***
Андрей тихо пискнул, упав спиной на мягкую кровать. Юля тут же нависла над ним, поцеловав парня, вжав его собой в мягкое одеяло, от которого нежно пахло лавандой и мятой. — Ты меня с ума сведешь… — разорвав поцелуй, на выдохе прошептала девушка, с безграничной лаской и страстью смотря в глаза омеги, уже затянувшиеся поволокой страсти. — Кто бы говорил… Ещё немного и я кончу просто так, — отозвался Андрей, с усердием стаскивая с альфы её пижамные штаны. От нетерпения у него дрожали руки и сбивалось дыхание, но уверенности было с лихвой и поэтому он не останавливался ни на секунду. — Не торопись, омежка… — жарко, с придыханием произнесла Юля и, отклонившись чуть в сторону, провела языком на краю уха Андрея, а после нежно прикусила за мочку, слушая, как парень задышал ещё глубже и чаще. — Доверься мне… Андрей кивнул: внутри всё дрожало, трепетало в ожидании ласк альфы. Хотел и сам проявить инициативу, но пока не решался, зная, как непросто было для Юли сделать этот шаг. Альфа улыбнулась покорности омеги. Непоседливый и говорливый парень сейчас отчаянно краснел, сдерживал свой пыл и терпел, боясь, что и в этот раз им помешают. Юля улыбнулась, смотря в глаза омеги. А после выпрямилась, стиснув ногами бёдра парня. Тут же её рубашка от пижамы полетела куда-то в сторону, оголяя упругую, молодую грудь. Следом за рубашкой на полу оказалось все, что было на альфе и омеге. Андрей вздрогнул, ощутив, как Юлины губы коснулись шеи, дорожкой поцелуев спустились ниже. Омега жарко выдохнул, прогнулся в спине и прикрыл глаза, как только альфа осторожно сжала член парня у основания, а губами без промедления обхватила уже влажную от смазки головку. Первые неловкие и неумелые движения альфы всё же породили массу чувств: омега тихо постанывал, прикусывал губу и зарывался тонкими пальцами в густые и мягкие волосы Юли, чувствуя, как вся комната начала медленно плыть перед глазами. Так хорошо ему ещё не было. То, что когда-то он пробовал ни шло ни в какое сравнение с тем, что творилось сейчас между ним и Юлей. Пусть неумело и где-то робко, пусть это всего лишь второй раз, но от переизбытка чувств хотелось кричать. Андрей начал медленно подмахивать бёдрами навстречу Юлиным движениям, потому как до безумия хотелось кончить. Весь пах будто скрутило в тугую пружину и нужно было ещё немного, ещё чуть-чуть, чтобы она раскрылась, позволив омеге с головой пропасть в наслаждении. Прохоров с тоской всхлипнул, когда Юля замерла, а после и вовсе приподнялась, посмотрев на парня и так пошло, так соблазнительно облизнула губы, собрав с них остатки омежьей смазки. — Но почему?.. — хотел было запротестовать парень, на что альфа ухватила его за руки и помогла перевернуться на живот. — Не хочу чтобы ты кончил вот так… — Юля навалилась всем телом на Андрея и прошептала это ему на ушко, плотно прижимаясь грудью к его спине. — Издеваешься… — так же тихо ответил парень, понимая, что задумала альфа. Благо тело его давно было готово, оно и само желало близости и потому омега не паниковал — лишь сгорал от нетерпения. — Да… За этим словом последовал неприятных холодок, что пробежался по спине: Юля неохотно выпрямилась, чтобы приготовиться. Андрей покорно оставался на месте, слыша, как девушка чем-то щёлкнула, как что-то зашуршало, словно грубая ткань по коже. А после тихий вздох: немного испуганный, наполненный лёгким переживанием и желанием наконец-то понять всё, попробовать, осознать всю прелесть их положения. Она была, ведь не зря же природа создала альф в женском теле, не зря же влюбляла их в омег и последних подталкивала к взаимности. Девушка вздрогнула ощутив, как прохладный силикон проник в неё. Игрушка была не так проста: она всецело могла подарить ощущения обоим партнёрам, заставив каждого прочувствовать близость. Ведь на обратной стороне страпона располагался стимулятор, размером и формой чуть уступающий омежьему члену. Он идеально подходил для того, чтобы расслабить девушку-альфу и доставить ей удовольствие не меньше, чем её партнёру. И больше того, он был продолжение самого страпона, имея один интересный секрет. — Юль, тебе пом… — Андрей хотел было предложить альфе помощь, но тут же замолчал, вновь прикусив губу, стоило ему ощутить горячий и влажный язычок в ложбинке между ягодиц. Альфа заметила, как блестел от выделившейся смазки розовый, плотно сжатый анус омеги, но не могла отказать себе в удовольствии подразнить и потерзать терпение омеги ещё немного. Да и в прошлый раз такие ласки пришлись им обоим по душе. Уж как стонал Андрей — такого точно не забыть. Слизывая капли чуть солоноватой смазки, то и дело разминая пальцами плотно сжатый анус, проникая в него совсем немного, чтобы дать омеге почувствовать, приготовиться, альфа и сама уже возбужденно рычала, а тело реагировало с жаждой с желанием: между ног альфы стало влажно и её собственная смазка начала капать маленькими каплями с кончика страпона. — Юля… пожалуйста… — раз за разом умолял Андрей. Уже до звёздочек в глазах хотелось почувствовать нечто большее, чем тонкие девичьи пальцы и её жаркий и юркий язычок, забиравшийся в омегу и дразнящий его изнутри. Когда парень перестал просить и перешёл на стон, больше походивший на жалобный скулеж, на хныканье, альфа остановилась, выпрямилась и уложила ладони на округлые ягодицы парня. После скользнула ими чуть вперёд и в бок, крепко ухватила Андрея за бёдра и аккуратно рванула его на себя, плотно прижимаясь игрушкой к омеге. — Не молчи, если станет больно. Я буду ласковой… — нежно прошептала Юля и пару раз качнула бедрами, потираясь о парня. — Не тяни, не могу уже… — Андрей обернулся к Юле насколько мог и тут же закатил глаза, рвано выдохнув, ощутив, как головка игрушки уперлась в анус, а затем медленно проникла в него, раздвигая плотные мышцы. Парень тут же часто задышал, опрокинул голову на подушку и выгнул спину горбом, словно старался уйти от контакта. Появилось лёгкое жжение и слабые отголоски боли в мышцах, не привыкших к такому давлению. Ведь игрушка имела куда большие размеры, чем его пальцы, пальчики Юли или её юркий язычок. Альфа всё заметила, но не остановилась — слишком велико было её возбуждение и желание, слишком долго они ждали этого. Она мягко надавила на спину Андрея, заставив его прогнуться обратно, приподнять попку и вскинуть голову вверх. Тут же накрыла парня своим телом, крепко обхватила поперёк груди одной рукой, а второй обхватила напряжённый и пульсирующий член парня, тут же начав двигать рукой от основания до головки, лаская омегу, отвлекая от боли и дискомфорта. — Потерпи, мой хороший, ещё немного… — Это альфа практически без остановки повторяла Андрею на ухо, прерываясь на краткие и горячие поцелуи, оставляя их везде, куда могла дотянуться: на шее, на щеках, когда парень, поворачивался к ней, на плечах и спине, словно невидимыми метками клеймя омегу, ставя на нём знаки о том, что на веки до самой смерти он будет принадлежать только ей. Андрей молча кивал в знак согласия словам альфы, стискивал пальцами тонкое покрывало на постели и часто дышал, чувствуя, как альфа медленно проникала в него, разливая по всему телу жар. Игрушка оказалась такой же горячей, как и Юлина кожа, проникая вовнутрь, будоражила каждую клеточку смесью боли с чем-то безумно приятным. — Ха-а… — жарко выдохнула альфа на ухо омеги, когда она вошла в Андрея до предела, ощутив, как тело парня пробила крупная дрожь, а сам он невольно вильнул бёдрами. Юля выждала несколько секунд и начала плавно двигаться, иногда сбиваясь с ритма. Но свою неловкость первого раза она с лихвой компенсировала страстью и вниманием к любовнику, не оставив ни единого кусочка тела без ласк и прикосновений. Андрею казалось, что губы, руки Юли были везде. Каждое их прикосновение сводило с ума: жаркие поцелуи проникали в тело, электрическим разрядом прокатывались по нервам. Тонкие пальцы ласкали колом стоящий член, небольшую плотную мошонку, доводя омегу до пика, до кульминации. Вскоре движения альфы стали более резкими и быстрыми. Юля позволила себе немного больше страсти, слыша, как Андрей стал непрерывно стонать и подмахивать ей бёдрами, насаживаясь на игрушку в порыве желания. Он чувствовал, как смазка альфы небольшими каплями вливалась в него, словно раскалённая лава, принося поистине немыслимое удовольствие. «С парнями такого, скорее всего, никогда не будет…» Эта мысль отчётливо и ярко вспыхнула в голове омеги в тот момент, когда Юля, не утерпев, сорвалась на бешеный темп, начав буквально вколачиваться в парня. К тому моменту боль прошла, а чувство наполненности внутри стало настолько приятным, что просто хотелось продлить его как можно дольше. Сбивчивое дыхание двоих, их стоны в унисон и бьющиеся в груди сердца словно разговаривающие друг с другом, пошлые хлюпанья и шлёпки разгоряченной плоти о плоть наполнили всю комнату. Омега хрипел от удовольствия и молил альфу не останавливаться, а Юля рычала в такт каждому стону парня, чувствуя, как и сама приближалась к той грани, переступив которую, оба сорвались в то самое блаженство. Первым кончил Андрей. Его тело пробила крупная дрожь, он выгнулся в спине как кошка, запрокинув голову и застонал во весь голос, перепачкав тонкое покрывало белесыми каплями. Тут же руки подогнулись в локтях и омега упал грудью на постель, губами жадно хватая воздух. А через пару толчков и альфа вздрогнула, до предела вошла в омегу и впервые почувствовала тот самый оргазм. Семенная жидкость бурным потоком хлынула из неё, заполняя омегу до предела, настолько, что несколько капель просочились между страпоном и мышцами ануса, тонкими струйками стекли по разгоряченной коже и упали вниз, оставив мокрые следы на покрывале. Юля закатила глаза и навалилась на Андрея, тяжело дыша и подрагивая, чувствуя, как сильно сокращалось её нутро, вливая в омегу семя, заполняя его до отказа. В голове мелькнула бешеная мысль, альфа тихо рыкнула и в эту же секунду парень стиснул зубы, ощутив острую боль в том месте, где шея плавно переходила в правое плечо. Острые клыки девушки впились в тонкую кожу и рот тут же наполнился вкусом и теплом разгорячённой крови. Юля оставила метку, окончательно и бесповоротно утвердив своё право на этого омегу. Её запах окутал парня, её семя было внутри и метка, как завершающий этап навсегда связала этих двоих незримой нитью, что была прочнее стального каната. Что бы ни произошло, как бы судьба не распорядилась, теперь этим двоим не жить вдали друг от друга. Вместе, только вместе до самого конца. Андрей с трудом открыл глаза. Проснувшись пару минут назад, парень долго не мог пошевелиться, чувствуя, как нереально тяжелым было его тело ниже пояса. Про многострадальную пятую точку и говорить нечего — внизу что-то пульсировало, слегка тянуло. Однако всё это было терпимым и на все сто процентов стоило того, что произошло вчера вечером. Пусть и не так, как представлял Андрей. Хотелось растянуть это удовольствие, хотелось и самому приласкать Юлю и насладиться её телом, но после первого оргазма омега просто провалился в беспамятство — настолько было хорошо. С ней… Прохоров приподнялся и тихо шикнул, ощутив, как зад легонько прострелило судорогой. «Мда… К таким скачкам придётся привыкнуть… Это не тебе не дрочка перед порно…» Парень осторожно поднялся с постели и только тут заметил, что кто-то сменил бельё, самого его одел в пижаму и вообще на кровати и следа не осталось от вчерашнего безумства. Юля… Кто ж ещё-то… Прохорову даже немного стало обидно, что такая ночь не оставила после себя ничего на память, как внезапно… Спотыкаясь, омега бросился к зеркалу и замер перед ним, с глупой улыбкой оглядывая своё отражение. По ту сторону на него смотрел взлохмаченный, заспанный парень в тёмно-синей, чуток не по его размеру пижаме. Но самое главное, что на его правом плече, точно в том месте, где оно плавно переходило в шею, алела яркая метка. Укус альфы, который в скором времени должен был затянуться, оставив после себя шрам-след, заметный на ровной коже словно, похожий на крохотные нити бус. Метка о его принадлежности альфы, тот самый знак, оповещающий каждого встречного о том, что омега нашёл того самого важного человека в своей жизни. Прохоров робко дотронулся до укуса, ощутив, как место неприятно обожгло. Цена за связь с альфой — такая ничтожная в сравнении с тем, что получил омега. Андрей улыбнулся и тут же принялся быстро моргать: невольно хотелось плакать, но омега сдержался. Тут радоваться нужно, а не реветь в три ручья. Юля пристально вглядывалась в тёмное стекло духового шкафа, боковым зрением то и дело поглядывая на таймер. Творожная запеканка всё никак не поднималась, а девушке до ужаса хотелось, чтобы первое утро было идеальным во всех отношениях. Завтрак был почти готов, омега спал в чистой и тёплой постели, а на душе было… хорошо. Так хорошо, как не бывало раньше. Девушка отошла от духовки и присела на стул. Прошло уже не мало времени, но вздохнув поглубже, Гергерт ощутила на себе аромат омеги. Запах Андрея буквально пропитал её тело, не приглушая её собственного, но добавляя к нему новый оттенок. Юля их различала, точно понимала, где её родной аромат, а где запах Андрея, но для окружающих она теперь будет пахнуть иначе. Как альфа, которая больше не была одинока. Об особенностях индивидуальных ароматах Юля знала не так много, а вот её папа в этой области был кладезем знаний, и альфа поставила себе мысленную памятку, что при удобном случае ей стоит расспросить об этом папу как можно подробнее. Андрей робко прокрался на кухню и, подойдя к Юле со спины. Его ладони легли девушке на плечи, а сам он зарылся носом в густые волосы альфы и с шумом вдохнул её аромат. — Доброе утро, соня! — Юля улыбнулась, поднялась со стула и через секунду омега оказался стиснут между своей альфой и тяжёлым кухонным столом. Гергерт, немедля ни секунды, поцеловала парня, одной рукой крепко обняв его за талию, а второй ухватив за подбородок, словно опасаясь, что Прохоров увернётся от поцелуя. — Вау… А можно я буду каждое утро так просыпаться? С лёгким беспамятством после секса, в окружении вкуснющих запахов и шикарной альфы. Можно же? — Андрей после поцелуя улыбнулся, не сводя восторженного взгляда с Юли. — Можно и нужно. — Юля ответила на улыбку и ещё крепче прижала парня к себе. — Ой, с пятой точкой осторожней… — тихо пискнул омега, когда Юля спустила ладони на его ягодицы. — Прости… Сильно болит? — Не болит, но слегка ноет. Я как никак вчера с девственностью расстался. Такое не каждый день случается. — Как будто до вчерашнего ты у нас один в девственниках ходил. — Знаешь, вот по тебе нихрена не скажешь, что ты у меня цветочек невинный. И вообще… Как у вас там девственность значится? Ну то есть… Эм… — Как и у тебя. Это дело в нашем с тобой случае больше психологическое, не так как у девчонок-омег. — Да?.. А ну и к чёрту всё это! — омега улыбнулся, осторожно уложив ладони поверх Юлиной груди. — Андрей, ты это поосторожней. Не сдержусь, не стану ждать и снова трахну, — Юля улыбнулась и подалась парню навстречу. — Ни капли не переживаю по этому поводу. Даже если потом не встану с кровати у меня есть та, кто позаботится о беспомощном и оттраханном до бессознательно состояния омеги. Тут же оба в голос рассмеялись, понимая, насколько вчера они увлеклись и как на самом деле неловко каждому было по утру вспоминать их вчерашнее безумие. Неловко и так приятно. — Юль… А ты не жалеешь? — О чём? — удивилась девушка, с непониманием смотря на омегу. — Я об этом… — Андрей повернул голову в сторону и чуть склонил её на бок, давая девушке до мельчайших деталей рассмотреть метку, что алыми полукругами красовалась на его коже. Юля вздохнула и осторожно прикоснулась пальцами к маленьким ранам, огладив метку по её контуру. От этого прикосновения Прохоров чуть скривился — боль ещё не пропала и вряд ли он избавится от неё в ближайшие часы. Пару дней точно придётся подождать. — Больно? — Да. Но так вот всегда, верно? У твоего папы тоже метка и всё хорошо. Я как-то видел, как твой отчим целует, а папа твой улыбался так… так счастливо. — Знаю. Они очень сильно любят друг друга. Но знаешь… Дима оставил на папе метку сознательно. Я же вчера… У меня просто крышу сорвало. От тебя, от твоего запаха, голоса, тела. Я смотрела на твою шею и мне хотелось до безумия впиться в неё. Мне хотелось искусать тебя всего, каждый сантиметр, чтобы все видели, что ты только мой. Я не спросила тебя, я сделала это чисто на инстинктах. Но я не жалею… И надеюсь, что не жалеешь и ты. — Ни разу. Просто мне слегка боязно за то, что дальше будет. Я вообще ещё не представляю о том, как буду жить после школы. И наши отношения… Они так спонтанно начались, я первое время вообще не понимал, почему ты на меня обращаешь внимание. Ну да, альфа там и омега, связь, инстинкты и прочее… Просто… Ай, блин, почему всё так сложно? Я просто хочу сказать, что мне страшно, я вообще ничего не знаю о будущем дне, но если ты рядом будешь, то прорвёмся. Я не обещаю, что всё будет радужно как в сказке, к тому же я далеко не подарок, но я стараться буду и… — Тшшш, вот разболтался, — Юля приложила палец к губам Андрея и улыбнулась. — Я сама знаю не больше твоего и до сих пор не свыклась с мыслью, что связала нас, но думаю, что это правильно — в такие вот моменты идти на поводу у чувств. Я тебя люблю и мне этого достаточно. — И я тебя люблю, Юлька. Андрей прикрыл глаза, и Юля без слов догадалась о его желании. Горячий, страстный поцелуй, руки, которыми они ласкали друг друга и дыхание в унисон — кажется вчерашняя ночь явно получит продолжение сегодня. Слишком сладким был плод, который оба вкусили вчера — сил не было отказаться.***
Егор со всей дури пнул алюминиевую банку, что попалась ему под ноги на дорожке и проследил, как она, описав в воздухе полудугу, приземлилась точно в мусорку около лавочки. Пашка опаздывал и выплясывать на морозе в парке Лисовскому не нравилось от слова «совсем». Наконец-то, задержавшись неизвестно где на добрые тридцать минут, в поле зрения омеги показался его одноклассник. Заринцев торопливо шёл навстречу к Егору, то и дело оглядываясь по сторонам, словно боялся натолкнуться на кого знакомого. — И где твою задницу носило? Договорились же в три часа ровно встретиться. — Не ной. С родителями был серьёзный разговор, — буркнул Паша, так же, как и Лисовский, не удосужился сказать «Привет». — Отчитывали за двойки в четверти? — ехидно поинтересовался омега, переминаясь с ноги на ногу. — Нет… Мы весной переезжаем. За границу. — Что? — Егор замер на месте, во все глаза уставившись на одноклассника. — Что слышал. Отец получил новую работу. Точнее его ждут на новой должности сразу же как уходит на пенсию один бета в их компании. Отец согласился, папа тоже в восторге, а мне… тошно… — Вот это поворот, конечно. Они тебя что, просто перед фактом поставили? Типа, всё уже решено и никто это предложение обдумывать не собирается? — Именно так. Отец сказал, что в России вообще нет перспективы ни в чём, а в Канаде нам всем будет хорошо. Он с папой будет работать в хорошей фирме, а у меня появится шанс закончить любой колледж и легко выйти в люди. — И что в этом плохого? Конечно, та ещё херня, что предки тебя просто перед фактом поставили и твое мнение им вроде как не всралось никуда, но это неплохой шанс нормально в жизни устроиться. Тем более, что родители у тебя вроде нормальные: работают, а не пьют и не трахаются в стиле а-ля кролики, рожая через каждые полтора года. — Егор, достал из кармана пачку сигарет и протянул её Пашке. Заринцев отрицательно замотал головой — ещё не хватало закурить, хотя порой нервы сдавали так, что хотелось накуриться, напиться и обколоться, чтобы всех и всё забыть. Забыть, заснуть и не проснуться. — Я не хочу. Я не хочу, чтобы решали за меня, не хочу, чтобы отбирали возможность жить так, как сам того хочу. С детства меня все контролировали. Говорили куда и как идти, говорили о ком и как думать, даже, мать вашу, голос подавать могу лишь по команде. Я свободы хочу… Я устал. Пашка тихо выматерился, а после развернулся, подошёл к лавочке и грузно завалился на неё. Парень откинул голову назад и пустым взглядом уставился в серые, плотные облака, что висели низко над городом, грозясь вот-вот осыпаться на землю снегопадом. Лисовский пару секунд неотрывно смотрел на одноклассника, а после присоединился к нему, закурив. Пачку он небрежно бросил между собой и Пашкой на лавку, зная, что за первой сигаретой обязательно последует и вторая. — Ты бы шапку надел, чучело. Или думаешь заболеть и попросить Юлю за тобой поухаживать, –Заринцев одним пальцем подцепил капюшон куртки Лисовского и натянул его омеге на голову. — Какая, бля, охрененная забота, Заринцев! Ты часов не втрескался в меня? Если так, то по доброте душевной позволю пару раз трахнуть меня. Заметь, совершенно бесплатно. А то так и помрёшь девственником. — Сдался ты мне, как зайцу стоп-сигнал. В твоей заднице столб телеграфный поместится без проблем. Ещё наградишь заразой какой. — Ты выражения выбирай, придурок. Каждый вертится как умеет. Если ты с детства ни в чём не нуждался, так и не открывай рот, не зная, как мне жилось. — Лисовский оскалился на одноклассника и, не сдержавшись, показал ему средний палец, этим жестом выражая своё отношение к этому альфе. — Не моя вина. — Да, не твоя. А вообще никто не виноват. И как ни крути, я просто люблю трахаться. Голова пустая и хорошо. — Егор откинулся на спинку лавки, отбросив в сторону окурок и потянувшись за следующей сигаретой. — Слушай… Если всё удастся… Ты же понимаешь, что мы с тобой из союзников станем соперниками? — Паша вздохнул. Даже эта странная, вымученная и вынужденная связь с Лисовским могла подойти к концу, если у них в скором времени получится рассорить Андрея и Юлю. Паршиво… Никто в его жизни долго не задерживался, омеги и беты были скорее партнёрами на ночь, нежели теми, с кем можно было построить отношения. Если уж сейчас в столь молодом возрасте всё было сложно и так запутано, то что будет дальше? — Ага… Только вот у тебя шансов –кот наплакал, — омега хихикнул и в очередной раз затянулся сигаретой. — С какого хрена? — удивился Заринцев. Себя он, конечно, первым красавцем не мнил, но вниманием омег и бет пользовался, на него смотрели, он нравился. — С того! Во-первых, я омегой уродился, а Юлька у нас выросла стопроцентной альфой. Уже одна связка «альфа-омега» даёт мне охрененную фору. Во-вторых, Юлька всё же девушка, а у тебя к ним один единственный подход по принципу гориллы: грудь выпятил, деревце пополам сломал и всё — самец-засранец и добытчик корнеплодов. Ты же прямой и простой как два рубля. Ни о романтике, ни о чувствах не задумываешься. Для тебя отношения — это как семейная жизнь у хомячков. Потрахались, пожрали, поспали, детей нарожали. Всё! — Лисовский, ты бы язык прикусил. — Пашка недобро рыкнул. Омега умело зацепил альфу за живое, за самое больное, что давно уже не давало парню покоя. — А на правду не обижаются. Хочешь получить Юльку — начни над собой работать. Даже совет дам — научись прислушиваться к другим и понимать их чувства. А то послушал я тебя и понял, что как бы ты там не ерепенился, всё равно вырос точной копией своих предков. Вишенка от яблоньки недалеко пизданулась. — Не вишенка, а яблочко, — невольно Заринцев поправил Лисовского. — Нет, в твоём случае точно вишенка и точно от яблоньки, — Егор поднялся на ноги и пару раз подпрыгнул на месте. — Вставай, пойдём ко мне. Я тут недалеко живу. Всё равно я замёрз и нихрена дельного не придумаю. Заодно совета у моей сестры спросим. Она та ещё гнида, всех своих подружек ни один раз вокруг пальца обвела, переспав со всеми их альфами и даже бетами.