Former Best Friend

      Небо затянулось тяжелыми свинцовыми тучами. Весь мир будто нахмурился, светлые солнечные краски уступили место темно-синим тоскливым цветам. Дождь начинался медленно, поначалу лишь слегка моросило, как бы предупреждая. С каждым шагом капель падало все больше, впитываясь в серую ткань и превращая ее цвет в асфальтовый. Тайлер мог бы надеть капюшон и спрятаться от дождя. Но это последнее, чего бы он хотел сейчас. Тайлер любит дождь. Как люди любят хорошие концовки в книгах, встречи с друзьями, вечера за кружкой теплого чая. Тайлер любил промокать. Как люди любят улыбки тех, кто им дорог, сладкие поцелуи и объятья, в которых хочется тонуть бесконечно. Тайлер любил чувствовать, как холодные капли стекают по его лицу, как волосы становятся влажными и прилипают ко лбу, и то, как одежда меняет цвет, когда промокает. Тайлер любил, когда шел дождь, как люди любят других людей. Он обожал поднимать голову к небу, подставляясь под мягкие касания небесной воды. Он обожал, когда вокруг все было таким темно-синим и тусклым. Как будто весь мир грустил вместе с ним. Как будто в этой темноте никто не смог бы разглядеть его собственных слез. Капли дождя вперемешку с горечью его души. И никто не узнает, о чем он думает на самом деле. Тайлер любил дождь. Как будто сама вселенная жалеет его, поглаживая по спине. Словно лишь она знает правду, и ей так больно сейчас (но Джозефу куда больнее). Как будто этот день принадлежит только ему. Как будто это поминки по его разбитой душе. Будто каждый день, когда восходит солнце, никто не знает, кто такой Тайлер Джозеф. Но однажды, Бог заметил его среди этой толпы счастливых людей и подарил ему один день свободы. Будто, всякий живущий на земле, молится за него сейчас. Он все еще один, но дышать значительно легче. Тайлер любит дождь, как счастливые люди любят солнце. Но больше, чем в дождь, Тайлер влюблен в свою боль. У этой боли есть имя — Джошуа Дан. Брюнет зажмурился, когда капли начали ударять в глаза, стекая по щекам на ткань когда-то серой кофты (и Джозеф не уверен, что это из-за дождя). Ветер был слабым и приятно щекотал кожу. Впервые за долгое время Тайлер был рад, что вышел из дома. Дорога до школы занимала минут пятнадцать, но младший растянул ее на все тридцать, наслаждаясь угрюмой погодой. Вода затекала в приоткрытый рот, нос хлюпал. Брюнет отгонял от себя, леденящие сердце, мысли, так далеко, как позволяло сознание. Ноги подкосились, как только взгляд поймал высокое кирпичное здание впереди. Пришел так быстро, хотя и старался идти медленно. И вовсе не нудные уроки и назойливые расспросы учителей так пугали Тайлера. Джош был его соседом по парте. И он предложил отметить день рождения Джозефа. «Вместе» Что Тайлеру отвечать на это? Что он не хочет? Но он же хочет. Все это было похоже на «ты снова будешь пить успокоительное по совету психолога и думать об ощущении холодного острия на своем запястье». Но надежда умирает последней? А надежда Тайлера, вновь обрести право смотреть в улыбчивые ореховые глаза Дана, и вовсе, была бессмертной (и безнадежной). Коридор был пуст. Уроки уже начались. Джозеф дрожал и совсем не от холода. Мысли путались. Паника нарастала с каждым шагом. Глубокий вдох. Дверная ручка заскрипела, медленно поворачиваясь, и младший опустил взгляд к полу, чтобы не встречаться глазами с Джошем. — Извините за опоздание, можно войти? — Проходи, Джозеф. Надеюсь это был первый и последний раз. — укоризненно сказал учитель. Тайлер никогда не опаздывал раньше. Брюнет дошел до конца класса, устало рухнув за парту и все еще не поднимая глаз. Он не был уверен, смотрит ли на него Джош, но и проверять не собирался. — Ты не дал мне ответа, — знакомый (любимый) голос обжег правое плечо парня, вынуждая вздрогнуть. Не смотреть. Не смотреть. Несмотретьнесмотретьнесмотреть… — Ты дрожишь… Тайлер, — ох черт, снова слышать свое имя из его уст все равно, что засунуть пальцы в розетку и получить разряд в двести двадцать вольт. — Все хорошо? Джозеф сглотнул. Он дернулся, ударяясь коленкой об стол, когда почувствовал теплую ладонь на своей мокрой, промерзшей руке. Весь класс обернулся на звук, разъедая Тайлера любопытными взглядами. Джош убрал руку до того, как кто-то смог заметить. — Что с тобой? — сердце брюнета плавилось от медово-бархатного голоса, заполняя собой все пространство внутри, растекаясь по венам и артериям, проникая в каждую клеточку. Тайлер помнил его только по видеозаписям и иногда улавливал в коридорах, но он так давно не слышал его рядом, настолько близко, практически возле уха. — Ты меня игнорируешь? Джозеф выдохнул. Резко. Громко. Он не выдерживал. — Не говори, если не хочешь. Просто кивни «да» или «нет»? Тело не слушалось. Голос куда-то пропал. Он хотел замотать головой, хотел сказать нет, но вместо этого начал дрожать еще сильнее. — Я не пытаюсь обмануть тебя, Тайлер. Просто хочу весело провести время со своим лучшим другом. — Своим кем? — брюнет удивился неожиданно появившемуся голосу. Он случайно повернулся в сторону Дана, заглядывая ему прямо в глаза. Он не хотел, просто сработал рефлекс. Копна красный волос, как обычно была перепутанная и слега спадала на лицо. Руки забиты в карманы черной толстовки. Он сидел расслабленно, выпрямляя ноги, практически лежал. Но взгляд топлено-шоколадных глаз был напряжен и улавливал каждое движение Тайлера. Джозеф открыл рот, собираясь заполнить его воздухом. Но удалось ему это или нет, он понять не мог. Стало еще страшнее. Особенно теперь. Джош смотрел на него. Джош говорил с ним. Тайлер боялся его глаз. (Боялся, что не сможет им отказать). — Конечно, если ты еще хочешь быть моим другом… НЕВОЗМОЖНО. НЕВОЗМОЖНО. НЕВОЗМОЖНО. Так не бывает. Парень, которого он знал, панк с красными волосами и сережкой в носу, парень, который ненавидел уток и презирал геев, парень, который никогда не просит прощения первым, парень, который больше уток, ненавидел только Тайлера. Он никогда не изменял своим принципам. И он только что назвал Джозефа своим лучшим другом. — Почему? — голос чудом не сорвался. Старший молчал. Он отвернулся. Больше он не смотрел на Тайлера. Но брюнет продолжал смерить его взглядом. Ему все еще страшно. Но он готов рискнуть. Он слишком устал глотать таблетки и прятать лезвия под подушкой, на случай, если однажды решит с этим покончить. Он устал от вопросов, от безмолвных криков и мольбы в пустоту. «Господи, скажи, когда это пройдет?» Это не болезнь, Тайлер. Таблетки тебе не помогут. Лекарства не существует. Бог тебя не слышит. Все, что связано со смертью, больше не пугает, скорее приносит ощущение блаженного покоя. Больше не страшно бездумно бродить по переулкам в одиночку, когда тропинку освещают лишь звезды. Тишина давит на мозг изнутри, но даже громкая музыка не заглушает скрежет ногтей по костям. Границы размываются, как волны смывают рисунки на песке. Жизнь и смерть — это одно и то же? Тайлер не видит разницы. Больнее уже не будет. Душа прогнивает. Нечему больше болеть. — Да, — уверенно произносит младший. Дан поворачивается. — Давай встретимся сегодня вечером. Это не вопрос. Джош понимает. Он кивает и снова отворачивается. Остаток урока Джозеф бесцеремонно разглядывал парня с красными волосами. Запоминал каждую деталь. Скоро он получит ответы на все свои вопросы. И это либо убьет его окончательно, либо исцелит. Тайлер готов рискнуть. (Он готов умереть, если человеком, пустившим пулю в его висок, будет Джош)