to the stars

A love just like ours wouldn't last

      Джон возвращается в Винтерфелл живым, но с Дейенерис и её свитой, что Сансу, откровенно говоря, не радует. Он улыбается ей и готовится обнять после Арьи и Брана, но Санса лишь отстраняется, сдержанно улыбаясь в ответ. Джон растерянно смотрит на неё, а Арья лишь вздёргивает брови и тихо усмехается, глядя на всё это представление. От неё не укрылось, с каким еле скрываемым восхищением Санса говорила о Джоне и как ждала его возвращения (наверное, даже больше, чем сама Арья). Будь Санса всё той же высокомерной девчонкой, она бы и имя Джона побрезговала сказать. Но теперь всё по-другому. Теперь Санса каждый вечер думает о Джоне, — уже точно не как о брате — а утром стыдит себя за непристойные фантазии и клянётся никогда больше об этом не думать; но каждый раз всё повторяется.       Санса прекрасно помнит, когда всё это началось: именно в их встречу в Чёрном Замке. Санса тогда увидела в нём своё единственное спасение; Джон был всем, что осталось от их семьи. «Джон мой брат, я ему доверяю». Санса старалась быть с ним откровенной изо всех сил, но, как и всегда, наделала кучу ошибок; её молчание чуть ли не стоило Джону жизни. Санса не могла доверять людям, но понимала, что теперь, с Джоном, всё должно измениться. И это случилось; только вот Санса полностью доверяла лишь Джону, и ничто не могло это поменять. Всё это время, пока он был на Юге, она молила богов вернуть его домой живым. Санса полюбила Джона совсем не как своего единокровного брата. Она чувствовала себя предательницей и постоянно представляла, с каким бы разочарованием смотрела на неё мама, будь она жива и узнай об этом. Но Санса не могла ничего с собой поделать; иногда она думала, что действительно многому научилась у Серсеи; и любить своего брата — одна из черт, приобретённых Сансой в Королевской Гавани. Только вот у Сансы и Джона всё складывается не так, как у Серсеи и Джейме: Джон теперь в Винтерфелле, где они с Сансой делили редкие прикосновения и награждали друг друга чуть ли не влюблёнными (как казалось Сансе) взглядами, но он вместе с Дейенерис, которая всеми силами старается не показывать то, как сильно влюблена в него. Старк мысленно сравнивает Дейенерис и Серсею и находит миллион сходств и лишь одно отличие: Серсея практически никогда не показывает никаких других эмоций, кроме ненависти и презрения, а на лице Дейенерис все могут увидеть её истинные чувства. Сансе кажется, что Таргариен не так уж и плоха и должна быть способна на сострадание, раз Джон выбрал её. Санса буравит глазами Дейенерис, вспоминая слова Бейлиша о том, что Драконья Королева очень красива, молода и не замужем, а значит, у неё и Джона есть все шансы заключить брачный союз. Но Сансу, как бы она ни старалась принять Дейенерис, это раздражает. Сансу раздражает Дейенерис Таргариен, её свита и нескончаемое количество титулов. Сансу раздражает то, как эта самопровозглашенная королева смотрит на Джона. Сансу раздражает её вежливость. Арья думает, что никогда в жизни не видела старшую сестру настолько взбешённой, но предпочитает отмалчиваться, чтобы проследить за развитием событий.       Санса почти не слушает, что говорит Джон в Великом Чертоге, потому что её мысли заняты ненавистью к Дейенерис. Одно ясно: лорды не довольны своим Королем. Санса осматривает всех присутствующих, а потом, буквально на долю секунды, задерживает взгляд на Дейенерис. Она действительно красива, прямо как и говорил лорд Бейлиш. Санса отводит взгляд на Арью, которая стоит по другую от Таргариен сторону, держа руки за спиной. Только вот Арья без стеснения рассматривает Драконью Королеву и, думает Санса, наверняка решает, убивать её или нет. «Джон сойдёт с ума, когда узнает», — чуть ли не усмехается Санса, думая о его реакции на прошлое Арьи.       Когда Великий Чертог пустеет и там не остаётся никого, кроме свиты Дейенерис, Старков и Лукового рыцаря, Джон, обводя глазами помещение, наконец, задаёт вопрос.       — Где лорд Бейлиш? — в Великом Чертоге молчание. Санса нервно сглатывает; она так ждала этого вопроса, что теперь, когда он задан, ей становится не по себе. Санса боится, что Джону не понравится то, что они сделали. Арья быстро смотрит на Сансу, выгибает бровь и делает шаг в центр Чертога, вставая прямо напротив Короля Севера. Санса задерживает дыхание. Время правды.       — Лорд Бейлиш был казнен прямо здесь, — указывает она на место рядом с собой, — по приказу Леди Винтерфелла, — переводит она взгляд на сестру. Санса еле заметно кивает; ей кажется, что в глазах Арьи — то самое спасение и присущее теперь Арье пугающее спокойствие. Все взгляды обращены на Сансу, но она смотрит только на Арью, хватаясь за сестру, как за свою последнюю надежду.       — Что послужило такому решению, Санса? — голос Джона режет уши; у Сансы начинает неприятно пульсировать в голове, но она делает глубокий вдох и собирается с мыслями.       — Он обвинялся в убийстве и предательстве, — Сансе кажется, что говорит и не она, а кто-то другой; может, та же Дейенерис или леди Лианна Мормонт. Голос, раздающейся в Великом Чертоге, совсем не похож на голос Леди Винтерфелла.       — Лорд Бейлиш дал нашей тётушке Лизе Слёзы Лиса, — Арья решает взять всё в свои руки, — чтобы она отравила Джона Аррена. Затем, — она заводит руки за спину, — сказал ей написать письмо нашей матери о том, что это Ланнистеры, — косится Арья на Тириона, — убили Аррена. Бейлиш причастен к убийству нашего отца самым прямым образом, — она вздёргивает подбородок, — он пытался настроить нас с Сансой друг против друга, — взгляд Арьи вновь возвращается к сестре, — нельзя было оставлять его в живых. — Арья с уверенностью смотрит на Джона, а тот лишь прикрывает глаза. Стоило Королю покинуть Север, как его сёстры успели уже казнить лорда-защитника Долины.       — Откуда вам об этом известно? — теперь вопрос задаёт Тирион, а Арья морщится; ей неприятно одно присутствие Ланнистера, хоть она и знает, что он на их стороне. Но Арья ненавидит всех Ланнистеров.       — Наш брат Бран вовремя предоставил нам информацию, — отвечает Санса, — у него способности к зеленовидению, — поясняет она на случай, если Дейенерис ничего не знает об их семье. «Наверняка Джон уже всё рассказал ей», — проносится у Сансы в голове; на глазах, почему-то, наворачиваются слёзы, но она сглатывает подступивший к горлу ком и открывает глаза, возвращая на своё лицо непроницаемую маску. Леди Винтерфелла не свойственно показывать своих эмоций, а, особенно, чувств к своему брату, которые на родственные совершенно не похожи.       — Он Трёхглазый Ворон, — добавляет Арья, а Санса вздыхает. Ну и кто из присутствующих поймёт, о чём идёт речь? Они сами до сих пор не понимают, кто же такой теперь Бран, а что уж говорить о южанах?       В этот момент тяжёлые двери Великого Чертога распахиваются и внутрь влетает стражник; на его плечах хлопья снега и только сейчас Санса понимает, как сильно на улице разбушевалась метель.       — Ваше Величество, — запыхаясь, говорит он, — простите за беспокойство, но ваш брат Бран желает видеть вас.       — Передайте ему, что я очень занят сейчас, — отвечает Джон, — я зайду к нему позже.       — Он сказал, что знал, что вы это скажете, — Джон немного хмурит брови, — и просил добавить, что дело не терпит отлагательств. — Король тяжело вздыхает; он поворачивает голову, бросает быстрый взгляд на Сансу и едва заметно кивает ей. Сансе греет душу, что Джон посмотрел именно на неё, а не на Драконью Королеву. Старк поднимается из-за стола первой после ухода Короля и направляется к выходу с блаженной улыбкой на лице. Быть может, между ней и Джоном ещё не всё потеряно?       На улице дует ветер, безжалостно продувая тело Сансы сквозь меха. Она ёжится и быстро отправляется в свои покои, надеясь, что, в конечном итоге, у них с Джоном всё будет хорошо. Санса думает, что он слишком хорош для Дейенерис; он, честно говоря, слишком хорош и для самой Сансы. У Джона, кажется ей, нет ни единого недостатка — а, если и есть, то он умело их скрывает. Санса знает, что Джон действительно сын своего отца: такой же храбрый и преданный своему долгу даже больше, чем семье. Джон уже умирал за свою доброту и желание помочь, а что мешает ему вновь это сделать? Совершенно ничего. Санса вспоминает о его последнем походе за Стену и ей кажется, что он специально отправляется в самую гущу опасностей; может, он целенаправленно идёт в бой, чтобы умереть? У Старк кровь стынет в жилах от таких мыслей. Джон не может умереть, он же Король Севера! Он должен править, а не гнить в холодной земле. Санса останавливается на полпути и закрывает глаза; она чувствует, будто сейчас упадёт замертво. Нет, с Леди Винтерфелла такое случиться не может. Она делает глубокий вдох и продолжает путь к покоям матери и отца. Когда она оказывается внутри, то еле сдерживает себя, что не упасть на кровать и не разрыдаться. И одним Семерым известно, что служит причиной: подозрения Сансы о желании Джона погибнуть или его чувства к Дейенерис. Может быть, всё вместе взятое. Санса садится за свой стол и старается восстановить дыхание.       Санса проводит почти весь день в своих покоях, а ближе к вечеру, устав от стен собственной комнаты и нескончаемого потока мыслей, решает направиться к Чардреву. Солнце ещё не село и до ужина было ещё достаточно времени, чтобы успеть полюбоваться красотой самого прекрасного места в Винтерфелле.       У Чардрева Санса замечает одиноко сидящую фигуру; Старк хватает и доли секунды для того, чтобы понять, что это Джон. Она немного ускоряет шаг, чтобы оказаться рядом с ним как можно быстрее. А то вдруг Дейенерис уже на пути к Чардреву?       — Не лучшее время для прогулки, — шутит Санса, но Джон даже не поднимает голову. Она хмурится и присаживается напротив него; ветер немного поутих и теперь лишь снег падает с неба крупными хлопьями. Сансе кажется, что при такой погоде Джон выглядит ещё красивее.       — Это единственное место, где никого не было, — бормочет он, рассматривая красный лист в своих руках.       — Я нарушила твоё уединение? — Джон поднимает на Сансу глаза, и она тепло ему улыбается; он делает глубокий вдох и смотрит на небо. Джон щурит глаза от падающих ему на лицо снежинок, а Санса лишь думает о том, как сильно она полюбила его. Она никогда такого не чувствовала и, честно, не надеялась, что когда-либо почувствует. Но Джон вернулся в её жизнь как раз в тот момент, когда она уже полностью отчаялась найти спасение, но, в то же время, в ней теплилась маленькая надежда, что всё будет хорошо. И Джон растопил тот лёд, разрушил стену, которую она выстраивала после смерти отца, и Сансе это нравилось. До того момента, как Джон привёз в их дом Дейенерис Таргариен. В ту самую минуту, когда Санса увидела серебристые волосы и фиалковые глаза, она поняла, что потеряла Джона навсегда. И сейчас ей кажется, что это — последний раз, когда они говорят без присутствия вездесущей Дейенерис.       — Помнишь, что говорил отец? — вдруг говорит Джон, — «Тот, кто выносит приговор, сам заносит меч», — он смотрит прямо Сансу, а она не сдерживается от вздоха.       — Джон, я…       — Кто убил Мизинца? — Санса ждала этот вопрос, тысячу раз представляла, как Джон спрашивает её об этом, и каждый раз она отвечает уверенно и без запинки. Но теперь, смотря в глаза Джона, Санса издаёт лишь непонятные звуки.       — Арья, — наконец выдыхает она и опускает глаза. Джон смотрит на неё с непониманием.       — Санса, ты заставила нашу младшую сестру браться за оружие…       — Я не заставляла её, — перебивает она его, — она была только рада перерезать ему глотку. — Король не отрывает от Сансы взгляда. Она переводит дыхание и продолжает. — Ты не знаешь эту Арью, Джон, — говорит Санса, — у неё свой список людей, которых она хочет убить, — Джон хмурится, — и имён там предостаточно, — Санса сглатывает, — кого-то Арья убила сама, — понижает она голос, — а кого-то намеревается убить. Если бы она не узнала, что ты — Король Севера, то направилась бы в Королевскую Гавань.       — Для чего? — спрашивает Джон.       — Чтобы убить Серсею, — отвечает Санса, — я знаю, что она бы это сделала. И я бы лично провозгласила её Правительницей Семи Королевств за это, — Санса смотрит на Джона, а он, видимо, пытается понять, что только что услышал.       — Что с ней случилось? — только и говорит он.       — Она стала Безликой, — тихо отвечает ему Санса, — это немного забавно, — её губы дёргаются в улыбке, — все сказки из нашего детства оказались правдой. — Джон молчит. Санса понимает, что ничего хорошего из этого не выйдет; он в упор её не видит. До прихода Дейенерис Таргариен в его жизнь Джон видел Сансу. Он слушал её. И Санса готова отдать всё, чтобы вернуть это время. Потому что ей до самой высшей точки безумия нужен Джон; но для Джона теперь нет Сансы. Вместо неё — среброволосая Драконья Королева, идеальнее которой не сыскать. Санса поднимается с места, но её останавливает голос Джона.       — Санса, — у неё по спине бегут мурашки; она вновь смотрит на него и в его глазах видит какую-то невыносимую боль. — Присядь, пожалуйста, — Санса садится, продолжая всё также смотреть на Джона.       — Что-то случилось? — осторожно спрашивает она. Джон делает глубокий вдох.       — Бран действительно Трёхглазый Ворон, — говорит Король, — одним богам известно, что это значит, — быстро бормочет Джон, — он рассказал мне всё то, что обещал поведать отец, — он замолкает. Санса ничего не понимает. — Когда я последний раз видел отца, — Сансе кажется, что Джон намеренно делает акцент на последнем слове, — и он сказал, что при нашей следующей встрече мы поговорим о моей матери, — Джон грустно улыбается.       — Что Бран сказал тебе? — говорит Санса, — что-то о твоей матери? — она думает, что наконец узнает, с кем отец изменил маме, но ответ Джона — то, чего Санса никак не ожидает услышать.       — Нед Старк — не мой отец, — вздыхает он, — он мой дядя, — Джон смотрит на Сансу, — Лианна Старк моя мать, а отец — Рейгар Таргариен, — говорит он, — его брак с Элией Мартелл был расторгнут, а затем Рейгар женился на Лианне, и я был рождён в законном браке, — Санса никак не может понять, как отреагировать на это. Джон всю жизнь терпел нелюбовь Кейтилин Старк и неприязнь окружающих, потому что все считали его бастардом Неда Старка; а теперь оказывается, что он не только не сын Эддарда, да ещё и наследник Железного Трона? Последняя догадка становится решающей.       — Ты — законный Король Семи Королевств, — ошарашено говорит она.       — Дейенерис законная правительница, а не я, — поправляет он Сансу. — Она через многое прошла, чтобы отвоевать трон.       — А ты? — громко говорит Санса, — разве ты не прошёл через пекло, чтобы получить то, чего заслуживаешь? — «ты, а не твоя новообретённая тётка, которая, я уверена, такая же, как и её безумный отец». У Сансы в сердце начинает теплиться надежда, что у них с Джоном не всё потеряно; они — кузены, а браки между ними не запрещены. Брак с двоюродной сестрой поприветствуют на Севере, а вот женитьба на собственной тётке будет вполне в духе Таргариенов. Чего от Джона никак не ожидают.       — Я не хорош в правлении, Санса, — тихо говорит он.       — Хорош, — Санса, уже в который раз, пытается доказать ему, что он достоин быть Королём. Он заслуживает этого.       — После союза с Дейенерис лорды усомнились во мне, — отвечает Джон, — они хотят видеть тебя Хранительницей Севера, — он смотрит Сансе в глаза и ей думается, что она бы вечно сидела напротив него у Чардрева; ей хватило бы просто его присутствия. Большего Санса никогда не попросит. Если он всё же женится на Дейенерис, Сансе будет достаточно его присутствия в Винтерфелле. Ведь он же вновь не покинет дом, правда?       — Я не подхожу на эту роль, — качает Санса головой, — ты наш Король. Мой Король, — она старается придать своему голосу уверенности, — и я никогда не займу твоё место.       — Санса…, — вздыхает Джон, — когда-нибудь это случится, — говорит он, — и я не знаю никого лучше тебя, кто бы смог править Севером.       — Не загадывай на будущее, — отзывается она, — всё ещё поменяется.       — Не после моей присяги Дейенерис, — отвечает он.       — Так откажись, — выдаёт Санса, — откажись от присяги, — глаза у неё загораются, — и ты вновь обретёшь доверие лордов, — Джон усмехается.       — Я не могу, — говорит он, — это будет нечестно по отношению к Дейенерис. Она — моя королева, — добавляет Джон.       Его королева. Сансе кажется, что она вновь чувствует ту самую боль, что и при давнем падении со стен Винтерфелла: всё тело ломит и двигаться нет сил, но тогда она смогла собраться ради того, чтобы выжить; а сейчас такая же боль внутри, где-то по левую сторону груди. Слова Джона пронзили Сансу в самое сердце, разбивая его на бесконечное количество мелких кусочков и не оставляя и живого места. Санса думает, что умрёт — прямо здесь, у Чардрева, а Джон будет последним, что она увидит. И такому концу она была бы рада, если бы не одно печальное «но»: Джон не любит её так, как его любит она. И у Сансы внутри кровоточат старые раны, а в голове снова пульсирующая боль, от которой, кажется, невозможно избавиться. И ей думается, что имей она хоть чуточку храбрости, то призналась бы Джону в своих чувствах в тот самый момент, когда заметила, что он чувствовал что-то в ответ. Но уже слишком поздно. Теперь Джон любит Дейенерис. И ему нет дела до того, родственники они или нет — его любовь к ней слепа. Сансе кажется, что её тошнит; от одного только упоминания имени Драконьей Королевы Старк становится плохо. Она думает, что Джон совсем сошёл с ума.       «Джон никогда меня не полюбит. Не после Дейенерис».       Санса жалеет, что любит Джона. Она хочет, чтобы он исчез и никогда больше не возвращался. Она хочет высказать ему всё, что копилось в ней всё это время. Санса желает, чтобы он знал всё. Начиная от того, как она его презирает и, заканчивая тем, как же сильно любит. Но вместо этого она лишь уверенно смотрит ему в глаза.       — Я никогда не преклоню пред ней колено, — Санса выплёвывает эти слова, как яд; она хочет, чтобы Джону было так же больно, как и ей, — и Север не преклонит. Никогда.