выдать такое количество колкостей по больным местам присутствующих, что трогать его не хочется отнюдь не из сочувствия. "Что, док? Все твари божьи хотят выжить. Некоторые - с максимальным уроном". Он агрессивен, но это скорее роль. Стив сказал, что это не проблема. Ему верят. Стив знает, в чём дело, потому что он единственный, кроме врачей, кто присутствовал при разморозке. Но можно и просто включить логику. - Ты нашёл способ? Это были первые слова Джеймса. Стив тогда покачал головой. - Тогда зачем? Стив объяснил. Объяснил, что они не могут сидеть во дворце у ТЧаллы вечно, что за ними охотятся, что нужно перемещаться, что... что таскать с собой крио-камеру не получится. "Руку", возможно, воссоздадут - а вот способ раскодировать Баки еще не нашли. Ванда слишком слаба и не может воспользоваться своими способностями. Нужно искать выход и ждать. А пока... рисковать. Баки тогда моргнул и замолчал. Отвечал односложно, вежливо, соглашался на все процедуры, на попытки контакта не отвечал, мотивируя тем, что чувствует себя нездоровым. После переброски на вторую секретную базу ТЧаллы - где-то неделя после разморозки - он впервые написал в документах свою новую "фамилию". А на следующий день сообщил, что "папочка в строю" и поинтересовался, "кого будем мочить?". С тех пор его сложно было заткнуть, если он сам не впадал в мрачную меланхолию. Стив пробовал. По-всякому. Джеймс Б. Винтер огрызался на всех одинаково: любимчиков не было. Джеймс Б. Винтер считал себя смертником с бомбой в голове, которого зачем-то приютили из жалости, и не желал, чтобы к нему привязывались. 17.40 "Знаешь, Стиви, благодаря чему я еще жив?" - сказал он как-то, занимаясь правкой своих бесконечных ножей (одна Наташа знала, откуда он их берет в таком количестве). - "Благодаря невероятной вероятности". Стиву было обидно. Можно было сделать вид, что эта "невероятность" - сам Стив, но по взгляду Баки читалось, что ничерта подобного. Ни Бог, ни Стив, ни Судьба. Что-то иное. А что - вот это и бередило душу. Стив не любил того, что делало из его лучшего друга психа, а некая идея в голове у Барнса явно опиралась на подобные "невероятности" концепции. Голова Джеймса Барнса. Самая большая проблема. Заходя в душевую на очередной базе, Стив вежливо смотрел только на неё, напоровшись на брившегося Дж. Б. Винтера - тот только что сполоснул челюсть. Белое вафельное полотенце вокруг бедёр и обнажённое металлическое крепление со шрамами вокруг. Не то, чтобы Стив не был в курсе, что там. Но смотреть нельзя, это неуважительно, Баки ведь.... - Ты такой правильный стал, Стив, - фыркает Дж. Б. Винтер, подходя к нему поближе. - Опора и надёжда. Самого не тошнит? - Бак. А ты стал... странный. Что с тобой? - Что со мной? Ничего особенного. Ничего, блядь, особенного. Знаешь, я справлялся как-то, пока всё это снова не завертелось. Я вот не понимаю, нахрена в современном мире кому-то мужик с железной рукой, если есть все эти... люди-насекомые и прочие мутанты. Нахрена было стряхивать пыль с МЕНЯ. Стив не знает, что ответить. Признать профессионализм Зимнего Солдата? Где у Баки НЕТ болевых точек? - Стив, хватит мяться. У меня нет проблем с Зимним. Хватит обходить ямы, которых нет. - Баки, ты пострадал... - Да достал ты! Не хочу я страдать, не хочу быть жертвой, вы меня все просто затрахали... Джеймс быстро подходит к нему и толкает в грудь. Сделай он это двумя руками, Стив бы отлетел, наверное, но у Джеймса в распоряжении только одна. Джеймс наматывает на кулак его майку. Он заряжен, чем-то - злостью, напалмом, хорошо закапсулированной истерикой. - Если бы я хотел светиться, я бы пришёл. Спасибо что спас, это без вопросов. Спасибо. Я ценю, когда о моей заднице заботятся. Только дальше - что? Завтра я предам тебя, потому что я все равно остался на дистанционном управлении. - Бак, не… - Нет у меня проблем, кроме одной. Я на поводке. Всегда на поводке, раньше был еще и в строгом ошейнике, а теперь обо мне заботятся. Но это все равно поводок, Стив. И еще мина в башке. Как я должен себя вести? - Мы найдём решение, Бак. Мне правда больше нечего сказать. Джеймс фыркает, но не выпускает его. Наоборот приближается. - Стив, у тебя появилась девушка? Вопрос застает его врасплох. - Н-нн....нет. А что? Это как-то относится к делу? - Ты такой правильный. Так обо всех заботишься. Оставляешь что-то для себя? Баки вдруг прижимает его к стене - о да, Стив легко может освободиться - и... целует. Жёстко, жадно, безапелляционно. Потом отрывается и смотрит в глаза, встряхивая Стива и уворачиваясь от попытки себя стряхнуть. - Надо же, - говорит Баки. - Ишь ты. Выпускает его и уходит. Просто берёт и уходит по чертову коридору, как будто это... как будто... Стив стоит у стены. У него вдруг пропали все слова, и только дико горят от стыда щёки. И губы. Всё у него горит, и что с этим делать... Он пытается убедить себя, что Баки не в своей тарелке. Что у него от постоянных мыслей про кодирование и пружину в собственной голове крыша едет. Стив отчаянно пытается не обращать внимания на рванувшихся наружу собственных чертей - просто запихать их внутрь и даже не рассматривать. Но мысли все возвращаются к тому, что он сам попытался... Попытался ответить. Что это вообще такое? Стиву до чёрта обидно. Демоны не забираются обратно. Он давно уже поставил жирный крест на личной жизни. У него слишком много... ответственности для одного капитана. Слишком. К тому же, он даже не знает, хочет ли пускать двадцать первый век себе под кожу. Он - временная капсула, которая не хочет разбиваться. От поцелуя Баки по ней пошли трещины. Зачем? Он даже не думает, что Баки мужчина, что так нельзя. Не дурак, видел и мужчин, особенно в нынешнее время. Но просто не думал, что это... касается его. Что его вообще что-то МОЖЕТ КАСАТЬСЯ. Кто-то. Невероятная... вероятность. Кажется, Джеймс просто хотел продемонстрировать абсурд происходящего, но Стиву так тошно, что хочется напиться - если бы он только мог это сделать. Но надо работать. Принять чёртов душ, желательно ледяной, и идти работать. Это лучше всего. Баки здесь не один. 21.15 Занятие по русскому сорвано: у Наташи что-то случилось в компьютере. Срочное письмо или что-то там. Это иногда происходит. У бывшей русской шпионки всегда есть свои дела. Джеймс какое-то время слоняется по кухне, потом натыкается на Ванду. Она чувствует себя, кажется, паршивее всех - с её силами что-то не так, всегдашняя уравновешенность дала сбой. Ванда бы могла, возможно, помочь ему с головой, но боится пробовать, так как сама нестабильна. Джеймс почему-то чувствует себя рядом с ней... старшим братом. Он старается, и вполне успешно, чтобы никто не замечал их разговоров. Баки знает румынский, Ванда тоже. Больше никто. Они обмениваются какими-то шуточками и через несколько минут Ванда даже начинает улыбаться. Для неё эти разговоры на языке, близком к родному, куда большая отдушина, чем кажется. Красные сполохи загораются и гаснут. Она не уверена, всё ещё, что стоит использовать свои силы иначе, чем в бою. Их можно не рассчитать. Ей всё время хочется сказать Баки - "прости, прости, что я даже не попробовала", но он понимает. Правда понимает. Из-за одной такой пробы можно было лишиться шанса на вторую. Стоит войти Стиву, Джеймс Б. Винтер тут же опирается затылком о стену и проезжается по тому, что капитану положено тонуть с кораблём, а не наоборот Тот молча наливает себе кофе и уходит. Он надеется, что Джеймс и Ванда общаются с какой-нибудь целью. Что это поможет хотя бы одному из них. Стив чертовски устал, но никто не заберёт ношу с его плеч. 23.34 Наташе всё-таки приходит то самое письмо. Она думает так долго, что экран успевает не только погаснуть, но и сам компьютер уходит в сон. Наташа встряхивается, открывает текст на планшете и идёт к Стиву. Стив объявляет о сборе группы в общем зале через пятнадцать минут. Джеймс опаздывает на пять. - Мы придумали способ, - говорит Стив. - Это не панацея, но может сработать. - Двойной код, - говорит Ванда. - Активировать первый. И дать тебе команду подчиняться только тому, кто назовёт второй. - И зачем эта матрёшка? - Второй будет знать только Стив. - А что если кто-то не назовет второй? - Ты его убьешь. Или просто придёшь в себя. Выбирай. - Я выбираю, чтобы вы нахрен пошли с таким предложением... - У нас пока что нет другого. - Чёрт... чёрт бы вас всех подрал и жизнь мою клятую. Дайте подумать. Да. Да, ладно, хорошо, я согласен. Обещайте, что потом сможете это вынуть. - Есть еще вероятность. - Какая? - Что мы сможем стереть оба. Нужно задать совершенные права для обладателя второго кода. - Наташа, когда ты научилась взламывать мозги без инструментов? - О. Долго рассказывать. Стив помнит наизусть код. Он совершенно один, когда произносит слова второго. Их всего два. Их всего два, и Стив говорит не те, которые хотел. Но программа задана. Программа пошла. Когда Баки очнется, нужна где-то неделя на "утряску", может, меньше, и можно попробовать. Попробовать вывернуть всё наизнанку, и неизвестно, кто останется жив. Страховки нет. Вероятно, её и не может быть. ПЯТЬ 10.15 Они бегут сквозь джунгли. Джеймс - дважды заряженный, четырежды злой. Наташа, похожая на тень настолько, что тянет оглянуться - здесь она или уже впереди? Ванда. Всё ещё не совсем в себе. Команда ТЧаллы где-то завязла после выполнения операции. Не отзывается. Нужно их найти. Задачи выполнены, но на позывные нет отклика. Это настолько погано, что Стив опасается предполагать хоть что-либо. У них есть только координаты последнего местопребывания отряда - та самая лаборатория. Механики ТЧаллы. Ваканда оказалась такой... продвинутой. Всем нужен вибраниум. Даже если его нет, то можно выманить хотя бы капитана Америку. Теперь он без своего щита, и, наверное, лёгкая добыча. Чёрта с два. 10.45 Когда приходит время действовать, в бою остается только Зимний Солдат. Стив уже видел, как это бывает, и удивляется, как Джеймс это контролирует. Только что всё происходило под его дурацкие шуточки, но когда стало действительно жарко, остался только наёмник. Тихий, быстрый, эффективный и чужой. Но работать с ним - настоящее профессиональное удовольствие. И личный ад. Но Стив готов это пережить. Он ко всему готов. Даже к однорукому человеку, выполняющему задачи, которые большинство здоровых застали бы врасплох. Сам Стив выполняет все действия, не чувствуя ничего, и когда внешний периметр зачищен, он спрашивает себя в который раз - кто из них двоих стал бОльшей машиной? Стив вламывает очередному наёмнику и задаёт себе следующий вопрос: сколько это всё будет продолжаться, прежде чем у него лопнут нервы? Нервы капитана Америки тоже из вибраниума, но, кажется, они отправились вслед за щитом. Капитан осознает, что ему начинает нравиться "бить морды", как говорит Баки. Как говорит… Джеймс Винтер. Только последний не чувствует угрызений совести, по крайней мере, не сообщает об этом. Роджерс знает, чьи это люди. Очередной недозлодей желает снискать лавры победителя героев. Как на сей раз? Красный Лапоть? Могучий Ломастер? Железная Отсебятина? Почему их всех всегда зовут так пафосно по-идиотски. Капитан Америка. Майор Зимбабве. Разбитое в кровь лицо незнакомого человека. Сломанная нога другого. Дальше, дальше. Амортизированная усталость отзывается жестокостью. Стив останавливает себя. Но тормоза не вечные. Даже у него. 11.20 Люди короля чуть отстали. Наташа, Ванда, Стив и Джеймс врываются в лабораторию: к сожалению, быстро понимая, что ее уже обчистили. Однако, двоих они накрывают. Джеймс раздает оплеухи, обезоруживает их и велит стоять на коленях лицом к стене, пока Стив смотрит, что есть в лаборатории, а Наташа с Вандой проходят вниз в подвалы. Стиву не хочется верить в то, что он видит. Здесь стреляли. Много. Весь пол в осколках. Разбитые компьютеры, расколотые прототипы, обрывки бумаги, чья-то кружка в пятнах кофе, разбитая пополам, планшет, на который наступили. Обломки стола. Железная рука. Почти законченная. Почти. Ярость - очень энергоёмкое чувство. Гнев вскипает изнутри, он - как чёрная, едкая, клокочущая жижа, добавленная в кровь, и когда она добирается до сердца, то оборачивается яростью, ослепляющей и давящей волю. Стив вздёргивает одного из пленных на ноги и швыряет к стене. Мужик сопротивляется, как может, но у него мало шансов против суперсолдата. Даже с ножом. Стив не замечает пореза - ломает руку, продолжая задавать вопросы, на которые на самом деле давно знает ответы. Он останавливается за секунду до того, как вогнать нож ему в горло. Наёмник смотрит на него с ужасом. Стив не помнил, чтобы на него кто-то ТАК смотрел, и это выражение отрезвляет не хуже пощёчины. В глазах этого человека ужас, который испытывают перед диким зверем. Перед жестокостью. Неотвратимой и беспощадной. Кажется, Джеймс всё видел... Хорошо, что только Джеймс. Стив встаёт, отпуская человека, и мужик отползает к стене, баюкая сломанную руку. Он даже не ругается, настолько напуган, и Стиву не хочется знать, что он такого сделал, что этот детина ведет себя подобным образом. Пищит рация. - Стив, мы нашли Сэма и Клинта! Клинт ранен, но не сильно. Их заперли в подвале. Идём за Кисой и Таракашкой. Что у вас? - Принято. У нас в лабе всё вверх дном. Нашли... прототип. Вряд ли рабочий. Повисает пауза. - Ладно. ТЧалла в плохом состоянии. Он отравлен - выберется, скорее всего, но король явно не на коне. У Клинта повреждена рука. Остаются Стив, Джеймс, Наташа, Сэм, Ванда и Скотт, но последний озабочен поисками своего костюма. Стив решает догонять инженеров. Лабораторию только что покинули, шанс накостылять противнику более чем велик. Джеймс остается с ранеными, в очередной раз тупо пошутив про калек. Среди людей короля есть медик. Всё будет хорошо. 12.00 В гараже всё еще стоит несколько мотоциклов. Стив любит мотоциклы. Может, его сдавшие нервы в ответе, но они догоняют налётчиков и отбивают остатки инженерного корпуса. Перепуганные люди. Перестрелки. Очередной Мистер Злодей нейтрализован: кто придёт к нам с мечом, скорее всего, получит по голове битой. Вернуться на базу, сдать раненых врачам. День прожит не зря. Только внутри всё ещё больше замёрзло. 17.00 Воссоединение проходит довольно грустно: все умаялись и давно перестали делать вид, что наигранный позитив кого-то спасет. Одна команда против сползающихся со всего мира скорпионов. Победа за победой, но война не кончается. Ресурсы короля не бесконечны. И это ещё только... начало. А они уже лишились крупнейшей лаборатории. Стив чувствует, что через какое-то время их загонят в ловушку. Спиной к тупику, конечно, они станут драться злее, но это не выход. Где-то должна быть форточка. Вероятность. Остаётся думать, что не та, в которую верит Джеймс Б. Винтер, потому что в его случае приходится жертвовать слишком многим. Хорошая новость только одна: выживший инженер говорит, что рука почти готова, он донастроит её за день, если Джеймс готов сотрудничать. Джеймс только сплевывает. Ещё бы он не был готов. 23.00 Процесс и правда занимает не очень большое время. Пока Джеймса не видно, можно спланировать дальнейшие действия, но ситуация все ухудшается. База на востоке подорвана Мистером Х. Запад блокирован Мадам Y. С севера границу патрулируют люди Барона Н, а Доктор Z планирует атаку с воздуха, и во дворце уже поймали несколько его шпионов. Остается надеяться, что они поругаются с Мастером K раньше, чем прибудет злодеев на все буквы алфавита. Стив привычно считает шансы на успех. Всё-таки, невероятная. Всё-таки, угол. Корабль идёт ко дну, сэр, прикажете урезать марш? Кто-то пытается пробиться на связь, но частоту глушат. Наташа работает над этим. Друг или враг. Все расходятся спать далеко за полночь. ТРИ 00:40 Джеймс стоит посреди спортзала и рассматривает себя в зеркале. Там единственное ростовое. "Грабля 2.0" немного изящнее первой версии, обладает некоторым количеством изъянов, но с ней лучше, чем без неё. Также, она немного легче. Может, перестанет болеть спина. Несмотря на железки в ней, боль всё равно стала постоянным спутником. Этот партнёр неправильный. Скелет не очень рассчитан на железо. Стив подходит неслышно - но в зеркало видно, как он движется. Джеймс никак на него не реагирует, потому Стив решается положить руку ему на плечо. Железное. - Зачем ты столько тренировался? Без неё? - Я должен был сидеть и ждать? Не могу позволить себе быть уязвимым. Не могу и не хочу. - Понимаю. - Да, ты понимаешь. Ты, Стив, на этом вообще зациклился. - Неужели? Стив морщится. Он просто пришёл спросить, как дела, а Джеймс опять нарывается на скандал. - Ладно, не злись, контрол-фрик. А то ты, кажется, сейчас мне по морде залепишь. - Очень надо. Джеймс фыркает. - Знаешь, капитан, у меня проблемка. И я не хочу просить Наташу, потому что знаю, чем это кончится. - Да? - Эта штучка не серёжка, перед душем не снимешь. Старую иногда коротило от воды, когда её только поставили. Не хочу корчиться, пока кто-то прибежит. Так что постой под дверью, пока я не скажу, что все в порядке. - Хорошо. "Я тебе ничего не предлагаю", - ухмыляется Баки. "И чем это должно кончиться с Наташей?" - Стив с изумлением ловит себя на ревности. Демоны хохочут. О да, они только сделали вид, что убрались прочь, но на двери нет щеколды. 00:53 На двери в душевую - тоже. Второй раз всё происходит здесь. Джеймс заходит в отсек, задвигает заслонку, но не до конца. Включает воду. Вроде, всё хорошо. Можно уходить. Бежит вода, Джеймс, кажется, моется... насвистывает что-то из Боба Дилана. Стив смотрит на свои ботинки и снимает их. Стив не знает, зачем. Ему в душ не надо. Потом отодвигает заслонку и входит к Баки, прежде, чем осознаёт, что делает. Кажется, просто тормоза срывает. С того момента, как он узнал, что Джеймс в Румынии, он словно что-то зажал у себя глубоко внутри, какой-то нерв, и всё это время так и держал сердце в кулаке. Он - капитан, он в ответе за всех, ему нельзя психовать и расклеиваться. Ему даже пить нельзя. Как там сказал Джеймс - опора и надёжда? Демоны смеются. Демоны помнят его лезущим в драку безо всякой надежды на победу - ну просто так, потому что нельзя терпеть, когда происходит дерьмо. Демоны также знают всё про его накопленную усталость, и про то, как он чуть не убил того наёмника утром. Да, Стив, да. Он несколько секунд смотрит на мокрого, хмурого Джеймса, голого и явно совершенно не удивленного, потом подходит и обнимает. Стесняться просто нет сил. Он босиком, но все ещё в одежде. Майка мгновенно намокает. - Вот оно что, - говорит Джеймс. Гладит его по щеке. Железной рукой, "Граблей". Стив улыбается. Наверное, это действительно паршиво выглядит, потому что в глазах у Джеймса что-то меняется. -Ты хоть знаешь, как это делается? - Нет. - Хо. Я научу. Без контроля, Стив. Сделай мне одолжение: не сопротивляйся. Может, поймешь, как я себя чувствую. Баки целует его. Совсем не так, как раньше. Наверное, это всё и решает - если Стив еще мог отступить, теперь что-то внутри окончательно ломается. Вода холодновата. Поцелуй - нет. Всем всегда нужно что-то личное. Хоть немного. Джеймс помогает ему снять майку, спускает штаны. Стива до чёртиков пугает собственная обнажённость. Он никогда не занимался любовью, не знает, чего ждать. Наверное, стоило начать с женщин, но всё уже давно пошло не так. Вода падает тонкой струйкой. Джеймс зачем-то опускается на колени. Стив может сложить два и два, и ему даже стыдно, что он знает зачем, а потом он произносит что-то вроде "о, Господи!" и замирает, стиснув кулаки. Что-то идёт не так, надо было... погодить. Нельзя сразу распахивать дверь настежь. Слишком больно. Баки поднимается с колен и смотрит ему в глаза. - Нет, так не пойдёт. Пошли ко мне. И только вздумай сбежать, капитан. - Я не трус. - Вот теперь я тебя узнаю, - усмехается Джеймс. Самое главное - не начать жалеть, когда приходится вытираться, украдкой посматривая друг на друга, натягивать шмотки и идти по коридору. Но неловко - уже. Нет смысла это растравливать. 01:20 Они слишком часто меняют комнаты. Здесь хотя бы по одной на человека - в прошлый раз жили по двое. Стив знает, кажется, все вещи Джеймса наперечет. Не специально. Просто их немного, а они все время вместе. Стив вздрагивает и не может себе объяснить, зачем в это ввязался, но Джеймс уже перехватил инициативу. Не понятно, зачем это ему. Наташа явно... была бы не против. Или уже была. В общем, там всё бы сработало. Джеймс сдёргивает с постели покрывало, сбрасывает штаны и подходит к Стиву, снова целует. - Выключи свет, - просит Стив. - Как хочешь. Баки не хочет быть слишком ласковым с ним, потому что иначе сорвётся сам. Будет просить что-нибудь сделать, помочь ему... Стив и так делает всё, что может, и даже кое-что, что губит его самого. Стив дурак, который получил это новое тело, как неснимаемый мундир, и теперь никак не может даже на минутку сложить обязанности и долг. Баки просто хочет раздеть его. Он соскучился. Секс не такая уж плохая идея. ДВА 09:05 Джеймс сидит у стены и смотрит прямо на него - лениво, хищно, с понимающей усмешкой. Стив прячет взгляд, раскладывает бумажки на столе, думает, что сделал ошибку. Огромную, непростительную... но его тело так не считает. Его тело реагирует первым, и прежде всего смущения улыбается Баки. Джеймсу. Зимнему Солдату. Тому типу у стены, который показал ему кое-что. Наташа с Вандой не могут понять, почему Стив иногда сбивается на половине фразы. С ним такого не бывало даже после двух ночей без сна подряд. Сэму и остальным не до тонкостей. Джеймс курит в помещении. Ему наплевать. Он вспоминает. Своего друга. Теперь - любовника. Интересно, захочет ли Стив повторить. Вышло здорово. Не то, чтобы Баки был экспертом в подобном, с мужчиной он еще не пробовал - насколько память позволяла утверждать. Но ему понравилось. Стив Роджерс, который наконец вспомнил, что жив тоже. Джеймс улыбается, вспоминая, как тот начал наконец чувствовать. Для этого потребовалось довольно долго его обрабатывать - Стив вроде как и хотел ответить, но всё жался, как замороженный, хотя инстинкты давали правильные физические реакции. Он почти заставил Джеймса поверить, что безнадёжен, когда позволил себе наконец робко подать голос. Баки позаботился о том, чтобы робость ушла. Сперва он думал, что обойдётся просто минетом, но этого показалось мало. Что ж, крем, которым он смазывал свои шрамы, вполне сгодился и для других целей. Сейчас Стив пытается что-то там читать с листка про текущее хреновое положение дел. Джеймс даже не слушает. Жаль, что вчера было темно. Зато жарко. Есть, что вспомнить. Особенно заикающегося Роджерса, который с полчаса решался попросить поменяться ролями. Джеймс не удержался и заржал тогда. "Не надо так мяться, Стив." Да, хорошо, что было темно. Ему самому было нужно расслабиться. Неизвестно, кто из них двоих больше беспокоился об уязвимости. Физически им обоим лет по семьдесят. Фактически они не так давно вернулись с войны, но война пришла за ними. Сигарета кончается, Джеймс прикуривает от неё другую. Интересно, Стив придёт сегодня, или его дурацкая совесть замучает? Тогда он придёт завтра. 23:50 Стив приходит через два дня - когда они снова меняют базу. В этот раз живут по двое. Но всегда можно отвернуться к стене на своей койке или работать до утра... Стив приходит. Молча. Сам. Забирает лидерство, и Джеймс даже удивляется, как хорошо он выучил урок. Теперь его очередь гадать, что происходит. Когда он со Стивом, ему хочется верить, что он отдал поводок в правильные руки. Но если эти - не те, тогда со смыслом вообще возникает большая напряжёнка. Тогда, наверное, всё равно, Гидра это или кто угодно на планете. В отличие от Стива, Джеймс не сдерживается. Берёт всё, что может, и довольно громко. Если утром кто-то спросит, Джеймс соврет, что у него и правда болит от новой руки спина, а Стив делает ему массаж. Или так и скажет: да, трахаемся, да, офигенно, показать следы? Но никто не спрашивает. Всем правда плевать - не до сплетен. Мало ли, отчего Зимний Солдат начал стонать по ночам. НОЛЬ 09:30 Наташа наконец ловит заблокированный сигнал. Пришлось повозиться. Экран показывает типа, которого Стив почему-то сперва принимает за Старка, но тип моложе и вовсе не похож. Наверное, надо последовать примеру Джеймса и начать бросать в распечатанное фото острые предметы. - На связи доктор. Доктор Стрэндж, - говорит тип. На нем совершенно идиотская одежда. Ещё один Майор Зимбабве, - хихикают голоса в голове у Стива. - Чем обязаны, доктор? Вы по наши головы или души? - Капитан Роджерс, у меня для вас несколько новостей и одно хорошее предложение от меня и генерала Росса. Начну с вопроса: не соскучились по родине?... Разговор продолжается час, прежде чем все согласуется. Когда гаснет экран, Стив молчит. Deus ex machina. Является странный тип в дурацком плаще и всех спасает. Как-то это по-детски. Впрочем, всё это может быть уловкой. Но у них правда мало выходов. Сидеть и ждать. Два дня. Потом их заберут. Всё еще вилами на воде. И ТЧалла наверняка не согласится оставить страну - это его страна, в конце концов, но всем мистерами и миссис XYZ не так уж нужен ТЧалла. Им нужен капитан Америка. А для него готовы шаттл и длинная бюрократическая война, как и для его спутников. Даже любопытно, чем можно покрыть побег из тюрьмы... но предложение Росса прозвучало весьма заманчиво. Хоть и обстоятельства, вынудившие его так решить, далеки от приятных. Но Роджерсу и его команде это на руку. Сейчас - просто ждать. Главное - не поскользнуться на финише. 16.30 Заняться решительно нечем. Сэм и Наташа придумывают сделать ёлку. Рождество же - о нём вспоминают как-то вдруг, от безделья. Подарков нет. Какие подарки. Если только рука Джеймса, но это сомнительное удовольствие для окружающих - хорошего характера к ней не прилагалось. Ёлку собирают из двух пальм и кустарника, а наряжают ножами Джеймса, учебными гранатами и старыми дисками. Больше просто нечем. Наташа ещё вырезает из бумаги пару снежинок, но в ее исполнении это больше похоже на привидений. В хозяйстве находятся алкоголь, немного еды и рождественская подборка песен на телефоне печального Клинта. Он скучает по семье - или просто рука болит. Какой-то такой праздник - из чего есть. Осталось одно незавершённое дело. То, к которому Стив всё боится подойти. Если Джеймс думает, что после того, что между ними начало происходить, что-то стало понятнее, он ошибается. Всё только больше запуталось. Время прошло, пора пробовать. Ванда на удивление готова поддержать их. 23:30 Они собираются у Стива в комнате - Ванда, Наташа, он и Джеймс. Черная Вдова - просто для поддержки. Стив называет знакомые до боли слова, и Джеймс стискивает зубы. О, он уже привык. Наверное. Хотя к этому нельзя привыкнуть, как к стиранию памяти и поводку. Особенно к голосу, который теперь это говорит. Баки знает, что это ради безопасности, но предпочёл бы никогда не слышать ЭТИ слова, произносимые ЭТИМ голосом. Что поделать, его даже спрашивали, и он сказал ДА. Всё меркнет. Зимний Солдат ждёт приказов. У него холодные внимательные глаза. Стив осторожно притягивает его к себе и целует. Пусть смотрят, хрен с ним. Наклоняется к уху и решается: - Счастливого Рождества. Код проносится по нейронным цепям, вскрывая тайники и взрывая защиты. Джеймс Винтер смотрит на это с какой-то дальней позиции, закинув на плечо гранатомёт. Он пустой. Пулемет тоже. Больше нет обойм. Больше нет охоты зубоскалить. Проблема, кажется, решена. Баки Барнс тихо оседает в руках у капитана. Его колотит от истерики и освобождения. Стив собирает слёзы губами. Теперь раздет Баки, с него наконец-то сняты доспехи, которые слишком давно проржавели насквозь. Невероятная вероятность. Один шанс из сотни. Без фейерверков, хотя это только внешне. Наташа обнимает Ванду за плечи и говорит, что лучше пойти выпить. Ванда кивает. Выпить - самое то. Счастливого Рождества, мистер Винтер... Счастливого Рождества, Баки Барнс.