Dark essence. Dark game.

Скрытое влияние. Часть 2. Во что бы то ни стало! ***

      Мы разбудили весь дом, включив сирену, и спустились в гостиную… Рассказывал о потере Эрик, так как я была настроена только на битву. На этот раз я намереваюсь убивать всех без выяснения!       На сборы нам понадобилось не больше двух секунд. Я снова прошу всех быть аккуратными и смотрю на своего брата в частности. Он остриг свои волосы под ёжика и выглядит весьма чудно́. Непривычно видеть его таким… Безволосым, что ли…       — Хорошо-хорошо, я буду, смотреть, куда иду… — вновь закатывает глаза мой близнец по свидетельству о рождении, но внешне мы похожи только формой лица и носами. Всё остальное у нас разное.       Я переношу всех в заброшенный парк аттракционов, так как это то место, о котором я узнала от пленника, именно там должно находиться его логово. Здесь никого не было уже много лет, поэтому всё покрылось какой-то пыльцой и ржавчиной. Мои пальцы приобрели рыжеватый оттенок, когда я пыталась удержать равновесие, проходя по брёвнам, и схватилась за перила какого-то аттракциона.       — Эрик, можешь воспользоваться защитным поле… — я не договариваю фразу и чувствую резкие боли в животе. Господи, такое ощущение, как будто внутри меня пускают фейерверк… — А-а-ай… Больно! Меня сейчас разорвёт… — кричу я на весь парк и складываюсь пополам, обнимая свой живот.       Эрик подлетает ко мне и садится на корточки, успокаивая меня, и советует дышать глубже; неожиданно боль резко проходит, и я больше ничего не чувствую, только последствия страха. Сэм оказывается передо мной так же скоро, как и мой муж, однако он почему-то улыбается и, садясь на корточки, обнимает мою талию, проводит рукой по животу, после чего покрывается еле заметной прозрачной плёнкой. Сэм решил посмотреть, что случилось с моим животом. Он усовершенствовал свой медицинский сканер и теперь может видеть органы со всех сторон, даже в цветном варианте, ещё и умеет освещать внутреннее пространство.       — Могу вас поздравить, миссис Коннорс, вы снова беременны. Яйцеклетка закончила своё формирование и теперь начнёт приобретать форму креветки. Точнее две яйцеклетки, простите, оговорился, поэтому-то тебе и было так долго больно. Обычно это длится не меньше двух-трёх секунд. У Линды было так же долго, когда она забеременела двойняшками, — выдаёт свой вердикт мой брат, и я кладу руки на свой живот, глубоко потрясённая тем, что сейчас случилось.       Как так могло произойти? Я же всё правильно посчитала! Этого не должно было произойти ни в коем образе… Вот и всё, моё будущее окончательно погрязло в подгузниках… Остаётся только дождаться, пока родятся малыши, и каждый день принимать контрацептивы, чтобы, не дай бог, такое не повторилось…       Я с обидой и осуждением смотрю на парня, который не удосужился подумать о защите в прошлую ночь, и молча прохожу мимо него.       — Да ладно тебе обижаться, круто же было… Ну неправильно посчитала, с кем не бывает, зато теперь тебя не нужно защищать, твоя неуязвимость спустя полгода снова при тебе…       Валит всю вину на меня и делает это так, чтобы я не видела в этом плохого… Вот продуманный идиот! Ничего не сказать.       В ответ я просто продолжаю идти к заброшенной комнате смеха, — в ней больше всего сосредоточения зла по версии Саймана, который идёт позади всех. Не знаю, по какой причине этому уроду понадобилось делать укрытие в подобном месте, но сбить нас с толку точно не получится. Одно я поняла точно: быть матерью — большой труд, даже тяжелее, чем учиться или же работать. Здесь ты ответственна за чью-то жизнь и ни в коем случае не должна упустить что-то из виду. А в том, что мою дочь украли, виновата только я сама. Я обязана была сделать хоть что-то, чтобы узнать, кто её украл и куда она попала. Ищейка, которую хотел позвать к нам Сайман, всё равно не помогла бы. Этот демон поставил какое-то поле, дабы никто не смог отследить и подействовать на него, поэтому мы решили действовать сразу. Я безумно люблю свою дочь и никогда не дам её в обиду, тем более для того, чтобы с её помощью управлять миром волшебников. Заберу её оттуда во что бы то ни стало!       — Вот это здание, на нём надпись на английском «Room of laughter» (Комната смеха), — говорит Линда, пройдя препятствие из хлама, состоящего из всяких металлических штук, торчащих в разные стороны.       Тут нет ни одного кусочка чистой земли, всё усеяно обломками парка. Я до сих пор не могу понять, как мой брат прошёл весь этот километр и не издал ни единого вопля, — он ненавидит неровности дороги.       Линда берётся за ручку двери здания, и тут же я слышу крик боли, — она точно так же складывается пополам, как и я совсем недавно. Только у неё есть опора, а я чуть не упала, стоя на какой-то корзине из металла. Брюнетка выпрямляется спустя две секунды боли и поворачивается к своему мужу, просит его посмотреть, что с ней случилось, и Сэм в испуге исследует живот, только уже своей жены.       — Ты же принимала противозачаточные? — задаёт вопрос парень, принимая на себя шокированное выражение лица. Миссис Хардман понимает, что она в таком же положении, как и я, и начинает вспоминать прошедшую ночь.       — Вот черт… У них, скорее всего, кончился срок годности… Неужели это снова случилось?.. Поверить не могу… — потрясённо говорит пока ещё стройная Линда и смотрит на своего мужа.       — В этом виновата твоя причёска! — принимается за обвинения девушка, проводя рукой по его волосам. В её интонации нет огорчения, как у меня. Видимо, она хотела ещё малыша! Мазохист — только так её можно назвать! Конечно, Линда уже имеет стаж работы, и ей не надо думать, как бы устроить свою карьеру после вторых родов. У меня хоть и останется диплом, но с таким перерывом между окончанием института и устройством на работу меня точно никуда не возьмут.       Мы всё же проходим в здание, и сразу же нас встречают очередные испытания. На этот раз нет никаких лазеров, бревен и металлических топоров. Теперь нас ожидают типичные для комнаты смеха зеркала, только на этот раз они не кривые.       — Мы должны пройти каждое зеркало, тогда найдём вашу дочку и нашу племянницу. Я первый… — говорит Сэм и подходит к первому, включая свое рентгеновское зрение. Я прошу мужа включить защитное поле, чтобы обезопасить брата. Его способность незаметна для посторонних глаз, а значит, мы в безопасности пройдем все препятствия.       На нас с Линдой никакая магия и ничего смертельного не подействует. Нас невозможно убить даже обычным ножом или коло́м, а вот Сэм в большой опасности.       — Ядовитые стрелы! — говорит светло-русый парень и нагибается, когда из дырок по краям зеркальной рамы вылетают сразу несколько стрел.       — Может, всё-таки мы с Линдой пойдём первые? Нас ничто не сможет убить, — предлагаю я и смотрю на своего до смерти напуганного братца.       Он коротко кивает, смотря на наши животы, и говорит, что сильно надеется на своего будущего отпрыска и племянников.       Линда подходит ко второму зеркалу, но прежде чем посмотреть в него, пытается открыть стеклянную раздвижную дверь, которая сама отворилась после прохождения испытания Сэмом.       — Ладно, попробовать стоило… — удручающе говорит девушка, поправляя свои чёрные локоны и специальную одежду для прохождения испытания. Она надела такой же наряд, как у меня, только синего цвета.       Глядя в зеркало, девушка смотрела на себя с чувством сомнения и робости, однако когда она поняла, что это всё не по-настоящему, улыбнулась, и мы услышали звон режущегося стекла о цементный пол. Интересно, почему вампиры выбирают именно недостроенные или заброшенные места, в которых есть цемент. Можно подумать, они зависят от него. Но когда Линда перешла через него к другому зеркалу, дверь резко закрылась обратно.       — Всё понятно, на психологические или безоружные зеркала они поставили блок, нам теперь всем нужно проходить эти зеркала. Я пошла… — заключаю своё наблюдение.       Подходя к этому зловещему и немного странному зеркалу, вижу в нём себя вместе с дочкой; вдруг маленькая девочка с короткими тёмными волосиками внезапно исчезает, и мне совершенно не нравится эта картина. Я пытаюсь вызволить её, однако у меня не выходит. Я понимаю, что оно хочет мне показать. Мою неуверенность в том, что я смогу забрать её из рук Зака и стать отличной мамой. После исчезновения этой картинки мне показывают то, как она манипулирует мной и миссис Никалсон в нашем доме, требуя быстро получить то, чего хочет. Я закрываю глаза и глубоко вздыхаю…       «Нет, я не дам собой управлять и смогу справиться с похитителем своей дочери».       После произнесения этих слов я снова слышу открывающуюся дверь, со скрипом исчерчивающую пол, и на моём лице застывает улыбка. Повернувшись в сторону двери, я вижу, как Линда проходит последнее зеркало, которое находится около двери. На её теле заживают порезы, похоже, неуязвимость начинает действовать сразу.       — Очень странно, что остальные зеркала оказались с оружием. Я думала, они придумают что-то более изощрённое…       Линда кивает, смотря на меня, а я слышу, как начинает стонать мой муж; с ужасом оборачиваюсь в его сторону и понимаю, что он проходит то же зеркало, что и я. Мужчина спортивного телосложения начинает сутулиться и поджимать руки под себя. Он смотрит в зеркало и видит явно что-то маленькое, потому что прищуривается, но потом снова возникает это печальное выражение глаз.       — Закрой глаза и поверь в себя, в свои силы и в нашу любовь, — кричу я изо всех сил, а парень, будто слышит меня, делает то, что я прошу, и через пару мгновений стеклянная дверь перед ним раздвигается, побледневший парень проходит к нам.       Эрик останавливается в сантиметре от меня, тут же целует прямо в губы, не стесняясь жены моего брата. Ощущаю прохладу на его губах, но когда он чувствует ответ с моей стороны, то его кожа наливается привычным цветом, а губы приобретают теплоту и привкус молока с клубникой. Я обнимаю его шею своими руками и вплетаю пальцы в шикарную шевелюру его густых волос. Эрик проникает в меня своим языком, мы совершенно забываемся в сладостном соитии.       — Кхм-кхм, ребят, вы тут не одни… — нарушает тишину Сэм, подойдя к нам, и мы отрываемся друг от друга. Я начинаю краснеть, смотря на своего мужа и брата.       — Я так рад, что ты у меня есть. Я бы ни за что не справился с тремя детьми один… Да и без тебя моя жизнь сплошное дерьмо. Отныне я всегда буду с вами, каждый божий день. Работу переношу на дом, только если какие-то встречи или спонсорские дела, требующие моего срочного присутствия. Я так сильно вас люблю! — говорит пламенную речь брюнет, обнимая меня, и коротко целует в губы и щёки. Последний раз поцеловав мой живот, он встаёт и берёт меня за руку.       — Да-да, я тоже счастлив, что добился вашего разговора в ту практику. Пойдёмте уже спасать Мэри. Пока мы тут сопли разводим, с ней могут уже что-то сделать, — встревает мой брат и открывает дверь.       Мы оказываемся в тёмном помещении, которое постепенно освещается прямо как в фильме, когда нужно пройти длинный коридор, чтобы найти то, что действительно ищешь. В менее километра от нас снова дверь с надписью «Будущее всего волшебного мира». Надпись озвучил мой брат, обладающий идеальным орлиным зрением.       Я понимаю, что за ней находится моя дочка, поэтому первая двигаюсь в сторону двери, но не успеваю пройти и пяти метров, как в меня вылетают острые мечи; звук заставляет меня остановиться, однако вместо проникновения в меня они загнулись в разные стороны. Только когда я услышала звук соприкосновения металла с чем-то каменным, я заметила вокруг себя барьер из светящегося серебряного купола. Практически такой же был у Мэри, только другого цвета. Она выставляла его, когда думала, что на неё нападают. Почему она не поставила его в этот раз? Я не могу понять…       После соприкосновения с мечами я прохожу дальше и чувствую, как на меня льётся что-то горячее; протянув руку, замечаю ярко розовую каплю, падающую сверху, и чувствую, как она растворяется в моей руке.       — Это кислотный дождь, он должен был растворить тебя, — доносится голос сзади, я замечаю брата, смотрящего на меня через своё рентгеновское зрение. Он так постоянно делает, когда ему нужно узнать, с каким непонятным веществом встретился или же увидеть скрытое ото всех.       — Это её неуязвимость работает…       — Интересно, на что ещё наши детки способны… Редкое явление, когда малыши, только недавно проявив своё место внутри организма, начинают сразу показывать собственные силы.       Потрясённые разговоры и совершенно «нужная» информация от моего мужа о развитии волшебных детей в утробе. Просто «шикарное» сопровождение для того, кто испытывает все ловушки на себе.       — Можно без комментариев, я и так волнуюсь, а вы ещё больше нагнетаете!.. — восклицаю и продолжаю движение, до двери остаётся около десяти метров и последнее испытание.       Тут из ниоткуда появляется металлическая конструкция, что-то типа советской детской паутинки, только вместо полукруга она представлена в виде стены, через которую придётся перелезть.       — Что-то не верится мне, что все настолько просто.       Рядом со мной раздаётся голос мужа, как будто он в тумане. Я оборачиваюсь и замечаю силовое поле защиты, а рядом с ним брата, залечивающего ранение, видимо, от мечей. Так как защита моего мужа действует только на магическое отродье, а мечи — это металл, и никакого отношения к магии они не имеют, за исключением Экскалибура, конечно, то его царапины вполне понятны.       Я начинаю карабкаться по этой паутине и слышу детский плач, разные крики, постоянные упрёки мамы. Все звуки, от которых хочется закрыть уши и не слушать. Я не выдерживаю этого ужаса и, отцепив одну руку, наколдовываю себе звукоизолирующие наушники. Да, это заметная магия, но мы уже добрались до двери и нам наоборот нужно, чтобы нас обнаружили, терпеть эти крики я не намерена.       Внезапно эта металлическая паутина криков и ужаса пропадает, а мы падаем на пол, издавая возгласы возмущения и боли, — всё-таки неприятно, когда тебя роняют. Дверь с надписью открывается, и Сэм говорит, что можно проходить, но делать это лучше наготове, сразу же атаковать, — Сэм берет в руки пистолет, а Линда звёзды смерти.       Я протягиваю руки, готовясь выпустить поток ядовитого смерча, и прохожу в комнату. В ней совершенно всё по-другому. Тут много ярких цветов, игрушек, детской одежды и разнообразной мебели, предназначенной для грудного ребёнка.       — Вынужден похлопать вам, я был уверен, что вы не пройдете мои зеркала и всё остальное, хотя должен заявить, что трюк с паутинкой никто не проходил, тут я выиграл, — доносится голос из единственного тёмного места, и мы замечаем в углу мужчину в тёмной одежде. Вперёд выходит Саймон, который всё это время держался в стороне от нас и следил за нашими действиями. Терпеть не могу судей и правительство. Они постоянно в стороне и вмешиваются только тогда, когда настаёт действительно опасный момент.       — Зак Гайдак… Давно не виделись… — раздаётся наконец его голос, мы видим лицо похитителя Мэри. Именно эта фигура похитила мою дочь сегодня ночью. — Что-то ты без охраны и своих помощников.       — Не было необходимости, я за последние триста лет набрался сил, да и половину из моих лучших подопечных вы уничтожили.       Тут из ниоткуда появляется Рейчел Лауз вместе со своим дедушкой и дочкой.       Я выпускаю свой смерч из рук, но замечаю, что он проходит через Зака, словно он призрак или непобедимый инкуб… Мой смерч только сделал огромную дыру в стене, и стало прохладно от раннего рассвета на улице. Сэм тоже начал атаковать, используя пистолет, а Линда бросала звёзды и пыталась взорвать его, когда понимала, что металл не действует. Эрик же воспользовался свей мимикрией и попытался своровать у него хоть какую-то способность, однако ни электрические шары, ни раскаты молний не смогли его одолеть. Он вернулся к нам полностью поникший духом. Я попыталась выпустить из своих рук плющ и связать его, только и это у меня не получилось, а Сэм лишь только немного подпалил его чёрный плащ своим огнём.       — Хах, даже щекотно было. Фран, милая, на меня не действуют никакие силы, успокойся и смирись… Также советую смириться с тем, что ты раз и навсегда потеряла дочь… Тем более если учитывать то, что я видел, у вас скоро намечается большое прибавление, тебе явно будет не до Мэри, — отвратительно медленно и размеренно говорит этот урод в чёрной мантии и с серой бородой. У меня появляется непреодолимое желание набить ему его старческую морду, что и хочу сделать. Я разгоняюсь и, подлетев к нему, разворачиваюсь вполоборота, замахиваюсь ногой, чтобы врезать прямо по его наглой физиономии. Вместо этого я переворачиваюсь и отлетаю в сторону противоположной стены.       Мой живот снова меня спасает за секунду до столкновения с кирпичом. Меня отталкивает от него, и я падаю на диван, стоящий рядом.       — Говорю же, не советую тебе дёргаться. Ваша дочь уже давно находится под моими чарами. Я заколдовал её через куклу. Она подчиняется только мне и никому больше. Вы воспитали послушную девочку, но очень восприимчивую, за что большое вам спасибо. Мне совершенно не составило труда завладеть её психикой и силами.       — Замолчи, ублюдок! — кричит мой муж и подходит ко мне, обнимая и прижимая к себе. Я не в силах больше сдерживаться. Из моих глаз снова льются слёзы. Это значит, я навсегда потеряла свою дочь.       — Не совсем… — слышится голос Рейчел, она смотрит на меня своим как всегда серьёзным взглядом. Затем я вижу коварную ухмылку на её лице. — Во многом ты прав, Зак, но в одном не совсем. Она не слушается тебя полностью, ты забыл, что мы вовремя заметили твоё скрытое воздействие…       Девушка взмахивает рукой в сторону стены, с правой стороны от меня — она самая большая в этом помещении, — стена оказывается не чем иным, как бумажным муляжом; нам открывается детский мир, в котором играет моя дочка. Я готова была сорваться с места и моментально перенестись к ней, однако меня останавливает выражение лица Сэма.