Деньги взамен счастью

      Роуг давно уже привык видеть в каждый девушке её образ и сравнивать их с нею, пытаясь найти замену любимой. Но нет ни одной, которая могла заменить её, даже точная копия по внешности не подходит, в ней нет её душу. Того нежного взгляда, тех ласковых рук и той грации тела, с которой она ходила и готовила на его кухни вкусный завтрак.       Читать её мысли, смотря лишь в её шоколадные глаза, стало проще, чем сложить две единичных цифры. А прикоснуться к ней и нежно поцеловать в щёку утром, когда они ещё оба в постели и смотрели на друг друга сонными глазами, вошло в обязательства, превратившись в их маленькую традицию.       Всё должно было закончиться хорошо: громкая свадьба, о которой знает весь город и половина на ней гуляет, крепкая дружная семья, где счастливо бегают дети, а родители, сидя в обнимку любуются, затем внуки, навещавшие своих дедушку и бабушку каждые выходные, скрашивая их серые дни. Но что-то пошло не так…       Видимо механизм, в котором двое должны быть счастливы, сломался или просто сбился с нужного ритма работы. Теперь неизвестно, где его любимая. Искать по карте бесполезно, ведь мир такой большой, а абонент, как назло недоступен уже целый месяц и даже, кажется, не собирается возвращаться в сеть.       В этом таком родном, но одновременно чужом городе всё напоминает о ней: тротуары из асфальта, по которым они ходили, тихие парки, где каждая лавочка помечена ими, обычные места, как детская площадка или мелкий памятник, посвящённый какому-то композитору. Всё здесь носит воспоминания о его любимой, и это превращает его жизнь в сущий ад.       Единственным выходом остаётся улететь отсюда подальше и стереть себе память, чтобы больше никогда не вспомнить очертании её лица и прикосновении рук. Зная, что этот шаг навсегда изменит его жизнь и вряд ли когда-нибудь вернёт в нормальную форму, Роуг решился на это действие. И поворачивать назад уже поздно…       Сейчас Чени стоит в аэропорту и ждёт пока объявят, что можно заходить в самолёт, а пока оттуда выходили предыдущие пассажиры.       Самое удивительное то, что нет ни волнения, ни тревоги, покидая город, в котором провёл всю свою жизнь. Лёгкий ветерок, колыхающий чёрные пряди, которые щекотали лицо парня, только успокаивал и приносил в душу умиротворённость, растекающеюся по венам и смешивающеюся с кровью.       Идиллию прервал неожиданно раздавшейся из кармана пипикание, исходившее от телефона. Достав мобильник и разблокировав экран, сверху показалось новость, что абонент Люси Хартфилия снова в сети. Рука немного сжала механизм в руке, а мышцы на лице напряглись, выдавая недовольство мужчины.       «Вовремя она объявилась», — кладя телефон обратно, с сарказмом подумал Роуг, но не смог сдержать грустной улыбки, в которую превратились его тонкие губы.       Слишком поздно она появилась, Чени уже всё решил.       Но даже при таком раскладе, не удержавшись перед любопытством, потянулся обратно в карман и достал оттуда аппарат связи. Введя код, который пальцы набирали автоматически, зашёл в социальную сеть, и там было уже новая фотография, где его бывшая сидит в каком-то помещении с розововолосым парнем, на котором была брендовая одежда.       «Так вот значит на кого она меня променяла», — всё с той же печальной улыбкой на лице думал мужчина, вертя в руках мобильник. — «Деньги оказались важнее», — сделал вывод Роуг, перестав играться с телефон, опасаясь, что уронит его нечаянно, и тот разобьёт.       Уверяя себя, что его больше не касается её личная жизнь, Роуг пытался успокоить разбушевавшееся сердце, которое начало биться с невероятной скоростью. Накатило волнение и паника, заставляя нервно поддёргивать пальцы рук в попытке успокоить расшалившиеся нервы.       Что-то начало подгонять сдать билеты обратно и вернуться к своей любимой, но затолкав это противное чувство поглубже в себя, упёрто продолжил ждать. Боясь сорваться, начал нервно притоптывать ногою и глубоко вдыхать необходимый кислород, что вызывало косые взгляды рядом стоящих людей.       Наконец прозвучали долгожданные слова, что можно заходить на борт самолёта. Ноги отказывались идти в сторону техники, но пересилив себя, Чени медленными шагами пошёл к летающему сооружению. Всё напряжение стало испаряться, как будто его и не было, а взамен приходило спокойствие и уверенность в своих действии.       Будучи почти последним заходившим в самолёт, Роуг хотел пройти на своё место, но в глаза резко бросилась блондинистая макушка. Не веря своим глазам и считая это ошибкой или галлюцинации, уже собирался пройти на своё место, как словил взгляд тёплых карих глаз, которые некогда были самыми родными во всём мире.       Нет, это не ошибка.       Девушка, поднявшая руку и видимо что-то хотевшая спросить у стюардессы, но взамен этому её ротик только приоткрылся, а слова все забылись. Глаза с широкими зрачками от удивления уставились на мужчину, стоящего возле в входа и с чемоданом в руках. До сих пор не в сих выговорить нормальное предложение, онемевший язык лишь тихо смог произнести родное имя:       — Роуг…       Поняв, что всё реально и это вовсе не шутка и тем более не плод его больной фантазии, Чени развернулся и вышел на свежий воздух, чтобы не мучить ни себя, ни её. Ток до сих пор бил от только что пережитого шока, пуская по венам мелкие заряженные частицы, которые, доходя до мозга, били по нему со всей силы. Не в состоянии здраво мыслить, мужчина забыл про билет и планы про будущие, помчался, куда глаза глядят.       Добежав до ближайшего тихого парка, сел на лавочку, заставляя мыслить себя здраво и не совершать глупых действии. Но руки сами потянулись к телефону и, разблокировав его, стали набирать выученный наизусть номер телефона. Нажав на зеленую кнопку, приложил аппарат к ухо и из него сразу начали доноситься отрывистые гудки. Поняв, что отвечать ему никто не собирается, Роуг собрался прекратить звонок, как противные звуки прекратились.       — Люси… — начал Чени, но был нагло перебит.       — Не звони мне больше. Самолёт уже взлетел, — это слова прозвучали как приговор, а потом к ним прибавились долгие гудки, которые уже успели надоесть.       Люси сделала свой выбор — деньги взамен счастью. А сама в это время захлёбывалась слезами, сидя в кресле салона самолёта, а по спине гладили не родные руки, пытаясь успокоить, но у них это совсем не получалось. Они не дарили то тепло и умиротворение, что в один миг могли сделать самой счастливой на всей планете даже в безвыходном положении, эти противные конечности были не искренне с ней. Всё это ради её красоты и замечательных форм в кровати.