Ты будешь моей натурщицей?

Скука приходит незаметно, ее нужно разбавлять. Разбавлять долгим и монотонным, но приятным для тебя занятием. Школа, скучный урок физики, Мэнни как всегда рисовала в блокноте обнаженных людей, срисовывая их с экрана телефона. Получалось очень похоже — красиво, плавно, изящно. Стоит добавить красок и это будет хорошо отредактированная фотография. Чертовски круто. Её навыкам рисования завидовали многие ученики старшей школы Дрендвуда. Соседка Мэнни молча наблюдала за процессом рисования. И вот она подала голос: — Почему ты всегда срисовываешь? — Потому что я визуал, я не могу брать образ из головы — получается криво. Я не могу иначе. — последовал ответ. Тишина была недолгой, последовал новый вопрос, словно рядом сидела не ровесница, в которую Мэнни безумно влюблена, а маленький ребенок с его «почему». — А почему ты всегда рисуешь голых женщин? — Элизабет с хитрым прищуром смотрела в глаза художницы. — Потому что… потому… — Девушка покраснела, не зная что ответить. Не говорить же той правды, что она представляет что это тело Лизз и ей нравятся эти плавные изгибы нагих тел. — Потому что… Я не знаю. Мне просто это нравится рисовать. Тебя устроит этот ответ? Лизз молчала. Пускай ее молчание означает согласие и ответ ее устроил. Мэнни продолжила рисовать. К концу урока превосходный арт был готов. Страница тетради с шелестом перевернулась. Хочется рисовать, творить, а вдохновляющий интернет на телефоне предательски сдох. — ЧЕРТ! — громко выругалась девушка, выходя из кабинета. Подруга шла рядом, не понимая, что же так огорчило художницу. — Что такое? — спросила Элизабет. — Интернет накрылся, — процедила Мэнни, и пристально глядя в глаза своей любимой выдала, — мне нужна натурщица. Элизабет смотрела на нее немного испуганным взглядом, ведь она прекрасно поняла этот намек. Робея, она сделала предложение: — Я… Я могу ей быть? Только не голой! Нет! Можешь нарисовать мой портрет? Мэнни улыбнулась, конечно же она этого хотела. И не только этого, по правде говоря. — Без проблем. Встань вот сюда, — она указала на место у окна, с которого на лицо падал мягкий из-за заморозка на стекле свет. Лизз покорно заняла место и сделала приятное выражение лица. Мэнни принялась водить карандашом по бумаге, частенько поднимая взгляд на лицо возлюбленной и улыбаясь. Но тут звенит звонок на последний урок, который обрывает сей процесс. — Чёрт, на уроке не смогу дорисовать. Слушай, может после школы ко мне? Выпьем чаю, и продолжим? — Хорошая идея. — Элизабет улыбнулась и зашла в кабинет. Мэнни была безумно рада ее согласию. Быть может им удастся поговорить на более интимные тематики, может дойдет до чего-то крутого. А быть может Мэнни просто отогнала грешные мысли и тоже прошла в кабинет. Последний урок. Зачем вникать в суть его темы, когда можно очень сильно ждать его конца. Время прошло чудовищно медленно. Минута, вторая, пятая, но потом и желание считать время пропало, и время начало пролетать. Урок подошёл к концу, девушки спустились в гардероб за пальто. Оделись. Мэнни бережно поправила шарф на шее Лизз и улыбнулась. Они шли домой. ****Технический перерыв 10 минут**** Входная дверь тихонько захлопнулась. — Проходи в мое уютное логово. Сейчас я принесу чай. Элизабет прошла в комнату, оценила обстановку и поставила сумку рядом с диваном на который села. Она сняла кофту и осталась в полупрозрачной блузке, первые пуговицы которой были расстёгнуты и больше не закрывали декольте. Мэнни вернулась с чаем. Заметив внешний вид подруги, ее глаза хищно сверкнули. Девушка поставила поднос с чаем на стол и достала тетрадь с рисунками и карандаш. Начальная композиция рисунка была построена очень удачно. Голова была выше центра, что давало возможность дорисовать потом обнажённую грудь из фантазий Мэнни. А тут ещё немного и фантазии будут реальностью. Мэнни рисовала лицо подруги, заметно покусывая свою нижнюю губу. По мере готовности спускалась к изящной тонкой шее, прорисовывая все ее линии и изгибы. Дошла очередь и до верхней части торса — узкие плечи, выпирающие ключицы, которые так и хотелось покрыть поцелуями. Благодаря полупрозрачности блузки, Мэнни видела контуры грудей, немного отличавшихся по размеру, редко выпирающие бугорки ребер и тело. Она обрисовала все контуры, но для приличия нарисовала силуэт блузки. На теле Элизабет бюстгальтер был, а на рисунке не было. Тончайшие линии обвивающие соски, были покрыты текстурой прозрачной ткани. На рисунке все выглядело намного эротичнее нежели в жизни. — Я закончила, но… Тебе может не понравиться одна… нет, две маленькие детали. Извини… Просто извини. — Мэнни смущённо отдала тетрадь девушке. Чай стынет. Словно ничего и никого не желая замечать, покрасневшая Мэнни отхлебнула глоток. Лизз издала довольное возбужденное мычание. — Ооо-оох, это превосходно. Мне нравится. Я хочу больше…- произнося это она расстёгивала третью пуговицу блузки, затем четвертую, пятую… — Подогрей чай, прошу. Глядя на свой портрет, дополненный эротикой, Лизз чутка возбудилась. Ей нужен был повод, чтобы Мэнни ненадолго покинула комнату. Она отложила тетрадь, сняла блузу, колготки, оставшись в короткой мини-юбке, расстегнула бюстгальтер, лишь прижимая его к грудям. Вошла Мэнни с чашкой чая в руках. От увиденного, она чуть ее не выронила. — Чт… Ч-т-то з-за. — заикалась девушка. — Ты будешь моим Да Винчи? Ты нарисуешь меня как только захочешь? Великолепное предложение, нечего сказать. Мечта Мэнни. Мечта, от которой грех отказаться, но ещё больший грех принять. Но в этой комнате нет святош. — Ты будешь моей натурщицей? — спросила Мэнни. — Да… — без всякой робости ответила Элизабет и отбросила бюстгальтер в сторону. Мэнни покраснела, взяла карандаш и села на диван прямо напротив девушки. Смущенная художница отпустила глупую шутку: — Ты моя Мона Лиза, *смешок*, надеюсь, не придется рисовать твои губы 12 лет… Лизз взяла руки Мэнни и забрала тетрадь и карандаш, отложив их в сторону. — Ты можешь обрисовывать их сколько угодно своим языком. — Лизз вплотную приблизилась к лицу художницы, потом чутка сместилась и прошептала на ухо, — Я люблю тебя, Мэнни. После этого неожиданного для девушки признания, Лизз легонько укусила подругу за мочку уха и посмотрела ей в глаза, уже вовсю пылающие страстью. Лизз повалила художницу на спину и села сверху, позволив ей разглядеть и ощупать каждый сантиметр ее стройного тела. Доминантка прижалась к девушке грудью и поцеловала ее прямо в губы. Не было нужды и желания сопротивляться. Мэнни отвечала на поцелуй, поглаживая одной рукой грудь своей натурщицы, а другой талию и упругие ягодицы. Возможно потом они сочтут все это ошибкой, а возможно продолжат работать вместе, все более углубляясь в изучение анатомии друг друга…