Да простят его бессмертные

      На третий день после ужасной трагедии на Пенсильванском вокзале Фрэнк Касл в ужасной суматохе связанной с эвакуацией из города потерял свою семью: любимых жену и сына, и горячо обожаемую сестру, которая приехала в гости к Фрэнку из Сан-Франциско буквально за пару дней до событий на вокзале. Ко всему прочему, потеря была довольно тяжела. Родные не погибли сразу. Они сначала довольно продолжительное время мучились, умирая в страшных муках. Затем, когда их лица перестали иметь хоть какие-то живые цвета, в их глазах застыл ужас.       Ужас того, что они прожили так мало.       Особенно сын Фрэнка.       Горе от потери он не мог пережить так просто. А виновник их смерти вообще не должен после этого находиться на свободе. Да и вообще в принципе находиться в этом мире.       Исчадие ада. Вершитель нового мира, в котором будут обитать такие же уроды, как и он. Существо, которое несет за собой лишь смерть, изменившее Нью-Йорк за несколько дней до неузнаваемости. Ублюдок, который истребил всего за неделю часть Манхэттена – несколько тысяч невинных людей, у которых были планы на завтрашний день.       Тварь, которая породила ужасных монстров, которые спокойно бесчинствуют по Манхэттену, держа в ужасе весь остров.       Ни полиция, ни спецназ, ни даже, мать твою, армия ничего не может сделать с хаосом, что творится здесь. Один только этот ублюдок стоит всей этой армии.       Фрэнк собрался с мыслями осушил одним заходом только что пополненный бокал виски, взял за рукоятку лежавший рядом армейский нож и воткнул его в газету, где на первой полосе на фото была изображена парящая меж зданиями фигура. Мерсер.       Фрэнк с отчаянием и горем прорычал:       – Мерсер! Я убью тебя, сучий сын!